Свидетельство II (наст. изд.), комм. к с. 541.
Обнаруженная им — как ему кажется — темная дыра чужой души, тоже изгнанной в пространства Безмерности, внушила ему ложную надежду на чудо двойного отщепенства: на безмолвное совокупление двух проклятых тел. Аякс здесь явно выступает в роли дьявола или демона (см.: Махов, с. 356–357):
Если дьяволу в его обреченности и доступно некое утешение, то оно состоит в том, чтобы навечно задержать человека рядом с собой (преградив ему путь вверх, к закрытому для дьявола небу), превратить его в «товарища по несчастью». <…>
Так в демонологических текстах появляются понятия «сообщничества», содружества, утешения (socium, consortium), даже «единокровности»… <…> Разумеется, все эти понятия в области отношений с дьяволом отчуждаются от своего «естественного» значения, приобретают некий гротескно-пародийный характер. Никакой близости к демону, никакого сочувствия к нему и товарищества с ним быть не может.
Выражение «темная (или теневая) дыра» (Das Schattenloch). применительно к душе, приводит на память «дыру» (Loch) как вход в Нижний мир (Unterwelt), в Деревянном корабле: с. 32–33, 35, 43, 64, 121 (и коммент. на с. 238), 127, 196, 200. Встречается это понятие и в Свидетельстве I: 275, 347, 357 (и коммент. на с. 832), 699, 723. О возможности интерпретации Нижнего мира как подсознания см.: Деревянный корабль, с. 482–483.