Битва за Будущее. Том 2

Глава 17

Я провел десятки часов, погруженный в странное состояние созерцания. В этом странном пространстве будто отсутствовало само понятие усталости — как физической, так и психологической. Мой разум всё глубже погружался в неведомые мне доселе глубины Законов, и я всё лучше понимал то, что мне пытался втолковать Барраган.

Его Законы несли в себе тот самый отпечаток личности своего владельца, о котором ом мне толковал. Это не выводило их на иной уровень, не повышало их ранг, нет. Это был всё тот же уровень Сроднившегося, что и у меня, вот только разница всё же была — разница в качестве.

Пытаясь скопировать трюк, показанный мне моим старшим соучеником, я проявил свои собственные Законы, и обнаружил, что без моей подпитки они очень быстро развеиваются.

Так я понял, что именно даст мне умение в данном вопросе — стабильность и долговечность моих сил. Не знаю, как это повлияет на общую боевую мощь, но лишним явно не будет. Мне, в отличии от остальных Игроков моего поколения, никто не торопился преподносить на блюдечке нужные знания, возможность для тренировок и прочее. Поэтому воротить нос от такого шанса я не намерен — пусть Барраган вызывает немало вопросов, я закрою рот и буду учиться. Воистину, знания — сила.

В подобном медитативном трансе дни летели за днями, и я окончательно перестал замечать ход времени. В какой-то момент вокруг меня появилось несколько странных курильниц, обильно сочащихся дымом, а обстановка с цветочного поля сменилась на какое-то помещение. Подробности я не разглядывал, отмечая все эти изменения лишь краем глаза, погружённый в созерцание…

— Ольга, подумай ещё раз, хорошенько подумай, стоит ли продолжать твою зашедшую слишком далеко интригу с этим парнем, — обратился к отдыхающей девушке Арвен. — На планету прибыл человек с очень дурной славой, пятый ученик нашего врага, Барраган Фарнар. И он взялся тренировать своего младшего собрата.

Та как раз изучала под его руководством стиль сражения таких, как они — двуединых. Совмещённые магия и боевые искусства творили ужасающие чудеса, но и изучение подобного требовало огромных усилий и немалого таланта. И, в отличии от того, как через Систему передавались навыки учителей ученикам, тут ей приходилось изучать всё по старинке, путём заучивания и многократной отработки каждого элемента изучаемых техник. Халява работала только на первых порах. Да и к тому же сам Арвен не был назначенным ей Системой наставником, что не позволяло даже надеяться на прямую передачу знаний. Благо, у Арвена тоже имелся аналог тренировочного артефакта Баррагана, позволявший замедлять время — пусть и не так сильно, всего пятнадцать к одному.

— Это очень плохо? — поинтересовалась девушка. — Ты знаешь мои планы насчёт Кости. Не вижу ничего плохого, если перед турниром его подготовкой займётся кто-то сопоставимый с тобой. А если будут проблемы, то ты сделаешь то, что хотел изначально — прикончишь врага.

— Боюсь, всё не так просто, — неохотно сказал двуединый. — Барраган является прямым учеником, а не просто последователем Умбейна. А надо признать, все его ученики как на подбор чудовища. И самый опасный из них — именно Барраган.

— Он так силён? — напряглась девушка.

— Я, двуединый, проживший в несколько раз дольше него, считаюсь гением и восходящей звездой. В мире мало тех, кто, обладая схожим уровнем эволюции, способен сравниться со мной. Больше того — многие Бессмертные уступают мне в силах. Но Барраган… Он очень особенный человек. В Центральном мире есть… ну, скажем так, особый список талантливых людей с наивысшим потенциалом эволюции. Он, этот список, неофициален, но тем не менее, с ним считаются все, ведь те, кто находится в нём, это самые талантливые в Центральном мире практики ниже сферы Богов. Чудовищные гении, в чьей способности достичь сферы Бога не приходится сомневаться, если их, конечно, никто не прикончит раньше. Так вот, я в этом списке не числюсь. В отличии от него.

— То есть ты слабее? — прямо спросила девушка.

— Не знаю, — пожал плечами практик. — Я двуединый, я прожил в разы дольше и моё искусство Высокого ранга, а его — Среднего. Случись нам с ним столкнуться, я не уверен, кто победит, но не это самое главное. Самое главное это то, что он, ученик Эрдо Умбейна с наибольшим потенциалом, находится в этой дыре и возится с твоим Костей.

— Значит, Костя важен для… — начала девушка, но Арвен не стал слушать.

— Это значит только то, что тут что-то затевается. К вашей Земле приковано внимание двух очень могущественных персон, которые входят в сотню сильнейших существ в Системе — а в ней десятки миллионов миров, подобных вашему. Что наш, что их Учителя способны легко, щелчком пальцев разрешить возникшую здесь ситуацию. Способны ускорить при желании возведение Звёздных Врат, обратить миры, что нападают на ваш, в руины, могут… Да многое могут — любой из Богов обладает чудовищным могуществом, а эти двое — тем более. При этом я могу понять нашего Наставника — ты действительно невероятно талантлива. Но вот твой Костя — другое дело. Не льсти ему — он весьма неплох, но даже не близок к тому уровню, что бы заинтересовать кого-то такого уровня, как Эрдо Умбейн. Да, для окраинных миров — он просто монстр. Да даже для срединных, не спорю. Но вот уже во внутренних он будет считаться пусть и не заурядным практиком, пусть и талантом — но не более. Ничего экстраординарного. А теперь подумай — Эрдо Умбей, Старший Бог, достаточно могущественный, что бы враждовать с нашим учителем в частности и с сектой Двенадцати Вершин (одной из сильнейших в Системных Мирах!) и при этом спокойно не только жить, но и проворачивать свои дела, развиваться и набирать учеников и последователей, вдруг принял шестым своим учеником некоего Костю Корсакова? А затем посылает Баррагана подтирать за ним сопли, но при этом, как я заметил, сам его полноценно не учит. Не думаешь, что это странно?

— Он Бог, — задумчиво ответила девушка. — Думаю, он способен видеть куда глубже, чем ты.

— Возможно, — не стал спорить Арвен. — Но скорее всего он просто что-то задумал. Не исключено, что его цель — ты.

— Я? — вскинула брови девушка.

— Ты плохо понимаешь устройство Центрального Мира, — вздохнул Арвен. — Вот скажи, на чём, по твоему, зиждиться могущество организаций такого уровня, как наша секта?

— Экономика, знания — в плане разных техник, искусств и прочего — и армия, — ответила она, не задумываясь. — В целом, как и у нас — деньги, научно-технический прогресс и армия для защиты всего перечисленного.

— В целом верно, — кивнул Арвен. — Но есть и четвёртый, даже более важный пункт. А именно — могущество сильнейших практиков секты. Один Бог, равный силами нашему Наставнику, обладает силой небольшой армии. Центральный мир очень особенное место в плане силы — у нас даже рядовой солдат не ниже сферы Небесного Короля. Те, кто в срединных мирах — цари и боги, вершина могущества, и даже во внутренних считаются не самыми последними практиками (пусть и далеко не первыми), у нас лишь рядовые бойцы. Понимаешь? А теперь осознай — любой Бог, даже слабейший, с трудом достигший этого ранга, стоит десятков тысяч таких солдат. Конечно, их командиры — Звёздные Монархи, практики сферы Домена и Бессмертия, объединив силы, справятся с этим Богом. Но то — слабейший. А Старший, или, уж тем более Истинный Бог, на порядки сильнее Младшего Бога — в том случае, если они носят титул Верховного Старейшины высшей силы или являются одним из списка особых военных потенциалов. Каждый из них — сам по себе небольшая армия. Именно подобные личности являются четвёртым столпом подобных организаций, за счёт одной лишь личной силы. Зачастую — самым важным из этих четырёх столпов. Ты же обладаешь достаточным потенциалом, что бы превзойти любого из этой парочки. Как ты думаешь, будет на подобное смотреть Эрдо Умбейн? Ведь ты — личная ученица его кровного врага, а следовательно — угроза для него самого.

— Но тогда почему он просто не убьёт меня своими руками? Через того же Баррагана, например?

— Потому, что сейчас он просто враждует с нашей сектой, но дело до него, кроме нашего Учителя, нет никому. Но вот убей он ту, на кого делает ставку вся секта — а на тебя делает, поверь — и за ним начнётся настоящая охота. И никакие связи и знакомства его не спасут — мы будем в своём праве, и даже Альдо Рэвей не станет мешать нам. Потому он не может убить тебя напрямую. И предупреждая твой вопрос — сливать информацию о тебе другим организациям нашего уровня тоже нет смысла. Никто не станет действовать напрямую в таком вопросе — возможные последствия не стоят того. В конце концов, конкретно для наших конкурентов ты, сама по себе, не сумеешь доставить слишком уж серьёзных проблем. Может, поменяешь расклад сил — в определённой степени — но не более. Такие монстры, как высшие силы Центрального мира привыкли играть в долгую, рассчитывая всё на десятки тысяч лет вперёд. И лишь для Умбейна в тебе прямая угроза — когда ты войдёшь в силу, ты вполне можешь помочь учителю прикончить его.

— Я всё равно не верю, что Костя станет мне вредить, — уверенно заявила девушка. — Но не переживай — я учла твои слова и буду готова ко всему.

— Ну конечно, — насмешливо улыбнулся Арвен. — Против тебя, возможно, строит козни один из из Богов, но ты будешь готова ко всему.

Покачав головой, Арвен погрузился мыслями в себя. Такие существа, как Эрдо Умбейн и его собственный наставник играют в долгие и многоходовые партии. И его чутьё, интуиция, развившаяся за тысячи лет жизни, твердила ему — этот узел затягивается всё туже и уже очень скоро ситуация достигнет пика. И каковы будут последствия для него самого предсказать было пока невозможно. Слишком мало информации, слишком много факторов неопределённости и слишком опасные противники устроили партию, в которой сам мир Земля и всё его население не тянет даже на мелкую ставку.

Ну что ж. Как бы то ни было, у него есть долг и девочка, о которой он обязан заботиться. И если Арвен поймёт, что дело дрянь, он плюнет на всё и просто уйдёт отсюда вместе с ней. В конце-концов, не зря же он всё это время готовил запасные пути отхода. А Эрдо Умбейн с Учителем пусть сами выясняют отношения.

Я медленно приходил в себя, отрешаясь от медитации. Никогда ещё у меня не было подобного опыта, и с непривычки меня изрядно мутило. Мысли вялыми тараканами ползали в черепной коробке, тело от практически месяца сидения в одной позе страшно затекло (хотя и не так сильно, как можно было ожидать), но самое главное — я нащупал ниточку к тому, о чём мне толковал Барраган.

— Ну как? — поинтересовался мой старший соученик. — Что-нибудь понял?

— Воля, — уверенно ответил я. — Ключ к тому, о чём ты говорил, к этому твоему ДНК в Законах — это, в первую очередь, воля. Нет, не так — Воля с большой буквы. Оказывается, она годится не только для того, что бы давить на слабаков. Только не пойму, почему нельзя было сразу об этом сказать?

— Потому, что это могло как облегчить тебе поиск решения, так и усложнить, — пояснил он. — Причём второе — с куда большей вероятностью. И ты не совсем прав — дело не только в Воле, но об этом пока тоже рано. Всю нашу следующую тренировку мы посвятим практике того, что ты сегодня понял. А пока можешь бежать к своей красавице.

Так я и поступил. Приехав, я застал усталую Олю, что вяло грела суп на плите.

— Привет, — чмокнула она меня. — Как день прошёл? Было что-то интересное?

— Да не особо, — соврал я. — Тренировался, нащупал один интересный трюк, буду завтра его отрабатывать. У тебя как?

— Богом проклятые тренировки и садист тренер, — вздохнула девушка. — Гоняют, как сидорову козу.

Мы ещё немного поболтали и отправились в кровать. Было ощущение, что мы не виделись примерно несколько недель — впрочем, в моём случае так и было. Девушка явно хотела о чём-то со мной поговорить, но не решалась, отшучиваясь от всех моих попыток разговорить её. В итоге, устав от моих расспросов, она использовала самое действенное средство, что бы заткнуть меня — секс. Через какое-то время мы, усталые, но счастливые, вновь уснули.

Утром всё повторилось. Позавтракали и разбежались по своим делам. Мне было совестно утаивать от девушки то, чем занимаюсь, но поделать я ничего не мог — на мне всё так же стоял запрет Баррагана. Кстати, на вопрос об этом он лишь загадочно улыбался и утверждал, что я всё пойму позднее.

— Ну что, готов? — поинтересовался он. — Гуань Юй уже там.

— Рад за узкоглазого, — ответил я. — Давай уже к занятиям. Не терпится посмотреть, что там с Законами.

Отправившись на тот же луг, что и вчера, мы приступили к тренировке. В этот раз это был… Ну, не спарринг — для подобного я был слишком слаб, но что-то похожее. Моей задачей было нападать на Баррагана, не используя никаких техник. Лишь Законы и чистое искусство фехтования, ничего более.

— Самое главное для тебя сейчас — это создать приличный фундамент, — втолковывал он. — И для этого тебе в первую очередь необходимо стать Сроднившимся со своими Законами не на бумаге, а по факту. Каждый взмах твоего меча должен нести отголоски Законов, каждое движение — наполнено их силой. И при этом ты должен, используя Волю, использовать их как именно свои Законы, а не нейтральные. Самое главное, самое важное, что должно присутствовать в основании силы любого воина — это основы. Если они у тебя крепки, то они образуют костяк, на который при желании несложно нарастить мясо и мышцы из техник и силы. Слабые кости не позволят нарастить много мяса — тело не выдержит нагрузки. Сильные — наоборот, позволят раскрыть твой потенциал полностью, обрести настоящую силу.

На этот раз мне приходилось нередко брать перерывы. У меня попросту заканчивались Ки и выносливость — не так-то легко беспрерывно использовать силу. Я ел, пил, спал и, простите за прямоту, справлял позывы природы прямо тут же, не покидая тренировочного комплекса. По вечерам меня попросту переносило в довольно комфортные покои со всем необходимым — душ, кухня, туалет и кровать.

Но тем не менее, на двадцатый день у меня начало действительно получаться. Барраган больше не мог нейтрализовывать мои Законы полностью, как прежде, одним лишь желанием. Нет, мне всё ещё было невероятно далеко до него в этом плане, но приемлемый, на его взгляд, уровень уже был недалёк.

— Вот теперь они, наконец, действительно твои, — заметил он на двадцать четвёртый день. Оставалось, по его словам, несколько часов до конца занятия. — Теперь, когда у тебя начало получаться, давай устроим лёгкий спарринг. Посмотрим, на что ты годишься.

Годился я, как выяснилось, разве что на удобрения. Мой старший собрат по искусству превосходил меня на много порядков во всём, и никакие ограничения, накладываемые им на себя, не могли этого изменить. Но всё равно — я перестал чувствовать абсолютную беспомощность. Ведь отныне ему приходилось обнажать меч, что бы отбить мои атаки. Уже достижение.

— Расскажи о Центральном Мире, — попросил я, отпив предоставленное мне зелье восстановления (Выдающегося ранга Пикового качества, ибо уже Королевского и выше организм практика сферы Трансформ просто не усвоил бы).

— А что именно тебе интересно? — уточнил он.

— Как живут, какие страны, история… В общем, саму суть.

Ну-у… Что ж, если коротко — это просто небо и земля по сравнению с чем угодно, — начал он. — Для начала представь планету размером с ваше Солнце. Бескрайний, огромнейший мир, наполненный тайнами, невиданными возможностями и столь же невероятными опасностями, где нет простых смертных — там даже дети рождаются сразу на стадии Трансформы Костей, — начал он. — Сотни миллиардов одних только людей, гигантские расстояния, наполненные регионами, каждым из которых правит какая-либо из Великих Сил — так называют самые великие секты, кланы и прочие организации. Им подчиняются образования помельче, их вассалы — но даже самый мелкий из достойных упоминания вассалов сопоставим с ведущими организациями большинства внутренних миров. Там простые люди как минимум в сфере Небес, а Звёздные Монархи везде, куда ни плюнь. Мир, где Боги — это не что-то мифическое и недоступное, а пусть и крайне редкое, но вполне уместное явление. Меж регионами огромные пространства, в которых обитает громадное количество различных монстров, преступных организаций, которым нет места среди приличного общества. Процентов семьдесят планеты — воистину дикие земли, а окраины каждого региона — самый настоящий фронтир, где каждый день кто-то умирает, а кто-то возвышается. Нравится?

— Звучит как весьма негостеприимное местечко — признался я. — Я ожидал, что там, по крайней мере, правят именно практики, а не монстры.

— О, не переживай, мы действительно правим там, — заверил он меня. — Всеми Системными мирами, в том числе и Центральным, правит клан Униор. Их регион самый маленький и самый закрытый, но поверь, никому и в голову не придёт оспаривать их власть. Для них, правителей Системных миров, нет закрытых дверей и недоступных мест нигде. Даже монстры признают их право на власть. Эльдар, орки и прочие расы, чудовища, дендроиды — всё склоняется пред ними.

— Другие расы? — оживился я. — И много их?

— Действительно значимых — немного. Самая многочисленная раса в Системе человеческая. Наш вид доминирующий, примерно семьдесят процентов населения Системы люди. Больше только чудовищ — но это если считать их всех вкупе, а это неверно. Монстры и друг с другом активно враждуют, так что это лишь мы их гребём под одну гребенку. А насчёт фронтира… Ну, я думаю, что большим шишкам это нужно, что бы было где набираться опыта их подчинённым и практикам. К тому же это весьма выгодное занятие — туши чудовищ весьма ценятся в алхимии и артефакторике, плюс на их территориях растёт много такого, что на обжитых землях почему-то не приживается. История…

Тут он ненадолго задумался, уставившись невидящим взглядом куда-то вдаль.

— Ну, я не слишком в ней силён. Однако я застал последнюю на данный момент большую войну. Она началась задолго до моего рождения и закончилась тысячу семьсот лет назад, когда Альдо Ревэй Униор одолел Углахара Киллмариона. Страшное время для большинства миров, время перемен, битв и океанов крови. Множество миров не пережило это противостояние — война шла практически на всей территории внутренних миров. Довелось и нам с собратьями принять в ней участие — учитель воевал на стороне владыки Униора. Именно та война помогла мне так быстро набрать силу — безопасных мест не было, все словно с ума сошли, ведь это был шанс кардинально изменить своё положение во вселенной. И скажу тебе так — мы лишились в процессе очень многого. Большинство Богов погибло именно в этом противостоянии, исчезло несколько Великих Сил и было истреблено бесчисленное количество миров. Противоборство, начавшееся в центральном мире, развязало руки очень многим.

Но хватит о войне. Они, войны, итак идут постоянно — вся Система, кажется, только на том и стоит, что кто-то с кем-то постоянно дерётся. Нет ни одного сильного практика, в спину которому не дышит целая куча врагов. Когда живёшь долго, волей не волей успеваешь отдавить чью-нибудь больную мозоль. Боги так и вовсе, если подумать, почти все друг-друга ненавидят. Простые же практики в Центральном мире живут весьма неплохо. Если не лезть на границу и не рваться к силе, то ты без труда достигнешь там сферы Небес. А практики такого уровня живут несколько тысяч лет минимум. Сам воздух пропитан густой и чистой силой, в любом приличном магазине можно купить искусство Королевского ранга — бери да занимайся, не вопрос. Земля даёт щедрейшие урожаи, полно различных магов и воинов, предпочитающих пути силы стезю ремесленников. Мирная жизнь — ведь во внутренних землях за порядком пристально следят хозяева регионов и их вассалы. Не то, что бы идеальный мир, но там найдётся место каждому — и искателю приключений, и мирному жителю, ищущему спокойной и мирной жизни.

— Наверное, там огромный наплыв беженцев, — предположил я. — Уверен, многие желают попасть в такое местечко.

— Никакого наплыва, — возразил он. — Тому, кто не рождён в нём, есть лишь несколько путей. Первое — быть в сфере Звёздного Монарха и выше. Второе — быть представителем одного из высших кланов Древних миров. Не обязательно главой или старейшиной, но именно частью клана, а не слугой или наёмником. И третий — по приглашению правящих регионом организации или её вассалов. Все остальные ни на что рассчитывать не могут.

— А почему так? И что за Древние миры? — тут же поинтересовался я.

— А это уже в следующий раз, — засмеялся он. — А пока иди к своей красотке. Впереди ещё немало времени и немало тренировок. И кстати — на следующем занятии ты должен будшь совершить прорыв в сфере Истока. Так что отдохни как следует — процесс предстоит весьма непростой.