Белый край

Глава 42: Исход

После ночи, проведенной с Кирой, я едва нашла в себе силы проснуться. Все тело сковывала приятная, ноющая боль, на губах остался привкус крови той, что призналась мне в любви, а в самом низу живота ощущались легкие, приятные мурашки.

Было темно. Но темнота не мешала мне, о нет. В этот короткий миг я могла лишь лежать на теплой шкуре, ощущая тепло ее обнаженного тела, думая о том, как все могло так обернуться. Неловкий жест, ее поцелуй, бесконечные объятья — клетка ее тонких, жестоких рук. Все шло именно к этому моменту, и когда тебе остаются на жизнь лишь считанные дни, а то и вовсе часы, сложно жалеть о чем-то подобном. И все-таки меня не покидало ощущение нереальности и неправильности произошедшего.

Кира тихо, сонно простонала. Ее рука мягко, плавно проскользнула с моего живота на едва выросшую грудь. Она накрыла ее своей ладонью, чуть приподнялась. Я чувствовала ее дыхание на своей щеке.

— Доброе утро. — улыбнулась лиса.

Я не смогла ничего ей ответить. За осознанием того, что произошло, медленно приходил и стыд. Щеки горели, как после нескольких сильных пощечин.

— Надо вставать, — наконец негромко сказала я, едва шевеля пересохшими губами. — Пить...

— У нас осталось еще немного, — промурлыкала она и потянулась за кувшином. — Ой, нет, все разлито...

Вздохнув, я наконец приподнялась на руках и села, проводя ладонью по своему лицу. Под подушечками пальцев прощупывался уродливый, перечеркнувший мою возможную красоту шрам. Впрочем, Киру он, казалось, совершенно не заботил — ей бы я понравилась любой, даже лысой или безносой.

Нашарив рукой в темноте свои штаны, я принялась одеваться. Руки едва слушались меня, ныли и дрожали после бурной ночи, но кое-как мне все же удалось совладать с собственным телом и натянуть на себя хотя бы штаны с рубахой. О том, где сейчас валяется моя шуба, мне и думать не хотелось.

Через едва прикрытый шкурой вход в мое обиталище задувал прохладный северный ветер. Я поежилась от холода, но почти сразу же Кира обняла меня, крепко прижимаясь всем своим телом.

— Что ты делаешь? — неловко спросила я.

— Грею тебя. — улыбнулась в ответ она.

В конечном итоге, мы обе стали одеваться. Под толстыми шкурами, да еще и вдвоем, было, конечно, тепло, но в провести в таком комфорте еще хоть немного времени для меня было непозволительной роскошью. Наконец, я укуталась в тяжелую шубу, крепко затянула пояс и подняла воротник, чтобы он прикрывал шею и щеки. Пора выходить.

Лишь стоило мне приподнять шкуру, как в комнату ворвался сильнейший, порывистый ветер. На улице была настоящая буря, сквозь которую едва ли что-то можно было разглядеть. Колкие снежинки липли к глазам и ресницам, веки склеивались меж собой если начать щуриться, и по такой ужасной погоде мы с Кирой, крепко держась за руки, почти наощупь пошли вниз, в столовую.

Там сейчас было довольно людно. Множество людей, в основном из странного племени, ели все вместе. Но никто даже не пытался начать разговор. Слишком тяжелые камни сейчас были на сердце у каждого, и я прекрасно их понимала. Даже дети уже не носились по ледяным коридорам, а прижимались к своим матерям, прятались в их тепле от холода снаружи.

— Ну и погодка... — мрачно протянула Надья, протягивая мне миску с едой.

— Боги разгневаны, — не поведя бровью ответила я. — Как-то хреново все складывается.

Старушка лишь отмахнулась и пробурчала что-то вроде "И не такое видали", а затем вернулась к своим обязанностям. Нам же с Кирой оставалось лишь найти куда приткнуться в столовой и начать есть. Лишь у нее сейчас, и, пожалуй, Бруни на лицах были хоть и слабые, но улыбки.

Я, Кира, старожилы крепости и пиявки собрались в кучу в одном из дальних углов столовой. Варс и Снорри молча слушали что-то, о чем им рассказывал мохнатый здоровяк Бруни. Афина, словно в трансе, уставилась в свою миску и, казалось, ни на что не реагировала. Сих раз за разом проводил по своему и без того сверкающему серповидному мечу тряпочкой, полируя его.

— А вот, помню... — мечтательно протянул Бруни. — Как-то раз, пришли сюда торговцы. Из Пушара, кажется, или... Да, точно, из Пушара были. Ну, черные вон как Сих, точь-в-точь. И, в общем, жаловались, что холодно у нас тут. Так Вигдис им и сказала: "Это вы еще зимы не видели!".

Бруни сдавленно, хрипло засмеялся. Никто его в этом не поддержал, только Кира все продолжала улыбаться. Черт возьми, я опять ловлю себя на том, что не могу отвести от нее глаз. Почему-то лишь сейчас ее тонкие, острые черты лица, маленький, аккуратный носик, тонкие губы и яркие веснушки показались мне привлекательней любого сокровища на свете. Я, пожалуй, никогда за эти годы и не пыталась смотреть на нее, и сейчас, в последние моменты, жалела об этом чуть ли не больше прочего.

Она поймала на себе мой взгляд и улыбнулась еще шире. Впервые я увидела, как краснеют от смущения ее щеки. Мы обе почти синхронно отвели взгляды в стороны, так ничего друг другу и не сказав.

— Так это... Что теперь? — вдруг спросил Бруни, ткнув меня локтем. — Все? Спета наша песенка?

— Не знаю, Бруни, — буркнула я. — Я даже не знаю сколько нас осталось.

— Ну... — протянул он. — Из гарнизона ушло больше тридцати человек, в основном окцитийцы. Согласились на заточение вместо несения караула в крепости, и ушли с легионом.

— А северяне?

— А северянам еще проще, — усмехнулся мохнатый. — Ушли и ушли. У них дом, родные может. Так и так ведь вернутся героями.

— Да уж... — вздохнула я.

Наши ряды сильно поредели, и это еще мягко сказано. Дезертирство, впрочем, в подобной ситуации — вполне закономерное явление.

И в миг, когда мы все погрузились в собственные мысли, все вдруг затихло. Мир вокруг замер, словно в ожидании чего-то, что вот-вот случится. Я почувствовала, как по телу пробежали мурашки, а волосы встают дыбом — оглядевшись, я увидела, что у той же Киры и вправду волосы торчали кверху, словно от статического электричества.

— Да что же это... — прошептал Бруни.

Копья, стоящие у стены, вдруг коротко сверкнули, раздался громкий щелчок. Я взглянула на них, и увидела, как меж двух медных наконечников то и дело пробегает короткий, но громкий разряд электричества.

— Ра-зе-ри..! — раздался крик часового, заглушаемый бурей.

— Началось. Они здесь. — сказала я, неторопливо поднимаясь на ноги.

Все, кто был способен держать оружие, устремились наружу. Коридоры заполонили толпы людей, так же, как это было вчера. Но в этот раз не было паники, не было страха и спешки. На лицах каждого вокруг — смирение и безнадежность. Никто уже не верил в нашу победу, никто не желал пытаться.

Я вышла на внутреннюю стену, сразу осознавая тот факт, что буря закончилась так же внезапно, как и началась. Вместо этого вновь бурлило, вздувалось крупными зелеными пузырями небо. Но теперь меня окружали мои друзья, мои братья и сестры. Пусть у нас и были разногласия, пусть я и могла кого-то разочаровать, но сейчас все это было неважно. Из последних сил мы боролись за выживание плечом к плечу, все вместе.

— Давайте их порвем. — прохрипела я, облизывая губы.

Мы быстро побежали на внешнюю стену. Подготовка шла полным ходом, и без излишней паники все получалось гораздо лучше. Люди занимали свои позиции, таскали баки с теплой водой, водяные пушки. К счастью, некоторые из странного племени овладели навыком стрельбы из них, а значит у нас был шанс на победу. Надежда, что, казалось, давно угасла, теперь теплилась внутри меня крохотным, но горячим огоньком.

Вглядевшись вдаль, я увидела черную тьму, заполонившую всю долину до самого горизонта. Невольно усмехнулась себе под нос — куда тягаться с такой силой? Но все же стоило попытаться. Стоило сделать все, что в наших силах.

Приоткрыв свою шубу, я достала из-под одежды свой капюшон друида. Черные перья покрывали мою голову, придавая мне уверенности. В победе или чем-то ином — я и сама не могла понять, но так я чувствовала себя сильной, как никогда.

Теперь я наконец-таки готова.

— Ун! — воскликнула я, ударяя копьем по льду. — Ун!

Я призывала своего бога. Последнего, на кого я могла надеяться.

Люди вокруг непонимающе оглядывались, смотрели на меня. Но вскоре они, один за другим, начали присоединяться ко мне, выкрикивая имя моего покровителя, пытаясь достучаться до него своим оружием.

— Ун! Ун! — взревела толпа. — Ун!

Ослепительно ярко сверкнуло ночное небо. Я взглянула на него, увидев, как оно буквально трещало по швам — кипящее северное сияние напоминало теперь дыру в полотне ткани, которая быстро расширялась. И из портала, возникшего над головой, в белой вспышке света сверкнуло серебряное крыло. Раздался оглушительно громкий крик ворона, и в своем великолепии Ун пронесся над грядущим полем боя, словно призывая нас к оружию, призывая нас не сдаваться.

— Я вижу тебя..! — раздался в голове странный, незнакомый мой голос.

Образ черного глаза возник в моем подсознании. Наконец-таки мы встретились.

— Ун! — воззвала я к богу обмана. — Позволь мне видеть твоими глазами! Молю тебя, Ун!

С очередным, подобным грому криком ворона, я почувствовала, как холодный ветер развевает мои крылья. Как острый клюв разрезает наполненный злом воздух.

Его глазами — моими глазами я увидела то, чего и ждала все эти годы. Это была не армия, не отряд — орда мертвецов стояла у последнего рубежа, готовясь к финальной, отчаянной атаке. Не было видно белой, покрытой снегом земли из-за количества врагов. Их были сотни и сотни тысяч — столько, сколько не было здесь еще никогда.

Через мгновение видение закончилось. Я потерла глаза, чувствуя, как к ним приливает от напряжения кровь. Разлепив их, я, как и в прошлый раз, поняла, что заплатила свою цену за магию. Зрение стало немного хуже, темные фигуры вдали стали расплываться, сливаясь в единую, мутную черную линию.

— Нам нечего бояться! — воскликнула я, пытаясь солгать самой себе. — За нашими спинами — весь мир! У нас нет права проиграть!

Казалось, что моя речь никого не впечатляет. Выгыргырлеле пытался переводить мои слова, но и его люди дрожали от страха. Все знали, что грядет.

— Крепче сожмите в руках оружие, братья и сестры! — продолжила я. — К бою, сучьи дети! Мы завтракали в Белой крепости, а ужинать будем по ту сторону!

Никто не подхватил мой клич, но десятки и сотни копий в унисон ударили по льду.

Армия мертвых пришла в движение. Я подняла руку, приготовившись отдать первый приказ.

— Бойцы! Веревки!

Те, кто были назначены на эти позиции, синхронно схватились за длинные, скрытые под снегом веревки. Орда наступала все быстрее, землю сотрясал грохот сотен тысяч ног.

— Майя, — вдруг раздался рядом со мной тихий, но радостный голос Леродота. — Я все понял. Ко мне снизошло озарение.

— Ох и не вовремя же ты! — процедила я сквозь зубы. — Готовность!

Сильные руки до бела сжали веревки. Каждый мускул в теле напряжен, нервы натянуты, как струны тагельхарпы.

— Это важно! — воскликнул священник. — Мертвые возвращаются к жизни... Это не происки Аббы! Это знамение!

Мертвецы ступили на пока еще тонкий лед. Стены крепости сотрясались от их топота.

— Тяни!

Разом, в одну секунду мужчины дернули за веревки, налегли на них всем телом, и... Ничего не произошло. Раздался крик, кто-то упал со стены во внутренний двор.

— Какого..?

— Веревки обрезаны! — выкрикнул один из воинов. — Их обрезали!

Я медленно повернула взгляд в сторону священника. Он широко улыбался, раскинув руки в стороны, словно приветствуя мертвецов как старых друзей.

— Это начало конца! — воскликнул он со слезами радости на глазах. — Возрадуйтесь! Трехликий зовет нас к себе! Это его ангелы спустились с небес!

— Ты... — прохрипела я.

— Командир, вода! — воскликнул боец с водяной пушкой.

Одного взгляда хватило, чтобы понять — священник успел бросить в большую часть чанов с водой куски мяса. Она заледенела, не оставляя ни единого шанса использовать наше главное оружие.

— Ты! — яростно закричала я и схватила Леродота за плечи.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Конец времен! Вечное царство!

— Агрх! — в отчаянии прокричала я.

Один удар, в который я вложила все свои силы. Фигура священника в темном балахоне, падающего со стены. И в последний миг — короткий крик, полный ужаса, когда мертвые стали разрывать его заживо, рвать его плоть и ломать кости.

— Тварь! — закричала я. — Тва-а-арь! Бойцы, копья!

Воины с пушками бросили орудия и схватились за оставшиеся копья. Мертвые уже лезли на стены — в этот раз они и не пытались бросать веревки, ставить лестницы. Их было так много, что они попросту шли друг по другу, их тела наваливались друг на друга в один огромный холм из плоти, высотой с наши стены.

Подобно морской волне, орда мертвых захлестнула стены. Мы пытались отбиваться, скидывали их вниз, но их было так много, что не было никакой надежды на то, чтобы дать им отпор. Они сражались яростно, без страха, хотя у каждого по щекам стекали слезы.

Я ударила копьем в лицо одного из них. Короткий миг, и мертвый парнишка, лет восемнадцати, вопя боли, кубарем покатился вниз. На меня сразу же накинулись его сородичи, их было так много, что я и не пыталась защищаться. Лишь в последний миг Снорри могучим ударом дубины смел наступающих и оттолкнул меня назад.

— От... Отступаем! — закричала я. — В крепость, живо!

Все защитники со всех ног устремились по внешней стене обратно в крепость. На внутренние стены уже лезли мертвые, несколько врагов выбежало нам навстречу, но воины странного племени набросились на них, гарпунами вырывая осколки обсидиана из груди.

— Тау! — воскликнул откуда-то издалека Выгыргырлеле.

— Па! — в один голос проревели в ответ его воины.

Я слышала крики, полные ужаса и боли. Мертвые были быстрее, сильнее. Они напирали, давили нас сзади, били в спины. Один за другим мои соратники падали замертво, лишь чтобы через мгновение вновь подняться на ноги и примкнуть к мертвой армии.

— Берегись! — прокричал Сих.

В паре сантилагов от моего уха просвистел его клинок. Я услышала гортанные, булькающие звуки, прежде чем рядом со мной упал труп пожилого мужчины, одетого в тунику. Еще через мгновение уже Кира, яростно крича, ударила копьем мне за спину, не давая мертвым добраться до меня.

Не чувствуя ни усталости, ни страха, я добежала с выжившими до входов в крепость. Выгыргырлеле что-то прокричал, и его воины ответили:

— Па!

— Майя! — крикнул он мне вслед.

Я остановилась, обернулась. Он смотрел на меня, а в глазах его была ярость и отвага. Он знал, что настал финальный момент его жизни.

— Защити их! — наконец добавил он. — Тау!

— Па!

Воины странного племени встали плечом к плечу, окружая входы в крепость, закрывая нас своими телами. Лишь благодаря им нам, выжившим, удалось скрыться внутри. В последний миг я увидела, как Выгыргырлеле пронзают копьем в живот, он захлебывается кровью, прежде чем другой мертвый начинает сдирать с него скальп.

— Вниз! — закричала я. — Вниз, все!

Мы бежали и бежали, попутно отбиваясь от наступающих со всех сторон мертвецов. Белая крепость дрожала, вибрировала. По ледяным стенам тут и там расползались глубокие трещины.

Вдруг раздался треск, а за ним оглушительный грохот. Не выдержала балка, подпиравшая стену, что ставили мы с Кирой когда только пришли сюда. Лед обрушался, весь айсберг начал накреняться в сторону, и в шаге позади меня целая секция крепости обрушилась на мертвое войско.

— Держу! — схватила меня за руку Кира, не давая упасть.

— Скорее! — закричал Варс, хватая меня за вторую руку.

Мы устремились дальше. С каждой секундой живых оставалось все меньше, но, к счастью, до женщин и детей эти твари еще не добрались.

Древние ступени, пролеты, горячий пар, валивший из всех возможных отверстий. Лишь благодаря тому, что крепость была настоящим лабиринтом, нас еще не смогли догнать. Но с каждым мгновением топот становился все ближе. Мертвые кричали, проклинали нас на своем языке. Они не хотели дать нам добраться до защитника с горящим сердцем.

Но мы были быстрее. По разрушающимся, осыпающимся ступеням мы добрались до гейзера. Вода в нем бурлила как никогда, с потолка капали крупные капли, крепость в буквальном смысле таяла. Получали один за другим свободу древние трупы, что были скованы здесь десятками и сотнями лет. Падали на пол, извивались, пытались убить нас.

— Ребята! — воскликнул Бруни в панике. — Перед смертью... Я хочу чтобы вы знали. Дерьмо Афины пахнет хуже всех!

— Никакой смерти! Не в мою смену! — выкрикнула я.

Он вернется. Он должен вернуться. Защитник, горящее сердце. Кого ты ждешь, кого?!

Время словно замедлилось. Мертвые стали прорываться вниз, один за другим погибали последние защитники крепости. Сих, в отчаянной попытке защитить нас, бросился наверх, крепко сжимая меч в руке. Он был похож на ураган — рубил мертвых так, как косят траву. Но их было слишком много. Сразу три копья вонзились сперва в его руки, а затем и в грудь. Сих, кашляя кровью, упал на колени, и, собрав последние силы, взмахнул мечом в последний раз, отрубая противнику ноги.

Я склонилась над бурлящим омутом. Пар обжигал мое лицо, руки становились красными от кипятка. Я схватила обжигающе горячее тело, взглянула в глаза того, кто должен нас спасти, и прокричала на русском:

— Вернись!

Столб света ударил с неба прямо в Белую крепость. Один за другим этажи разрушались, повсюду разгоралось пламя, мертвые кричали и стонали, сгорая и превращаясь в прах.

— У меня... — прохрипел мертвец, хватаясь за горящее сердце. — Была дочь... Похожая на тебя.

— Кто ты? — спросила я, отшатываясь от него.

Человек встал во весь рост, расправил плечи. Находясь в ослепляющем столбе света я заметила, что время снаружи почти остановилось. Мертвые не двигались, капли воды с обрушенного потолка почти не падали, зависнув в воздухе.

— Меня зовут Виктор, — сказал наконец покойник. — Последний царь севера. У нас мало времени.

— Чт... Что..? — непонимающе переспросила я. — Ты ведь... Крепость..?

— Прошло много времени, да? — с грустью в голосе сказал он. — Здесь... А там, откуда появляются мертвые, не столь много.

— Я не понимаю, — тряхнула головой я. — О чем ты? Кто ты?!

— По ту сторону прошло всего два дня, — вздохнул он. — Их мир коллапсирует, исчезает.

Он поднял взор к небу, глядя наверх сквозь разрушенный потолок крепости. От крепости вообще мало что осталось — пара стен тонущего в море айсберга. Но там, наверху, зеленый портал окрасился в черный. На землю с неба падали обсидианово-черные раскаленные капли, а сквозь портал я видела иную землю. Выжженную, умирающую. И даже, словно старая картина, трескалась и разрушалась, превращаясь в белое ничто.

— Это... — прошептала я. — Это не захватчики...

— Это беженцы, — кивнул он в ответ и обвел все вокруг своим взглядом. — И все это — моя вина. Я был слишком глуп и зол, и...

— Твою же мать...

— У нас мало времени, — повторил он. — Я не могу сдерживать его больше. Ты... Открыла парадигму?

— Пара... Что? Я не понимаю тебя!

Виктор, мертвец с горящим сердцем, разочарованно вздохнул. Он сжал кулаки от злости, зажмурился, и снова устремил свой взгляд в небо.

— Просто... Не бойся, хорошо? Вы все должны бежать когда я скажу.

— Что ты собрался делать? Что происходит? Объясни наконец!

— Нет времени... Запомни одно: всю свою жизнь в этом мире, каждый миг и каждый свой вдох посвяти борьбе с ложным Богом. Ты должна ему сопротивляться.

Сразу после этих слов, столб света исчез так же внезапно, как и появился. Через разрушенную крышу капал черный дождь, попадая на лед, отчего он закипал и плавился.

Мертвые остановились. Повисла тишина.

— Уходите, — сказал наконец Виктор и указал рукой на одну из стен. Та мгновенно начала плавиться, растекаться потоками воды, образуя проход наружу, в сторону юга. — Быстро, уводи их!

Я оглянулась, бросила взгляд на остатки странного племени, на своих друзей. До боли прикусив губу, я сплюнула и выкрикнула:

— Всем уходить! Отступайте в проход, быстрее!

Люди в панике побежали прочь, даже те, кто не понимал моего языка. Бурным потоком люди рвались прочь, спешили покинуть крепость, или, вернее будет сказать, то, что от нее осталось.

Я же осталась внутри. Я не могла бросить его, не могла уйти, не получив ответы на свои вопросы. Он был таким же, как и я, так же попал сюда, в этот мир, из мира, где нет подобного кошмара.

Но было слишком поздно задавать вопросы. С неба вниз спускалась темная фигура. Человек с черными волосами, укутанный в строгое, элегантное черное пальто с трехконечной звездой на рукаве.

— Виктор, — раздался его голос. Голос черного глаза. — Пора решить все. Здесь и сейчас.

— Да, — ответил наш защитник, когда второй спустился и ступил ногами на лед. — Давно пора.

Они оба почти синхронно взглянули наверх. Там, за подрагивающим черным порталом другая земля все быстрее превращалась в ничто. Белая пелена застилала все, что раньше было по ту сторону.

Двое мужчин молча встали друг напротив друга. Черный глаз достал из пальто что-то, напоминающее рукоять меча. Взмах, и из нее вырос длинный черный клинок, сделанный из обсидиана.

— Я не могу отступить, — сказал он, внезапно взглянув на меня. — Я знаю, что вашей вины ни в чем нет, но я просто не могу.

— А ты-то кто такой? — едва шевеля губами спросила я.

— Хм... Неважно. Другие бы назвали меня Лектором, но это неважно. Уже неважно.

— Что ты имеешь в виду? — я прищурилась.

— Какая тебе разница? — усмехнулся он. — Девочка, ты ведь даже не понимаешь что происходит. Ты не знаешь кто такой акролог, не знаешь что это такое, — он покачал мечом в своей руке. — Так к чему тебе ответы?

— Не вмешивай в это ее, Лектор! — воскликнул Виктор. — Не смей! Она ничего не знает!

— Я это вижу, — вздохнул Лектор. — Что ж... Начнем.

В мгновение ока он устремился к Виктору, занося меч для удара сбоку. Виктор, чьи руки вдруг покрылись горящими огнем рунами, сделал шаг в сторону и схватился ладонью за обсидиановый клинок. Тот треснул, рассыпался в тысячу мелких осколков, но на его месте тут же вырос новый.

— Виктор! — воскликнула я и, схватив копье, бросилась на помощь.

В голове пронеслось все, чему меня учил Сих. Используй все преимущества, что у тебя есть. Обстановка, оружие. Мое оружие длиннее, удар дальше. Мышцы рук напряглись, стали твердыми, как дерево, и я выбросила вперед удар, вложив в него всю оставшуюся силу.

Но вдруг Лектор взмахнул своим оружием, лезвие стало длиннее в несколько раз, и острый обсидиан ударил меня по губе. Горячая кровь наполнила рот, языком нащупала, что обе губы были рассечены пополам, чуть правее середины.

Сплюнув кровь, я вновь бросилась в отчаянной попытке достать его. Было слишком очевидно то, что силы его на исходе, чтобы упустить такой шанс. Но в тот же миг, как я ударила копьем, обсидиановое лезвие раздвоилось, словно язык змеи, и обрубило древко пополам, одновременно блокируя атаку Виктора.

Лектор взмахнул рукой, кулаком ударил меня под дых и я согнулась пополам, не в силах сделать ни единого вдоха. Лишь могла сплевывать струящуюся в рот кровь и смотреть, как удар за ударом Лектор оставляет глубокие раны на теле Виктора.

Но мой взгляд уловил шанс на победу. Последний выход, последний вариант. Я потянулась рукой к лежащей на полу водной пушке, с трудом поднялась, простонав от боли в животе и набрала кипящей воды из источника. Дрожащие руки едва могли удержать оружие, но я из последних сил прицелилась и грудью нажала на рычаг.

Струя кипятка ударила Лектора в лицо, он завопил от боли, зажмурившись и закрывая глаза ладонью. В этот короткий миг Виктор вдруг обеими руками с силой обнял своего врага, не оставляя ему ни шанса вырваться. От жара его тела начало гореть и плавиться пальто Лектора.

— Нет! — закричал наш общий враг. — Нет! Не здесь!

— Беги! — крикнул мне Виктор. — Беги и не оглядывайся!

— Что мне делать?! — завопила я, придерживая порванные губы пальцами. — Что я должна сделать?!

— Парадигма! Ты поймешь, ты все поймешь! Беги!

Пошатываясь, я поднялась на ноги и из последних сил, спотыкаясь, побежала прочь. Я не оглядывалась, как и сказал тот, кто был до меня. Кто был таким же, как и я.

Лишь когда остатки Белой крепости остались позади, а меня поймала в свои объятия Кира, я оглянулась. Из-за ледяных стен ярко горел свет такой силы, что глаза начинали болеть и слепнуть.

— Клио, владычица солнца! — раздался многократно усиленный голос Виктора. — Защити мой народ от зла!

Ударная волна от взрыва отбросила меня и всех, кто был слишком близко к эпицентру. Я упала в глубокий снег, лишь видя над собой чистое, лишенное северного сияния небо, быстро растущий и угасающий огненный шар и одинокую звезду на небе, сверкнувшую на короткий миг. Мертвые горели в пламени чужого солнца, сотни тысяч душ теперь были свободны, заканчивали свой путь и избавлялись от страданий.

И вскоре наступила тишина.