Большая Игра (СИ)

Глава 3. Шаги за спиной. Часть 3

Ступая по покрытым слизью камням, он подошел к телу вплотную и прикоснулся к тому, что могло быть боком существа — оно судорожно вздымалось и опадало, пульсируя — и задействовал аналитический модуль. В сознании пронеслись миллионы формул, молекулярных структур, форм клеток и волокон — мозг анализировал останки, пытаясь воссоздать исходный облик объекта.

«Укрепленные многокамерные полые кости… электрофорные клетки… желудок, пищевод… мышечный каркас верхнего и нижнего пояса конечностей… адаптивное крыло…»

За доли секунды сознание обработало полученные данные, выстраивая скелет неведомого существа, наращивая на него мышцы, крепя суставы и сухожилия, погружаясь все глубже в суть, внутрь каждой клетки. Неожиданно ретранслятор вздрогнул, отрывая руку от почерневшей поверхности тела неведомой твари.

«Симбиотическая структура клеток».

Одна из огромных перепонок, задрожав, выдвинулась и неуклюже завалилась вбок, обнажая довольно массивную… голову? Морду? Еще больше хмуря брови, Алголь подошел к большой, покрытой кожистыми наростами-бородавками голове существа — больше напоминавшая смесь крокодильей и птичьей, она поражала своим уродством и жуткой правдоподобностью. Под довольно прочным черепом, затянутым в толстую гибкую чешую наподобие змеиной, скрывался огромный, очень сильно развитый мозг. Лобные доли по своей сложности и совершенству далеко превосходили таковые у человека, височные и теменные были разнесены от центральной оси мозга и очень эффективно питались через специальный контур кровообращения, для которого в шее существовал участок тканей, напоминавших перикард — промежуточная подкачка? Не прекращая анализа тканей и клеток, ретранслятор сел возле головы — из широких, приоткрытых ноздрей то и дело выходил пар, перемежавшийся с кровавыми пузырями. Голова вздрогнула, захрустев галькой, и с низким протяжным звуком повернулась набок — напротив Алголя оказался прикрытый прочной прозрачной мембраной глаз существа. Вертикальный зрачок дернулся, сфокусировался — взгляд уперся в ретранслятора. Осмысленный, живой взгляд.

Неведомая тварь никогда не принадлежала к живой природе, ее вообще не должно было существовать — но она была тут, созданная жутким симбиозом клеток организма живого существа и каким-то паразитом, влезшим глубоко внутрь клетки. Так глубоко, что он смог изменить структуру ДНК, заставляя клетки перерождаться и делиться по своему усмотрению, создавая новые ткани, органы, делая чудовищную химеру из самых страшных кошмаров. Под чьим-то пристальным контролем, по чьей-то воле!

Алголь встал на ноги — в ту же секунду его разума коснулось что-то… чуждое. Ему транслировали мыслеобраз, то, что сам он уже проделывал с людьми много раз. Чья-то воля, кого-то сильного, мудрого и отчаявшегося — открытый сигнал. Убей меня… пожалуйста.

До скрипа стиснув зубы, он отошел назад — загрузка модуля материализации заняла едва ли две десятых секунды. Формула, структура молекул, площадь распространения… активация. Из груди его вырвался сдавленный вдох.

Где-то далеко в другом конце страны у микрофона надрывался офицер, ведущий операцию, кто-то вторил ему, требуя данных, образцов ткани и фотографий, в крошечном динамике в ушной раковине слышалось многоголосье специалистов поддержки.… Им ничего не достанется. Кислород мгновенно воспламенил горючую смесь, туманом окутавшую страшные останки существа, пламя жадно накинулось на вздрогнувшее в последний раз тело. Алголь уходил, не оборачиваясь — за спиной была лишь смерть, яркими оранжевыми языками лизавшая огромные бока, изломанные и обугливающиеся кости, мгновенно вспыхнувшие перепонки крыльев, воя на ветру и взвиваясь на десятки метров к небу. Пламя истребляло все следы симбионта, до последней капельки, не оставляя после себя ничего кроме пепла.

Когда огонь на пепелище начал угасать, черная тень беззвучно поднялась в воздух, скользнула над острыми, как зубы, пиками скал — и воздух снова наполнился гулом реактивного двигателя, уносившего ретранслятора прочь.

***

Рин медленно поднималась по лестнице, в полной мере осознавая тяжесть навалившейся на неё работы. Несколько минут назад знакомая черная машина довезла ее до дома, и теперь она, тяжело ступая, пыталась расслабить загруженный мозг.

Когда они зашли с Кирой в координационный центр, там было множество людей, военных и ученых — и всем было явно не до них. На экранах мерцали какие-то точки на картах, то и дело появлялись снимки и видео со спутников, что-то происходило, кто-то шумел, кому-то звонили. А девушка лишь стояла в стороне и смотрела, пытаясь уловить хоть что-то из огромного потока информации. Она так ничего и не поняла, но вздохнула с облегчением, когда Кира подошла к ней и, явно недовольная, сказала, что все закончилось.

Дальше же последовало то, к чему Рин постоянно морально себя готовила, но что все равно стало неожиданностью — учеба, благо совсем не такая, как в ее унылой и порядком поднадоевшей школе. Небольшой, аккуратный класс с огромнейшим экраном во всю стену, мягкие кресла, чай и кофе с закусками, но главное — преподаватели, действительно интересно и понятно объяснявшие ей новые предметы. Сами предметы же были отчасти знакомыми, но были и новые — физика, химия и биология человека, высшая математика, аэродинамика, кинематика, анатомия. Кира сразу предупредила, что каждый день будет много занятий, и помимо теории будут также занятия спортом и боевыми искусствами. Рин не очень любила физкультуру, но отсутствие одноклассников — на теории с ней было буквально два-три человека, желавших подтянуть свои знания по предметам — здорово облегчало ее участь. Впрочем, тренер даже не думал ее жалеть — уже после первого занятия, больше походившего на пытку, она еле волочила ноги и с ужасом думала о завтрашнем пробуждении. Будет вообще чудом, если ей удастся хотя бы скатиться с кровати, настолько ныли и болели мышцы.

Поднявшись до своего этажа, — какого черта она не додумалась воспользоваться лифтом? — Рин подошла к двери и, вставив ключ, устало посмотрела на лестницу, ведущую на следующий этаж, к квартире Алголя. Он еще не вернулся с задания? Когда девушка увидела, какое количество людей было задействовано в координационном центре, она буквально оторопела. Вся их работа и внимание вращались вокруг него одного, и даже то, что в итоге оказалось простым нарушением воздушного пространства, всполошило их всех — это наводило на определенные мысли. Она ощутила всю громадную значимость одного-единственного ретранслятора.

Рин уже хотела было снова повернуться к двери и войти внутрь, как заметила тень на лестнице — кто-то ходил по коридору, и это ее насторожило. Нахмурившись, девушка вернула ключ в карман и, на всякий случай, достав телефон, пошла к лестнице. Кто тут вообще мог ходить кроме неё и Алголя? Та девушка с фиолетовыми волосами — как там ее звали… Эстер, кажется так. А если не она? Стараясь не шуметь, на плохо слушающихся ногах она подошла к лестнице и осторожно посмотрела наверх — никого. Что ж… она пошла вверх, одной рукой цепляясь за крепкие перила, а другой занося телефон над головой. Поднявшись на следующий этаж, она быстро прошла в коридор в сторону квартиры ретранслятора — да так и замерла. Из груди вырвался смешок, Рин широко улыбнулась.

Около настежь распахнутой двери элегантно стояла на четвереньках девушка с фиолетовыми волосами и, наклонив голову вбок, что-то разглядывала. Она походила на котенка, изучавшего новое жилище и делавшего первые в своей жизни открытия. Девушка облегченно рассмеялась и убрала телефон обратно в карман.

— Добрый вечер, — отсмеявшись, она помахала Эстер, которая уставилась на неё глазами, полными непонимания. — Эстер, верно?

Приоткрыв рот, девушка села и, секунду подумав, направила указательный палец на неё: — Рин.

— Да, верно, — она кивнула. Она что, глупая? Впрочем, это ей шло, подумала она и подошла ближе: — Ты что-то потеряла?

Снова замерев на мгновение, она посмотрела на свои руки и приподняла ладони, словно сжимала небольшой невидимый шар: — Это… Ключ.

— А, ключ от двери? — переведя взгляд на дверь, она поняла, что за история здесь произошла. Пожав плечами, Рин подошла и, прежде всего, осмотрела саму дверь — как она и думала, ключ оказался снаружи. Растяпа-Эстер просто забыла, что оставила его в замке — девушка улыбнулась и протянула ключ обратно: — Держи!

Эстер кивнула и, не вставая с места, положила ключ куда-то за пазуху. Про себя Рин снова поразилась её изяществу — каждое движение девушки было плавным, гибким и красивым. И эти волосы, блестящие и тяжёлые, как плащ… Убрав ключ, она сложила ладошки на коленях и уставилась на Рин жалобным взглядом, полным ожидания и надежды. Девушка опешила, краснея — и как она должна это расценивать? Желудок Эстер прояснил картину, издав глухой протяжный звук — девушка посмотрела вниз, прикладывая ладони к животу.

— Так ты есть хочешь? — облегченно выдохнула Рин. — Я тоже. Давай поднимайся, сейчас чем-нибудь поужинаем.

Она помогла девушке встать и отряхнуться, и они вдвоем спустились к Рин. Усадив молчаливую гостью на кухне, она принялась рыться в холодильнике и шкафах в поисках чего-нибудь, пригодного для внезапно свалившейся нахлебницы. Еще вчера она как следует прошлась по магазинам, но сейчас найти что-то подходящее для ужина оказалось сложно. Гречка, рис, чипсы… фруктовое пюре в герметичных мягких упаковках. Вряд ли она будет есть хоть что-то из этого, подумала девушка. Оставался еще последний кусок вчерашнего маленького тортика, но и им не наешься. Тяжело вздохнув, Рин включила чайник: — Давай я пока тебе чаю налью, а еду закажем, наверняка где-нибудь найдется заведение, в котором доставка работает допоздна.

Эстер заинтересованно смотрела на неё, сохраняя молчание. Ну да, конечно, а чего еще она от неё ожидала? Достав с полки кружки, Рин потянулась за телефоном — после пары минут поиска в сети, она наконец нашла пару номеров круглосуточных служб доставки.

— Так, посмотрим… пицца или суши? — она снова посмотрела на загадочную гостью — та легонько раскачивалась на стуле, неотрывно наблюдая за ней. Господи, и какого ответа она от неё ожидает? Махнув рукой, Рин положила перед собой индивидуальную карту и набрала номер: — Алло, пиццерия? Добрый вечер, примите срочный заказ, пожалуйста, две с ананасами, две с… эээ, колбасками. Нету? А какая есть? Хорошо, давайте её. Адрес… секунду.

Поискав на личной карте свой адрес, она продиктовала его оператору и, попрощавшись, положила трубку. В душе зародилось легкое волнение, все же заказывала она впервые, хоть и часто была свидетелем — соседки по комнате часто заказывали что-нибудь на дом. Но ее соседки не работали на государство и не жили с бог знает кем в неизвестно каком месте. Точно ли все будет хорошо? От раздумий ее отвлек засвистевший чайник.

— Итак, — разливая чай по чашкам, Рин села напротив Эстер. — Это чай, его пьют.

— Знаю, — девушка поймала на себе такой взгляд, что поневоле почувствовала себя полной дурой. Гостья взяла чашку и, держа ее через длинный рукав, чтобы не обжечься, подула на неё. Ладно, первая попытка была неудачной — нужно пробовать снова, подумала Рин.

— Это… Эстер, Алголь уже приходил домой? — пытаясь как-то начать разговор, девушка дружелюбно улыбнулась гостье. Та отрицательно помотала головой: — Он сегодня не придёт.

— Почему?

— Они не пустят, — загадочно ответила Эстер.

— Они?.. — девушка нахмурилась. О ком она говорила — ученые, военные? Да и вообще, откуда она могла что-то знать? Но ответом ей снова было молчание. Большие глаза собеседницы следили за паром, идущим от чая — от девушки не приходилось ожидать милой беседы по душам.

— А почему ты решила, что он сегодня не придет? — продолжала Рин. Внутри неё разгорался интерес, её гостья завораживала и удивляла — она должна её хоть как-то разговорить.

— Я… я знаю это, — задумавшись, Эстер снова опустила глаза, но от девушки не ускользнуло то, как она запнулась. Пожав плечом, Рин снова заговорила: — Это здорово. Ты многое знаешь о нем, верно? А я пока совсем ничего не знаю. Ни о нем, ни о нашей работе, вообще ничего. Знаешь, еще неделю назад я была простой школьницей, сдавала экзамен по литературе. Сдала на пятерку. А потом вот, так вышло, что попала сюда.

— Почему? — гостья подняла глаза на неё, забавно наклоняя голову набок. Рин снова улыбнулась: — Наверное, потому, что могу вот это.

Пусть голова и болела от усталости, а под затылком засел вызывающий кучу неудобств чип или как его там, но кое-что она и сейчас показать сможет. Девушка выдохнула и сложила ладони вместе — над ее чашкой, словно прорастая из воздуха, появились несколько маленьких розовых лепестков и начали медленно вращаться. Визуализация отчего-то давалась ей теперь легче, чем в то памятное утро. Отбросив все мысли, Рин представляла, как каждый из лепестков кружится в таинственном хороводе, как в воздухе появляются новые — один, два, десять… легко, просто и изящно. Эстер замерла, совершенно позабыв о чае, и с приоткрытым ртом следила за танцем иллюзорных лепестков, все множившихся в воздухе, окутывающих комнату, пляшущих над ее ладонями. На бледных щеках показался едва заметный румянец.

— Ну как, здорово? — Рин прикоснулась к одному из лепестков — и тот поплыл к замершей на стуле Эстер. Девушка, словно котенок, поймала его, но когда открыла ладонь, там была лишь пустота. Изумлению ее не было предела.

— Здорово… — кивнула она. Лепестки же, замедлившись, розовым ковром укрыли пол и столик, за которым они сидели, а потом постепенно растаяли в воздухе, словно их тут никогда и не было. Рин устало потянулась — и тут же поморщилась, хватаясь за шею, мешающийся чип все же давал о себе знать. Аккуратно потрогав ранку с чипом, она посмотрела на пальцы в поисках крови. Всё чисто, хотя на коже и волосах чувствовалась запекшаяся корочка.

— Скажи, — немного успокоившись, Рин снова заговорила. — Что ты делаешь, пока его нет дома?

— Делаю? — Эстер похлопала глазами, снова хватаясь за чай. — Я жду его.

— Э… эээ… — девушка скривила губы. Будь она на её месте, давно сошла бы с ума от тоски. Напрягшись, она снова спросила: — А когда он приходит?

— Я смотрю на него, — пожала плечами гостья, отпивая чай. В комнате повисла тишина.

— И всё? — Рин едва не вскочила со своего места. — А как же поговорить, чем-нибудь нуу… заняться вместе, поиграть там, почитать книжку, в конце концов!

— Он читает, — невозмутимо ответила Эстер: — Мы не разговариваем. А что такое играть?

— Ты издеваешься, да? — Рин хлопнула себя по лбу, сморщившись от боли — удар ощутимо отдавался в шее. — Ладно, я тебе покажу!

Тем временем раздался звонок — за дверью уже поджидал доставщик пиццы, и пока Рин разговаривала с ним и расплачивалась, ее собеседница с легким недоумением наблюдала за ними. Наконец, закрыв дверь, она принесла на кухню коробку, от которой веяло чудесным ароматом. Эстер, сразу учуяв новый для себя запах, не сводила с неё глаз — подобравшись, словно хищник перед прыжком, она замерла на месте.

— Вот и ужин подоспел, — водрузив коробку на стол, Рин хитро посмотрела на девушку и легонько побарабанила пальцами по картону. — За первый кусок мы сыграем! Объясняю правила. Камень-ножницы-бумага…

Девушка показала ладонью все три предмета и подняла вторую руку: — Камень тупит ножницы, бумага заворачивает камень, ножницы режут бумагу. Поняла? Хорошо. Тогда — вперед!

Сделав пару пробных заходов и убедившись, что Эстер поняла принцип игры, Рин открыла коробку с пиццей — душистый запах печеного теста заполнил ноздри, желудок томно забурчал. Гостья хищным взглядом уставилась на ужин, нетерпеливо переминаясь на стуле.

— Ну что, теперь все будет по-настоящему, — закатав рукава, девушка ухмыльнулась. — Итак, первый кусок! Камень-ножницы-бумага, раз-два-три!

Они взмахнули руками, выбрасывая жесты. Открытая ладонь Эстер накрыла кулачок Рин: — Бумага!

— Черт! — она тяжело вздохнула, опуская голову. Сочный, пышущий жаром кусок пиццы отправился на тарелку Эстер. Ловко взяв свой кусок, девушка впилась в него зубами — и замерла, ее глаза задрожали. Не успела Рин опомниться, как ее гостья умяла свою порцию, облизнулась и снова уставилась на коробку: — Второй, скорее играем!

— Что ж, пришло время моего реванша, — хрустнув пальцами, девушка пристально посмотрела на свою соперницу. Первая победа ничего не значит, новичкам всегда везет. Но теперь-то она возьмет заслуженный ужин! Подбадриваемая этими мыслями и тоскливо бурчащим животом, она снова занесла руку: — Раз-два-три!

— Хо! — воскликнула Эстер, выбрасывая камень и тупя ножницы Рин. Девушка скрипнула зубами: — Да что ж такое-то, а! Давай еще раз!

И еще раз, и следующий раз, и третий с четвертым подряд она проигрывала. Эстер, словно заговоренная, выбрасывала победные предметы. Наконец, униженная и побежденная, девушка чуть не плача вцепилась в свою остывающую кружку с чаем и опустила голову: — Всё, хватит! Больше никаких игр… я хочу есть.

— Я выиграла все куски, — хлопнув в ладоши, заключила Эстер и притянула к себе коробку. — И ты должна мне еще один за последний выигрыш.

Рин подняла голову, чуть не плача:

— Что?.. Я требую реванша!