Блуждающая среди миров. Книга 2

Глава 11. Разбитые сердца

Маришка не могла найти себе места. События последних дней перевернули ее жизнь с ног на голову. Сначала появилась эта святая троица, потом ее избранник предпочел ей эту крылатую дрянь, а теперь им предстояла встреча с целой армией летучих гадов!

Что могло быть хуже? Ах, да! Ко всему этому можно было добавить, что она была беременна. Сомнений в этом не было: она чувствовала перемены в своем теле. А это означало только одно: в это полнолуние ей вновь придется потерять свое дитя…

Она горько вздохнула, вспоминая подобные события. Это уже случалось с ней, и она каждый раз долго приходила в себя от потрясения. Это ее проклятие. Пора бы уже смириться с этим, но сердце упрямо верило в чудо. Как ей хотелось выносить этого волчонка, чтобы крепко прижаться к его маленькому тельцу, вдохнуть родной аромат и больше никогда не быть одинокой!

Тогда она смогла бы пережить все! Она бы даже простила Арчи его предательство, если бы только у нее появился ребенок… Эти мысли жгли ее грудь безысходностью. Она знала: этому не бывать. Еще ни одна волчица не смогла подарить новую жизнь.

Для этого нужно чертово небесное благословение! Но откуда же его взять, если ты слуга Люцифера? Она перевела взгляд на потолок.

Здесь, в этой небольшой пещерке, никто не мог потревожить ее. Даже Арчи не знал о ее существовании. Это было ее укрытие. Здесь она проводила бессонные ночи, размышляя о своей судьбе. Она нашла ее случайно, когда бродила по бесконечному лабиринту пещер.

Почему это повторяется? Почему Арчи так и не смог полюбить ее? Неужели ей и правда стоит смириться с этим и жить дальше в своем одиноком аду?

Только рядом с вожаком она чувствовала себя живой. Рядом с ним у нее появлялась надежда… Надежда, что однажды все изменится. Она горько усмехнулась. И как она только посмела вообразить, что сможет быть счастливой? Это претит ее сущности: ее наказание в том, чтобы быть несчастной и вечно мучиться до тех пор, пока ее разум не откажется воспринимать действительность. Как только она перейдет черту безумия, ее заберут в Подземное царство, где сделают очередным человеческим кошмаром. Возможно, ее вселят в какого-нибудь несчастного, превратив в безумного убийцу, или она завладеет телом какой-нибудь женщины, сводя ее с ума, пока ее душа не подчинится тьме…

Именно так происходило со всеми оборотнями рано или поздно. Никто не мог выдержать мучений, преследовавших их день за днем. А осознание, что это никогда не закончится, могло свести с ума любого…

Но она пока держалась. Ей не хотелось становиться безвольной рабой Черного Ангела, орудием в его руках. Однако волчица чувствовала, что все, что происходит с ней в последнее время, подрывает ее веру в себя, лишая последних сил.

Она видела, как ее возлюбленный поцеловал Ищущую. Она видела, как он на нее смотрел. Она могла лишь мечтать о таком взгляде. Больше всего на свете ей хотелось вцепиться в горло этой гадине и разорвать ее на мелкие кусочки. Только Арчи никогда не позволит ей это сделать… Потому, что он влюбился в нее.

Горло обжигал неприятный комок. Непролитые слезы стояли в глазах. Почему он наслаждается новой любовью, а она вынуждена сидеть здесь, душась собственными слезами, оплакивая их обреченного на смерть ребенка? Разве это справедливо?

Маришка всхлипнула и зажмурилась. Как же ей хотелось умереть, чтобы не чувствовать эти терзания! Только она уже проходила это. Смерть. Она искала в ней утешение, а вместо этого нашла еще большие страдания. Если бы она только смогла все вернуть назад…

Но об этом не могло быть и речи. Сейчас ей нужно взять себя в руки и постараться не наделать глупостей. Хватит жалеть себя. Нужно признать очевидное. Она не сможет спасти этого малыша. Тут ничего не поделать. Она не сможет уничтожить Ищущую с ее провожатыми. Этого не допустит Арчи.

Однако еще слишком рано сдаваться. Она должна бороться за себя. И никто теперь не заставит ее склонить голову.

Маришка поднялась на ноги. Нужно было возвращаться. Арчи понадобится ее помощь. Приближающаяся опасность грозила им серьезными проблемами. Она должна быть рядом со своим возлюбленным. Потом, когда все разрешится, она спокойно сможет оставить его… или остаться с ним.

Ей немного полегчало. Она вышла из своего укрытия, которое уже не первый раз приносило ее мятежной душе долгожданное успокоение. Возможно, еще не все потеряно.

Выйдя к общей пещере, Маришка пришла в некоторое замешательство: все вокруг кипело, оборотни сновали во все стороны. Посреди всего этого стоял Арчи вместе с ненавистной троицей и раздавал волкам указания.

Встретившись с ней взглядом, он нахмурился, а затем кивнул, отзывая ее в сторону, где им не могли помешать. Ее сердце сжалось от волнения: что он собирался ей сказать? Погонит ее прочь или, наоборот, попросит остаться?

Она медленно приблизилась к Арчи, избегая смотреть ему в глаза.

— Все в порядке? — как ни в чем не бывало поинтересовался вожак, оказавшись возле нее.

Она удивленно на него посмотрела: как он может спрашивать такое? Неужели не понятно, что ее сердце разбито вдребезги, а душа разрывается от боли?

— Да, — ответила Маришка.

— То есть, ты не собираешься устраивать мне сцен ревности после всего, что увидела?

— Нет, — спокойно ответила волчица.

— И ты не собираешься мстить Алатэе? — недоверчиво уточнил Арчи.

— Нет, — также спокойно ответила она.

Арчи долго вглядывался в ее лицо, пытаясь прочитать ее мысли. Казалось невероятным, что страстная, эмоциональная и влюбленная волчица может вот так просто сдаться, когда ее возлюбленный открыто оказал предпочтение другой. Она даже не попыталась защитить свою любовь. Арчи был даже немного разочарован. Он ожидал от Маришки чего-то другого.

— И что ты намерена делать? — поинтересовался волк.

— Ну, если ты найдешь для меня какое-нибудь поручение, я присоединюсь к своим братьям.

— Я могу рассчитывать на тебя?

Арчи по-прежнему ждал подвоха, однако волчица продолжала удивлять его своим самообладанием.

— Конечно, я помогу тебе пережить это… нашествие саранчи. Но потом…

— Что потом? — оживился Арчи.

Он так и думал, что его своевольная избранница будет требовать к себе справедливости и бороться за его любовь.

— Я хочу уйти…

— Как уйти? — не поверил своим ушам Арчи. — И это из-за какого-то поцелуя? Ты готова уйти от меня?

В ее глазах промелькнуло сомнение. Она внимательно посмотрела на вожака, как будто пытаясь что-то понять, а потом улыбнулась.

— Не нужно этого… Ты ведь не хочешь, чтобы я осталась. Если бы ты захотел, я не колебалась бы ни секунды. Но ты снова предашь меня, а я не хочу запоминать тебя чужим. Уж лучше так…

Она ждала, что он начнет ее уговаривать. Ей хотелось верить, что он не отпустит ее вот так просто. Она молчала и ждала. Но Арчи не проронил ни слова. Значит, она была права. Значит, ей придется отпустить его. Но только не сегодня.

— Думаю, тебе понадобится надежный человек, чтобы подготовится к предстоящему сражению. Я готова.

Арчи отвел глаза в сторону и утвердительно кивнул. Ему было неприятно осознавать, что Маришка оказалась намного лучше, чем он про нее думал. И ему вдруг стало тоскливо от того, что их пути разойдутся навсегда. В конце концов с ней у него было связано много воспоминаний, и воспоминаний не самых неприятных…

— Когда ты уйдешь?

Маришка вздохнула, понимая, как ему тяжело отпускать ее. Но другого выхода не было: она не собиралась быть запасным вариантом либо довольствоваться его жалостью. Лучше уж быть одной.

— Накануне полнолуния, — ответила она.

— Значит, я не увижу твоего перерождения? — с грустью спросил Арчи.

— Нет.

«Ты не увидишь моего перерождения и всего, что за ним последует, — подумала Маришка. — Я сама переживу свою боль. Тебе незачем присутствовать на празднике моей скорби».

Арчи нахмурился, смиряясь с ее решением.

— Прости, — только и смог проговорить он.

Она поняла, что так он прощается с ней. Она улыбнулась и провела ладонью по его щеке.

— Надеюсь, ты запомнишь все лучшее, что было между нами. Мне будет тебя не хватать, — она обернулась к Ангелам, внимательно следившим за происходящим. — Пожалуй, я пойду пока к целителям. Если понадоблюсь — ты знаешь, где меня искать.

— Ладно.

Маришка быстро покинула пещеру, стараясь, чтобы никто не разглядел отчаяние в ее глазах. Арчи же направился к другому выходу, молча проходя мимо друзей. Он должен был немного побыть один.

***

Габриэль лучился радостью. В сияющих доспехах, с огромным мечом наперевес, он раздавал указания перед грядущим сражением. Казалось, предвкушение предстоящей борьбы придавало ему сил. Он давно ждал возможности проявить себя.

Ноэль с тревогой наблюдал за своим товарищем. Что-то с ним было не так, но понять, что именно, Ноэль не мог. Он не один час провел с Рафаэлем и Самуэлем, обсуждая, как можно нейтрализовать слишком инициативного Архангела. Однако они так ничего и не придумали. Оставалось надеяться на провидение и на способности Ноэля.

Казалось, Габриэль даже не рассматривал возможность того, что все пройдет мирно. Он был настроен на сражение, и это больше всего тревожило Ноэля, ведь он не имел власти над Ангелами-Защитниками. Они были воспитанниками Габриэля, и только он мог отдавать им приказы, поэтому если что-то пойдет не так, Ноэль не сможет их остановить.

Ангел-Поводырь вздохнул и подошел к Габриэлю.

— Ты ведь понимаешь, что мне бы не хотелось применять к ним силу, — обратился он к воину. — В конце концов, они по-прежнему наши друзья.

— Друзья, решившие прогуляться по владениям нашего врага ценой и без того хрупкого мира? — как бы невзначай заметил Габриэль, не отрываясь от своего занятия.

— У них были на то веские причины, — возразил Ноэль.

— Назови хотя бы одну!

Ноэль промолчал, понимая, что ни один из приведенных им доводов не окажется для Габриэля достаточно убедительным.

— Вот видишь! — торжественно воскликнул его оппонент. — Я так и думал! Им нет оправдания! Или ты, несмотря на это, все равно будешь на их стороне? Постой-постой! Кажется, я начинаю понимать… Уж не заговор ли это? Возможно, ты специально остался здесь, чтобы помогать им. Я прав?

Ноэль усмехнулся. Вполне предсказуемая реакция. Чего еще он мог ожидать от такого, как Габриэль.

— Я лишь хотел попросить тебя не действовать сгоряча и без моего приказа, — спокойно ответил он. — Ты же помнишь, кто командует поисковым отрядом?

Ноэль выразительно посмотрел на непокорного Архангела. Он знал, что задел его больное место: Габриэль просто ненавидел быть вторым. Однако ему необходимо научиться мириться с таким порядком вещей, ведь пока он не будет принимать с благодарностью то, что послано ему судьбой, она никогда не наградит его чем-то большим.

Габриэль скрежетнул зубами, с ненавистью глядя на Ноэля. Если бы он мог убить взглядом, то можно не сомневаться: Ноэль был бы уже мертв.

— Конечно, я помню решение Совета, — угрожающе проговорил Габриэль. — Надеюсь, и ты не забыл, что с тобой будет в случае провала миссии? А если только ты попытаешься мне помешать… я сотру тебя в порошок, ты понял?

Габриэль вплотную подошел к Ноэлю, однако тот не отступил, спокойно принимая вызов, брошенный недальновидным глупцом. Ноздри Габриэля хищно раздувались. Казалось, он вот-вот потеряет самообладание. Его отвлек Ангел, тихо кашлянувший за его спиной, привлекая к себе внимание:

— Прошу прощения, что отвлекаю от беседы, однако спешу доложить, что ваше распоряжение выполнено. Мы нашли его и доставили к вам.

Лицо Габриэля растянулось в торжествующей улыбке. Ноэль обернулся к прибывшему Ангелу, чтобы рассмотреть, что именно так срочно понадобилось его противнику.

— Габриэль! — только и смог воскликнуть он. — Это уже перебор даже для тебя!

Ноэль никак не ожидал увидеть этого гостя. Прямо перед ними, недовольно храпя, стоял прекрасный белый жеребец с сильными пушистыми крыльями. Казалось, он совершенно не понимает, что происходит и почему его привели сюда, оторвав от очень важных занятий.

— Пегас! — Ноэль ласково погладил лошадиную морду. — Как ты, малыш? Скучаешь по Мишелю? Не волнуйся, скоро он к тебе вернется!

— Ага, — ухмыльнулся Габриэль, — а ты поможешь нам его найти!

— Ну, уж нет! — возмутился Ноэль. — Мы не опустимся до такой подлости! Использовать Пегаса как приманку! Это уже попахивает манерой Люцифера!

— Кто сказал, что я собираюсь использовать его как приманку? — возразил Габриэль, ловко запрыгивая на спину белогривого красавца. — Он будет нас сопровождать. Все знают о его необычной связи с Мишелем. Вот он и приведет нас к нему! Что тут такого?

— Ну, знаешь! — возмущению всегда спокойного Архангела не было предела. — Мишелю бы никогда не пришла в голову идея использовать лучшего друга даже против такого подлеца, как ты!

— Не тебе упрекать меня в подлости! — взорвался Габриэль.

Он готов был подлететь к Ноэлю и выбить из него все его напускное безразличие, это ненавистное спокойствие, эту святую отреченность! Он хотел прокричать ему прямо в лицо, что он все знает: и про его связь с мятежниками, и про тайные интриги за спиной у Совета Ангелов. Однако он сдержался, проглотив обиду. Еще не время. Он должен воплотить свой план в жизнь. И тогда этот неподкупный святоша получит по заслугам. Он заплатит за каждое слово, сказанное сейчас. Нужно лишь немного подождать.

Ноэль уже пожалел о своей несдержанности, но все же для него было совершенно непонятно, откуда Габриэль черпает свои подленькие выходки. Как у него только получается находить самые слабые места тех, кого он причислял к своим врагам! Просто невероятная способность!

Ноэль даже не подумал о Пегасе. Если бы он был более дальновидным, то обязательно позаботился бы о безопасности крылатого скакуна. Но теперь уже слишком поздно: Габриэль хорошо подготовился, придумав вполне логичное объяснение участия Пегаса в этой миссии.

Очень хотелось проучить зазнавшегося выскочку, но Ноэль понимал, что это не поможет усмирить его буйный нрав. Если он хочет помочь Габриэлю обрести душевное равновесие, то ему необходимо действовать иначе.

Ноэль глубоко вздохнул, стараясь успокоиться и набраться терпения для предстоящей нелегкой борьбы. Слишком многое стояло на кону.

С одной стороны, Ноэль хотел извлечь из этого похода как можно больше пользы: помочь Алатэе в поиске ее возлюбленного, спасти Тришу и ее малыша, сохранить мир между мирами, спасти человечество от ярости Люцифера, помочь Габриэлю успокоить свою мятежную душу, обретя счастье. Конечно, ему придется дорого заплатить за это, но, с другой стороны, это уже было не важно.

После того, как он осознал, что Алатэя никогда не выберет его, его сердце опустело. Оно просто перестало ощущать что-либо, кроме тоски. Он не страдал: слишком долго учился спокойствию, наполняя им каждую клеточку своего тела. И теперь это помогало ему не поддаваться нарастающему отчаянию. Ангел смирился с ее выбором. Ему лишь хотелось, чтобы она была счастлива. Звучало это, конечно, как минимум, глупо: какой здравомыслящий Ангел отпустит свою половинку, предназначенную ему судьбой, не попытавшись побороться за свое счастье?

Но Ноэль слишком долго жил на свете. Он прекрасно знал, что не всегда, получив желаемое, душа обретает счастье. Порой это приводит к еще более страшным последствиям. Кроме того, он привык быть один. Осознание того, что у него может появиться спутница, лишь на мгновение озарило его сердце, а потом угасло. Он не мог стоять на пути ее счастья.

Иногда приходила тоска и укрывала его своими горькими объятиями. Но он был слишком мудр, чтобы жалеть себя, ведь жалость никого не делает счастливее. Так зачем тратить на нее время?

Он должен жить дальше. И раз уж его жизнь потеряла яркость красок с уходом возлюбленной, значит он должен послужить как можно большему количеству людей, нуждающихся в его помощи. Только это удерживало его от того, чтобы не опустить руки.

Он знал, что если ему не удастся пробудить в Габриэле доброту и сострадание, то рано или поздно, он перестанет излучать свет. Тьма поглотит его, как уже однажды поглотила одного очень хорошего Ангела.

Ноэль до сих пор винил себя в том, что произошло. Он должен был остановить Люцифера, помешать ему совершить ошибку. Но он не смог найти слов, которые переубедили бы друга. И теперь все они пожинают плоды его греха.

Ноэль точно знал, что не допустит падения еще одного Архангела. Он сделает все, чтобы тот прозрел. В конце концов в Габриэле было намного больше хорошего, чем можно было вообразить, глядя на его суровую внешность.

Ноэль усмехнулся. Он представил себе реакцию Мишеля на такие слова в адрес Габриэля. Мишель наверняка скорчил бы гримасу, пародируя грозного Архангела. А еще он бы сказал, что Ноэль видит во всех только хорошее…

Так и было. Глядя на каждого из своих собратьев, Ноэль ощущал их сильные стороны. Он понимал каждого, и это было самым тяжелым бременем. Ведь у всех находилось оправдание любому поступку, но Ноэль всегда должен был оставаться непредвзятым. Несмотря на это, он свято верил, что каждое существо способно измениться. И доказательств тому было великое множество. Беда только в том, что некоторые менялись в худшую сторону. Как Люцифер…

Ноэль никогда не сможет забыть отчаяния всех, кого предал падший Ангел. Как он мог отпустить его тогда? Этот вопрос он задавал себе тысячу раз, но ответ так и не нашел.

Неужели он мог предположить, что, покидая Небесное царство, Люцифер вздумает воспользоваться противовесом в своих целях, прировняв себя к Творцу? Он должен был! Должен был догадаться, что друг замышляет что-то ужасное. Кто, как не он, знал Черного Ангела лучше других? Именно с Ноэлем делился падший Ангел своими переживаниями и планами. Именно он должен был все понять до того, как произойдет непоправимое…

Ноэль взглянул на Габриэля. Он извлек урок. Больше он не повторит свою ошибку. Он спасет товарища от падения, чего бы ему это ни стоило!

Габриэль поймал на себе взгляд Ноэля и подозрительно сощурился. Ноэль вел себя слишком странно для Ангела, решившего захватить власть. Уж очень он спокойный. «Но ничего, — подумал Габриэль, — скоро все увидят истинную сущность».

И он пришпорил Пегаса, давая знак остальному отряду:

— Пора выдвигаться! Ноэль, ты собираешься вести нас сегодня или нет?

Ноэль расправил крылья, показывая, что он готов. Игра началась.