Черному коту повезет

Глава 2

Выбор пал на розовый провод. Мне никогда не нравился этот цвет. Так что, можно сказать, это личное.

Сделав глубокий вдох, я зажмурился и перерезал провод.

— А-а-а! — заверещал, как полицейская сирена Вэй.

Фу-у-х. Я выдохнул. Но походу фальстартом!

Я посмотрел на часы. Секундная стрелка и не думала останавливаться.

2… 1…

Да вы издеваетесь!

А что, если перерезать все оставшиеся провода? Хотя, можно подумать, у меня есть иной выбор.

Я резким движением поддел все провода и чикнул их одновременно.

0…

Капелька пота со лба упала на циферблат. Повисла звенящая тишина. Мана отхлынула от мышц, возвращаясь в резерв сердца.

Взрыва не произошло…

Нас не раскидало по всей комнате. Или как любил шутить мой аугментатор — одна нога тут, другая там…

Мы остались живы! Я на радостях чуть не полез обниматься с Вэем, но вовремя себя одернул.

— А⁈ Что? Почему не взорвалась? — захлопал глазами Ли, уставившись на бомбу.

Отличный вопрос, засранец! Но выяснять причину и прикасаться к бомбе я не решился.

Все же была вероятность, что это не какой-то муляж, а реально бомба. И мне, дураку, просто сказочно повезло.

Понятия не имею насколько мощная здесь взрывчатка. Вполне возможно одной комнатой бы не обошлось. Мог сложиться и весь дом. Так что… Я рад. Рад не только тому что остался жив, но и тому, что невинные люди не пострадали.

— Ну и сволочь же ты, — с отвращением посмотрел я на поникшего китайца, — Ладно ты меня пытался грохнуть… дважды. Себя камикадзе возомнил. Твое право. Но ставить под угрозу жизни простых людей? Подобные тебе ничем не лучше корпоратов. А корпоратов я ненавижу буквально на молекулярном уровне.

Вряд ли он понял, что это означает, но точно смекнул, что сейчас его будут бить. И очень больно. Он впопыхах вскочил с места, но, как назло, запнулся об ножку стула и грохнулся вместе с ним на пол. После чего попятился назад, пока не уткнулся спиной в стену.

Оскалившись, я взял нож за лезвие и резко метнул его в сторону негодяя. Ножик пролетел мимо и вонзился в стену, в миллиметре от шеи Ли, пригвоздив его воротник.

Вижу по его лицу и ауре, как он весь съежился от страха. Он знает, что в отличие от бомбы, я могу оставить его в живых. Но будет ли он этому рад? Отнюдь.

— Не бей! Только не по лицу! — завопил он ровно в тот момент, когда носок моей туфли уже летел ему в нос.

С такими слизняками, как он только так и поступать. Никаких честных драк. Никакой пощады.

— А-а-а! — схватился обеими руками за окровавленные ноздри Ли.

— А если бы я попросил не втыкать в меня нож, ты бы послушал? — нахмурился я, брезгливо вытирая мысок туфли о его штанину.

— Цао ни! Ты мне нос слома-а-а-ал! — провыл он.

— Куда ты меня послал? — я замахнулся ногой ещё раз.

— Ты что⁈ Знаешь Китайский⁈ — опешил Ли, резко забыв про сломанный нос.

Нет конечно. Я просто предположил. Чернокотов тоже не знал китайского. Его способности полиглота остановились лишь на одном языке. На родном — Русском!

Так непривычно свободно говорить на неизвестном мне языке. Интересно, привыкну ли я к чужому телу?

— Давай перейдём к делу. Иначе сломанным носом не ограничишься, — я позволил себе надменную ухмылку.

— Твою мать, ох… Ладно, хорошо! Спрашивай! Ли ответит на всё.

Он будто делает мне одолжение. Засранец. Я добавил ногой ему в колено. Пусть не расслабляется.

— Ты меня сдал, — присел я на одно колено и посмотрел азиату прямо в глаза, — сколько они тебе предложили?

Столько составит моя компенсация.

— Ты ведь знаешь, сейчас не так просто и дёшево… сделать поддельные документы.

А у Чернокотова, как оказалось, даже своего паспорта не было. А без этого документа удостоверяющего личность, ты в Российской Империи никто, и звать тебя никак. Мог бы помочь родовой перстень, но и его у Тимофея не было. Как и чувства собственного достоинства.

Впрочем, это не мешало парню худо-бедно существовать.

А вот меня угораздило стать им!.. Меня! Я убийца корпоратов и богачей попал в тело опального аристократа на социальном дне. Какая ирония судьбы.

— Так ты поэтому меня кинул? — наигранно улыбнулся я от уха до уха, — ради лёгкой наживы? И как к тебе с такой репутацией вообще кто-то за услугой приходит.

Риторический вопрос. Отчаянные люди идут на отчаянные меры. Они слепы к любому обману, если тот сулит им спасение. Уж я это хорошо знаю…

Скорее всего крысёныш сдал Чернокотова людям Клещёва. Они каким-то боком прознали о том, что Ли Ху собирался помочь парню уехать из города. А Ли в свою очередь, решил поиметь немного дополнительных денег, рассказав им всё от А до Я.

— Я тоже концы с концами вообще-то свожу! Оглянись вокруг! По-твоему, это логово успешного дельца⁈

Я быстро окинул взглядом обстановку. Просторная комната с выходом на балкон. За столом книжный шкаф и картина с монастырем посреди заснеженных гор. Неубранная пепельница на подоконнике со знакомым следом ауры. Ауры тех верзил, что держали меня в комнате борделя. Так значит, он продал меня совсем недавно…

Вот и все богатство. И впрямь не шикует. Но это только на первый взгляд. Меня подобными уловками не проймешь.

— Вернёмся к насущному вопросу. Где мои документы? И… где мои деньги?

— Какие деньги⁈

— Которые ты мне теперь должен.

— За что⁈

— За нервные клетки!

Я бы в качестве компенсации мог взять макр из бомбы. Вроде они весьма ценятся в этом мире. Но испытывать судьбу я что-то не хочу. Рванет ещё…

— Н-нет у меня денег! Я по-твоему похож на того, у кого есть деньги? Просто… забери свои документы и уходи. Они в сейфе, за картиной. Обещаю, я ничего никому не скажу… Чёрт, Клещёв прикончит меня, — последнее он сказал шёпотом, после чего тяжко вздохнул.

Значит-с документы сделать он успел. Ладно, это уже что-то. Следовательно, люди Клещёва наведались к нему с предложением после. Повезло так повезло.

— В сейфе случаем нет ещё одной бомбы? — с опаской спросил я, поднимаясь с колена, — если да, то я найду ей хорошее местечко у тебя в заднице. Ты меня понял?

— Никаких больше фокусов, клянусь!

За картиной действительно прятался маленький сейф.

— Код?

— 1−5-4–0, — проговорил Ли.

— А ты выдумщик.

Четыре приятных на слух щелчка и створка сейфа отворилась. Внутри лежала маленькая книжка из жёлтой бумаги. Винтажно, ничего не скажешь. В Эндарале паспорта выглядели иначе. Сначала это были пластиковые айди-карты. Потом вовсе паспорта стали чипами вгоняемыми под кожу. Подделать такие невозможно. А в этом мире фальшивые документы по силам состряпать кому угодно.

Я открыл паспорт, внутри меня ждал приятный сюрприз. Счастливый билет. Не лотерейный, конечно, но зато спасительный. Билет на поезд со звучным именем: Аврора.

Я припрятал билет в карман своих потертых брюк.

Теперь принялся изучать паспорт. Ну тут всё по стандарту: фотография (черно-белая, кстати), фамилия, имя, отчество, место и дата рождения. Что ещё за отчество и зачем оно нужно? Не знаю, память реципиента докладывать об этом не торопилась. Просто в этом государстве так принято, вот есть отчество и всё тут. Например, по отчеству принято называть старших или уважаемых людей. Что ж, приму к сведению, наверняка пригодится.

На фотографии был Тимофей Чернокотов, но знавший лучшие времена и парикмахерскую. Интересно, где они эту фотку отрыли?

По документам теперь меня зовут Пётр Алексеевич Кречет. Вроде неплохо, мне нравится. Да и звучит солидно!

«В смысле неплохо⁈» — вскрикнула память Тимофея. — «Это пипец, как плохо!»

Это имя принадлежит САМОМУ. МАТЬ ЕГО. ЦАРЮ-БАТЮШКЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ!

Я медленно перевел взгляд на китайца, который силился выдернуть нож из стенки.

— Ты офонарел? Какой нафиг Кречет! У тебя ваще беды с башкой⁈

— Бедыс Башкой… — шмыгнул разбитым носом он, — хорошее имя. Надо запомнить.

— Это не имя, идиот! Пресвятые наномашины…

Я повернулся к сейфу. Там было ещё много всего.

Всяческие документы, много документов. Времени разглядывать их не было, потому я просто выгреб их обеими руками, сваливая на пол. Ли был этим крайне недоволен, но ничего не сказал.

Опа, а это мне! Компенсацию с этого парня я всё же возьму. Добротная пачка купюр. Я взял корешок и быстро провёл вдоль него большим пальцем. Банкноты по пять рублей. Моих математических способностей было вполне достаточно дабы прикинуть примерную сумму. В районе пятисот рублей. Добротная сумма!

— Ч-Чернокотов, т-ты что творишь? Ты обещал что…

— Я? Обещал? Тебе? — опешил я.

Нихрена я ему не обещал. Деньги мне сейчас позарез как нужны, без них в моём положении в этом мире не выжить.

— Положи на место, грязный выродок! — в мгновение ока Ли осмелел и попытался подняться. Я быстро пресек его попытку напасть на меня одним лишь суровым взглядом.

— Ты бессмертным себя возомнил? — сощурился я. Его аура не поменялась. Лишь оранжевые всплески ярости в голове.

— Ты возомнил! Раз идёшь против Клещёва. Никто не уходил от него живым.

— Значит я буду первым, — усмехнулся я, закрывая сейф.

— Тц. Думаешь побил и ограбил старика Вэя и твой род вновь стал великим? Наивный идиот. Лучше бы ты принял свою смерть вместе со мной. Это было бы гуманнее. Поверь.

Мне нечего было ответить. Я в целом слабо понимал о каком роде идёт речь. Но память реципиента напомнила: боярский род Чернокотовых пал. Клан мертв. Остался единственный живой наследник. И тот без имения, без денег, без регалий и родового перстня. Он просто никто. И этот никто — теперь я.

И я намерен это исправить, потому что без ресурсов, влияния и власти, я вряд ли пойму, как вернуться обратно в Эндерал.

— Ну, чего замолчал? Понял, как глубоко окунулся в говно?

По самые ноздри, ага. Но ответил я другое:

— Нет, просто обдумывал. Слева или справа.

— Что? — не понял Ху Ли.

— Значит справа.

Я размахнулся и от всей души прописал с ноги в челюсть ушлому китайцу. Послышался хруст. Ху Ли поник головой и обмякнув сполз на пол. Нож торчащий в стене так и натягивал его воротник до предела.

Что ж, здесь я закончил.

На выходе охранник спокойно отворил мне дверь, и спросил:

— Как все прошло?

— Во! — я показал два больших пальца и вышел на улицу.

Да уж. Куда идти в такую предрассветную темень ума не приложу. Мысли Чернокотова рвались в сторону Московского Вокзала. Однако мои мысли заставили меня поразмыслить над своим внешним видом.

Уж простите, а как чухан в публичное место не заявлюсь. Я повел носом вдоль своего рукава.

— Какая гадость! Где я вывалялся?

Вернее, в какой помойной яме тусовался мой реципиент, прежде чем склеить ласты.

Надо срочно облагородиться. Я ж теперь аристократ как-никак. По документам по крайней мере…

И надо соответствовать. А то я сейчас, как те типы, что заваливаются в вагон метро, и тут же образуют вокруг себя радиоактивную мертвую зону. Не надо таким быть.

Я шел дворами, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Наверное стоит выйти к каналам, если что можно будет сигануть щучкой в воду, скрываясь от преследователей.

Надеюсь река здесь не такая, как в Геоне, столице Эндерала. Нырнул и считай вынырнул другим человеком. С новыми конечностями, жабрами, хвостом… лейкемией.

Я прошел под сенью цветастых вывесок различных прилавков. Кафешки, бары, ювелирные магазины. Многие товары за витринами выглядели диковинно и в то же время до боли знакомыми. Я напитал глаза маной, дабы убедится, что вся «электроника» этого мира и в самом деле имеет связь с магией. Так оно и было. Нити магии проходили везде, окутывая в густую паучью сеть весь город.

От размышлений меня прервал резкий звук, похожий на выстрел. Я инстинктивно пригнулся и выглянул из-за ограждения. Со стороны канала раздался заливистый смех. Молодежь резвилась на пароходе, расплескивая шампанское в речную воду. Так это пробка так выстрелила.

Я выдохнул и про себя улыбнулся. Так непривычно видеть спокойную, размеренную жизнь. Когда твоя собственная проходила в бессчестных войнах.

По ту сторону набережной реки Фонтанки проехало два вороных автомобиля. Опыт подсказывал — катаются они не ради вечернего променада. Однако прятаться от них все же проще, чем от вездесущих дронов и очей Большого Брата.

Зараза. Нужно замаскироваться и как можно быстрее. Чтобы походить на того паренька с паспорта, а не на чухана с плаката о розыске.

Пройдя вереницу сувенирных лавок, заваленных ложкам, раскрашенных под хохлому, рубашками, матрёшками, самоварами, кружками и тарелками с изображением местных достопримечательностей, я очутился в конце переулка, где заприметил мерцающую вывеску магазина ИрФе. За стеклом красовались манекены в шикарных одеждах, достойных королевского плеча. Но явно не моего кармана.

И почему у меня нет возможности пойти и сдать себя по объявлению, заполучить десять тысяч и пойти их тратить в свое удовольствие?

Несмотря на вывеску: «Закрыто», в магазине горел свет. Я припал к витрине, вглядываясь внутрь. Вдруг хозяин дома, а тут я такой красивый, с пятихаткой в кармане. Может, хватит на носки, а остальное… ну а остальное придется украсть.

Один человек стоял в конце магазина, там, где обычно располагается примерочная. Аура голубая, полная спокойствия. Чего не скажешь о его трёх друзьях, те полыхали оранжевым и серебром. Злые, жадные и голодные. Классика.

Я наудачу толкнул дверь плечом и она легко поддалась. Надо же, не придется делать отвлекающие маневры и бить стекла.

Просочившись внутрь, я притаился в плотных рядах одежды, анализируя ситуацию.

— Этот магазин, — донёсся до меня ровный голос, — как и многие другие под именем ИрФе принадлежат князю Феликсу Юсупову. Грабить его равносильно оскорблению Его Высочества.

— Дед, — лениво заладил худощавый жилистый мужик, покрытый татуировками с ног до головы, — я не претендую на магазин. Упаси боже оскорбить Его Высочество, да пацаны?

Пацаны глумливо посмеялись, кивая головами.

— Я претендую на кассу магазина, — продолжил он, — потому шевели культями и гони бабло. Реще.

— При всем уважении, вынужден вам отказать, сударь.

Старик и глазом не моргнул под давлением грабителей.

— Жека, гля какой галстук! — напарник бандита снял с полки черный галстук с серебряными вензелями, и примерил к своей толстой шее, — круто сморица, скажи?

— Положи на место Кочерга, ещё твоих отпечатков не хватало.

— Та я себе забрать хотел…

— Дед, — обернулся главарь к продавцу, — если ты сейчас же не вывалишь бабло, то тоже примеришь галстук. Только пеньковый.

— Я не предам господина Юсупова, — твердо ответил старик, — это дело чести.

— Ну что ж, — Аура главаря сменилась на алый оттенок. Цвет жажды крови, — я хотел по-хорошему, но ты сам выписал себе приговор.

Так, у меня тоже имеются некоторые представления о чести. И я ненавижу, когда обижают слабых и беззащитных. Когда какая-то обрыганская шпана мнит себя хозяевами жизни и издевается над стариками. Чисто на правах сильного. Вот знайте гондоны, что всегда есть тот, кто окажется сильнее.

— Ребята, чёт вы заигрались, — я вынырнул из тени, держа за спиной железную вешалку, — шли бы вы отсюда, пока я вам ноги нахер не переломал.

— Чего? — прыснул татуированный, — ты ваще кто такой?

— Это вы кто такие? — я крепко сжал вешалку, передавая в нее заряд маны. Его будет достаточно, чтобы одним ударом проломить черепушку.

— Да это ж Чернокотов! — показал на меня пальцем тот, что все время стоял в сторонке на шухере.

— О-о-о! — самодовольно протянул татуированный, — так это прекрасная новость, да пацаны? Сегодня у нас походу намечается солидный куш. Отметим этот вечер шампанским!

— Правда? — усмехнулся я, — Не знал, что его подают в травмпункте.

Возразить они не успели. Да и так беседа с этими уродами затянулась. Как говорил мой отец — бей первым. Не важно что будет потом, главное ударь.

И с этой жизненной философией я вырос. Хочу сказать… она ни разу меня не подвела.

Ближайший ко мне оказался толстый с галстуком. Вот его я и угостил напитанным манной металлом! Удар получился, как от гидравлического кастета! Прекрасная вещь, которую используют роботы в боксе, высекая искры и выбивая гайки из друг друга.

Я же своим ударом, сопоставимым по мощи с движущимся на полной скорости локомотивом, снёс толстяку не только гайки, но и резьбу.

Зубы кровавыми ошметками разлетелись по залу. Сама туша бандита опрокинула три перегородки и пробила головой четвертую, так и повиснув в ней.

Диагноз: Перелом челюстно-лицевой. Осложнения неизвестны. Восстановление при благоприятном прогнозе год. При неблагоприятном — никогда.

— Какого хрена это было⁈ — завопил шухерист, его цвет ауры быстро перекрасился в зелёный. А штаны немного в жёлтый… а, это не аура.

Я рывком оказался возле него, пробивая мыском туфли в голень, и когда он начал заваливаться, обхватил руками его затылок и с силой впечатал в пол, сверху добавляя подошвой.

Надо отдать должное татуированному, отреагировал он почти мгновенно. Вот только и дед оказался не лыком шит. Он пробросил измерительную ленту ему под ногами, выбивая того из равновесия. А затем одним четко выверенным движением ткнул спицей ему в горло. Брызнула кровь. Прямо. Мне. На. Одежду.

— Прошу прощения за беспорядок, сударь, — как ни в чем, нафиг, не бывало, поклонился старик, — мне жаль, что вы застали это маленькое недоразумение.

Маленькое недоразумение⁈ Дед… мы только что покалечили трёх человек. А одного, судя по угасающему пульсу ауры, ты вообще на тот свет отправил!

— В качестве извинений за испачканную одежду, — продолжил он, вытирая спицу о платочек, — позвольте мне от магазина ИрФе предоставить вам новую. За наш счёт.

— Эм, спасибо…

Я и не знал что ещё сказать. Не говорить же ему, что зашёл в магазин, как раз за бесплатной одеждой. Вернее за платной, вот только платить я за нее не собирался.

Старик представился, как Ефим, по его словам, он работает в этом магазине уже двадцать лет и тщательно за ним ухаживает. И инциденты подобно этому стали происходить все чаще и чаще, сразу с тех пор, как граф Юсупов покинул Российскую Империю. А Клещёв и его прихвостни стали прибирать бизнес к своим рукам.

Мы убрали тела в подсобку. После чего он пригласил меня в примерочную, где подбирал мне одежду.

— В вас чувствуется благородная стать. Барон Чернокотов, — сказал он, делая замеры.

— Откуда вы… — у меня ёкнуло сердце. Он ведь вполне мог и мне спицу в шею ткнуть, пока я тут стою перед зеркалом в одном исподнем. А десять тысяч — это десять тысяч!

— Я хорошо знал вашего отца. Замечательный был человек. Очень жаль, что так получилось с ним… Кхм, что-то я заболтался. Прошу меня извинить.

Ефим ушел в подсобку и спустя пару минут вернулся с неброским, но чертовски стильным костюмом. Черный костюм-тройка. Вороной пиджак, галстук, жилет с темными вензелями и атласная белая рубашка.

Стоило его надеть, как я почувствовал, будто переродился. Приятная ткань облегает тело, лёгкая, дышащая, будто вторая кожа. Наконец-то волк сбросил овечью шкуру и показал клыки. Вот что значит дорогой костюм!

— Охренеть.

Ефим в ответ тепло улыбнулся:

— Лучший комплимент для портного.

— Извините, если прозвучит нагло… но вы бы не могли меня подстричь? А то… патлы не шибко сочетаются с такой роскошью.

— Необычная просьба, но желание клиента — закон.

Ефим с меня ни рубля не взял за стрижку, хоть я и настаивал. Чуть ли не в карман ему пятирублевые запихивал. Но дед был непреклонен.

В итоге признав поражение, и тепло попрощавшись со стариком, через пятнадцать минут я бодро шагал по Невскому проспекту, встречая рассвет.

Так непривычно с короткими волосами после всех этих косм. Чувствую как шею обдувает ветерком, волосы не лезут в уши и не закрывают глаза. Ощущаю себя… человеком.

Впрочем, Московский вокзал спустил меня с небес на землю. Я предпочел, чтобы волосы мне залепили глаза, уши, и обе ноздри.

— Подайте ветерану, вашбродь! — прохрипел мужичок с повязкой на глазу.

— Подайте! — каркнула тетка, сидя посреди газетных листов.

— Ме-е-е-лочь! — тянул старикан, опираясь на костыли.

— Добрый господин, у вас мелочишки не найдется? — малолетний щегол с подбитым глазом тянулся к моим новеньким брюкам.

Ладно бы они только вели себя как в зомби-фильмах, обступая меня со всех сторон. Так они ещё и пахли так же!

— А ну расступились, сукины дети! — один из работников вокзала подошёл ко мне, отгоняя палкой бродяг, — Сударь, вход для благородных с другой стороны!

— Прошу прощения, заплутал, — зомби расступились в стороны, пропуская нас вперед и весьма ловко уворачиваясь от палки, — давно не был в городе.

Если честно, то никогда.

Мы проследовали под сводами вокзала к огражденному перрону, куда вскоре должна прибыть Аврора.

— Будьте осторожны сударь, никогда не давайте денег бродягам, или они от вас не отцепятся, пока не обдерут до нитки.

Это уж точно. Лично видел в Геоне попрошаек, которые приезжали на «работу» на авто бизнес-класса. Но я бы не был столь категоричен. Есть ведь люди, которым в самом деле нужна помощь.

— А где ваш багаж? — поинтересовался сотрудник вокзала.

Отличный вопрос… стоило об этом задуматься, как память будто током поразило, отдаваясь болью в висках. Реципиент вспомнил, как оставил здесь в камере хранения нечто важное.

Нечто, что искали люди Клещёва. Нечто, что украл Тимофей Чернокотов.

— В камере хранения. Проводите? — в качестве аргументации, я выдал пареньку десятку. Думаю, он заслужил.

Тот на радостях меня провел вне очереди, прямиком к хранилищу. К счастью из памяти Чернокотова пароль не выветрился.

Я открыл дверцу и… что это за хреновина? В руках у меня оказалась штука, похожая на сломанный компас. Стрелка не указывает на север, вместо привычных сторон света какие-то символы. Внизу три шестерёнки, которые можно крутить, а за ними торчит небольшой макр синего цвета.

Я задумчиво покрутил прибор в руке. Поди это и есть транспоратор из-за которого весь сыр-бор. И стоил ли он того?

Вокзальный динамик провозгласил прибытие поезда. Аврору подадут с минуты на минуту. По перрону тут же засуетились носильщики, подготавливая багаж вельмож к поездке.

Что ж, пора свалить из этого злачного места и наконец подумать, как быть дальше.

Локомотив прибыл точно по расписанию под чугунные своды вокзала. Облегающий серебряный корпус сверкающий позолотой, с завешенными красным бархатом окнами. Что ж, если они хотели показать образец расточительства — то у них получилось.

Я подошёл к центральному вагону, согласно билету. Ну, надеюсь билет не фальшивый, а то Вэй Ху Ли мог мне устроить прощальный подарочек.

Кстати о нем… я различил в толпе парочку типов, которые были здесь далеко не ради поездки в Москву.

— Сударь, попрошу ваш билет и паспорт, — проводник меланхолично покачивался с носка на пятку. На груди синего сюртука поблескивала медная бляха.

— Вот, — я украдкой бросил взгляд в сторону бандитов на перроне, — прошу.

— Кречет Петр Алексеевич? Серьёзно??? — у проводника изогнулась одна бровь и он обернулся назад.

Его взор направился внутрь вагона и пал на портрет НАСТОЯЩЕГО Кречета Петра Алексеевича. Затем тот взглянул на меня, будто бы сравнивая. И не в мою пользу.

— Да, это я, — я нацепил самую невинную улыбку из всех. С такой же я в детстве клянчил у мамы карамельки.

— Прошу прощения, Петр Алексеевич, а где ваш родовой перстень?

Судя по его тону голоса и цвету ауры, он мне не верит. И если я сейчас же не придумаю вразумительный ответ…

— Милый, ты у меня такой склеротик!

На моем локте внезапно повисла барышня. Я, конечно, привык, что женщины на меня вешаются. Но не в буквальном смысле! Моего носа тут же коснулся ее ванильно-розовый парфюм. Ее завитые, черные с синим отливом локоны касались моей руки.

Ты кто вообще, женщина⁈

— Да-а-а, — нервно засмеялся я, — столько сделок за сегодня провернул, уф, замотался.

Как я гениально выкрутился, а?

— Госпожа? — контролёр увидел её билет, а затем и перстень.

— Все в порядке, мой дорогой супруг тот ещё шутник, — «Супруг? Чернокотов женат⁈ Тимоша, у меня есть пару серьезных вопросов к твоему прошлому!» — Трудно удержаться, когда ты полный тезка нашего царя-батюшки. Вот он и перстень частенько снимает, чтоб разыграть окружающих. Правда, родной?

Последнее слово она подкрепила тем, что сильно меня ущипнула.

— Хэ-хэ-хэ. Да, простите мою нелепую шутку.

— Что ж, — проводник вернул мне документы, — не смею задерживать вас. Проходите.

Пронесло! Надо бы поблагодарить дамочку.

— Спасибо! С меня цветочки.

Мы шагнули в тамбур.

— Иди и не оборачивайся, — от её милоты не осталось и следа. Я почувствовал, как холодный металл ткнулся мне в бок, — или цветы пригодятся тебе на могиле, когда в твоём теле станет на одну дырку больше, Чернокотов.