Цари мира

XI

Парижская выставка 1900 года была достойным произведением границы между XIX и XX веками. Она была расположена по обеим сторонам Сены, на пространстве от площади Конкорд до Трокадеро включительно, по правому берегу и, начиная с эспланады Инвалидов и кончая Марсовым полем, по левому. Под Эйфелевой башней разбит прелестный цветник. Все Марсово поле превращено в парк с прудами, фонтанами, каскадами и искусственными горами. Берега Сены покрыты дворцами с террасами и висячими садами. Между Альмским мостом до висячего пешеходного возвышается старый Париж с причудливыми башнями. Между Инвалидами и главным зданием устроена в одном направлении движущаяся платформа — «подвижной тротуар», а в обратном — электрическая железная дорога. В главном здании — колоссальный зал празднеств и волшебный «светозарный» салон электричества, где световые эффекты менялись каждую минуту.

Искусство и промышленность всего света были широко и богато экспонированы. В отделе машин первое место занимала Германия. Все отрасли наук были представлены. Оптика имела свой павильон с громаднейшим телескопом, одним из гвоздей выставки. Величественное колесо-карусель, как в Чикаго, и около маленькая Швейцария с ее ландшафтами. Ночью выставка и Эйфелева башня покрывались бесчисленными огнями, а по Сене сновали иллюминованные гондолы и яхты.

Ленотр поспешно направился в фарфоровый отдел, рассуждая так: «Если я не найду там моей дичи, то ясно, что человек этот обманул гостинщика. Но тогда зачем ему было оставлять адрес Фуку? В таком случае, он вернется в гостиницу. В фарфоровом отделе я наведу справки. Если он там экспонирует, его знают. Если я его захвачу самого, и это не мой Дюпон, все же он с юга, офицер, может быть, знает настоящего или даже его родственников!».

Ленотр подозвал возчика с катящимся креслом и, усевшись в оригинальный экипаж, впервые появившийся на этой выставке, попросил доставить себя к главному зданию. Здесь он с трудом, из-за множества публики, пробрался в само здание и, спрашивая сторожей, скоро нашел нужный ему отдел. Здесь он спросил, где экспонирует дю Пон-Рояль. Ему ответили, что такого экспонента не существует.

— Кто же здесь из отеля «Де-Лимож»?

— Да мы почти все там остановились.

— И такого вы не знаете?

— Нет, не знаем.

— Он сегодня приехал.

— Тогда дело другое, очень может быть, но только он не экспонирует. Вот, не угодно ли, идет мосье Антуан Пти, экспонент, только сегодня приехавший и, вероятно, там же остановившийся.

Одного взгляда Ленотру было достаточно, чтобы убедиться, что это тот человек, кого он искал. Коротенький, с брюшком, лысый.

— Это вы мосье Пти? — обратился к нему полицейский агент.

— Да, это я, к вашим услугам.

— Небольшая справка, мосье Пти. Вы прибыли сегодня в гостиницу «Де-Лимож» и оставили там ваш багаж, а сами только что приехали сюда?

— Да, сударь, это я.

— Можно вас попросить — я полицейский агент — быть столь любезным — здесь неудобно разговаривать — уделить мне небольшой часик?

— К вашим услугам, господин агент.

Они дошли до выхода, и в самое короткое время прибыли в Пасси, на квартиру Ленотра.

— Итак, вы прибыли сегодня в отель «Де-Лимож» из отеля «Дю-Бак», куда вы прибыли сегодня же из Ниццы?

— Пардон! Я прибыл с 11-часовым экспрессом прямо из Лиможа, где вы можете обо мне справиться, когда я выехал: я известное лицо, Антуан Пти, крупный коммерсант. Никогда в жизни в отеле «Дю-Бак» не был. Здесь недоразумение.

— Но почему же вы назвались Дюпоном в том и другом отеле?

— Господин комиссар! Я совсем не назывался в отеле «Де-Лимож», а в другом, повторяю вам, быть не мог. Ради всего, объясните, в чем дело? Я начинаю беспокоиться!

— Сейчас явится хозяин отеля «Дю-Бак». Все выяснится. Если это недоразумение, то я вас тотчас же отпущу…

— Как! Значит, я арестован?! За что?

— Извините меня, мосье, вы меня не так поняли. Мне необходимо напасть на след одного Дюпона, а так как по наружности вы на него походите и записаны под его именем, то я вас и прошу помочь мне выяснить это дело на очной ставке с обоими гостинщиками. Я за ними послал еще с выставки, так что сейчас они будут тут. Немного терпения.

Ленотр смотрел в упор на своего гостя, и опытный глаз полицейского ему подсказал, что на лице того не написано никакого беспокойства — одна докука. Наконец, прибыл хозяин отеля «Де-Лимож».

— Это ваш гость?

— Да.

— Он называется Дюпон?

— Нет, сударь, он никак не называется, но мне по телефону сообщил Фук, что он ко мне направил своего постояльца из Ниццы — Дю-Пон-Рояля, и я, конечно, подумал, что это мосье…

— Почему же вы не хотели сказать вашего имени в отеле? — спросил Ленотр Пти.

— Да я просто не хотел, чтобы знали о моем приезде раньше, чем я не явлюсь на выставку.

В эту минуту подъехал Фук. Увидав незнакомое лицо, он побледнел, смутился, не зная, что сказать. Присутствие Мишеля его еще больше смутило, так как он понял, что тот его выдал.

— Вы знаете этого господина? — спросил Ленотр.

— Нет, мосье, не знаю, только это не Дюпон!