Брат для волчонка

Глава 26

– Ты думаешь, Берг что-нибудь понял? – спросил Ивэн Млич.

Навигатор «Персефоны» наблюдал за разговором своего капитана через экран внутренней связи и, как только услышал сигнал рассоединения, – нарисовался на боковой панели.

Капитан мрачно смотрел в погасший экран.

Он сказал генералу Бергу не всё, что хотел. Приходилось сдерживаться: другого командования им Хэд не послал, хоть не предатель – и то эрго.

Хотел остаться чистеньким. Проклятый Юг с его интригами, что б его дакхи съело!

– Думаю, Берг понял, что я не заткнусь, что б его Мать живого взяла, – выругался капитан Гордон Пайел, которого на корабле называли совсем другим именем. У сецоновцев с именами часто возникали разного рода проблемы. – Только про шкуру свою поганую думает! На грунте десант режут, а у него мундир залоснился! Хэдова бездна!

– Но приказ кораблям отойти отдал не он? – уточнил навигатор. – Я правильно понял?

– На глазах схватываешь, – кивнул капитан. – Берг сволочь, но сволочь лояльная.

– Плохо, – задумчиво отозвался Млич.

– Плохо, – кивнул капитан. – Сразу бы и по рогам настучали.

– Агжей, очнись, а? – навигатор покачал головой и уставился куда-то в бок: на экране было не видно, что у него там. – Ну, какое ему – по рогам? Это генерал. Заместитель Мериса.

– И? – капитан Гордон Пайел, откликающийся и на имя Агжей, потёр плечо. – Классификация рогов имеет для тебя особенное значение? Ну, хорошо, обломаю и прикажу ленточкой обвязать. Розовой.

– Ты зарываешься, – Млич вздохнул.

– А Мерис меня не для этого держит?! – Капитан повысил голос, но тут же поморщился и начал массировать плечо.

После операции на Тэрре оно как-то не так срослось и постоянно болело. Жизнь у крейсера специального подчинения была очень нелёгкой, и капитан его имел привилегию не только хамить начальству, но и первым лезть в пекло.

– Опять болит? – нахмурился навигатор. – Слетал бы ты в госпиталь, что ли? Гнездо это мы уже разорили, Келли тут повисит, попугает, а ты слетай уже, а?

– Куда?… – невесело усмехнулся капитан. – Секторальный госпиталь забит под завязку… – Он погладил плечо. – Само пройдёт. Реже уже дёргает, вроде судороги.

– Ну, смотри сам. Но я бы на твоём месте хотя бы начмеду нашему показал…

– Хронеру? Убью, – перебил капитан.

Навигатор вздохнул. Медиков кэп не переносил на дух.

– Кстати, – Млич развернул перед экраном сообщение. – Глянь-ка сюда? Десять минут назад Гарман писал, спрашивал, есть ли у нас в медотсеке свободные капсулы экстренной реанимации?

– Даже вот так хреново?

Млич кивнул.

– Секторальный забит, наземные госпитали нашего подчинения – тоже. С гражданскими договариваться некому. Мерис бы приказал, а этот рогатый Берг…

– Да мы-то возьмём, конечно, не вопрос, – капитан задумался, прикрыл глаза. – Но у нас только реанимация. Заштопать-то мы парней заштопаем, а потом с ними как? На «Персефоне» даже психотехника нет.

– Твоей милостью, – съехидничал Млич. – Ты и выгнал.

– Мне Дерена хватает мозг выносить! – огрызнулся капитан, но навигатор интонации не принял.

– Так мне чего отвечать? Берём? – спросил он деловито.

– Подожди, я Дегиру напишу. Парням нужен нормальный госпиталь.

– Дегиру?

– А кому?! – взвился капитан. – В соседний сектор стучаться? Воевать с нашей бюрократией? Да тут до Сектора Дождей проколоть будет ближе! Если у Содружества есть совесть, то за кровавого эрцога оно мне что-нибудь да должно. Пусть хоть вот так расчитаются!

После занятий с Эргом – сегодня отрабатывали взаимодействие, и он всех гонял до изнеможения и до самого ужина – Рэм ушёл в общий зал учить углы.

Больше делать всё равно было нечего. Досуг в компании Рая? Да ходи он конём!

Хотелось убежать к техникам, но Рэм помнил, что перед отбоем ему ещё придётся идти в хозблок, стирать одежду. Если второй раз отпрашиваться у Астахова в ангар – вдруг не пустит?

Он тихо возился с углами, стараясь понять логику меняющихся соотношений цифр. Потом дисциплинированно загрузил в машину для стирки и сушки комбинезон и надел сменный.

Выбрал момент, подошёл к Астахову и попросил отпустить на полчаса в ангар, когда повезут Ардо.

Вернулся в общий зал и учил углы, то и дело поглядывая на браслет. Хотя понятно было, что и запищит, и согреется или кольнёт руку.

Надо было разбираться в настройках, выставлять их все на вибрацию и тепло, чтобы браслет не пищал во время занятий. Но сейчас вообще ничего не хотелось.

Рэм и углы-то учил только по инерции, потому что начал.

Он ждал, нервничал. И время тянулось просто невыносимо.

Оповестил на этот раз медик. Так Рэму показалось сначала.

А потом он сообразил, что сигнал был отправлен сразу нескольким адресатам, и высветился последний.

Дым кинул оповещение и ему, и медику, и Касиму, и начальнику станции.

Наличие станционного пилота в этом списке слегка удивило Рэма – он что, тоже знал Ардо? Или повезёт его?

В ангаре висело сразу две чужих шлюпки: среднетоннажная, и большая десантная. Здоровенная такая махина.

У большой десантной шлюпки стоял Дым, ещё трое полузнакомых десантников Хантера, Касим и два незнакомых пилота.

Один пилот казался совсем мальчишкой – невысокий, улыбчивый. Вторым был взрослый мужик, загорелый почти до черноты компрессионки.

– …Нету других вариантов, – объяснял он десантникам. – Или договариваться со спецоном в соседнем секторе, а это та ещё бюрократия, даже мы тут быстро не сможем. Или на Джангу. На Кьясну нам было бы проще, но генерал Дегир предложил, что лучше туда.

– Дегир? – переспросил Касим.

– Генерал резерва. Он знает нашего капитана. Раз берёт под свою ответственность, то и риски он страховать будет.

Рэм понял, что совсем ничего не понимает. И Джанга, и Кьясна были планетами экзотианского подчинения. Глубокий вражеский тыл.

Перемирие, конечно, но…

Может, он просто что-то не так понял? Начало разговора не слышал, вот и?..

Но разговор тут же и оборвался – техники пригнали капсулу с Ардо.

Станционный медик шёл следом и очень нервничал – всё время морщился и потирал бледные руки, такие странные без специальных блестящих перчаток.

Рэм подошёл к капсуле, заглянул через прозрачный верх. Но стекло было мутным, наверно, так сделали специально для перевозки.

Десантники расступились, пропуская капсулу к шлюпке.

– А куда повезут? – тихо-тихо спросил Рэм.

Загорелый пилот обернулся и посмотрел ему в лицо.

Он был уже в той поре, где возраст совершенно теряется – сорок, пятьдесят, шестьдесят? Тут уже только медицина может определить степень износа сосудов и предложить варианты.

Но не это поразило в нём Рэма.

Глаза. Этот человек ВСЁ про него понял.

Он знал, что Рэм на станции незаконно, что приписал себе возраст. И что выхода у него другого не было, а потому…

Голова у Рэма закружилась, мышцы стянуло судорогой, он даже не мог дышать, так смотрел на него этот чужак.

К счастью, длилось это состояние пару секунд, не больше. Загорелый пилот кивнул, и контакт оборвался.

Только по спине у Рэма потекло, и зачесались поджившие ранки.

– В госпиталь на Джанге, – сказал загорелый.

– Но там же… Не наши… – Рэм понял, что даже слова подбирать трудно, так выбил его этот странный контакт.

Но… Ведь война же идёт? Это враги?

– Вон даже пацан не верит, – кивнул на Рэма один из десантников.

Судя по позам и выражениям лиц, десантники тоже сомневались в разумности затеянного.

Лицо загорелого пилота было таким, словно он лучше знал, что происходит с другой стороны границы.

– Нормально всё будет. – Он успокаивающе похлопал десантника по плечу. – Капитан сам договаривался. Они рады и счастливы оказать нам помощь. Дегир пообещал, что даже связь будет. Как только вашего парня разбудят после транспортировки, он отпишется.

– А зачем вы так срочно? – спросил Касим. – Может, передержать его пока здесь? Интенсивная терапия на станции есть.

– Руку надо пришить как можно быстрее, – пояснил медик. – Чем быстрее пришьём – тем меньше будет срок реабилитации. Вы же понимаете, что медицина может не всё. Кора мозга должна адекватно воспринимать новую конечность, а её нужно сначала вырастить. Чем дольше мы тянем, тем труднее ему будет научиться владеть новой рукой так же хорошо, как и утерянной. Вам боец нужен или инвалид с негнущимися пальцами и посттравматическим синдромом?

– Хорошо, – выдохнул Дым. – Забирайте!

Медик полез в шлюпку посмотреть, что там и как.

– Много ещё ребят везёте? – спросил Дым у загорелого, тот явно был старшим.

– У меня – сто сорок шесть. И ещё с одним госпиталем договариваемся. Капитан злой, как собака.

– Как вы вообще под ним ходите?.. – буркнул Касим.

Рэм с интересом посмотрел на огромную шлюпку. Там был только номер 22-45, и он ему не говорил ни о чём.

– Привыкли, – пожал плечами загорелый.

– Говорят, он Берга с утра покусал? – Касим явно был в курсе того, что творилось на Мах-ми и вокруг.

Рэм мог бы сейчас переживать: а что там, на грунте, если бы у него уцелел хоть кто-нибудь из родни. Но в Ярбурге у него остался Ули да одноклассники.

Ули справится сам, ему не привыкать прятаться, а одноклассники…

– Если бы только Берга, – ухмыльнулся загорелый пилот. – Ладно, бывайте. И не дёргайтесь тут. Я же сказал: проснётся ваш парень – отпишется.

Дым кивнул, и загорелый исчез в чёрном нутре шлюпки. Это была одна из самых больших десантных. С линейного крейсера.

Но с какого?

– Всё равно же сто сорок шесть медкапсул туда не поместится, – сказал Рэм, глядя как медленно-медленно чёрная громадина тянется к шлюзу.

– Если все кресла вымонтировать – помещаются, – ответил медик. – Придумали же – на Джангу…

– Капитан Пайел – мастер безумных решений. – Астахов так тихо подошёл, что Рэм заметил его только сейчас.

– Это с «Персефоны» была шлюпка, да? – до Рэма только сейчас дошло, что это за капитан, которого даже свои должны опасаться.

Говорили, что капитан «Персефоны» – незаконный сын эрцога Локьё. Но сражался он на имперской стороне, пугая своих людей и командование присущим аристократии Содружества ментальным насилием.

– Вот надо было ему всё-таки долбануть второй раз по Трехгорью! – раздался над ухом Рэма голос начальника станции.

Пацан обернулся. Сзади стоял не только Марвин Кремлих, но и техники, и мужчина с нашивками навигатора, и даже Илинг жался за спинами, боясь попасться на глаза начальнику станции.

Теперь, когда шлюпка вошла в шлюз, провожать её вышли почти все.

Они что, боялись вот этого, загорелого? Что он тоже разглядит у них внутри какой-нибудь грех?

– А когда Ардо разбудят? – спросил Рэм медика, и только тут его осенило, что надо было молчать.

Если начальник станции его ещё не заметил, то теперь…

Марвин Кремлих медленно повернул голову и уставился на Рэма.