Черные начала. Том 12

Глава 382

Я обходил коридор за коридором, зал за залом, понимая, что темница здесь какая-то нереально большая. И то ли она служила тюрьмой для всего региона, то ли врагов, которых надо было содержать здесь, у правящей семьи было слишком много.

А может чего и похуже.

Упыри попадались, то по одному выскакивали из тьмы, то сразу по несколько, но ни один не было действительно опасен для меня. Самым неприятным были коридоры с камерами, из которых те любили выпры…

— Сука… — выдохнул я, сделав шаг назад и взмахнув мечом. Резкий разворот на сто восемьдесят, и я быстро присел, одновременно нанеся вертикальный удар.

Тварь, которая прыгнула на меня со спину, разрубило на две равные половинки. Они упали за моей спиной с мягким шмяк. Ещё одно движение, выстрел арбалета по своему обычаю ослепил меня, и ещё одной твари разорвало голову.

Такая себе попытка застать меня врасплох, однако и сами твари не сильно отличались сообразительностью, как я погляжу, и были не умнее своих собратьев цзянши. Да, более подвижные, но точно не умнее. Да и бросались они на меня не так уж и охотно. Я видел, как твари по большей части разбегались, поглядывая на меня из-за углов, трещин в стенах и тёмных залов.

И да, здесь было абсолютно темно, но я всё равно видел благодаря возможностям одиннадцатого уровня. Не видел сквозь стены, но чувствовал лёгкий отголосок источников тварей. И судя по всему, их было не так уж и много здесь.

И тем не менее я методично зачищал это место, пока не выбрался к самому нижнему этажу.

Лестница заканчивалась большим залом, с тремя камерами — две с одной стороны и одна с другой. И если две слева были просто распахнуты, то вот решётку с правой стороны порвали. Что бы или кто бы не сидел там, он просто порвал прутья и выбрался наружу.

И я бы не обратил на это место внимания, уйдя дальше, если бы не одно «но».

В той камере, где были вырвана решётка, висели знакомые мне золотистые оковы. Вроде бы ничего необычного, но они свисали со стен, и если здесь был человек, то его буквально растянули за руки. А обычно, насколько я знаю и видел, людям просто на руки колодки вешают.

А ещё, приглядевшись, я заметил, что такие же колодки свисали не только со стен, но пара лежала на земле и ещё одна свисала с потолка. То есть человека буквально по рукам, ногам и шее заковывали в наручники, чтобы подавить его Ци.

Не… многовато ли? Даже десятому уровня хватит обычных наручей, а здесь и на руки, и на ноги, и на шею, да так, чтобы человек вообще с места сдвинуться не смог. И в отличие от обычных камер, здесь не было ни ведра, ни доски, которая заменяла собой кровать. Даже…

Хотя нет, в противоположных тоже не было и тоже торчали из стен оковы, но было их гораздо больше. Такое ощущение, что здесь людей держали вот просто в самых жёстких условиях, типа карцера.

И всё же странно, нет?

Конечно странно, и вскоре я обнаружил ещё одну интересную деталь. Для этого пришлось достать лампу, чтобы осветить каждый уголок этого подземелья, которое не видело, наверное, света многие века. Он разогнал тьму мгновенно.

Конечно, я мог пользоваться лампой постоянно, но она занимала руку, да и делала неповоротливым. И пусть она светила дальше, чем я видел во тьме, однако мне вполне хватало реакции заметить и среагировать на опасность, поэтому я предпочёл её не вытаскивать. Но сейчас была иная ситуация, и мне требовалось как можно лучше здесь оглядеться.

И не зря.

Пиктограммы. Точно такие же пиктограммы, что тогда я увидел на дереве в кабинете исследователя.

При чём на той, что была одиночной камерой с выломанными прутьями, висела пиктограмма, которая на том дереве закрывала десятый и одиннадцатый уровни, когда на двух остальных камерах были пиктограммы, что покрывали уровни ниже.

То есть… здесь держали человека уровня десятого-одиннадцатого, а там от пятого до седьмого и от восьмого до девятого? Так получается?

Нет, не так.

Там пиктограммы были расположены на человеке странном, который имел всего три ядра. То есть он относились к людям заболевшим, грубо говоря, а не здоровым. И здесь пиктограммы, видимо, обозначали людей заболевших. То есть, каждая пиктограмма показывала уровень, который сидит в камере.

Окей, показывали, какие уровни сидят в камере — это логично и практично, но уровни можно увидеть и так. Тогда зачем?

Я внимательно ходил по камерам, и казалось вот-вот догадаюсь, но ответ каждый раз ускользал от меня. Это как слово, которое на языке крутится, а ты его поймать не можешь.

Ладно, плевать, спускаемся дальше. К тому же здесь все коридоры сводились по итоге к этому залу. А из него был лишь один коридор, который спускался ещё глубже, куда-то совсем в гору.

— Да уж… любят они строить такие дыры… — пробормотал я, глядя во тьму. И так темно как в жопе, так ещё и к самому Сатане по тихой спускаешься. Нет, у меня была лампа, но гнетущая тишина и поскрипывания камня не делали это место жизнерадостнее. Особенно когда…

Выстрел, вспышка, и два блеснувших во тьме глаза в свете лампы исчезли. Вместо них в свете лампы блеснула кровь, а через пару шагов под моими ногами было ещё одно тело упыря со взорванной головой.

Сколько я не рассматривал их, особо они ничем друг от друга не отличались. Ну разве что не некоторых были шрамы, у кого-то торчали клоками длинные волосы, да и у одних болтался член, а у других нет.

В принципе, трупы трупами, ничего особенного.

Поэтому я просто перешагнул тело и двинулся дальше, слыша, как они шебуршат за моей спиной. В принципе, твари не были проблемой от слова совсем. Обычный охотник, будь он на моём месте, вполне бы смог с ними разобраться. Возможно роль играет, что я мёртв и не так их интересую, а на живого бы всем скопом сбежались.

Но было и ещё одно, что меня тревожило. Возможно, проблема была не в этих упырях, а в том, что я почувствовал тогда за окном. То, что я здесь не один было уже точно и, скорее всего, часть из них попалась в руки существа, которое обосновалось неподалёку.

Или все.

А если все, тогда вопрос встаёт уже насчёт деревни, в которой мне сказали, что они уходят дальше.

Но это пока что рано думать об этом, здесь бы разобраться.

Я спускался по коридору, чувствуя, как что-то вокруг меняется. Едва заметно, но меняется. Чуть сразу заставило взглянуть на мир под другим углом. Лёгкие перепады Ци — да, они действительно были, и они увеличивались туда, дальше по коридору.

Источник? Какой-то источник, который был под замком? Или…

Нехорошее предчувствие у меня. Вообще насчёт всего этого. Когда люди начинают играться с тем, чего не понимают, то это вызывает очень много проблем.

Коридор вышел не куда-то, а в достаточно большой круглый зал, который уходил далеко вверх, откуда падал свет. На мгновение я почувствовал себя маленькой лягушкой, которая на дне колодца смотрит наверх, на солнечный свет. Зеленоватый солнечный свет.

Значит всё-таки игрались с другим миром…

Да и само место походило на лабораторию: столы, как каменные, так и из металла, с цепями и без, как для препарирования, так и просто обычные; какие-то дыбы, множеств, шкафу, инструменты, будто для разделки людей и… опять пиктограммы.

Я не был экспертом, но здесь точно проводили опыты над людьми, как пить дать. Я смотрю сейчас на комнату иным взглядом и вижу огромный поток Ци, который проходит через самый центр, словно сверло. Я видел выше какие-то агрегаты, которые, скорее всего, концентрировали и собирали потоки в луч, и…

Да млять!

Я резко крутанулся на месте, успев выстрелить лишь раз, после чего мы кубарем пронеслись по полу, сбивая всё на своём пути. Звенели инструменты, грохотали столы, пока мы катились по полу. И прямо так, сцепившись с тварью, я исхитрился и швырнул её дальше, вскочив на ноги и достав меч.

И обернувшись, рубанул по другому существу, что попыталось наброситься на меня со спины, снеся ему голов. Но не успел среагировать на третью, которая врезалась в меня, обхватив за корпус и таща по всему залу. Мы сбивали, словно поезд, всё на своём пути, а сука вцепилась мне в бок своими зубами.

От столкновения, совсем не слабого меч вылетел у меня из рук в сторону, зазвенев где-то под столами.

Боль. Боль резанула по сознанию, и я взревел, после чего со всей дури хлопнул в ладоши, сомкнув их прямо на черепе существа, и голова твари разлетелась, как арбуз. Только зубы и остались воткнуты мне под рёбра.

Прошипев, я быстро огляделся, с лёгким волнением глядя на то, как твари и сколько их в сумме спускаются вдоль стен вниз. А их было очень много. Словно муравьи, которые ползут за своей добычей. Спускаются вниз головой, как пауки, глядя на меня красными глазами, выпятив свои зубы вперёд.

Это были не те упыри, которых я видел до этого. Тоже нежить, но уже совершенно другого разряда, куда сильнее своих собратьев. Непропорционально длинные руки и ноги, словно у пауков, длинные когти, огромная голова и маленькие тельца. Если бы меня попросили оценить их по силе, я бы дал им уровень… восьмой или девятый…

— Твою мать… — прорычал я.

Люди любят играться с тем, чего не понимают. И кажется, теперь я понимал, чем они тут занимались…

Твари прыгнули прямо со стен на меня.

Первую я встретил прямым ударом в рожу кулаком, попутно ныряя вперёд — от такого удара в полёте тварь сделала сальто в воздухе и упала плашмя на пол. Уклонился от другой, перескочил какую-то научную утварь, схватил по пути каменную плиту, служившую столом. Крутанулся и как ракеткой отбил прыгнувшую на меня тварь прямо в стену.

И чтобы не терять инерции, сделав ещё один оборот, этой же плитой я влепил другой твари, словно битой, отправив полёт и следом прибил к полу третью. Сразу же отпрыгнул назад, от удара когтистой лапы, схватил со стола два больших мясницких крюка и замер, глядя на тварей, которые стягивались ко мне напротив.

Всё это было когда-то людьми, живыми людьми. А теперь это была разновидность упырей, тварей, которых сотворили, как я понимаю, искусственно в застенках этого замка. И те пиктограммы обозначали не что-то, а их разновидность, уровень.

Возможно, их даже использовали при создании этих тварей как какой-то фокус Ци, печать или ещё что-то. И если первая простая пиктограмма была для простеньких упрей, то вторая, что сложнее создавала вот это вот чудо.

Интересно было посмотреть, что они создали третьей пиктограммой. Или нет, я чувствовал, что нечто тёмное до сих пор рядом, как всё дерьмо клубится вокруг него, и существо замерло, выжидая где-то во тьме, в недосягаемости моих глаз и чувств, но готовое тоже попробовать меня на зуб.

Ну что ж, пусть попробует. Пусть все попробуют!

Я взревел своим рыком, показывая всю животную натуру, которую обрёл со смертью. Слегка пригнув колени и разведя руки в стороны, будто приглашая их к себе. Я чувствовал, как растут с болью когти на пальцах и вытягиваются зубы, как я становлюсь всё меньше и меньше похож на человека.

На моё хриплый рёв они ответили яростным хриплым шипением. Искусственно созданная нежить против настоящей. Что ж, посмотрим, на что вы способны…

Я ринулся вперёд

Взмахнул рукой в рывке, и крюк, словно коготь воткнулся и разорвал грудную клетку первой же твари. Уклонился от другой и пинком отправил ещё одну в полёт. Крутанулся на месте, порвав глотку следующему упырю, и бросился сторону той херотени, что уже готовилась прыгнуть на меня.

Оба крюка вошли в её череп, после чего я резко развёл руки и порвал башку бедного существа нахрен. И тут же сцепился с упырём, который прыгнул мне на спину. Он пытался вгрызться мне в шею, было довольно просто его сдёрнуть — воткнул крюки ему в спину да и сдёрнул на пол перед собой, как мешок. Наступил на череп и отпрыгнул, уклонившись от удара, оставив в нём оружие.

А после бросился с голыми руками на тех, кто остался, готовый рвать упырей на части.

Во мне, скорее всего, проснулось всё звериное, что пришло вместе с моей смертью. Я всё же был теперь частично нежитью, и это не могло пройти бесследно. Я чувствовал кровь, я чувствовал жажду и вкус убийства. Я сам бросался на них, как более крупный хищник, разгоняющий мелких. И не стеснялся пускать в ход зубы, которые были теперь страшным оружием.

Так напрыгнул на спину какому-то паукообразному упырю и вырвал ему зубами клок вместе с позвоночником, заставив осесть на землю. Уклонился от лапы одной твари, и тут же вмазал когтистой лапой по роже другой, сорвав той половину лица. Пригнулся и воткнул когти под рёбра ещё одному упырю, вырвав ему парочку, которые и воткнул в череп следующему. А под конец нырнул перёд, вытянув руку, и та пробила череп упырю, что только спрыгнул передо мной.

Весь бой то вспыхивал перед глазами, то наоборот мерк. Я не мог вспомнить, как оказывался в разных частях зала и почему сейчас я вырываю одной твари из сустава руку, а другой отрываю челюсть. И тем не менее я крутился вокруг них, работая руками и ногами, пока твари пытались атаковать. Жуткие, сильные, но хрупкие — их кости ломались от лёгких ударов.

Я перемалывал их только так.

Может их и было больше, но я был опытнее, и никто не отменял печати, которые я бросал во все стороны. Уроки рукопашки не прошли даром, но теперь я работал ещё и когтями, иногда совсем уж бросаясь как животное на них.

А потом нашёл свой меч и дело вовсе пошло ещё быстрее — одной рукой рвал их, другой рубил. Ненароком вырвал так одному из упырей позвоночник, который оказался у меня в руке, и следом разрубил пополам другого паукообразного упыря. Удар ногой и подкравшийся сзади упырок улетает в стену, пока я продолжаю их шинковать.

Последнему повезло меньше всех.

В тот момент я плохо соображал что делаю, да и голод уже сводил с ума из-за того, что не хватало сил…

Наверное, потому мои зубы сомкнулись на шее твари, которую я повалил на землю. Она билась подо мной, визжала, шипела, пока я пил не только её кровь, но и Ци. Вкус был как у пепельницы с протухшими яйцами, но ты не ты, когда голоден.

И под конец, я просто медленно с наслаждением оторвал ей голову. Чувствовал, как рвутся мышцы, как рвутся сухожилия, как она бьётся в судорогах, стуча лапами по полу, а потом треск, долгий и душе раздирающий, пока голова наконец не отделилась от туловища.

И тишина вокруг, неожиданно обрушавшаяся мне на голову привела меня в чувства, заставив вспомнить, что я ещё пока не совсем того.

Я немного… хотя нет, нормально поработал. Пусть я и разгромил весь зал, однако я положил немало тварей, которые…

— А, чёрт… — пробормотал я, глядя на грудь, на которой красовалось множество следов от когтей. — Достали всё-таки, суки…

Страшно представить, как я вообще выгляжу со стороны теперь. Надеюсь, получше, чем те, с кем я боролся. Кстати о них…

Их трупы устилали пол огромного зала. Не полностью, да, но вот кровью был залит практически каждый квадратный метр. С лёгким отвращением и трудом, но я смог отвезти от неё взгляд, чувствуя внутри желание наброситься и начать её пить, пока та ещё не начала засыхать.

Но это был далеко не конец. Вряд ли на этих тварях всё закончится — я до сих пор чувствовал что-то нехорошее, приближающееся ко мне с каждой секундой. Тварь, которая была умнее своих собратьев и пока не спешила приближаться, выжидая нужного момента.

Я с лёгким страхом смотрел на тёмный проход, из которого вышел. Да, я боялся, я всегда боялся. Когда на носу была битва. Страх был естественен, он помогал не дурковать и действовать осторожно и правильно. Другое дело, что я был уже достаточно подкован, чтобы преодолевать его.

— Ладно… — выдохнул я, оглядываясь.

Раз уж мне довелось здесь побывать, стоило повнимательнее оглядеться.

И первое, что меня привлекло —­ это Ци. Странная немного Ци, я не мог объяснить, что с ней не так, но прикасаться к ней мне не очень хотелось. Было в ней что-то неправильное, и это была даже не грязная Ци или мёртвая, в зависимости от того, как правильно её называть. Она просто была… странной. Возможно, именно её и использовали для того, чтобы создавать тварей. Что касается другого…

Я обошёл зал по кругу, и больше всего меня заинтересовали книги, но те, как и другие просто рассыпались у меня в руках. Я попытался забраться наверх этого колодца, откуда падал свет, но что странно, наткнулся лишь на каменный потолок и множество ниш, в которых, как я понимаю, и ютились твари, что спустились ко мне. Около двух десятков —­ столько я насчитал.

И… всё, больше я ничего не нашёл.

Но даже такие открытия многого стоили. Теперь я знал, откуда появились такие странные упыри, не похожие на нормальных цзянши. Их создавали с помощью Ци из потустороннего мира, но она была не золотой и не чёрной, а какой-то… зеленоватой. И, как я заметил, на некоторых тварях сохранились пиктограммы в районе сердца. Возможно, именно эти твари жили здесь с того самого момента, как их создали.

Для чего?

Думаю, ответ стоит искать в деревне. Что-то мне подсказывает, что там я найду больше ответов, чем здесь, если очень постараюсь. Потому что мне что-то подсказывало, что ни один из охотников отсюда не вернулся живым.