Часовня "Кловер"

Глава 17

— Какой холодный ветер! Ты не возражаешь, если я оставлю тебя на минутку? Я хочу сбегать в класс и взять пальто потеплее, — попросила я учительницу пятого класса школы Прескотта. На этой неделе мы в паре дежурили в автобусе, присматривая за детьми, когда они загружались для поездки домой.

— Просто зайди внутрь и оставайся там. — Она улыбнулась. — Дети почти все загружены, и я могу закончить здесь одна. Ты иди и грейся.

— Спасибо! — мои зубы стучали, когда я вбежала внутрь.

Мои короткие шаги превратились в длинные, когда из моего класса донесся разочарованный крик. Мои каблуки застучали, когда я ворвалась в дверь и увидела Мейсона Карпентера, лихорадочно копающегося в мусорном баке у моего стола.

Как ему удалось вернуться внутрь так, чтобы учителя этого не заметили? И какого черта он рылся в мусорном баке?

— Мейсон?

Он обернулся с широко раскрытыми глазами.

Нежно улыбнувшись ему, я пересекла комнату и опустилась перед ним на колени.

— Почему ты роешься в мусорном баке?

Его глаза наполнились слезами, а подбородок задрожал. Отчаяние на его лице было подобно выстрелу в сердце.

— Я хочу есть! — взвыл он и прижался ко мне. — Я пытался найти яблоко, которое вы ели во время перекуса.

Боль пронзила мое сердце, и я боролась с собственными слезами, прижимая Мейсона к своей груди. Моя агония быстро сменилась пылающей яростью.

Шестилетний мальчик ел из мусорки. Его одежда была такой же грязной, как и тело. Это больше не могло продолжаться. Не могло.

Социальному работнику были даны месяцы, чтобы помочь Мейсону. У нее был шанс. Теперь настала моя очередь. Чего бы это ни стоило, я проникну в дом его тети и докажу, что этому ребенку там не место.

Но сначала мне нужно было успокоить Мейсона и принести ему немного еды.

— Все будет хорошо, дорогой. Сделай несколько глубоких вдохов, — сказала я, поглаживая его спину. — Ты хочешь совершить со мной особое путешествие в учительскую? Я приготовлю тебе бутерброд с арахисовым маслом и желе. И я думаю, что там осталось немного брауни.

Он кивнул и отстранился, вытирая слезы с глаз.

Десять минут спустя я совершила набег на шкафы в учительской и сидела с Мейсоном, пока он поглощал свой сэндвич, пакет чипсов и два пирожных.

— Мейсон, разве ты сегодня не обедал? — Обычно, когда я требовала информации, он отгораживался от меня, но я надеялась, что сегодня все будет по-другому и он откроется.

Он покачал головой.

— Ты живешь со своей тетей? — спросила я.

Он кивнул.

— Почему она не упаковала тебе ланч?

— Ее парень съел всю нашу еду. Она сказала, что мне придется подождать до пятницы, когда она сможет сходить в магазин.

— Ты ужинал вчера вечером?

Он покачал головой.

— Она сказала, что я могу просто взять горячий ланч, — пробормотал он, — но она забыла оплатить мой талон на обед.

Сегодня была среда. Действительно ли его тетя ожидала, что ребенок будет несколько дней обходиться без еды? Моя кровь вскипела. Я не была жестоким человеком, но ничего так не хотела, как вышвырнуть к чертовой матери его тетю.

— В следующий раз просто попроси дежурного учителя списать деньги с моего счета, хорошо? — сказала я.

Он кивнул и вернулся к своим чипсам.

Стиснув зубы, я закрыла глаза и сделала три успокаивающих вдоха. Они не сработали, но, по крайней мере, мне удалось не выругаться в присутствии ученика.

— Как ты добираешься домой после школы? — спросила я.

— Я иду пешком.

— Ладно. Сегодня днем я подвезу тебя. Завтра я принесу тебе еду в школу.

Он тяжело опустился на свой стул.

— Вы собираетесь втянуть тетю Киру в неприятности? Она сказала, что если я кому-нибудь расскажу о ней, придет полиция и отправит меня в тюрьму к маме.

Эта манипулятивная сучка напугала Мейсона, заставив молчать. Мое раздражение продолжало расти. Как социальный работник пропустила все это?

— Мейсон, ты помнишь женщину, которая приходила в ваш дом и осматривалась?

Он кивнул.

— Она задавала тебе вопрос о том, как тебе живется с тетей?

Он снова кивнул.

— Ты сказал ей правду?

Он покачал головой, и его глаза снова наполнились слезами.

— Все в порядке. У тебя не будет неприятностей, дорогой. Давай, заканчивай есть. Мне нужно сделать телефонный звонок.

Выйдя в коридор, я достала свой телефон, чтобы вызвать подкрепление.

— Мисс Робертсон? — крикнула я, колотя кулаком в ее дверь.

Домом Киры Робертсон был ветхий трейлер на окраине города, на лужайке была припаркована ржавая белая «Тойота». Я раньше не была в этом районе, но он напомнил мне о днях, проведенных волонтером в более суровых районах Манхэттена.

Внешняя обшивка трейлера была грязной и в нескольких местах отвалилась. Когда я потянула за дверную ручку с сеткой, она чуть не отломалась.

Узел в моем животе затянулся, когда я продолжила стучать без ответа. Но я не струсила. Мейсон нуждался во мне.

В настоящее время он был в безопасности в гостинице «Фан Маунтин Инн» с Мейзи и Коби. Когда я позвонила Мейзи и вкратце изложила ей ситуацию, она была более чем счастлива помочь, хотя и была немного обеспокоена моим планом. Она думала, что мне следует заручиться помощью Джесса вместо того, чтобы идти в дом Мейсона одной, чтобы противостоять «тете Кире». Я не звонила Джессу, но пообещала, что визит к шерифу станет моей второй остановкой.

Кира не открывала дверь ни на один из визитов Джесса, и было не похоже, что он мог заставить себя войти. Мои шансы пройти через ее дверь были бы намного выше, если бы со мной не было полицейского.

— Мисс Робертсон!

Мой план на эту конфронтацию был прост. Проникнуть внутрь, использовать камеру на моем телефоне, чтобы снять дом на видео, и, если мне действительно повезет, обманом заставить Киру признать, что ее забота о Мейсоне была недостаточной.

Встречаясь с адвокатом в течение многих лет, я знала, что записанные разговоры попадают в «серую зону», когда речь идет о допустимых доказательствах. Но я была готова рискнуть, полагая, что судья будет снисходителен, поскольку речь шла о выживании ребенка.

— Привет? Мисс Робертсон! — крикнула я. — Это мисс Остин. Учитель Мейсона. У вас есть минутка?

Когда дверь, наконец, распахнулась, я ожидала увидеть Киру. Вместо этого дверь открыл жирный мужчина в грязной белой майке и серых спортивных штанах.

— Кто ты, черт возьми, такая?

— Оу. Мне жаль. Я ищу Киру Робертсон? Я ошиблась домом?

— Она занята, — сказал он, пытаясь захлопнуть дверь у меня перед носом.

Упершись ногой в дверной косяк, я крикнула:

— Подождите! Я просто хочу поговорить с ней о Мейсоне. Я его учительница.

Этот парень был по меньшей мере на пятьдесят фунтов и шесть дюймов выше меня. С минимальной силой он мог бы оттолкнуть мою ногу в сторону и закрыть передо мной дверь.

Но он не оттолкнул меня.

Он сунул руку за спину и вытащил черный пистолет, приставив дуло прямо к моему лбу.

Охваченная чистым страхом, я замерла.

— Пожалуйста, не надо. Я всего лишь учительница Мейсона, — прошептала я.

Моя просьба вызвала угрожающую ухмылку. Этот человек был начисто лишен доброты или сострадания. В его остекленевшем взгляде не было ничего, кроме зла. Он был психопатом. Все, что ему нужно было сделать, это нажать на курок, и я была бы мертва.

Но я не хотела, чтобы это был конец. Я хотела пойти на свадьбу своей матери. Я хотела снова увидеть ямочку на щеке Мейсона. Я хотела поцеловать Ника и заснуть в его объятиях. Я еще не закончила жить своей жизнью.

— Пожалуйста, — снова взмолилась я. Слезы наполнили мои глаза.

Он сильнее вдавил пистолет в мою кожу, заставляя мою голову откинуться на дюйм.

— Убирайся отсюда нахуй.

Как только я получила разрешение уйти, я попятилась назад. Мой каблук зацепился за потрескавшуюся цементную ступеньку, и я полетела на землю, приземлившись на задницу. Пока мужчина смеялся и глумился, я неуклюже поднялась на ноги и побежала к своему джипу.

Сжимая руль так, что побелели костяшки пальцев, я выполнила свое обещание, данное Мейзи, и немедленно поехала в полицейский участок.

— Вам с Джорджией обеим нужно, черт возьми, успокоиться и позволить мне делать мою работу. Господи, с вами, женщинами так трудно, — сказал Джесс.

— Что? Джиджи ведь не собирается туда, не так ли? — ахнула я.

— Нет, — сказал он. — Джорджия знает, что я бы сорвался, если бы она выкинула трюк, как это сделала ты. Она угрожает заставить меня спать в гараже, если я не приведу Мейсона сегодня вечером домой. Сегодня по дороге домой Роуэн сказала ей, что завтра ей нужно два ланча, чтобы Мейсон мог поесть. Я закончил разговаривать с ней за две минуты до того, как ты вбежала.

— О, хорошо, — вздохнула я. Последнее место, где я хотела видеть Джиджи, было в трейлере Киры Робертсон.

Когда я прибыла в управление шерифа, диспетчер бросил один взгляд на мое пепельное лицо и повел меня в конференц-зал. Несколько минут спустя Джесс и Сэм столпились вокруг меня, внимательно слушая, как я сообщала об инциденте. Сэм ушел вскоре после того, как я забрала Мейсона из мотеля.

— Мне жаль. — Это было все, что я могла придумать, чтобы сказать. Я знала, что наступаю Джессу на пятки, еще до того, как добралась до трейлера Киры, но мой темперамент взял надо мной верх и победил здравый смысл. Кроме того, откуда мне было знать, что сумасшедший, вооруженный мужчина будет жить с тетей Мейсона?

— Я понимаю, к чему ты клонишь, Эммелин, — сказал Джесс. — Хотя ты выбрала отстойное время. Мейсона должны были забрать из того дома завтра утром.

— Должны были забрать? — спросила я с широко раскрытыми глазами.

— Да. Мой помощник шерифа дежурил у ее соседки, наблюдая за домом Киры каждую ночь в течение недели. Прошлой ночью он видел, как бойфренд продавал наркотики паре известных потребителей. Арестовал их этим утром, и они сдали своего дилера.

Меня подташнивало, а мышцы слабели. Закрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь сдержать свои эмоции. Но всего этого было слишком много. Я испытала облегчение от того, что Мейсон выбирался из этого места, и я была в восторге от того, что пережила этот день.

Слезы потекли по моему лицу.

Джесс подвинул свой стул к моему и притянул меня к себе на плечо, свободной рукой доставая телефон из кармана джинсов.

— Слейтер. Это Брик. Тебе стоит приехать в участок. Эммелин здесь.

Плечо Джесса вскоре сменилось плечом Ника, и пока он крепко обнимал меня, Джесс рассказал ему о моем дне. Чем больше Джесс говорил, тем крепче становилась хватка Ника.

И я была благодарна, что Джесс смог объяснить Нику это тяжелое испытание. Я не думала, что смогу пересказать эту историю еще раз.

— Что дальше? — спросил Ник у Джесса.

— Нужно, чтобы Эммелин подписала несколько бумаг, чтобы официально выдвинуть обвинения. Мы добавим это к тем, что за хранение и распространение, и привлечем бойфренда. Он в жопе. С его уже существующим послужным списком и этим, добавленным сверху, он будет отправлен в тюрьму на несколько лет.

Ник отпустил меня и встал со своего стула, расхаживая вдоль окна и проводя рукой по волосам.

— Блять! — закричал он, и я вздрогнула. — Как, черт возьми, социальный работник ничего этого не видел, Брик?

Джесс покачал головой.

— После того, как мы привлекли парня к ответственности по обвинению в наркотиках, я начал копаться в том, кем он был. Переехал сюда пару лет назад. У него семья в городе. Угадай, на кого работает его младшая сестра?

— На Гринфилд, — сказал Ник.

— Да. Она одна из секретарш в ратуше. Брайант привез ее пару часов назад. Он все еще заставляет ее на допросе писать свои показания. Она призналась, что предупредила Киру, когда Гринфилд собиралась приехать. Сказала, что ее брат брал государственные деньги, которые тетя получала для Мейсона.

— Кто такая Гринфилд? — спросила я.

— Социальный работник, — ответил Ник.

Так вот почему в доме Киры всегда было чисто, а бойфренда там никогда не было. И, вероятно, поэтому ни один из них никогда не открывал дверь, когда заходил Джесс.

— Что будет с ребенком? — спросил Ник.

— Звонили Джек и Энни Драммонд. Они уже едут. Посмотрим, как Мейсон справится с ними, — сказал Джесс. — Надеюсь отправить его на их ферму сегодня вечером.

— Хорошее место для него, — сказал Ник.

— Эммелин, не могла бы ты остаться и помочь этому знакомству пройти гладко, я был бы очень признателен, — сказал Джесс.

— Конечно, — сказала я. — Кто такие Драммонды? — спросила я. Фамилия была знакомой, и в обычной ситуации я бы смогла ее вспомнить. Но меньше часа назад к моему лбу приставили пистолет, так что я была немного не в себе.

— Я позволю Нику ввести тебя в курс дела, — сказал Джесс. — Дай мне несколько минут, чтобы собрать бумаги для твоей подписи. Таким образом, когда мы закончим с Мейсоном, вы двое сможете пойти домой.

Когда Джесс ушел, я переключила свое внимание на Ника. Он все еще стоял у большого стеклянного окна комнаты, глядя на участок спиной ко мне.

— У Джека и Энни Драммонд есть ферма за городом. Их сын, Уэс, был убит в прошлом году.

Теперь я вспомнила. Уэс Драммонд был наркоторговцем, которого убили те же люди, что похитили Джиджи и Мейзи. Действительно ли его родители были лучшими людьми, способными позаботиться о маленьком мальчике, который, вероятно, был напуган до смерти?

— Это лучший выбор из всех приемных семей?

— Они хорошие люди, Эммелин, — огрызнулся Ник.

— Прости, — сказала я. — Я не осуждаю. Я просто хочу, чтобы Мейсон был в лучшем из возможных мест.

Он громко выдохнул и повернулся ко мне лицом.

— Джек и Энни были хорошими родителями, Эмми. Уэс просто выбрал темный путь. Они делали все, что могли, чтобы вытащить Уэса из той жизни. Он просто не хотел отпускать ее. Они через многое прошли, но для Мейсона нет лучшего места, чем на их ферме.

Вскоре после того, как я подписала свое заявление, конференц-зал наполнился людьми.

Сэм вошел с очень взволнованным Мейсоном. Джесс позвонил социальному работнику, миссис Гринфилд, и та прибыла, чтобы облегчить встречу. Она пожала мне руку, но сделала это нахмурившись. Я думаю, она была не слишком довольна тем, что я вмешалась в ее дело. Джек и Энни Драммонд ворвались последними, выглядя одновременно нервными и возбужденными.

Ник, наконец, перестал расхаживать и сел рядом со мной, но он оставался тихим, не разговаривая ни со мной, ни с кем-либо еще в комнате. Мои попытки разговорить его, пока мы ждали, остались безрезультатными.

Ужасное тошнотворное чувство поселилось у меня в животе. Я ненавидела то, что он был зол, и ничего так не хотела, как разобраться с этим, но я напомнила себе быть терпеливой.

Сначала нам нужно было разобраться с условиями проживания Мейсона.

Джун Гринфилд делала все возможное, чтобы поговорить с Мейсоном, но он решительно отгораживался от нее. Мы все наблюдали в течение тридцати минут как он, пока она разговаривала с ним, не пробормотал ни единого слова в ответ.

Наконец с меня было достаточно, и я решила вмешаться. Социальный работник уже невзлюбила меня за мое вмешательство сегодня днем. Я могла бы смириться с тем, что разозлю ее еще больше. Особенно, если это означало, что Мейсон будет в порядке.

— Мейсон, ты можешь посмотреть на меня? — спросила я, поворачивая его кресло так, чтобы он был лицом ко мне, а не к миссис Гринфилд.

Он проигнорировал меня и продолжал смотреть на свои ноги.

— У тебя нет проблем, Мейсон. Мы здесь не для того, чтобы отправить тебя в тюрьму. Хорошо?

Его большие карие глаза поднялись, и впервые за весь день в его взгляде появилась надежда.

— Мы все подумали, что ты, возможно, захочешь провести небольшой отпуск. Мистер и миссис Драммонд вон там, — сказала я, указывая на пару, — у них есть ферма, и они хотели бы, чтобы ты приехал и осмотрел ее. Разве это не круто?

Он кивнул, и на секунду мне показалось, что мы к чему-то приближаемся. Но затем его взгляд вернулся к ботинкам.

— У тети Киры неприятности?

— Да, — сказала я ему. — Она должна была хорошо заботиться о тебе, но она этого не делала.

Его глаза наполнились слезами, а подбородок задрожал.

— Что? — спросила я. — Что не так? Тебе нравилось там жить?

Он яростно замотал головой.

— Тогда в чем же дело?

— Что произойдет, когда мои каникулы закончатся? Я не хочу возвращаться к тете Кире или маме! — закричал он и прижался ко мне своим маленьким телом.

Притянув его к себе на колени, я прижалась щекой к его грязным волосам и крепко прижала его к себе.

— Тебе больше никогда не придется возвращаться в дом своей тети или к матери, Мейсон, — сказала Джун Гринфилд.

Я улыбнулась и одними губами произнесла «спасибо». Я предполагала, что он не вернется, но было приятно слышать, как она это говорит.

Держа Мейсона, я развернула свой стул так, чтобы видеть Джека и Энни Драммонд.

— Мистер и миссис Драммонд, у вас на ферме есть животные?

— Джек и Энни, — сказал Джек. — И да, у нас есть животные. У нас есть несколько лошадей. Одна дойная корова и ее теленок. А у Энни курятник, полный кур.

— И у нас есть собака. Боксер, — сказала Энни.

— Что за собака? — тихо спросил Мейсон.

— Черный лабрадор. Его любимое занятие — облизывать лица, — сказала ему Энни.

— Что ты думаешь о том, чтобы посмотреть их ферму? Встретиться со всеми этими животными? — спросила я Мейсона.

— Окей, — пробормотал он.

— Я собираюсь на пробежку.

Мы только что вернулись к нему домой, и первое, что сделал Ник, это поднялся наверх, чтобы переодеться. Он спустился вниз в черных спортивных штанах и обтягивающей серой футболке, на ногах — ярко-красные теннисные туфли.

— Безопасно ли бегать в темноте? — спросила я.

Он усмехнулся, пересекая главную комнату. Он даже не потрудился взглянуть на меня, прежде чем прошел прямо через парадную дверь и захлопнул ее.

Дерьмо.

Мне нужно было вино. И конфеты.

Две бутылки вина, пакетик «Скиттлз» и три четверти батончика «Милки Вэй» спустя я была в ярости из-за Ника.

И пьяна.

И в животе у меня было не так жарко.

Как я вообще могла это предсказать? Что визит в дом Мейсона закончится приставлением пистолета к моему лбу, заявлением под присягой о преступной угрозе и вечером, проведенным в участке шерифа?

Ник вел себя так, как будто я сделала это нарочно. Что я сознательно подставил себя под удар. Как он смеет злиться на меня? И как он посмел бросить меня?

Он был взбешен, и его первым побуждением было уйти.

Звук шагов на крыльце заставил меня уставиться на дверь, когда Ник вошел внутрь. Его футболка была покрыта мокрыми пятнами, а с волос капал пот. Он подошел ко мне на диване и наклонился, чтобы поцеловать меня в макушку.

— Я собираюсь быстро принять душ, — мягко сказал он. Его гнев, должно быть, перегорел, пока он бежал. Что очень плохо для него, потому что я была в ярости.

Он был в бреду, если думал, что теперь, когда он успокоился, у нас будет рациональная дискуссия. Время для этого было раньше. Ему следовало остаться рядом, когда мы вернулись домой, и не оставлять меня одну.

Ссора, которая у нас вот-вот должна была начаться, была по его вине. И если завтра у меня будет похмелье, это тоже будет его вина.

Я дымилась на диване, когда его босые ноги зашлепали по деревянному полу. Я смотрела прямо перед собой, на огонь, потому что на нем, скорее всего, была только пара фланелевых пижамных штанов. То, как они свисали с его бедер. Видеть его обнаженную грудь. Если бы я посмотрела на него, моя решимость ослабла бы. Иногда он был просто слишком сексуален.

— Эмми, — сказал он, опускаясь на диван рядом со мной.

— Ник, — огрызнулась я.

— Ты злишься.

— Ты прав.

— Почему?

— Почему? — сказал я, вскакивая с дивана так быстро, как только могла двигаться моя пьяная задница. То есть совсем не быстро, потому что я споткнулась и чуть не врезалась лицом в кофейный столик.

— Полегче, — сказал он, протягивая руку, чтобы поймать меня. — Ты что, пьяна?

— Да! — крикнула я. — Мне пришлось напиться. Как еще я должна была справиться со всем этим? Не похоже на то, что я могла поговорить с тобой. Ты бросил меня, чтобы пойти побегать.

— Мне нужен был воздух.

— Как ты думаешь, чем, черт возьми, я дышала последний час? Здесь есть воздух! — Он прикусил нижнюю губу. — Не смей смеяться надо мной.

Моя угроза сделала все еще хуже. Комната наполнилась звуком раскатистого смеха Ника.

— Агррррх! — зарычала я, сжимая кулаки по бокам. Очевидно, это тоже было забавно, потому что его смех стал таким громким, что у меня заболели уши.

— Спи на диване! — крикнула я, топая через комнату и поднимаясь по лестнице. Конечно, он меня не послушал. Когда я вышла из его главной ванной пять минут спустя, он сбросил штаны на пол и лежал, приподнявшись на кровати.

Моя верхняя губа дернулась от высокомерной ухмылки на его лице. Этот ублюдок знал, что я не выселю его из его собственной комнаты.

— Пора начать спать у меня дома, — сказала я, откидывая одеяло. — Тогда я не буду чувствовать себя виноватой за то, что вышвырнула тебя из постели.

— Этого не произойдет, — сказал он. — На тебе пижама.

— А ты наблюдательный. — Я фыркнула и плюхнулась на матрас, пока не устроилась поудобнее на животе, отвернув лицо от Ника.

— Не ложись спать разозленной, Эмми. — Его пальцы потянулись через кровать и начали вычерчивать легкие узоры на моем плече.

— Ты разозлился на меня за то, что я поступила правильно. За то, что я пыталась помочь ребенку. Потом, когда у тебя был шанс поговорить со мной об этом, ты ушел. Сегодня кто-то наставил на меня пистолет. Металл касался моей кожи, прямо здесь, — сказала я, дотрагиваясь до своего лба. — Сегодня были тридцать секунд, когда я думала, что умру. И ты бросил меня.

Мой голос надломился, когда новая порция рыданий разорвала мою грудь.

Ник притянул меня к себе на колени и баюкал, пока я плакала. И хотя я была зла, я вцепилась ему в шею. Реальность ситуации прояснилась, и я испугалась. Мое тело сотрясалось от подавляемого ужаса, а грудь вздымалась. Но в безопасности в объятиях Ника я дала волю эмоциям и поделилась с ним своими страхами. Это заняло некоторое время, но когда мои рыдания превратились в тихие всхлипы, он заговорил.

— Я разозлился, потому что мне было чертовски страшно, Эмми. Когда Джесс сказал мне, что этот ублюдок приставил пистолет к твоей голове, я захотел его смерти. Но я не мог подъехать к тому трейлеру и убить этого ублюдка, поэтому разозлился. И я выместил это на тебе. Мне жаль.

— Я не знала, что это произойдет. Я просто поехала туда, чтобы поговорить с тетей Мейсона. Сегодня он умирал с голоду. Он рылся в моем мусоре в поисках еды. Я должна была что-то сделать.

— Я понимаю. Понимаю почему ты туда поехала, — сказал он. — Мне не следовало уходить, когда мы вернулись, но мне нужно было выпустить немного пара. Дело было не в тебе. Простишь меня?

— Ты не можешь бросать меня каждый раз, когда плохи дела, Ник, — сказала я. — Это возвращает слишком много старых чувств. Может быть, когда-нибудь мы сможем поругаться, и ты сможешь пробежаться по лесу, чтобы остыть. Но не прямо сейчас. Сначала ты должен поговорить со мной, чтобы я знала, что ты вернешься.

— Я всегда буду возвращаться. Но я больше не уйду, когда мы ссоримся.

— Обещаешь?

— Обещаю, — сказал он. — Просто больше не выкидывай подобных трюков.

— Хорошо. — Кивнула я.

Он мог быть уверен, что я больше никогда не пойду в дом ученика без предупреждения. И я бы больше не стала вмешиваться в дела Службы защиты детей.

— И мы не носим пижамы в этой постели.

Я улыбнулась, уткнувшись ему в грудь.

— Хорошо.