Беркут (Щегол-3)

Глава 9

15 января 2513 по ЕГК.

…Павел, Виталий, Лариса, Дарья и Юля стояли на перроне до тех пор, пока не услышали, что до отхода «Молнии» осталась минута. Потом парни пожали мне руку и грустно улыбнулись Оле, Ире и Свете, а «их» девчата нас расцеловали, первыми влетели в вагон и уже из тамбура клятвенно пообещали приехать в первых числах марта. Я улыбнулся, так как слышал это обещание раз в пятнадцатый, поднял руку, собираясь помахать им напоследок, и опоздал — дверь с поляризованным стеклом бесшумно закрылась, а через считанные мгновения поезд плавно тронулся с места и начал набирать ход.

— Жаль, что они уехали… — вздохнула Уфимцева. — Откровенно говоря, я ни разу в жизни не отрывалась так беззаботно, как в этой компании.

— Да, ночь с пятницы на субботу, определенно, удалась… — ухмыльнулась Иришка, веселившаяся в ночном клубе «Карнавал» как бы не отвязнее всех.

— Вчерашние гонки на гидроциклах — тоже… — улыбнулась Оля, видимо, вспомнив, как воткнулась в волну после безумного прыжка и как изобразила сальто в полтора оборота.

— До весны всего ничего… — напомнил я и с намеком растопырил локти. После того, как в них вцепились «мои» дамы, плавно развернулся и неспешно пошел в сторону ближайшего «стакана» с лифтами. А метров через двадцать засек слащавую морду журналиста, подкатывавшего к нам в «Карнавале», поймал его взгляд и недобро прищурился.

Этот придурок с уродской бородкой меня «не понял», рванул наперерез и шагов с четырех затараторил в уже знакомом стиле:

— Игнат Данилович, вы не можете не мечтать о всеимперской славе, а я, не побоюсь этого слова, рупор современной молодежи. И если вы пойдете мне навстре— …

Мы прошли мимо, даже не замедлив шаг. А один из сотрудников СБ рода Уфимцевых развернул щелкопера к себе и мило улыбнулся:

— Господин Каллистратов, я, помнится, обещал переломать вам ноги и заплатить штраф? Так вот, это была не шутка. Будьте любезны пройти со мной. А то я начну с рук и прямо здесь…

— И ведь начнет… — предсказала Светлана и как в воду глядела: буквально через секунду за нашими спинами раздался сначала хруст, а затем короткий крик.

— Заорете снова — сломаю вторую. Попробуете сбежать еще раз — вынесу еще и ключицы.

— За что вы так со мной⁈

— За ваши грязные пасквили, конечно: будь вы достойным журналистом, я бы так не лютовал…

Чем закончилась их «беседа», я так и не узнал, ибо в тот момент, когда мы подошли к «стакану», ближние дверцы распахнулись, и из кабинки вышло семейство очень уж важных дворян. Они «не заметили» нас, а мы равнодушно прошли мимо, прокатились до минус второго и навелись на свои машины.

Оля, как обычно, запрыгнула ко мне, то есть, в «Буран», а Света — к Ире, то есть, в «Порыв», и мы, организовав конференцсвязь, плавно вырулили с парковочных мест. Пока катили по вечернему Владимиру, вспоминали, как буйствовали на танцполе, бесились в зале с батутами, катались на коньках по крытому катку и пели в караоке. Кто из девчонок предложил «поорать еще немного», честно говоря, не запомнил. Но почин поддержал. Благо, песни они выбирали веселые, пели с душой и не фальшивили. В результате «орал» всю оставшуюся дорогу до Бухты Уединения и заткнулся только для того, чтобы дать Уфимцевой поблагодарить людей ее отца за сопровождение.

После ее звонка «Урал» поморгал нам фарами, развернулся перед КПП и укатил в Лукоморье, а мы зарулили на территорию, загнали внедорожник в гараж гостевого коттеджа и поехали к «основному». Припарковав кроссовер на законное место, «перешли на другую сторону холма» и разбежались по гардеробным. А через несколько минут встретились на кухне, попадали в свои кресла и с нетерпением уставились на суетящихся андроидов.

Чай с тортиком был подан через считанные мгновения, техно-горничные скрылись из поля зрения, и Света, привычно обхватив полулитровую кружку обеими ладонями, расфокусировала взгляд. Это было в порядке вещей, так что я пригубил из своей, вооружился ложечкой и отправил по назначению кусочек бисквита.

Девушка зависала буквально секунды три-четыре, затем прочитала сообщение, прилетевшее на телефон, и расстроено вздохнула:

— Мой коттедж практически готов, а бригада, приводившая его в божий вид, уедет в поместье через час десять…

— Не хочешь в него переселяться? — понимающе улыбнулась моя жена.

— Не хочу… — честно призналась страдалица. — У вас настолько уютно, что не передать словами. И…

— … ты решила напроситься к Игнату в гарем? — добродушно подколола ее Ира.

Света шутку не поддержала:

— Он нашел свою женщину, и это видно невооруженным взглядом. А я уважаю и его, и Олю, поэтому никогда не встану между ними.

— Мы тебя тоже уважаем. Поэтому колись. В смысле, рассказывай, что тебя беспокоит на самом деле… — потребовал я.

Она потерла переносицу и решительно тряхнула волосами:

— Ты сказал, что вы с Олей во вторник отправитесь в Пятно суток на пять. Пять суток зимой —

— это рейд к границе ареала обитания зверья седьмого ранга. Я тоже «семерка». Причем дисциплинированная, надежная, раскачавшая весь арсенал умений, необходимых для выживания, до насыщения и достаточно опытная для того, чтобы не стать обузой. Возьмите меня с собой, а? Даю слово, что выполню любой твой приказ, забуду о возможности проявлять инициативу и не разочарую!!!

Я потер подбородок, определился со своим отношением к этой просьбе и попробовал подобрать правильные слова:

— В том, что ты исключительно дисциплинирована и надежна, я уже убедился — во время тренировок и утренних заплывов ты работаешь, как часы. Нет претензий и к арсеналу умений, и к качеству их раскачки, и к уровню владения. А качество раскачки косвенно подтверждает тезис о твоей опытности. Но есть маленький нюанс, перекрывающий все эти плюсы: Оля — моя жена, и мне не надо ее ни у кого отпрашивать, а твой отец знает меня без году неделю, значит, не решится доверить мне твою жизнь.

— Папу я возьму на себя. Само собой, если его возможный отказ — это единственная причина, мешающая тебе взять меня с собой.

Кривить душой перед этой особой мне не хотелось, поэтому я заставил себя сказать правду:

— Причин три. Первая — возможное ухудшение отношения человека, которого я уважаю. Вторая — нежелание демонстрировать свои наработки теневику, которого твой отец отправит за тобой присматривать. Третья — страх нарваться на коллег уродов, пытавшихся похитить Ольгу — нам с ней терять нечего, и мы уже убивали, а ты…

Тут Уфимцева подергала себя за мочку уха и очередной раз открылась:

— Игнат, я до смерти боюсь испортить с вами отношения и… с детства не умею просить. Поэтому делаю последнюю попытку понять то, что творится в твоей душе: скажи, не будь этих трех причин, ты бы взял меня с собой в этот конкретный рейд?

— Девочка дико боится оттолкнуть тебя навязчивостью! — подсказала Дайна, и я дал «девочке» исчерпывающий ответ:

— Свет, с тобой комфортно. И хотя рейд длительностью пять суток даже с химией и жаром, загнанным в фоновый режим — ни разу не увеселительная прогулка, я уверен, что ты не подведешь. Далее, я не считаю тебя навязчивой — ты нашла единомышленников и жаждешь развиваться так же быстро, как мы. Вот через себя и переступила. Так что не будь этих причин, я бы тебя взял, не задумываясь.

— Спасибо… — еле слышно выдохнула она и… криво усмехнулась: — Я уже убивала. Первый раз — на пару с папой. Отбивалась от шестерки теневиков Свободных, напавших на нас в Пятне. Правда, тогда положила одного-единственного, оказавшегося без защитного покрова. А этим летом забрала сразу две жизни. Без посторонней помощи. После того, как получила по затылку в женском туалете ночного клуба, потеряла сознание секунд на тридцать-сорок и пришла в себя в тот момент, когда с меня стягивали трусики. Так что умею и убивать, и люто ненавидеть. И буду счастлива помочь вам. Хотя очень сомневаюсь в том, что кто-либо сможет сесть вам на хвост. Ибо видела прогноз погоды на вторник и понимаю, почему ты выбрал для начала рейда именно этот день…

…В одиннадцать с минутами вечера вдруг ожил звонок двери, ведущей на пляж. «Наших» соседей в поселке уже не было, поэтому я накинул на себя полный комплект «баффов» еще до того, как поймал взгляд Иры и безмолвно спросил, кого это там принесло.

— Сходи и посмотри… — нахально заявила она в гарнитуру и ехидно добавила: — Видишь, я ЗАНЯТА!

Видел. Что она лежит на полу между Олей и Светой, тыкает пальчиком в экран мобильного терминала и с пеной у рта доказывает подружкам, что позапрошлогодняя «Лада» на голову круче августовской версии «Артемиды». А еще понимал, что на это дело она тратит исчезающе малый процент своих расчетных мощностей, поэтому возмутился и сразу же остыл, решив, что эта вредина устроила нам какой-то приятный сюрприз.

Одеваться не стал — в три рывка добрался до лестницы, пробежался вниз по ступенькам, открыл дверь и ошалело уставился на господина Уфимцева, обнаружившегося на пороге. А после того, как заметил, что в глазах мужчины заискрились смешинки, сообразил, что целью молчания БИУС-а была именно естественность моей реакции на внезапный визит артефактора!

Пока я додумывался до напрашивавшихся выводов, он весело пожелал мне доброго вечера, извинился за появление без предупреждения и спросил, не у нас ли обретается его любимая дочурка. Тут я, наконец, отмер, ответил на приветствие, заявил, что его визиты нам в радость, и утвердительно кивнул:

— У нас, конечно. Где ей еще быть?

Потом пригласил гостя в дом и ответил на следующий вопрос:

— Чем можно заниматься в столь поздний час? Конечно же, висит в Сети и… помогает девчонкам выбрать самый высокотехнологичный косметический комплекс!

— Вы решили прикупить этот гроб⁈ — «ужаснулся» он, перешагнув через порог и прикрыв за собой дверь.

Я притворно вздохнул:

— Запрещать девушкам наводить красоту — форменное самоубийство, в лучшем салоне красоты Лукоморья моей супруге и подруге нашей семьи точно не будут рады, так что альтернативы у меня, увы, не было.

— А меня в свое время просто поставили перед фактом… — пожаловался он, жизнерадостно расхохотался и… был узнан. Дочкой. По голосу:

— Ура, папа приехал!!!

Буквально через пару мгновений артефактор обзавелся премиленьким, но очень уж громко верещащим ожерельем, погладил «ожерелье» по голове и спинке, снова поймал мой взгляд и развел руками.

— Все нормально! — улыбнулся я. — Мы уже знаем, что Света вас искренне любит, так что в обморок не упадем. Кстати, об обмороках: чай пить будете?

— Конечно! Но сначала вернусь к порогу и на несколько секунд выгляну наружу…

— Боишься, что угонят море? — хихикнула его дочурка.

— Почти… — улыбнулся он, выпустил ее из объятий, спустился на первый этаж, вышел за дверь и вернулся с тремя букетами цветов, огромным тортом в коробке с о-о-очень знакомым логотипом и полиэтиленовым пакетом. Букеты вручил девчонкам, сделав каждой по комплименту, а торт с пакетом — мне. Потом уговорил нас попить чай по-домашнему, то есть, не в гостиной, а на кухне, прошел следом за «дамами» в нашу, опустился в кресло, на которое ему показала хозяйка, подождал, пока в свои кресла усядемся и мы, огляделся и поймал взгляд моей супруги:

— Ольга Ивановна, у вас фантастически уютный и теплый дом. Причем теплый — на уровне ощущений.

— В нем никто никогда не ругается… — гордо мурлыкнула… Светлана. — Зато улыбаются или смеются с раннего утра и до позднего вечера!

— Я тоже улыбаюсь. Последние два дня… — парировал он, посерьезнел и посмотрел на меня: — Вчера общался с девочкой, которую помог вытащить из-под венца, и получил море удовольствия — мало того, что она оказалась на редкость цельной, умной и добросовестной натурой, так еще и нашла общий язык с моим сыном, его супругой и их первенцем. А понравиться последнему, между нами говоря — проблема из проблем!

— Ты хочешь сказать, что Кирюша попросился к ней на руки? — спросила Света, выслушала односложный ответ, изумленно выгнула бровь и объяснила нам суть «великого достижения»: — Внутрисемейное прозвище этого ребенка — Социопат: он уже забраковал десятка три кандидаток в воспитательницы и как бы не сотню нянечек!

Ее батюшка подтверждающе кивнул, а затем продолжил повествование:

— Будете смеяться, но мне понравилась не только Татьяна Викторовна, но и София Феликсовна, примчавшаяся к нашему поместью ни свет ни заря и разревевшаяся от счастья при виде незамужней подружки. Вот я и взял на себя смелость предложить контракт на службу нашему роду еще и ей. Что скажете, Игнат Данилович?

— Раз не работа, а служба, значит, с перспективами? — на всякий случай уточнил я.

— Да, конечно: если проявят себя во время этого контракта, то получат статус Слуг Рода.

— Тогда двумя руками за. Хотя, откровенно говоря, у меня нет никакого морального права им что-либо разрешать, запрещать и даже лезть с советами.

— Тем не менее, Татьяне Викторовне вы помогли. И это радует…

В этот момент андроиды начали метать на стол всякие вкусности, и артефактор ненадолго замолк. Заговорил после того, как попробовал чай и торт — сделал комплимент вкусу хозяйки, посетовал на то, что начал набирать дурной вес, из-за чего нечасто балует себя выпечкой, нарвался на ответный комплимент и снова посерьезнел:

— Судя по тому, что моя дочка до сих пор тут и носится в домашнем, перебираться к себе ей страшно не хочется. Взывать к ее сознательности или просить вас ее не баловать я не собираюсь: вы уже не дети и способны строить отношения без сторонней помощи. Скажу лишь, что тот коттедж полностью готов к заселению, а в систему контроля доступа залиты все четыре аурных слепка. Далее, я привез с собой и оставил в том домике пять установочных комплектов систем безопасности — четыре для автомобилей, один из которых уже ваш, и один большой, под ваш гостевой коттедж. Тактико-технические характеристики и цены для своих — в пакете, который я вам вручил вместе с тортом, а на все вопросы ответит Света, ибо знакома с этими артефактными комплексами не понаслышке. Двух артефакторов-наладчиков я оставляю в Лукоморье — если вас заинтересует наша продукция, то они установят все, что вы выберете, прямо тут. И последнее: личность, продавшая вам плашки из аструма и убедившая усилить ими защиту коттеджа именно в таком ключе, просто вытрясла из вас бешеные деньги: да, такие вставки с гарантией снимут пелену теневика даже с Князя, но любой более-менее развитый артефактор увидит их с полутора-двух метров. Как показывает опыт, целесообразнее всего использовать кусочки весом в шесть граммов и устанавливать в оконные рамы, дверные косяки и другие проемы, через которые в принципе может пролезть человек, по схеме, которую я сейчас нарисую. Кстати, информация о том, что вы защитили свой дом еще и так, дальше меня и Светы не уйдет. Порукой тому мое слово.

Договорив, он достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и ручку, отмахнулся от слов благодарности, быстренько набросал вполне понятный рисунок, вырвал этот лист и протянул мне:

— Возникнут вопросы по схеме — задайте их моей дочке: она, конечно, не артефактор, но в теории разбирается ненамного хуже моих помощников.

— Век живи — век учись… — запоздало прокомментировала его советы Дайна и через Иришку предложила Уфимцеву ужин поплотнее.

Он отказался, заявив, что так поздно обычно не ест, поэтому обойдется куском торта и чаем. Затем убрал блокнот и ручку на место, отпил глоток из своей чашечки и ехидно поинтересовался у Светланы, не разочарована ли она спокойным счастьем в нашей компании. Она фыркнула и минут десять, если не больше, взахлеб рассказывала ему о тренировках, заплывах к горизонту, пройденных учебных курсах, гонках на квадроциклах, веселье в ночном клубе и ребятах, которые уже уехали в Новомосковск. При этом о наших наработках, обретении новых умений и прогрессе в их раскачке не сказала ни слова. Зато после того, как иссякла, подвела итоги и шокировала:

— В общем, тут по-настоящему здорово, и я тебе искренне благодарна. Но аппетит, как известно, приходит во время еды, поэтому я хочу сбегать с Игнатом и Олей в Пятно. Ориентировочно на пять-шесть суток. Причем без пригляда Прохора. Хотя нет, не так: мне это надо, пап! Очень-очень. Пойдешь навстречу?

Ловите небольшой бонус ) Надеюсь, он заслуживает сердечек?)))