Божка 1

3. Богопад

— Ааааа!

Звезды летят навстречу; рядом, хлопая страницами, как хищная птица, пикирует Справочник.

[Мне конец!]

— Не бойсь, это стандартная процедура, — сказала Аза, и Никите даже не пришлось напрягаться, чтобы расслышать ее сквозь бешеный свист ветра в ушах.

— А я боюсь!

— Тогда бойсь.

— Я не Питер Пен! И не Мэри Поппинс, у меня даже зонта нет!

— А он тебе и не нужен.

— Ну хоть метлу!

— Успокойся, ты всего лишь падаешь с неба. Скоро покажется очень твердая земля.

[Что?]

А вот и она, обетованная! Никита с ужасом уставился на усеянное редкими огоньками черное полотно ночной поверхности.

Ту-дум, ту-дум, ту-дум...

[Вторая смерть подряд...]

[Первая была лучше...]

[Нет!..]

Он закрыл глаза.

Сфсшсссс...

Ветер в ушах.

Бдыщ!!! Кргх-кххх...

— На те!

Бум!

Завершив крушение, Справочник с наслаждением вписался в лоб Никиты.

(…)

...Звезды. Вокруг осыпаются мелкие камушки, с опозданием возвращаясь на землю.

[Я жив?..]

Никита боялся двигаться, чтобы, не дай... бог, не совершить страшных открытий насчет состояния собственного тела. Скорее всего, сейчас все его косточки смахивают на растоптанную прямо в упаковке лапшу быстрого приготовления. Скоро и боль даст о себе знать. Он стиснул зубы. То есть, намеревался это сделать, но зубов во рту не оказалось. Наверное, по пути оставил в одной из веток, когда пролетал сквозь деревья.

[В этом мире есть стоматологи?]

Ему совсем не хочется быть беззубым богом.

Эти мысли, приправленные шоком, пока что протекали в плавном режиме. Но при этом, он прекрасно понимает, что спустя какое-то время, начнется самая настоящая паника.

[Так, соберись.]

Никита попытался согнуть руки, чтобы привстать на локтях. Но ничего не вышло.

[Конечно же...]

Сейчас под его кожей и мышцами вместо костей пыль. Но, тем не менее, он ощущает свои руки. А если это так, то почему не приходит боль? Или это фантомные ощущения?

[Ну же, давай!..]

Никита набрался смелости, и поднял руку перед собственными глазами.

[Что?!]

Он с ужасом уставился на собственную руку.

[Что это за бедрышко цыпленка-бройлера?]

Он вытянул перед собой вторую руку. И увидел точно такую же детскую пухлую ручонку.

[Да ну на...]

[Я сжался до самого отстойного формата?..]

[Что же делать, что же делать...]

[Моя челюсть не грызет ветку!]

[Что?..]

[...]

Его внимание отвлекли резко вспыхнувшие высоко в небе разноцветные огни. Это были кометы. Со всех сторон, оставляя цветастые хвосты, стремительно сыпались звезды самых разных цветов и оттенков.

[Что это?!]

— Эй, созерцатель, ты собираешься меня поднимать, или нет? — Аза, где-то сбоку.

[Дай звездопад досмотреть...]

— Потом насмотри... Вот черт! Это не звездопад, это богопад! Совсем забыла! Сматываемся, нас уже вычислили! Сейчас все ближайшие Боги ломанулись сюда, чтобы нас пришить! Подними меня сейчас же! — в голосе Справочника, совершено точно, присутствует неподдельная паника.

[Что ты сказала? Постой, пришить?]

— Да, пришить, идиот!

[За что?]

— Меееееее!..

— Что? — теперь уже удивлялась Аза. — Это звуки исходят из тебя?

— Меееееее!

[Да блять, да блять, да блять!]

— Да что с тобой не так?!! Вот же, нахрен!..

Виу-вших!..

Теперь Аза, будто исполин, возвышается над Никитой.

— Ну почему эта хрень произошла именно со мной!? — она нервно запустила руку в свои растрепавшиеся волосы и беспомощным взглядом осмотрела Никиту. — Какого ящера ты такой мелкий?

— Мееееее!

[Богопад, ты забыла?]

— Ххххррррр, иди сюда! — Аза раздраженно схватила Никиту, и прижала к себе.

Дзыыыы!

[Отвали, сейчас не до тебя!]

Дзыыыы!

— Что ты сказал? — возмутилась Аза.

[Это я своей системе безопасности.]

— ?

Теперь, через плечо своей спутницы, Никите наконец удалось рассмотреть, что они находятся в глубокой воронке, очевидно возникший вследствие их падения.

Грохнулись, так грохнулись.

Дырка выглядела так, словно здесь приземлилась мощная боеголовка. Деревья выкорчеваны и разброшены во все стороны, земля дымится, тут и там полыхают небольшие костерки.

[Звезды близко!]

— Да знаю!

Земля затряслась перед глазами, ветер снова засвистел в ушах. Никита будто оказался на самоубийственном американском аттракционе.

Тыг-дык, тыг-дык, тыг-дык...

Точно детских «Лошадок» разогнали по кочкам до скорости «Американских горок».

— Ме-йе-йе-йе...

[Понежнее никак?]

— Не до нежностей, мелкий!.. Ух... уху...

[Что это, нахрен, за голодные игры?!]

— Ме-е-е... — дыхание Никиты все время сбивалось от непрестанной тряски.

— Боги увидели тебя, ху!.. ху!.. ху!.. — задыхаясь ответила Аза. — Конечно же, им... надо тебя... завалить... пока... сильным... не стал... ху!.. ху!..

[Зачем? Что я им сделал?]

— Плотная конкуренция.

[Они рядом, они рядом, они рядом!..]

— Мээ-э-э...

— Да знаю, черт возьми… ху!.. ху!..

Никита с растопыренными от ужаса глазами следил, как одна из комет, становится все ближе и ближе, и в зеленом сиянии уже начинает различаться какая-то фигура, похожая на человеческую. Быстро огибая деревья, фигура нагоняла с невероятной скоростью. Чуть дальше, за этой фигурой уже маячила следующая, синего цвета.

[Аз! Аз! Аз! Поднажми!]

— Ме-е-е...

— Я... тебе... не... Аз! — дыхание «Турбо» уже было на исходе. — Убежище... рядом... ху!..

[Он меня трогает!]

Дзыыыы!..

Светящийся палец оказавшегося совсем рядом супермена-бога, мимолетом коснулся лба Никиты, и его обожгла невыносимая боль. Взор застил резкий росчерк жгучего света.

— Ме-е-е-е...

[Без рук!..]

— Отвали козел! Алтарь!

Кккрррбдщ!

Рука Бога, тянущаяся к лицу Никиты, резко отлетела назад, как будто плечистый регбист отбил ее металлической битой. Ему даже показалось, что он увидел торчащие из открытого перелома кости.

Вууууу-бамс!!!

Ударная волна, последовавшая сразу за этим, отправила хищного Бога обратно к звездам, как поломанную игрушку. Никита увидел, как остальные огоньки погони тут же принялись разворачиваться в обратную сторону.

— У-ху... у-ху... — согнувшись, Аза тяжело дышала, отчего Никита видел только звезды и улепетывающих богов. Лоб щипало, как после ожога.

— Мееее...

— Что? — Аза вытянула перед собой Никиту и уставилась на него. — Вот черт!

Одной рукой, она прижала ребенка к себе, а другую поднесла к его лбу.

— Хилинг.

Золотое свечение перед глазами. Тепло. Пульсация на лбу быстро выталкивает боль наружу. Облегчение...

[Исцеление?! Как?]

— В точности так же, как и куча Богов, летящих точно рой мух на... Фу, ты воняешь!

[Сорян...]

От нахлынувшего стыда, Никита хотел отвернуться куда-нибудь в сторону, но шея младенца была, как у паралитика. Поэтому, он виновато смотрел в искаженное от отвращения лицо Азы. Девчонка снова держала его на вытянутых руках, как обгадившегося щенка.

[А что-то типа хилинга, только чистинг есть?]

— Нету!

[Ладно...]

[Где мы?]

— Где-то в окрестностях какой-то Богами покинутой деревни.

[Прямее смысла и не подобрать…]

[А почему Боги прекратили погоню?]

— Я достигла покрова Убежища, плюс еще и Алтарь поставила.

[Что это значит?]

— Аааа... то, что я теперь застряла здесь с тобой навечно!

Аза потрясла Никиту, как упаковку с чипсами.

— А! а! а!..

— За что мне все это?

Кажется, на нее навалилось что-то типа депрессии.

— Дождалась бы другого Бога, — изумрудные глаза Азы были полны сожалений. — Более... божественного. И не младенца!.. Прости, Азора…

[А почему я младенец?]

— Да откуда мне знать, все Боги, как Боги, а ты — младенец!

«Не мужик — ребенок... Ты» — почему-то всплыли в памяти Никиты слова Ксю.

[Ксю...]

— Азора...

[Ксю...]

— Азора...

Никита с Азой с грустью смотрели друг на друга.

[Ксю...]

— Азора...

[Что теперь?]

— Что-что, надо жилье искать!

[И каким образом?]

— Придется импровизировать, — поджала губы Аза. — Скининг!

Вспышка, и перед Никитой стоит все та же Аза.

[?]

— Что? — выгнула красную бровь она.

[Что изменилось?]

— Я поменяла скин.

Никита оглядел Азу, насколько ему это позволил угол его обзора. Выглядела девчонка, мягко сказать, не очень. Вместо голубой мантии на ней повисло нечто вроде мешка с вырезанными для рук и головы дырками.

[Хреновая обложка...]

— Так надо!

[Хм, а мой подарочек не исчез...]

— Что? — Аза в панике посмотрела на свою грудь, где все так же красовалось уважительных размеров пятно.

[Есть такое заклинание, «клининг», советую выучить.]

— Ща уроню!

[Понял.]

(...)

[Аза?..]

— А.

[Мне холодно.]

Скривив лицо, Аза еще раз осмотрела Никиту, а затем неохотно прижала его к груди, как настоящего ребенка. Ему стало немного теплее.

[Аза?..]

— Ну.

[У тебя есть лишний скин?]

— Нет, скины не настоящие.

[Ясно.]

Мерно покачиваясь в такт шагов Азы, Никита почувствовал, что начинает отрубаться.

— Мя-а-а-а, — он зевнул.

— Чо раззевался?

[Да ничего, так...]

Перед глазами все плыло. Он так устал. Это был просто ужасно насыщенный день... Или ночь, хрен его разберешь. Что вообще происходит? Это правда? Не может быть. Он — Никита, грузчик без планов на жизнь. Ему тридцать просраных лет. ПК-игры и аниме. И дрочь по утрам. На этом все. Точно, кофе еще. С печеньками. Вот теперь точно все.

[В кроватку бы мягкую...]

— Подушку не взбить? — съязвила Аза.

[Ну, если ты не против...]

— Против!

[А чего предлагаешь?]

— Чтобы не взбить!

[Ладно.]

(...)

[Аза?]

— Да чего тебе, достал уже!

[Долго еще?]

— Вечность!

[Вот блин.]

Однако, несмотря на запугивания Справочника, деревня показалась довольно-таки скоро. Сначала, ушей Никиты достигли звуки какого-то фолк-музла, а затем до его носа добрался ужасно вкусный запах. Малыш внутри него мгновенно проснулся… То есть снаружи него.

[Еда.]

— Да щас ты, подожди! — раздраженно бросила Аза. — Будет тебе еда.

Уютная деревня — милые небольшие фэнтезийные жилища, разноцветные черепичные крыши, окна налитые золотом, искривленные фонари... И почтовые ящики на длинных ножках в виде миниатюрных домиков!

[Вау! Хочу провести свое детство здесь...]

— Как будто у тебя есть другой выбор...

[Правда?]

— Да, — ответила Аза, и голос ее был грустным.

[Чудесно!]

— Предел мечтаний.

Аза направилась прямиком к звукам музыки. Ее источником оказался двухэтажный постоялый двор с изображенной на вывеске курицей на костыле. Перед дверью девчонка застыла и глубоко вдохнула воздух, словно собирается выйти на сцену. Громкие веселые голоса, доносящиеся с другой стороны дверей, походили на шумные звуки зала с ожидающими зрелищ зрителями. Только что аплодисментов не хватает.

Хлоп! Хлоп! Хлоп!

А вот и они.

Аза еще раз глубоко вдохнула, и выдохнула. Ее дыхание обдало Никиту теплым ветерком.

[У тебя получится!]

Кр-ииии...

Створка с трудом поддалась ее тонкой руке.

Там-там-тря-та-там!

Дэнс шел вовсю, когда Аза и Никита ввалились в зал. Все лица тут же обернулись в их сторону. Типичные крестьяне. Бородатые мужики, могущественные бабы, удивленные дети. Только, в отличие от представлений Никиты об антисанитарном средневековье, все присутствующие выглядели довольно ухоженными. Простая, но чистая и опрятная одежда. Блестящие волосы и белые лица сообщают о тесном знакомстве с мылом. Цивилизация.

Тряаааам...

Музыка заглохла.

А когда Аза громко и тяжело задышала, Никита даже испугался.

— Ребенок... — Аза без сил упала на колени, в глазах Никиты все затряслось. — Только спасите сына... — она еще тяжелее задышала, будто только-только вернулась после тридцатидневной прогулки по Сахаре. — ...умоляю.

[Во даешь!]

И тут началось.

— Воды!

— Еды!

— Одеяло!

— Лекаря!

[Президента!]

Набежали широкобедрые высокопрофессиональные мамки, и через секунду Никита уже удобно покоился окутанный мягким покрывалом в больших руках одной из них. «Обессиленную» Азу под руки проводили до ближайшего к камину стола. Еда и питье уже были в пути.

— Бедные вы, — приговаривала женщина, покачивая Никиту.

— Меееее, — решил поддержать спектакль Азы Никита.

— Бедняжечка, бедняжечка, ма! ма! ма!

Бзыы!

Бзыы!

Бзыы!

Женщина принялась слюнявить его лицо.

— Малюточка!

— Дай мне!

— Нет, мне!

— Мне дай!

Остальные тетки набежали, как саранча.

— Мееееее!

— Вы его испугали, дуры! — встала на защиту Никиты его носильщица. — И так, бедняжка, натерпелся.

[Истину глаголешь, мать.]

— Меееее!

— Он хочет кушать, неси его к мамке! — напали подруги на егошнюю тетку.

— Да-да-да, — спохватилась женщина.

Деревянный потолок таверны поплыл навстречу. Надо же мастерство! Никита даже не ощутил шагов своего маунта.

— Доставай сиську, мамка.

Никитина смотровая люлька стопанулась прямо напротив груди Азы. Он критически осмотрел два маленьких холмика. Вошедшая в роль изможденной путницы, Аза вытянула от удивления лицо.

— З-зачем? — заикнулась она.

— Как зачем, грудничка-то кормить!

— У м-меня нету... — кажется, Аза в затруднительном положении.

— Безмолочная? Боже ш ты мой!

— Да ты на нее глянь, она сама почти ребенок! — воскликнула стоящая справа от Никиты женщина.

[Теть, не ори мне на ухо!]

— Что ж тебя так сподобилось?..

[Чо она сказала?]

— Дайте ему баранью ногу, — выкрутилась Аза.

— Ё... ты когда родила-то?

— Сегодня.

— Господе же ш ты мой! Девки, кто при сиське?!

[Бляааать! Аза, сделай что-нибудь! Я не хочу сосать толстые снаряды с огромными сосками! Спасиии!]

— Меееее!!!

— Я!

— Я!

— И я!

— И у меня есть!

В воздух взмыл лес рук. Он словно оказался в университетской аудитории полной зубрил.

[Господи, я на молочной ферме?.. Аза! Аза! Аза! Аза!]

Но Аза сама была в шоке. А когда Никита перекочевал на очередные руки, она с интересом изучала столешницу.

[Азааааа!]

Чпок!

Дзыыы!

[Дышать носом, сдерживать глотательный рефлекс!]

Дзыыыы!

Глоть…

[Ммм... вкусно... Что?]

Глоть, глоть, глоть…

Дзы...

Дз...

Никита очень хотел есть. Он не хотел, но он хотел. Что за дивный эликсир? Перед его глазами возвышалась кожаная гора груди, в которую он всосался, и уже не мог остановится. Похоже, сегодня от его молочного комбайна останется один скелет.

Дз…

[Зачетная дурь...]

Просигналив еще пару раз, система безопасности Никиты бессильно повесила руки, и он принялся старательно сосать молоко.

— Что же с вами произошло?

— Ну, обычное дело... — Аза снова была на высоте в облезлом мешке бедной маман. — Сначала любовь... Неожиданно — беременность, и нет любви... Родным не нужна позорница, вот... А тот, кому сердце отдала, испарился... вот.

Хнык, хнык, хнык...

[Во дает!]

— Мерзавец, — прошипела одна из собравшихся матерей.

— Подонок бесхребетный, — подключилась следующая.

— Да сюда его, и я...

— Есть разучится!

[А есть-то тут причем?]

— А родные-то ничем не лучше!

[Отож.]

— Что ж вы теперь собираетесь делать, бедненькие вы?

Азу уже со всех сторон облепили мамки, и скоро своими поглаживания полностью лишат ее волос. Но, главное, до Никиты теперь не прикапываются.

Глоть, глоть, глоть...

Ему только одна нужна сейчас. Вот эта, с вкусным молоком.

— Н-не знаю, — раскисла Аза. — Может удастся где-нибудь работу и жилье найти... Можно мы переночуем, а завтра...

— Никуда вы завтра не пойдете! — Никитина тетка. — И послезавтра тоже! Пока ребенок не наберется сил, не пущу!

— Да и сама-то ты, посмотри на себя, — присоединилась другая усердная мамочка. — Еле на ногах стоишь! Да и работать поди не умеешь. Ручки-то совсем беленькие!

— Остаешься здесь!

— Ну что вы, я для вас только лишний груз, — всхлипнула Аза. — Не могу я так.

[Надо бы ей потом за кулисами букет цветов вручить.]

— А вот и можешь!

— Для начала, я выделю вам с малышом комнату здесь, в трактире. Будешь мне помогать на кухне с посудой. А потом, глядишь, и в собственный дом переберешься! — это сказала тетка, которая первой схватила Никиту. Трактирщица, оказывается. Или как их там называют...

— С-спасибо... — размякла Аза.

— Мы тебе поможем.

— Поддержим.

— Может и мужа себе здесь найдешь достойного. У нас в деревне нет таких глупых правил, как то у тебя...

Глоть...

Глоть...

Никита начал отрубаться. Большие теплые руки надежно держали его, покачивая и убаюкивая.

— Мя-ааам.

— Спи мое сокровище, спи моя малютка...

[Блин, хватит гипнотизировать...]

— Спи, крошка...

— Мя...

— Спи, спи, спи...

Перед тем, как провалиться в беспросветную тьму, Никита подумал, что бы с ним было, если б он отказался тогда от Азы? Наверное, сидел бы уже без причиндалов на платформе богини Азоры.