Будем жить!

30-е число девятого месяца, долина на перевале, день.

- Коля, ты там как?! – я высовываюсь из-за ствола поваленного дерева, куда зайцем сиганул секундой ранее. Весло стоит как стоял, смотрит на эту зверюгу… Та самая, непонятная фоссоподобная хищная живность, одну из представителей которых я подстрелил в первом своём путешествии! Но какого чёрта Колян таблом щёлкает!? Она ж его сейчас – лапой р-рр-аз, и всё! Там же когти, как моя ладонь!

- Весло, твою дивизию – сюда, бегом! Я её сейчас подстрелю, пока она до нас не добралась!

- Погоди, командир… ей больно! Её деревом придавило, лапу зажало, и спина ноет… она плачет, слышишь?! – не может такого быть! Это что – он этого зверомонстра чует, как я своих котяр? Неужели…?!

Мы в крохотной долинке, на перевале. Почётные граждане Анклава Нойелибен, и непонятно кто в ПРА… Да, судилище окончилось совершенно неожиданно. После заявления Дейса – точнее, полномочного посла немецкого Анклава в ПРА, уважаемого герра Горста Иво Дейса, подполковника ДА (дойче-сельбст-верт…как-то там…-армее – я это и выговорить не могу, «немецкая армия самообороны», в общем) – меня промурыжили ещё примерно час, а потом вынесли «соломоново» решение – пошёл вон, непонятный геморрой! Поскольку признать меня виновным по всем статьям обвинения не получалось, а почётное гражданство мне (если быть точным – нам троим; наверное, потому и на Весло родимые военпрокуроры даже рот разевать не стали – головняк обеспечен, а смысл?) присвоили тоже «задним числом», аккурат в день демобилизации – то и обвинить меня как «предателя» не представлялось возможным. И судьи уцепились за свежепоявившуюся лазейку – раз имеешь гражданство чужого Анклава, так и проваливай в свой новый дом, так сказать, не погань родимые берёзки нечистым духом! Не наш ты более, отрок, оскоромился и вообще запаршивел! Забавно… Трое суток – и чтоб духу моего в Демидовске не осталось! Говорил же – не люблю этот город…

А вечером к нам домой пришли… Нет, не друзья-товарищи, эти время от времени появлялись и так же ненавязчиво сваливали, похлопав по плечам и мимоходом предлагая и даже навязывая свою помощь и даже, иногда, участие… в смысле – участие в поездке «за бугор»! Немногие – собственно, кроме Весла и Марата с Акулой, припёршихся в Демидовск для того, чтобы проводить к новому месту службы Рыжего, и попавших «прямо с корабля на бал» (Рыжый, кстати, чуть не до слёз расстраивался – контракт подписал, и теперь четыре года ему шуршать в рядах доблестной и непобедимой РА) настырно напрашивался только неведомо откуда взявшийся в Демидовске Горислав Акимов (видимо, рассчитывал раскрыть какие-то «кошачьи секреты» в неформальной обстановке) да нарисовавшийся вместе с ним в городе Птиц. Пришли кудпа более интересные люди…

- Простите, если мы невовремя, много времени мы у вас не отнимем, товарищи. – моложавый подполковник ещё раз расшаркивается под откровенно враждебными взглядами родителей и полусонными котов, всех четырёх. Хотя видеть он может только Артемиду, пожалуй… ему хватает – полкан явно не в своей тарелке. Ин-те-рес-но, кто он такой вообще – если понимает, что в случае конфликта ему однозначно не уцелеть? Префразирую – откуда он знает о реальных боевых возможностях наших, уже семейных, питомцев? А он понимает – аж лоб вспотел, смотрю! Ну да – Арта с таким же вот сонным видом глотку ему вскроет в одно движение, секунды полторы от силы… И капитан при нём тоже, видимо, в курсе – тоже старается не делать резких движений, да и оружие держит на виду, а ладошки от стволов подальше…

- Уважаемый Вара… м-мм, прошу прощения, какое обращение вы предпочитаете? – какой вежливый!

- Пусть будет Варан – не принципиально. – я играю полное равнодушие, поскольку налицо очередной критический недостаток информации.

- Хорошо, как вам будет удобно. Я – подполковник РА Горбунов, Максим Антонович. В некотором роде… хм, представитель, одной из… Служб Протектората. Вы меня понимаете? – полкан с интересом смотрит на нас; родители переглядываются, я же киваю:

- Более-менее… Контрразведка или разведка? Или… – полкан оскаливается на полморды, но молчит. Не может быть! Неужто – ОВБ-шник, «внутренняя безопасность»?! Спрашивать – бесполезно, нихрена он мне больше не скажет! Гадай сам, вьюнош перезрелый, с кем тебя в очередной раз судьба столкнула, причём как у неё водится – моим носом с чьим-то ботинком? А ведь от того, кто сейчас нагло скалится – зависит построение всех переговоров! Поскольку пришёл этот крендель именно на переговоры, и не с пустыми руками, надеюсь – на идиота совсем не похож.

- Ладно, это на данный момент не принципиально. Что вы собираетесь предложить… Максим Антонович? – специально делаю паузу, показывая, что в реальность названного имени-отчества верю не более, чем в заморозки в Порто-Франко. Полкан, убрав неуместный уже оскал, вздохнул:

- Что ж… смотрю, вы понимаете… Тогда поговорим откровенно. Случившееся с вами – хотите верьте, хотите нет – цепь случайностей, неуместных инициатив и неудачных… м-да, неудачных исполнителей, не буду отрицать. Очень неудачных, откровенно говоря.

- Царь хороший – бояре плохие? – не удержался я. Но «Горбунов» только хмыкнул:

- Не совсем, если уж на то пошло… Скорее – недовытравленная своевременно крыса; точнее выводок крыс, возомнивших себья невъеб… несравненно, конечно же, хитрыми и пронырливыми! Решивших, что именно они рулят кораблём, а не подъедают в трюмах огрызки… прошу прощения за патетику. – быстро одёрнул себя полкан. Какая любопытная версия…

- Ну, допустим, вы нам даже не солгали. – я «рассуждал вслух», пытаясь отслеживать реакцию гостя. Печалька – этот кадр военной наружности рядом со мной выглядел как мощный автомобиль рядом с мопедом, и считывать его реакцию… не с моими талантами и умениями. Полкан, к слову, попытки мои срисовал влёт и даже чуть насмешливо улыбнулся одним уголком губ – мол, дерзайте, парниша, надежды вьюношей питают! Матёрый, гад, я тут не котируюсь…

- Но даже если и так – продолжил я, стараясь больше не отвлекаться – что с того? Я, отныне – неведомо кто по законам ПРА, но без права постоянного пребывания на территории Протектората. Естественно, обязанности я также считаю с себя снятыми, так как не вижу причин соблюдать общественный договор в одностороннем порядке после того, как общественность в лице судебной власти ПРА указала мне на дверь. Так какое может быть дело ко мне у одного из действующих офицеров РА, тем более незнакомого со мной лично?

«Горбунов» выслушал спич, даже не поморщившись, покивал даже, а потом сообщил:

- С одной стороны – вы совершенно правы, и поведение властей ПРА выглядит в вашем случае не очень… пусть будет – справедливым и человечным. Но, если вы помните, обвинительного приговора вам так и не было вынесено – только прекращение рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам и требование покинуть границы ПРА. По сути, вас, Варан, даже гражданства не лишили – о чём мы поговорим ещё отдельно… но позже. И вы правы – у меня есть несколько предложений, которые, надеюсь, сумеют вас заинтересовать… М-да, вижу – он прошёлся по моей физии взглядом – начать лучше с объяснений. Прошу выслушать, и обещаю ответить после на вопросы – разумеется, на те, которые не подпадут под грифы. Помните того майора, руководившего вашим… судом? – последнее слово прямо сочилось сарказмом. Я молча махнул рукой – вопрос риторический. Подпол поморщился:

- Если быть честным – то, что для вас организован был этот фарс, надуманные обвинения и попытка заведомо вынесения несправедливого приговора, произошло во многом его стараниями. И если бы не совершенно неожиданное появление ваших немецких друзей – всё закончилось бы совершенно иначе, куда более… правильно, так сказать. Хотя и не сразу, планировалась совсем другая игра, в которой, приношу ещё раз извинения, вас бы разыгрывали, что называется, «втёмную»… Собственно, на «Обманке» вас уже ждали и готовились включить во внештатное расписание, для того их сюда и вызвали. Но появление германского посольства, да ещё такое пафосное – спутало карты как тем, кого представлял этот… да, познакомьтесь – «Горбунов» выложил на стол фотопортрет молодящегося старикана с явно крашеной (ни волосинки седой!) бородой – Борисин, Дмитрий Юрьевич. Хотя фамилию сменил при переходе Ворот – на самом деле его фамилия Петушицкий, так что, само собой, никто не удивился такому изменению… «За ленточкой» трудился на ниве пресс-имиджмейкерства в МО одного из регионов, зам. руководителя отдела по связям с общественностью, если официально. – я кивнул понимающе, что тут сложного? Профессиональные балаболы, мало что умеющие и знающие самостоятельно, зато способные в процессе бессмысленной болтовни часами трындеть «как-бы на тему» с видом больших специалистов (да и выставлять себя этими самыми специалистами – тоже; правда, только кратковременно, дальше начинают прокалываться и сливаться); ну и обгаживать тех, кто фактически может дать таким «спецам» три корпуса форы в профессиональном плане, умеют не менее профессионально, не гнушаясь никакими гадостями изподтишка и в спину! За счёт чего достаточно уверенно набирают регалии и награды – до опеределённого уровня, не выше мелкого холуя-при-начальстве, для «выше» простого лизоблюдства недостаточно, там уже или реальные способности, или хотя бы «порода» требуется... Таких самодовольных говнюков полным-полно в любой достаточно окостеневшей структуре, хоть научной (точнее – околонаучной, типа исторических, филологических, политических или философских кафедр), хоть «творческой», где эти «знатоки» обычно столбят себе места критиков и авторитетов, зачастую будучи сами неспособными ни на что хоть сколько-нибудь значимое. Да и задачи у них там соответствующие – оплевать того или иного конкурента, распустить вонючие слушки, замазать в околопрофессиональной сфере, по принципу «…вон тот мюзикл – он на самом деле не искусство, а так, жалкое подражательство! Ноту «ми» и раньше пели во многих фильмах, а ноту «ля» я и сам, вчера, смог издать – ну, вы же слышали, правда же слышали?! А я ведь уже который год «ля»-каю! Без моего «лл-я-яаааа!» там и смотреть-то нечего!!!». При этом благополучно опуская то, что кроме указанной ноты производить могут разве что понос, да и сама нота – отнюдь не их собственное изобретение. Заодно не стесняясь обвинять в «воровстве» и требовать себе регалий Великих Творцов – даже если нота «ля» в указанном трёхчасовом мюзикле звучала одну секунду и единственный раз! Частенько (в основном!) платно работают вонючки, но иногда и просто по зову гнилой душонки… Короче: бездарные, бесполезные, хамовитые кликуши – но наглые и горластые. Хм – а ведь здесь таких можно просто закапывать, если полезут нахрапом; никто и слова поперёк не скажет!

- Вижу, вы поняли, о чём я говорю. – слегка недовольно продолжил ликбез подпол – Но у нас кадровый голод, так что приходится и… такое… использовать. Вот наш Дима и пристроился, подрос и в звании, и влиятельностью некоторой обзавёлся… Этакий атташе-на-выезд сразу и по информационной, и по дипломатической части. От кого ему поступила команда вас прижать – извините, не скажу, закрытая информация. – подпол замолчал. Я, подождав несколько секунд для приличия, переспросил:

- Хорошо, пусть даже всё есть так, как вы нам сейчас описываете… что вы от меня, собственно, хотите? Тем более, что так или иначе, а по решению вашего суда мне предстоит послезавтра покинуть территорию этого (подпол оценил выражение и нахмурился) Анклава и искать себе пристанища где-то ещё… так чего вы добиваетесь этим вашим появлением?

«Горбунов» чуть откинулся на спинку стула и продолжил:

- Видите ли, Варан… Я признаю, что ситуация с вашим… м-мм, изгнанием… несправедлива и неправомочна. Более того – гарантирую, что в течении, максимум, двух лет все эти обвинения и решения будут пересмотрены или вообще отменены. Фактически, руководство ПРА перед вами в долгу, а некоторые его представители… это тоже закрытая информация. Ладно, перейдём к сути. Причиной попытки обвинения и осуждения явились – как вы уже, думаю, догадались – найденные вашей экспедицией руды. Проще говоря, майор собирался, помимо выполнения приказа начальства, провести заурядный рекет вашей находки в свою пользу… за «помощь» при решении вашей судьбы в свете предъявленного обвинения. Скорее всего, это его частная инициатива. Но об этом позаботятся те, кому положено – если Петушицкий не угомонится, то своё получит, вместе с подпевалами… А что мы хотим от вас, Варан – сейчас объясню. – подпол снова неуловимо напрягся. Серьёзный разговор? Ну, посмотрим…

Уезжал я через сутки, днём – наобщавшись ещё и с немецкими послами, и кое-что наметив к дальнейшей жизни. Кстати, немцы не ограничились почётным гражданством, попутно вручив мне «в вечное владение» крохотную долинку на перевале. Этакий широкий жест – перевал есть перевал, и в моём лице ПРА предложено некое мирное сосуществование – мол, ваш, хоть и неофициальный, мужик сидит на ключевой точке, вы нас, типа, за горло держите, и если что… давайте жить дружно! Горст и объяснил подоплёку такой щедрости, кстати – согласован был этот вариант ещё до визита «Горбунова»! О том, что за этим перевалом ещё с десяток «узких мест» я сам выбрать возьмусь, так что никого и ни за что владелец этой долинки не держит – педалировать договаривающиеся стороны не захотели; хотя наши, в общем-то, не идиоты и понимать должны… Короче, ПРА в лице присланного переговорщика эту наживку торжественно и демонстративно, обнюхав и облизнув, заглотил – лично подпол «внутряков», как мне его отрекомендовали знакомые, приезжал и договаривался, на моей кухне сидя и мой чай литрами глуша! И действительно – подполковник, хотя и не «Горбунов» ни разу…

Со своей точки зрения Дейс мне тоже… объяснял случившееся – не полностью, и не всё соответствовало словам подполковника, но общее понимание сложилось. Кстати, обмануть меня «Горбунов» не пытался – так, акценты смещал и кое-что умалчивал, конечно, но в меру. Так что отказываться от сотрудничества я посчитал преждевременным; свои, даже такие хитровыдуманные, всё же ближе чужих… Но осторожно и без непоправимых решений поскольку… да – в Службе Разведки нашлось немало «кротов», старательно играющих на чужой скрипке! На меня их навели из Ордена, разумеется – но и сами они собрались поживиться, вели «котовладельцев» ещё со службы, а после экспедиции (точнее – получения результатов этой экспедиции!) так и вовсе в разработку взяли… И фиг бы я соскочил – не засветись в совершенно неожиданных раскладах! Или не вмешайся командование ПРА – но там уже моё голос звучал бы из-под плинтуса, так что спасибо фрицам… Орденцы аж кипятком фонтанировали, когда я им малину с китайцами обгадил – но именно это меня, получается, и спасло в итоге… хотя – не было бы этой сумасшедшей поездоки, и был бы я мало кому интересен? Чёрт, башка кругом идёт. Зато теперь я – слишком известный, слишком публичная морда моя стала! Так что всех такое предложение – на время исчезнуть из ПРА – вполне устраивало; моё мнение осталось неозвученным публично. А гражданство? Ну, как выразился «Горбунов» – мол, гражданства как лишить, так и вернуть можно, а дразнить гусей пока не надо…

Родители порывались со мной ехать – но куда им было с места срываться? Если через четыре-пять месяцев у меня сестра появится?! Кемпер проверили и перепроверили, прицеп к нему нашли капитальный, двухосник, забили всем, что только можно представить, благо средств хватало не обращать внимания на цены… Эпидемия «Нойехафенских скидок» каким-то непонятным образом и в Демидовск просочилась, кстати – особенно в торговых точках Старых Семей. Кланеры так, обозначали намерение – поскольку равным как бы неприлично намекать на отсутствие средств в достаточном количестве, что само по себе говорит многое понимающим людям; а вот мелкие (в сравнении с Кланами – да) Семьи – как с цепи сорвались, наперебой предлагая мне чуть не бесплатно снаряжение и вообще всё, чего душе заблагорассудится! Когда я попытался выяснить причину такой популярности изгнанного, как не крути, гражданина – в магазинчике продуктов долгого хранения, у Завьяловых – лично вышедший к прилавку глава семейства, хмыкнув в ответ на высказанное мной… удивление, коротко бросил:

- Так, как ты за своего бойца рассчитался – даже просто подумать о таком не всякий Клан осмелится. Влезть в чужую войну, развернуть её наоборот, явиться с малым отрядом на базу противника, выловить ублюдка прямо во вражьем лагере, да там же, среди дохлых гадов, на тот свет отправить!.. И не за кровного родича даже, а друга боевого на тот свет проводить… Люди смотрели и поняли, и выводы сделали, Варан. Так что не обижай – возьми, не обеднеем… и так позорище на весь мир…

В общем, срочная подготовка к отбытию в дикие кущи слишком напряжной не стала. Договор с немцами о строительстве типового форта-заправки – своим я перестал доверять в некоторых моментах, какие-то они мне уже «свои» становятся, с такими раскладами, как говорится, «…ложечки-то вроде и нашли…» – я подписал, благо денег хватало с избытком… После сезона дождей сюда подвезут полный комплект для строительства Форпоста – как и положено, с заправкой, гостиницей, даже медчастью – может, кого переманю, или сам потихоньку подучусь хотя бы на фельдшера? Да-а-а…

Выезжал я днём, на своём «броневике» – и совершенно неожиданно для меня этот отъезд стал городским событием! Вдоль дороги потихоньку, но очень быстро стали накапливаться люди, махавшие мне руками, отдававшие честь, что-то кричавшие вслед машине – а перед портом, у ворот, где я вышел из машины, ожидая их открытия – меня ждали… Хромки, почти всей семьёй. Отец, мать и сестра младшая Денисова, меньшого трёхлетку, видимо, с собой не взяли. И чего я совершенно не ожидал – это глубокого поклона от всего семейства! Я кинулся их поднимать – а Хромко-старший, выпрямившись, схватил за руку и так стиснул, что я едва не заорал! И прохрипел сквозь горловой спазм:

- Парень… прости, что мы тебя… вас – не приняли как положено… думали… прости, в общем. Не знали мы тогда – только по телевизору увидели, как вы за нашего Дениса… ответили! Всё, что тебе потребуется – только скажи… Мы никогда не забудем. И не слишком переживай из-за этих гадов, которые тебя выгоняют – мы о них… помним, и припомним – до донышка…

М-да… Пока я приходил в себя – новое явление! Весло, на нашем «гелике», тоже с прицепом – выкатился, засранец, пристроился в кильватер, вылез, попинал колесо…

- Командир, я с тобой поеду, как-то мне здесь не хочется самому оставаться! И вообще тут нас не любят, плохие мы, оказывается – для родимого Демидовска! – не кричал, но и голос не приглушал ни на йоту. А народу вокруг… Обнялись, похлопали по плечам – а эта рожа скалится нагло:

- Слу-у-ушай, я тут кое-кого встретил… Знаешь, пускай с тобой едет – а то машинка у меня маленькая, тесная, да и вообще!?... – и на кабину «гелика» кивает, откуда уже выскользнула…

Снезена… Я попал! И не отвертеться, да и не хочется что-то… Ох-ха, а ведь Сомов точно где-то рядом – вот ему радость-то, документальная мелодрама!

Когда машины уже были погружены на фрицевский же попутный транспортник, дали сигнал к отплытию, и судно рявкнуло сиреной на отход – вдруг заревел сначала один гудок с ближайшего буксира, за ним другой, третий… через несколько минут завывал, казалось, весь город. Выскочивший на мостик капитан сухогруза, быстро разобравшись в причинах такого шумного сопровождения, пригласил нашу четвёрку – ну да, Весло тоже решил в одно рыло не уезжать к чёрту на кулички – на мостик, и примерно с полчаса мы махали встречающимся посудинам, взрёвывавшим как по команде сигналами и демонстративно уступавшим дорогу нашему судну… Капитан сухогруза добродушно кивал головой и только выйдя на «открытую воду», сказал:

- Вы есть очшень уважаемый-е люди в Демидовск. Не переживайт – чиновник уходить, а народ оствайся…

До перевала, по весьма благоустроенной дороге – для Нового Мира, само собой, но немецкая основательность в очередной раз шокирует – добрались относительно быстро, хотя и израсходовали большую часть топлива. Ничего – на сезон дождей хватит, а там привезут… И принялись обустраиваться – как минимум, стоило обезопасить машины от возможных оползней, неожиданных валунов на крышу и прочих неприятностей подобного толка… В процессе, вот, нашли ущелье, переходящее в глубокую пещеру – и полезли проверить, что там, дальше? Пещера оказалась скорее отнорком ущелья, свод закончился неожиданно быстро – и нате вам! Перегородив узкий лаз, лежит упавшее дерево, а под ним – это… рычит, воет, шипит! Но с места не двигается.

- Лёх – давай вытащим, а? Ей больно, она совсем маленькая ещё... – голос Весла неожиданно мягкий, просительный. Да и зверюга, вроде, притихла. Снова высовываюсь – да ладно?! Коля, присев на колено, гладит башку этого кошмара, голой рукой гладит! Она эту руку может одним укусом оторвать нафиг! Э-ээ, а мне как к ней подойти? Я-то для неё не авторитет!

Весло, будто прочитав мысли, оглядывается:

- Командир, иди спокойно – она не будет нападать. Она понимает…

Освобождённое от бревна – пришлось повозиться, чтобы достать её, не покалечив – тело зверя блаженно растянулась на сброшенной для неё куртке Весла, и жмурится под ладонью моего друга. Да, молодая совсем кошечка… хотя на кошку не очень похоже, честно говоря. О чём я и сообщаю:

- Слушай, Колян – а как её называть? Не кошка, не собака, не медведь… на Земле похожих – фосса разве что, да морда у этой всё же почти кошачья, и вообще… а?

- Так пускай будет – кошко-фосса, мне-то что? – Коля абсолютно счастлив и не сособо интересуется всякими незначительными подробностями.

- Кошко-фосса? Длинновато… – не соглашаюсь я. – Фосса-кошка? То же самое… Фосска? Не звучит… Кошша? Тоже коряво… Косса? Хм.. Как считаешь, Весло?

Тот отрывается от поглаживания и пробует на язык:

- Косса? Косса… Мне нравится! – хотя, кажется мне, ему пофигу – ощущения от контакта со зверем перешибают соображалку, тем более Коля совсем новичок… да и ладно.

- Тогда поднимай своего хиш-шника, пора дальше топать – посмотрим, что там, за поворотом… Арта, Арес – проверяйте, мало ли, какие там ещё брёвна валяются… А нам здесь жить!

Мы прошли всего полста метров, стряхнули с полей «афганок» воду, накопившуюся из-за опять припустившей мороси – и перед нашими глазами открылась огромная, зелёная и невероятно красивая долина, с текущей по её дну рекой и несколькими крупными рощами, полными птичьего ора и пёстрых перьев! Весло восхищённо присвистнул и переспросил:

- Слушай, командир… Ты про «здесь жить» – это в виду имел?! Я согласен!

Эпилог. Восемь лет спустя – горная долина, «дом-на-озере».

- Эй, ты вообще собираешься на открытие явиться, сиятельство?! – и зачем на ухо так орать?! Подумаешь, отвлёкся чуть, замечтался… Я что – и на задумчивость права не имею?

- Па, вы идите, я скоро буду. – отвечаю, потирая пострадавшее ухо. Отец смеётся, подхватывает маму под руку и, придерживая ладошку смешно косолапящего внука, выходит на улицу.

Мы живём здесь, в этом доме, выстроенном на небольшом островке посреди горного озера, уже почти пять лет, и, надеюсь, будем жить и дальше. Мы – это моя семья, родители, жёны, дети… и почти уже десять тысяч других людей, выбравших Княжество своим домом и добившихся права на постоянное проживание. Кто бы мог предсказать, что та не очень удачная шутка Дейса (он не признаётся, но я ему не верю – точно его работа!) вызовет такие последствия! Княжество… как я хохотал, когда пару лет назад транзитники по дороге в Нойелибен оставили несколько переданных мне буклетов, в которых на границе между ПРА и Нойелибеном, в «белом пятне», была отмечена пунктиром расплывчатая «территория Горного Княжества»! Орден, пусть и полуофициально, буквально вынужден был признать наше право на жизнь… А ведь старались на совесть, уроды! Через своих достать пытались, в лучших традициях «англичанки, которая гадит»! Не знаю, кто там главным интересантом был – но трясло Протекторат серьёзно, несколько человек из самой верхушки «гонку на лафетах» устроили сразу после сезона дождей, когда я только-только в долинке обустраивался, а Коля себе занятие искал по душе – так, чтобы свою коссу держать при себе. Косса – это не кошатина, это зверюга сложная и на порядок более требовательная… Впрочем, об ушлом майоришке информация до меня добралась – этот старпёр, наверняка компенсируя что-то психическое, ухитрился за счёт финансов МО ПРА заказать себе доставку целого автобуса свежих шалав, прямо из-за ленточки! Надо оно ему было, в его-то годы – хотя, может, не для себя саксаул старался? На чём и погорел – Пятое Управление такого креатива не оценило, и вылетел Петушицкий-Борисин со службы пинком под зад, да таким смачным, что приземлился только в Москве. Впрочем, ненадолго – поскольку сдрыстнул туда сей «герой» самовольно, находясь под подпиской… целую эпопею с побегом из Демидовска устроил, придурок – а зачем? Прямо за московским КПП его аккуратно приняли по ориентировке, и назад отправили практически так же, как он удирал – разве что не в багажнике, зато с прочными блестящими украшениями на запястьях! А дальше – «потерялся» этот деятель, в недрах родимой «семёрки», с концами… как и некоторые его «соратнички», по художественному стуку в Орден, за мзду малую...

Да-а, гадили орденцы изрядно. Особенно тогда, года четыре… нет, пожалуй, ещё только три, назад – когда профинансировали атаку кое-как собранной на территории Имамата швали, сразу и на меня и на немцев, одновременно! Без малого две тысячи уродов топали в гости к нам в Горное – и около трёх с приличным лишком собирались навестить Нойелибен, попутно пройдясь мамаевым нашествием по мелким хуторам и фермам немцев на подступах. Разгромить Анклав Нойелибен даже не планировали, не такими силами – а вот связать боем и не дать возможности оказать своевременную поддержку Горному… Орденцы неплохо их поднакачали оружием и снаряжением – очень жаль, что сами не сунулись, даже обидно как-то!

Те, кто шли на Княжество – сдохли дружно и почти одновременно. Их удача закончилась тогда, когда дальний патруль (признаю, почти случайно – но тем не менее) их обнаружил, оставшись незамеченными. Весло, получив оперативные данные, не подкачал – выслал инженерную группу, с соответствующим арсеналом, более суток каторжной работы… Знатее, что может сделать с человеком, хоть в какой его бронежилет наряди, противопехотная мина? А МОН-ка что творит, хоть с людьми, хоть с лёгкой бронетехникой?! А когда разом срабатывают несколько десятков таких штуковин – замаскированных вдоль ущелья?! Подтянутые Колей к Мясному (ну, не «кровавым» хоть окрестили, и то спасибо) ущелью, купленные у фрицев по случаю и с большой скидкой миномёты на базе «визелей», не сделали ни единого выстрела – мины дорогие, а добить те несколько сотен, которые не подохли сразу, можно было и лёгкой стрелковкой. Им даже дали возможность отступить – котам тоже хотелось боя, а уж коссам… Вот, отцова напарница, Носик, скачет – такая добрая, пушистая, морщит морду в «улыбке»… Две, всего лишь две коссы – а эффект просто жуткий! Специально вернули старейшинам в Имамат пятерых выживших, седыми и трясущимися от ужаса – десять раз окупилось уже.

Немцам досталось сильнее. Наш сводный отряд ударил во фланг бандам слишком поздно – пока узнали, пока разговорили пленных… Несколько малых хуторов бандиты стёрли буквально в пыль, причём, по муслимским традициям, стесняться в издевательствах над десятком пленных не стали… и немцы, иначе не скажешь – остервенели! Армия, спешно сформированная из всех, способных держать оружие, раскатала бандитов достаточно быстро – собственно, мы уже поняли, что на их серьёзные успехи никто и не рассчитывал. Основной задачей было не дать прийти на помощь Княжеству, что, можно сказать, получилось – это наш боевой потенциал орденцы не рассчитали, на чём и прокололись. Но… на уничтожении бандюков арийцы не остановились, нет! В рейд возмездия вывели всё, что до того тщательно прятали «на чёрный день» – а именно, два тяжёлых артмонитора с пятью стопятидесятимиллиметровками каждый, авиаматку (четыре гидроплана – но у чичей и того не имеется) и три десантных парома. И – прошли вдоль побережья Имамата огненным валом! На дистанции уверенного поражения, километров на двадцать пять вглубь материка, любые поселения чичей (да и прочих абреков – немцы их не сортировали) перестали быть – совсем. Артобстрел, десант морпехов, полная зачистка – ну, детей до девяти лет просто выгоняли из поселений, если только они не пытались стрелять по десанту, конечно – и сплошное выжигание поселения, от и до! Иногда в азарте уходили до полуста километров вглубь – чуть не нарвались пару раз, но выкрутились, да и наши добровольцы-рейдеры помогли, участвовали понемногу… А со строны Залива две эскадры Нойехафена с присоединившимися кубинцами организовали аналог этой зачистки, даже устроив показательную бомбардировку Джохар-Юрта! И вот этот авиаудар оказался той соломинкой, которая переломила верблюжий хребет – рисковать собственными драгоценными шкурами ни вожди, ни старейшины готовы не были. Для них и вовсе шоком оказался факт того, что радикальная трактовка Корана может нести прямую угрозу их собственным жизням, как и жизням их ближних!

Нет, мелкие стычки и сейчас случаются, не без того – немцы прихватили тогда территорий едва не вдвое, и пограничные фермы по сей день живут как на лезвии ножа… Но крупных набегов – нет, как отрезало. Может, правда, кубинская морская блокада ещё помогла – эти горячие латиносы и сегодня стараются загнать и потопить любое корыто под зелёным флагом?! Понравилось им, что-ли? Или их так буйные соседи достать успели? Не знаю, да и знать не хочу… А немцы неплохо укрепились, на них теперь рот разевать – чревато, знаете ли! Армию содержат насколько возможно более крупнуюи отлично выученную, для Нового Мира. Есть и элитные части – и самая элитная та, у истоков которой были мы с Колей – «Вонючие медоеды». Там даже три котовода есть!

Коты – наша радость и головная боль! Целый питомник, можно сказать, развели – там постоянно штук десять-пятнадцать малышни, и впятеро малышни двуногой! Коты – наша визитка, даже на полуофициальном гербе кот на задних лапах стоит! И в пограничниках-рейдерах десяток… уже больше, служит – причина лютой зависти всех военизированных формирований Нового Мира, без исключения. Потому что связка кот-человек – это почти как полубатарея гаубиц, я не шучу! Мы же не затворниками живём – выбираемся «в мир» временами, детей учиться отвозим, сами гостей принимаем постоянно…

Одного из рейдеров, вот так вот путешествовавших в Большом Мире, банда буйных европейцев убила – Макса, из второго выводка (кошачьего выводка, само собой – этакое… поколение, по-человечьи), года четыре назад. Снаряга у моих ребят серьёзная – вот и позарились, скоты… в спину, из снайперки, шансов не было. Только не учли, что Макс – котовод, не знали, скорее всего, или не придали значения. И его Пушок – остался, и запомнил убийц, собиравших добычу, и догнал по следу… Селение, скорее даже маленький, микрогородок – до сих пор там просыпаются в холодном поту при любом звуке из саванны! Кот резал всех, кого мог перехватить – ночью, когда его «невидимость» становится абсолютной. Они пробовали запираться – от кота! Они ставили ловушки, стреляли по каждой тени, разбрасывали отраву… А потом завыли от страха – Пушок охотился на них, как на крыс, не трогая только детей! К тому моменту, когда туда добрался вызванный по радиосвязи рейдер – из населения в две с половиной килотвари осталось только чуть больше тысячи, и то потому, что как минимум три сотни составляли дети и подростки – иначе и того не было бы… Кот резал их больше пяти месяцев! И только после нескольких суток пребывания рядом с рейдером и его кошкой – дал себя уговорить и увести от недобитых жителей, скулящих от ужаса…

Если у нас в Долинах я – правитель, да и то скорее координатор и «высшая инстанция», этакий тот-кому-можно-пожаловаться – то немцы называют меня Князем вполне серьёзно. Поначалу звали «херцогом» – но это мне как-то не очень зашло, так что быстро исправились… И очень гордяться тем, что я – тоже «медоед», почётный немец и прочая, и прочая… почётный святой, почётный великомученик… И жену мне подсунули – ага, ту самую… Ну я же не совсем гад – когда тебе показывают твоего малыша и с этакой жертвенностью просят придумать ему имя… И со Снежкой, на удивление – договорилась, ещё до того, как меня порадовала… мда! Ещё веселее было, когда на третий год к нам заявилась Кристи – и тоже с неплохо так бегающей на своих двоих козявкой, с блондинистым цветом волос и моими глазами! Так теперь и живём – домой хоть не появляйся иногда…

А мы развиваемся – и совершенно неожиданно даже для меня. Мы не торгуем ни рудами, ни вообще сырьём – его в нашем каскаде долин очень мало, да и то стараемся не сильно афишировать, хлопотно черезчур. Да, целый каскад – вслед за первой, обнаруженной нами с Веслом ещё в первую осень, открылись ещё пять больших и более десятка мелких и совсем крохотных! В одной из таких малюток и стоит мой дом – не люблю сутолоку, знаете ли… Да, так вот – сырья у нас немного, продовольствия тоже только-только хватать стало для самообеспечения, да и то лишь последние три года – раньше закупали. На какие шиши? Не поверите – туризм!

Точнее, не только туризм. В наших долинах, как оказалось – почти нет ни ядовитых змей, ни особо мерзких насекомых. Самое безопасное место в Новом Мире – между прочим, официальный рекламный слоган! Плюс, Дараев со своей клиникой – уже пять лет как! Не знаю, что именно он не поделил с Протекторатом – но свалил он оттуда с шумом и треском! Заехал в гости по пути в Нойелибен – да так и остался, клинику открыл, сманил десяток достаточно грамотных врачей и медсестёр… Так что у нас очень серьёзная ниша получилась – к нам рожать прилетают! И на травке поваляться с ребёнком после родов, босыми ножками походить… И вообще детей полно, больше даже приезжих – ага, котопитомник привлекает всех со страшной силой. Бывает, и находят себе пару – котята выбирают будущих напарников по совершенно неизвестным параметрам, но и не ошибались пока ни разу. Никто из котоводов не стал ни бандитом, ни вообще подлецом – видимо, есть какой-то «запах мысли»… От японцев, с их фанатической любовью к кошачьим – вообще едва не отбиваться приходится, а учитывая весьма…сложные, отношения с их материковой роднёй – так и вообще, просятся в гражданство Княжества со страшной силой!

А Мир продолжает жить – воюет, дружит, подличает и совершает подвиги… Орден, не иначе в пику нашим пограничникам, о чьём уровне уже небылицы рассказывают – ага, Весло, как главнокомандующий, да ещё и коссовод, развернулся от всей широты души, и его четыре сотни по боевой эффективности вполне сравнимы с полноценным полком – принялся пиарить своих рейнджеров! Плакатик со знакомой рожей и я видел – пообтрепался Андрей, со времён «китайской» войны, пооблетела самоуверенность, хотя и хорохорится вроде – а видна в глазах отчаянная неуверенность… Да и вообще вся кампания по приданию рейнджерам ореола «бравых партней с фронтира» – на Территориях вызывает скорее здоровый сарказм. Ну, на фоне наших или егерей, немецких «медоедов» или техасских патрульных – и правда, только смеяться…

Сегодня открываем новый корпус лечебницы-профилактория. Дараев, перебравшись с несколькими единомышленцами к нам, развернулся вовсю, особенно получив неплохое по меркам НМ финансирование – а я выделил на его нужны почти всю прибыль с разросшегося втрое Волоковского терминала, практически на одной интуиции тогда решился! И не подвёл врач – у нас берутся лечить такие болячки, с которыми и в лучших центрах на старушке-Земле не рискнут результат гарантировать… Года три как клиника окупает себя сама, с приличным профитом – вот, на новый лечебно-исследовательский корпус хватило, оборудованный по последнему слову! Я буду там – на торжественном мероприятии, буду пить и говорить красивые – и правильные, что особо приятно – слова, буду поздравлять и принимать поздравления… А послезавтра – я уеду туда, куда всегда уезжаю в это время. Уже пятый раз, и, думаю, будет это ещё много лет… В Нойелибен. Потому что через декаду – День Медоеда! День нашего сумасшедшего рейда в кратер, день, когда «Вонючие медоеды» заявили о себе.

Да, праздник будет… «Медоеды» действительно элита, не знаю, как для Земли – а для Нового Мира очень вполне! И марку держат – таких психов ещё поискать! В позапрошлом году вот отожгли – приятели, один наш, погранец, второй «медоед» из молодняка – будучи в увольнении приехали в гости к родителям немца, на ферму (или как оно там у фрицев – фольварок, что ли?), то ли так просто, то ли познакомить с сестрой своего «лучшего друга»… А туда в тот же день какие-то залётные «мучачос» заявились – мир не без идиотов… И надо же: эта свора в три десятка не очень умных голов мало того что обстреляла ферму – так и ранить ту самую сестру ухитрились, и довольно серьёзно! Зря, надо признать… «Медоед», да ещё только-только получивший заветный шеврон с хвостатым мутантом – это опасно, а с погранцом в паре так вообще. Эти психи не стали долго думать – просто пошли в преследование за получившими по носу нападавшими, благо коты у обоих такие же, молодые, наглые и злые… К тому селению, из которого банда дурных мексикосов припёрлась – собственно бандитов вернулось только двое. Один свихнувшийся напрочь, трясущийся от ужаса и полностью седой – и второй, более адекватный, хотя тоже шарахающийся от всякой тени! Так мало того – эта парочка прямо на КПП оставила письмо для властей – или головы этих уродов, или селение будет взято в осаду, и никто его не покинет до выдачи бандитов. И не просто оставили – днём, под офигевшими взглядами постовых КПП! Специально выдёргивались, засранцы… А открыть по ним огонь не решились. Потому что – открыто постоявший на дороге несколько секунд кот! А что может сделать расстроенный боевой кот… страшилки по всему Новому Миру рассказывают. И не все эти сказки – совсем уж сказки… Про косс вообще вслух говорить иногда боятся, не вру! Типа злобных духов накликать боятся… В общем, обоих бандюков выпнули из ворот через двадцать минут. Два выстрела, и два в полный рост уходящих по дороге человека… И никто – никто! – не решился стрельнуть в спину! Зато снимали видео, фотографировали, потом даже жаловались сдуру, в немецкое представительство… Пытались жаловаться – с соответствующим результатом, конечно, ребята были в своём праве; и получили трендюлей тоже заслуженно, за то, что никого не позвали на помощь – но шумиху в новостях обиженцы устроили знатную…

Мы с Веслом для «медоедов» – что-то среднее между Великими Предками и Мудрыми Наставниками! А потому дорогие гости ко всякому случаю, и уж тем более на главный праздник подразделения. И мы стараемся не пропускать этот день… Нас, «первых медоедов», осталось совсем мало. Чуть больше десятка. Кто-то погиб, кто-то от старости или болезней умер, а и было нас не так чтоб очень… И не все могут приезжать – не близкий свет. Но и в Нойелибене, и в Нойехафене в этот день – на главной площади будет много людей. Нойехафен – давно уже не мирный город. Это скорее крепость, которую взять осадой можно разве что целой армией – не двумя-тремя дивизиями, а именно армией. Немцы – крайне злопамятный народ! И китайцам ту подлую попытку не простили… Рейн перекрыт для любого китайского и даже просто идущего выше устья корабля – львиную долю времени. А таможенный досмотр портового контроля Нойехафена – это песня, они могут заставить даже палубу содрать или разобрать переборки – если вдруг посчитают, что там есть контрабанда. Китайцы – всегда провозят контрабанду, в этом любой житель Нойехафена уверен свято, а подозрительность у Нойехафенских таможенников прокачана на какой-то божественный уровень! Списки контрабанды можно читать часами – каждый новый выпуск Военной Академии старается перещеголять предыдущие, изобретая всё новые запрещённые к провозу товары…

И все, кто придёт на площадь – будут видеть одну и ту же группу фигур в центре. Двое: сидящий на земле, вольно откинувшись на корявый кусок ствола, молодой парень, с выгнувшим спину на его колене котёнком. Задравшим распушенный хвост, вытянувшим когтистую лапу – и странным образом не выглядящим смешным, скорее – действительно грозным, как не выглядит смешным приготовившийся к атаке манул или камышовый кот, хотя и не блещут оба габаритами… И второй, стоящий рядом – нескладный, в дурацком кожаном шлеме на голове, не знающий куда деть руки… День с Рыжиком и Гюнтер. Не знаю, долго ли будут их помнить так, как сейчас – но пока я жив, и живы мои друзья, их имена не забудут. Мы живём – не только ради будущего, но и помня тех, кто ради этого будущего отдал свои жизни! И иначе быть не должно! Живём – в том числе и за них, ради них! И будем жить!