Быть с тобой, думать о тебе

ДЕВЯТЬ

На другой день, когда я находился в офисе, пришло сообщение:

«Еду на похороны, сегодня не увидимся.

Я сказала бы, что это выдающийся день».

Я не мог не улыбнуться.

«Что за похороны?»

«Я даже не знаю покойного».

«А что же ты делаешь на похоронах человека, которого даже не знаешь?»

«Я провожаю туда сестру моего мужа».

«Великую Сильвану?»

«Я для нее не невестка, а лучшая подруга». «Рано или поздно станешь ею, верю в могущество Сильваны».

«Боюсь, что ты прав. Все, приехала. Скучаю по тебе».

Мне непреодолимо захотелось увидеть ее.

Я написал:

«Если освободишься, через пару часов можем встретиться у меня».

«Не выйдет. Могу прийти в книжный магазин выпить кофе».

«Отлично».

Некоторое время я продолжал сидеть с телефоном в руках. Я охотно повидался бы с ней в книжном магазине, но куда сильнее мне хотелось позаниматься с нею любовью. Намного сильнее, чем поболтать за чашкой кофе.

Я подумал, что мог бы сказать ей об этом, но не стал, потому что женщины иногда устраивают небольшой проверочный тест. Может, она хотела узнать, соглашусь ли я на встречу без перспективы закончить ее в постели. Я улыбнулся.

— Что заставляет тебя так глупо улыбаться? Можешь не отвечать, и так знаю: все еще встречаешься с той, замужней? — спросил Лука, входя в мой кабинет.

Когда он расспрашивал меня о Сильвии, я всегда отвечал ему очень уклончиво, не вдаваясь в подробности. Я ревностно относился к тому, что происходит между нами, и не хотел никому рассказывать об этом, тем более ему, ведь он наверняка стал бы отпускать пошлые замечания.

— Приехал шеф? — спросил я, желая сменить тему.

— Должен появиться с минуты на минуту, — Лука посмотрел по сторонам, будто собираясь сообщить мне какую-то тайну.

— Ты пропустил вчера потрясающий вечер.

Вчера в последний момент был объявлен важный ужин, а я не пошел. У меня не было желания сидеть и выслушивать шефа: тот, как всегда, переключил бы все внимание на себя, и мы должны были бы смеяться как по команде его шуткам.

— Должен сказать тебе, что вчера он оказался в ударе, и мы умирали от смеха.

— Не вижу ничего нового.

— На этот раз действительно было очень забавно, мы не притворялись, смеялись от души.

Шеф любил быть в центре внимания, вокруг него всегда собиралось несколько человек, которые принимали его приглашения на вечера, кое-кто действительно посещал их.

Лука посмотрел на меня выжидательно.

— Почему бы тебе наконец не выяснить с ним отношения?

— Потому что он меня не слышит.

— Но ты ведь никогда и не пытался поговорить с ним. Только ты относишься к нему так враждебно.

— Это не моя вина.

Лука был иного мнения, я видел это по его лицу.

— Шеф чувствует, что ты не признаешь его авторитет.

— Помнишь, когда мы только начали здесь работать, какая у него была харизма? Я готов был в огонь и воду броситься ради него. А сегодня он всего лишь разочаровавшийся в жизни, печальный человек.

Лука по-прежнему посматривал по сторонам, не слышит ли кто наш разговор.

— Видишь ли, ты ошибаешься, превращая проблему в свою личную.

Я начал сердиться, потому что проблема действительно близко касалась меня. Лука это знал, но всякий раз старался заставить меня изменить отношение к начальству.

В моем возрасте шеф уже давно был руководителем, мог поступать, как ему угодно, и оказался в этой должности потому, что стоявший над ним начальник ушел и оставил руль ему.

А я все ждал своего часа, как и многие люди моего поколения.

— Да, это мое личное дело, — сказал я. — Тебе не обидно, что в твои сорок лет кто-то еще указывает тебе, что ты должен делать? Мы стареем, так и не прикоснувшись к рулю. Они забрали все и ничего не оставили нам. У нас уже нет времени, чтобы сделать карьеру, а у него была впереди целая жизнь.

— Иногда его советы бывают полезны.

Лука говорил искренне, в этой ситуации он умел сохранять завидное спокойствие. Я же, напротив, не мог принять сложившееся положение вещей, и меня обуревал гнев.

— Твоя позиция никому не нужна, — продолжал он все так же миролюбиво, — и она не делает твою жизнь лучше. Видишь, он ведь понял, что ты на самом деле думаешь о нем. Ну что тебе стоит лишний раз улыбнуться ему, подыграть, польстить немного?

Он выглянул за дверь.

— Вот и он, lupus in favola[10].

— Ты хочешь сказать — легок на помине. Шеф шел по центральному коридору в кожаном пиджаке и флисовой куртке с капюшоном, на ногах — кеды.

Лука жестом задержал его:

— Оскар, я как раз говорил Габриэле, что он многое потерял вчера вечером.

Я не сдержался:

— Зато я первым пришел сегодня в офис. Вы еще спали.

Мне удалось таким образом вызвать у шефа недовольство.

Он ощетинился и с вызовом посмотрел мне в глаза:

— Сегодня я встал в половине седьмого без будильника. И сейчас возвращаюсь с боксерской тренировки. И так зарядился, что едва не сорвал грушу с цепи. Я сделал более ста отжиманий.

И хотя он стоял передо мной, я поднял глаза к небу. Это было сильнее меня, я не мог сдержаться. Когда же встретился с ним взглядом, стало ясно, что он понял, насколько смешным я его считаю.

— Лука, зайди позднее ко мне, пересмотрим ту стратегию, — сказал шеф, уходя, даже не взглянув на меня.

Когда мы остались одни, Лука в негодовании воскликнул:

— Ты что, идиот несчастный, не мог сдержаться?! Чего тебе стоило? — И покачал головой.

Я знал, что он прав и метит на мое место в агентстве.

— Не подумал, вырвалось, — признался я, не веря сам себе.

— Неправда, тебе нравится унижать его.

Я вскипел:

— Ты что, не видишь, как он одевается? На какой машине ездит? И думает, будто ему не все шестьдесят, а только двадцать!

— А тебе-то какого черта до этого?! Делай свою работу, выполняй задания и улыбайся ему. Мне кажется, не так уж это и трудно.

Я фыркнул, он оказался прав, что и говорить, но я не мог примириться с ситуацией.

— Как поживает твой животный мир? — спросил он, меняя разговор.

— Хорошо, я нашел пару идей.

Он тоже, как и Сильвия, подтрунивал над этой историей с животными, хотя и понимал, что из этого может получиться что-то хорошее.

— Если нужна помощь, учти: я очень даже разбираюсь во всем, что касается животных.

Знаешь ли ты, например, что клитор у слонихи длиной от двадцати до сорока сантиметров? И что оргазм у свиньи может длиться целых полчаса?

— Спасибо за информацию, непременно использую. Уже вижу слайды, которые будут показаны на презентации.

— Конечно, у меня и слоган готов: свинья, которая получает столько удовольствия, может давать только отличную колбасу.

— Молодец. Трудись на этом поприще. Ты на правильном пути.

Мы расхохотались.

Когда он выходил, я швырнул ему вслед ножницы.

— Ты что, идиот?! Ты же мог поранить меня.

— Исключено, у них закругленные концы.