Чаша Бланшара

ГЛАВА 2

В тот самый понедельник Гарри Дрейк проснулся у себя дома, в сыром погребе, который втиснулся между лавкой по продаже зерна и мастерской, где делали свечи, недалеко от набережной Маринованной селедки. Он был один — Элси, его дочь, поднялась еще до зари, чтобы проследить за его делом, и не вернется еще несколько часов. Позднее он навестит ее, чтобы убедиться, что все в порядке и она делает то, что приказано.

Не затрудняя себя умыванием и бритьем, Гарри Дрейк оделся во все свое самое лучшее: тускло-коричневое пальто с оловянными пуговицами, украденное им из открытой коляски; грубые кожаные бриджи, стянутые из спальни одного придурка, который так сильно перебрал, что даже не пошевелился; и льняную рубашку, сдернутую им с веревки на Феттер-лейн. Прищурившись, он оглядел в осколок зеркала свое темное лицо с тяжелыми веками и крючковатым носом, сломанной черепаховой расческой пригладил грубые волосы и завязал их старой лентой. Уверив себя, что выглядит вполне джентльменом, он рассовал по карманам золотые карманные часы, серебряную табакерку с нюхательным табаком и блокнот, где были записаны подробности любовных встреч известного барона и дамы, не являющейся его женой. Бросив довольный взгляд на свое отражение, Гарри Дрейк вышел из своего логова, поднялся по гнилым ступеням на улицу и направился в сторону реки.

У причала он остановился и огляделся. Свет над рекой был желтоватого цвета, прилив высокий — временами большие волны набегали на пристань. Над головой кружились и кричали чайки, подгоняемые ветром. Гарри Дрейк понюхал воздух и почувствовал, как на щеку упали капли дождя. Приближался шторм. Он мысленно улыбнулся, сунул руки в карманы и двинулся прочь, исчезнув в городских улицах.

К тому времени как колокола на Святом Данстане пробили пять и солнце спряталось за крыши Блэкфрайарза, дело Гарри Дрейка было в общем и целом успешно завершено. Теперь в его карманах лежали два золотых соверена и два серебряных шиллинга. Его раннее предчувствие оправдалось: усиливающийся ветер подгонял его в спину. Но шторм пока полностью не разыгрался, равно как еще не наступил тот темный час, которого он дожидался. Пока суд да дело, Гарри решил провести время с приятностью. Во-первых, ему требовалось поесть: он бы не отказался от мясного пудинга с подливкой. А потом следовало угощение другого сорта — визит к Долли в Чипсайде. С такими приятными мыслями Гарри Дрейк направился домой.

Были уже сумерки, когда он так осторожно спустился по крутым ступенькам, что ни одна из них не скрипнула и не выдала его. Он открыл дверь движением человека, который хочет увидеть, что за ней, прежде чем его заметят. В подвале не было окон, он освещался тремя огарками сальных свечей, стоящих в центре круглого стола. Сквозь мутный свет Гарри разглядел фигуру своей дочери Элси в красной шерстяной шали, обернутой вокруг плеч. Она стояла на коленях у очага рядом со сломанной плетеной корзиной. Открытая дверь впустила поток воздуха, заставивший огни свечей заколебаться. Элси вздрогнула и обернулась. Разглядев большую тень отца у входа, она молча кивнула и вернулась к своему занятию.

Она собиралась разжечь огонь, что приходилось делать каждый день независимо от сезона, потому что тепло в подвал никогда не поступало. Элси доставала уголь и щепки из корзины, вытирала их, чтобы убрать большую часть грязи, и укладывала в очаг настолько осторожно, что казалось, она строит карточный домик. Когда горка выросла, она подожгла ее щепкой, зажженной от одной из свеч, затем принялась раздувать огонь, пока в голове не зашумело и первые, нерешительные язычки пламени не начали пробираться вверх через черную пирамиду.

Пока Элси была занята, Гарри стащил с кровати одеяло и накинул его на плечи, чтобы согреться. Он наблюдал за стараниями дочери и все больше злился — в животе урчало от голода. Как только огонь занялся, Элси села на пятки.

— Бросай все! Я хочу есть! — рявкнул Гарри и, сунув ей шиллинг, приказал: — Немедленно иди в мясную лавку. Возьми говяжий пудинг и кварту эля. И сразу же назад, не смей задерживаться, а то получишь взбучку.

Элси молча кивнула, взяла монету и поспешила уйти. Через десять минут она вернулась с кувшином в одной руке и дымящимся пудингом в другой. Грохнула кувшин и пудинг на стол и стала рыться в поисках тарелки и ложки. Гарри наполнил свою кружку и выхлестал эль в один прием, затем вытер ложку о рукав и погрузил ее в самое сердце пудинга. На тарелку полились жир и подливка, посыпалось жирное мясо. Глотая слюни в предвкушении, Гарри набрал полную ложку пудинга и сунул все ее жирное содержимое в рот. Он жевал, глотал, пил и наполнил свой рот несколько раз, прежде чем его глаза оторвались от тарелки и остановились на дочери. Она снова сидела скрючившись у огня.

— Где твоя тарелка? — спросил он. — Тащи скорее, а то останешься голодной.

Элси поднялась на ноги. Взяла с доски над очагом небольшое блюдце и кружку с отбитым краем и нерешительно поставила их около отца. Она не мигая смотрела, как он отделил кусочек пудинга, наполовину наполнил ее кружку элем и подвинул к ней. Гарри сидел на единственном стуле в подвале, так что она пристроилась у стола на перевернутой корзине из-под угля.

— Ну? — спросил Гарри Дрейк, когда на его тарелке не осталось ни крошки. — Что-нибудь видела сегодня?

Элси пожала плечами:

— Ничего нового. Я пришла туда около шести. Мастерскую открыл в половине восьмого один из подмастерьев. Два ремесленника пришли вскоре после этого. Джентльмен из соседнего дома пришел около восьми.

Гарри Дрейк кивнул, но затем сдвинул брови:

— Когда мне случилось проходить рядом, я заметил, что ты разговаривала с какой-то леди, а затем убежала. В чем дело?

— Ничего особенного.

— Это уж мне судить.

Элси подумала об Агнесс, о пироге, купленном на ее монетки, кошельке, все еще лежащем в ее кармане, и апельсине, съеденном целиком с кожурой и семечками. Она невинно распахнула глаза:

— Это никакая не леди. Всего лишь служанка, которая прогнала меня со ступеньки.

— Но не служанка Бланшаров?

— Нет, па. Я же осторожна. И не дура.

Гарри поковырял в зубах своим перочинным ножом:

— Мое дело будет сделано сегодня ночью. Завтра возвращайся на реку. У нас мало топлива. И посмотри, что еще ты сможешь найти.

Элси кивнула и протянула озябшие ладони к огню. Языки пламени были того же цвета, что и апельсин. Она все никак не могла забыть его, и это мешало ей сосредоточиться.