Черные начала. Том 13

Глава 432

— Я всё думал, что движет тобой, какие у тебя мотивы? Что правит человеком, который готов идти на подобное, готов ломать само мироздание, чтобы спасти девчонку, которая ему никто? Сначала мне казалось, что ты ещё один проект Сяо Хуци. Ещё одна пешка в его игре или новый противник.

Я промолчал, не собирался поддаваться на эти провокации и тратить нервы на не понять что. Однако мой собеседник не унимался.

— Да, именно так я и подумал в тот момент. Но домыслы — одно, а мне нужны были факты. И тогда я обратился к тем, кто знает тебя лучше всего. К тем, кто заглядывал в твои мысли, заглядывал в твои страхи и саму душу, чтобы понять, кто же ты на самом деле. Ты уже знаешь, о ком я говорю, не так ли?

Я догадывался. Догадывался, откуда может быть это досье, о котором упоминала Люнь. Но его слова лишь подтвердили мои догадки.

— Ныне покойный Кригун Фу Гю успел поговорить с теми духами, что побывали в твоей голове. Успел узнать, как они шебуршились в твоей памяти, искали твои слабости… И всё встало на свои места. Я понял, кто нам нужен. Ведь у тебя удивительная судьба, не так ли, Инал?

Да, здесь точно помечено. Скажи мне ещё десять лет назад, если не больше, что я окажусь в другом мире. Что такой мир вообще существует, и я бы посчитал его сумасшедшим.

— Зачат от насильника и убийцы, мать погибла при твоём рождении — родословная будто намекает, каким ты должен был вырасти. Но главное — твой друг, едва ли не брат, который тебя защищал и учил жить непростой жизнью. Он же погиб из-за тебя, не так ли? Потому что ты струсил, испугался ответственности и когда надо было говорить, смолчал. Вот что тобой правит, нежелание становиться тем самым сопляком, что побоялся заступиться за того, кто ему был дорог.

Всё было так как он и говорил. Принципы. Обещание самому себе, что я больше не отступлюсь, если увижу, что тем, на кого мне не плевать, нужна помощь. Никаких отговорок и оправданий даже перед лицом собственной смерти.

— Именно поэтому ты здесь, именно поэтому ты подходишь лучше, чем все остальные. Вот почему ты не отступишь…

Тем временем я вышел к большому залу, который будто был создан для балов. Но вместо прекрасных дам и их кавалеров его заполняли солдаты, много солдат. Целая небольшая армия, вооружённая всем, что только можно было пронести сюда. Они толпой перекрыли мне путь дальше, возможно понимая, что всё это пустая затея.

И едва я вошёл, они все подняли ружья.

— Пропустить его, — теперь голос прогремел не у меня в голове, а в самом помещении. Он эхом прошёлся по округе, отражаясь от стен и звуча даже громче, чем был на выходе.

И все подчинились как один. Не спуская с меня взглядов, один за другим опускали ружья и расступались, позволяя мне пройти дальше. Я шёл, будто на коронацию, окружённый солдатами, что провожали меня злобными, подозрительным и недоверчивыми взглядами.

Впереди меня ждал их предводитель.

Я толкнул двустворчатые двери и едва прошёл в большой кабинет, как те тут же закрылись за ними.

Здесь было пусто. Не спал даже стол со стулом, на котором спиной ко мне сидел их предводитель, и тумбочка с большим столом, заваленным картами. Они стояли в самом центре, на самом виду, но вокруг… пустота. Будто он не знал, как можно было обставить это место ещё или даже не задумывался.

И когда я подошёл к нему, человек в кресле развернулся ко мне.

— Вот мы и встретились, Инал Штирленко.

— Вот мы и встретились… — пробормотал я.

Зу-Зу нашёл Лисицу не с первого раза. Он рыскал по базе, разгрызая любого, кто попадался ему на пути и пытался остановить его. Кончились те дни, когда даже самый слабый пьяница мог отправить его в кусты пинком. Те дни, когда после того пинка, скуля и плача от обиды он ковылял по лесу, пытаясь найти себе пропитание.

Всё изменилось с приходом маленькой девочки, что не пыталась его пнуть, что не пыталась его обидеть, а любила и лелеяла, окружая заботой и весельем. И теперь уже он был готов пнуть любого, кто посмеет встать на его пути.

Наконец он уловил знакомые запахи. Столь знакомые, что скулы сводит. Это не была Ки, однако он уже приблизился к цели, ведь если нашёл одну, найдёшь и вторую. Принюхиваясь к воздуху, он вышел в коридор со множеством деревянных дверей, но лишь одна была заперта на засов. Да даже и без этого он смог бы найти её по запаху.

У двери стоял железный ящик, который делал ему плохо. Который лишал его честно добытых сил, и Зу-Зу со злостью сомкнул на нём свои челюсти, несколько раз тряхнул, как тряпичную куклу, и отбросил в сторону. Смятый как консервная банка, тот отлетел с грохотом в сторону.

Зу-Зу принюхался. Поскрёбся в дверь когтями, оставляя на ней глубокие следы, после чего взял небольшой разбег и врезался в дверь. Тяжёлая, из прочного дерева, обшитая по краям металлом и с артефактами, которые рассеивали любую Ци, применённую на неё, то разлетелась в щепки.

Он чуть ли не кубарем вкатился в комнату, засыпанную тем, что раньше было дверью. Достаточно большую комнату: здесь был и стол, и стул, и тумбочка, и большой таз для мытья с ведёрком, шкаф с книгами и большая мягкая кровать.

У которой, приоткрыв рот, стояла Лисица.

Она смотрела ошарашенными глазами на Зу-Зу, на то, как тот отряхивается и будто не могла поверить в то, что видит, приоткрыв рот и приложив руку к сердцу, будто собиралась вот-вот потерять сознание.

— Зу-Зу… — выдохнула она и это словно вернуло её в реальность.

Мгновение и она уже стояла у него, уткнувшись лицом в его мордочку и вцепившись пальцами в его густой мех.

— Зу-Зу, как ты…

Здесь оказался? Понятно как. Вопрос в другом.

— Где Юнксу? Где он? ­— оторвала она от него голову и взглянула в глаза.

Но Зу-Зу лишь лизнул её в лицо, и несколько раз крутанулся на месте, после чего затявкал.

— Ки? Ты спрашиваешь, где Ки?

Он закивал.

— Я не знаю. Меня держали всё это время здесь, но… Я думаю, что она где-то в самом центре этого сооружения.

Зу-Зу тут же обернулся к выходу. Принюхался, пискнул и присел, позволяя Лисице забраться наверх. Она бы задал ему много вопросов, если бы, как и её ученик, понимала, о чём тот говорит. Но это было невозможно, а значит и не стоило тратить на это время.

Лисица покинула эту тюрьму вместе с ним.

Нет, о ней хорошо заботились. Янь, её далёкий предок, делал всё, чтобы она чувствовала себя комфортно, он даже взялся за её структуру, за то, чтобы она смогла подняться по ступеням ещё выше, стала ещё сильнее. Но… Лисица была не из тех, кто променяет свободу на золотую клетку. И не тот, кто простит даже собственного далёкого родственника за то, что тот сделал с её друзьями.

Это был лысый мужчина лет пятидесяти с пышными усами, похожий чем-то на Бисмарка из Германии, которого я пару раз видел на фото. Подтянутый, в зелёном мундире с несколькими медалями на груди, он создавал впечатления гордого генерала, который до последнего не оставит свою армию.

Удивительно другое — почему его слушала пятёрка мастеров? У него не было силы, я не видел ни единого признака даже одной ступени уровня Рождения. Он был точно таким же, каким я попал в этот мир однажды — обычным человеком.

Это лишь значило, что он не мог никак особо влиять на мастеров. Которые могли бы его распылить вместе с армией и развеять прах по ветру.

Хотя причина, скорее всего, в другом. Спокойный, уверенный в себе и не страдающий звёздной болезнь — таким он предстал в моих глазах. Генерал, отец солдатам, который пойдёт вместе с армией на дно. Он не боялся взглянуть мне в глаза, не проявлял отвращения или ненависти, вёл себя спокойно, как и положено человеку, уверенному в себе.

Но это не значило, что мы теперь тут друзьями станет и устроим брежневский поцелуй со всепрощением. Сюда я пришёл лишь с одной целью.

— Где Ки? — негромко спросил я, не сводя с него глаз, но тем не менее держа под контролем заднюю дверь.

— Она здесь, — он огляделся. — Удивительное место, да?

— Немного, — без интереса ответил я, глядя на то, как тот медленно встал.

— Мы подозреваем, что его построили наши гости из другого мира. Эдакая станция, что находится на конце туннеля. Не подверженная влиянию наших сил, скорее всего, надо быть выше по уровням, чтобы сделать с ним что-то.

Он между делом подтолкнул ко мне одну из папок на столе. Я глянул на него вопросительно, и открыл её. Не удивился, когда понял, что она полностью забита информацией обо мне. Вплоть от рождения до моего попадания сюда. Духи, с которыми общался их местный экстрасенс, явно многое успели нарыть в моей голове, по большей части то, что я знал сам.

— Знаешь, почему Ки? — спросил он негромко, расхаживая перед столом с руками за спиной. На его поясе я отчётливо видел пистолет, но, думаю, мы оба понимали, что он его даже вытащить не успеет.

— Она ключ.

— Да, она ключ, и?

— Вы хотели запечатать с помощью неё проход, а заодно подчистить большую часть земли от других жителей. Зачем ты рассказываешь мне это всё?

— Затем, чтобы ты понял. Понимание — это гарантия того, что ты не свернёшь с пути.

— С какого? — прищурился я.

— Думаю, и так всё понятно, однако я всё же проясню ситуацию, Инал. Мы все думали, что эта девушка — ключ. Ты, я, мастера, её учитель, Сяо Хуци или, как он называл себя, Вьисендо — все. Что это и есть решение проблемы.

Он скривился, едва упомянул Вьисендо. У них явно были тёплые отношения, которые не раз переливались в открытые столкновения. Явно попортили друг другу крови. А генерал продолжал.

— Сяо Хуци думал, что она создана для того, чтобы, едва достигнув великого предела, родить ребёнка с таким же великим пределом и дать вместилище богу в этом мире, что придёт сюда. Что это позволит найти баланс и сохранить жизни здесь — зачем уничтожать то, где ты правишь, верно? Да и так желали они сами. Я же считал, что она создана, чтобы запереть туннель в другой мир своей жизнью с этой стороны. Мы оба ошибались. Лишь потом я понял, что этот ключ не закрывает двери и не создаёт — он лишь открывает путь к решению проблемы.

— Какой путь? — я нахмурился.

— Путь к спасению. Её предназначение было найти решение проблемы раз и навсегда. Инал, она открыла дверь к тебе.

Я… я понимал, о чём он, но не очень хотел в это верить. Я не считал себя избранным, не считал себя особенным или кем-то, кто способен спасти мир, пусть и пытался это сделать. Герои, легенды, спасители мира — это всё совершенно другой эшелон, недосягаемые для простых смертных, как я.

— Она ключ… ко мне, другими словами…

— Именно. Ключ к тому, кто выживет ни смотря ни на что. Тот, кто лучше всех адаптируется, лучше всех убивает, лучше всех умеет выживать. К идеальному воину, который умеет не просто сражаться — умеет адаптироваться и добиваться результата любой ценой. Да, ты скажешь, что это не так, но где ты, и где пятёрка мастеров?

— Ты убил их об меня, — зловеще произнёс я.

— У каждого своя судьба и предназначение. Они хотели помочь своему миру, даже если станут к этому всего лишь ступенькой. Они ею и стали. Им не на что жаловаться, все пятеро вложили огромный вклад в победу. Как вложу его и я.

— Я пришёл лишь за Ки, — покачал я головой. — Мне плевать на ваши проблемы.

— А что дальше? Думаешь, на этом всё и остановится? — криво усмехнулся генерал, продолжая расхаживать. — Ты можешь развернуться и убежать, но тогда её дни сочтены и не только её. Все, кого ты знал, кто тебе дорог так или иначе погибнут.

— И его никак нельзя закрыть?

— Его можно закрыть лишь двумя способами — либо с той стороны, откуда пришли они, либо смертью девчонки. Но окончательно запереть его можно лишь оттуда, иначе им ничего не помешает это сделать снова и прийти сюда уже во все оружии.

— Что мешало закрыть его Янь?

— Наверное, потому что он там не выживет, — развёл он руками. — Нам не выжить, чтобы закрыть его с той стороны. Никому не выжить.

— А я выживу? — так же скептически поинтересовался я.

— Вас отличает очень большая черта. Тебя и других мастеров, которую ты не заметил, судя по всему. Тебе говорит что-нибудь имя Чи Ю?

Я не мог забыть такого кадра. Не мог забыть всего, что произошло между нами и что я сделал с тем богом в кратере вулкана. У меня немного ёкнуло сердце.

— Да… — протянул он довольно. — Этим ты и отличаешься от остальных. Способный впитывать Ци смерти, но ты ведь даже не думал, что можно ненароком впитать что-то другое, не так ли? Например, кусочек божественности? То, что сделает тебя по своему равным им. Ты спрашивал, чем ты отличаешься от мастеров? Этим самым. Когда они лишь достигли уровня Бога, ты, по сути, обрёл божественность. А ты никогда не задумывался, зачем захватчики убивали и богов тоже? Почему никого не осталось, кроме единиц, что спрятались по углам и боятся показать свой нос?

— Потому что они сами могли сами попасть в тот мир, откуда пришли те божества, — пробормотал я.

— Верно. Ведь они не так уж и сильно отличались друг от друга. Теперь ты тоже можешь так делать. И мы оба знаем, как ты поступишь, не так ли?

Да, знаем, я не смогу её бросить и защищу даже от того, кто постучится с другой стороны. И если надо, пойду дальше, чтобы защитить не только её, но и Зу-Зу, и Лисицу, и всех тех, кого я знал. Почему? А почему спасатель рискует жизнью, спасая человека? Почему пожарный бросается в огонь за ребёнком, зная, что может и сам не выбраться, хотя тот чужой человек? Потому что он не может иначе, он не сможет жить с этим.

Я не смогу жить, зная, что отвернулся от всех, да и вряд ли сам проживу долго после этого.

— Видишь, — улыбнулся он. — Ты не сможешь этого сделать. Твоё прошлое делает тебя таким уникальным, какой ты есть. Смерть матери и приёмных родителей. Убийство женщины во время ограбления, вину которого взял на себя свой брат, а потом сам и сгинул. Чувство вины и собственной слабости. Это заставило тебя обрести принципы, которые для тебя нерушимы. А потом ты оказался здесь и ввязался во всё это ради ребёнка, который тебе был по-своему дорог. У каждого своя судьба, как видишь.

— И какая же у тебя судьба? —­ спросил я.

— Простая, — усмехнулся генерал. — Я воевал за свою страну, потом за свой мир, я потерял столько своих людей, что не столицы соседних империй, чтобы захоронить их как положено. Я жил с этим, зная, что обязан выполнить свой долг и найти выход. И я его нашёл. Здесь моя работа окончена.

Он медленно вытащил пистолет, после чего вернулся на собственное кресло. Облокотился с безмятежной улыбкой, глядя на меня.

— И я просто теперь отойду в сторону.

— А если я не справлюсь?

— Справишься. Ты не лучший мечник, не лучший мастер единоборств и уж точно не заклинатель демонов или целитель. Но ты лучший в вопросах выживания. Прокладывающий путь кровью и потом. А я теперь наконец после стольких веков выполнил свой долг и свободен уйти в отставку. Наконец-то.

Он поднёс пистолет голове, приложив ствол к подбородку.

— Мы теперь все свободны…

И выстрелил.

Пуля прошла через его голову, и над макушкой с дырой вы лысине появилось красное облачко. Его голова откинулась назад, и так он и замер. Расслабился, его рука с пистолетом обвисла, и тот с глухим стуком вывалился на пол.

Сейчас бы развернуться, сказать «хрен тебе» и убежать, но мы оба знали, что я так не поступлю. Хороший генерал — генерал, понимающий людей вокруг и то, как они будут действовать. И он был прав, чтобы спасти не только Ки, но и других, я отправлюсь даже на ту сторону, чтобы раз и навсегда уничтожить угрозу.

Я стол и разглядывал его труп будто в каком-то трансе. Переваривал всё услышанное и понимал, к чему он вёл всё это время. Они бы закрыли туннель Ки, но зачем эта временная полумера, если можно решить проблему окончательно? Решить совсем по-другому?

Решить мной на той стороне.

— Приехали… — пробормотал я, обойдя стол.

Там, у дальней стены была ещё одна дверь, и, судя по всему, именно она мне была и нужна. Пока я к ней шёл, мои шаги эхом расходились по залу, и казалось, что я вовсе остался единственным в этом мире. Сейчас бы кричать и плакать, что это нечестно, но… чтобы одни оставались чистыми, другим придётся запачкать руки. Так работает этот мир. Так работает любой мир.

За дверью я оказался в длинно коридоре, который оканчивался поднятыми решётчатыми воротами. Будто клетка, которая была призвана не выпустить отсюда никого. А за ними каменные двустворчатые двери.

Через них я и попал туда, куда шёл всё это время.

Огромный зал, громадный, отдалённо похожий на обсерваторию, в которой установлен телескоп. Громадная полукруглая крыша с дырой, через которое было видно крутящийся шар Ци, что впитывал в себя остальные реки, как воронка. Пол не было — была лишь пропасть, бездонная, покрытая мраком.

А по центру находилась большая каменная платформа, которая могла вместить в себя полноценный стадион, к которой вёл одинокий канатный мостик, чуть-чуть покачивающийся на весу.

В центре круглой платформу в воздухе висела Ки.

— Ки!

Не услышала. Её голова была опущена, волосы были свешаны вниз, закрывая лицо.

Я не рискнул перелететь пропасть и просто прошёл по мосту, который опасно похрустывал подомной. Добежал до свисающей Ки и протянул к ней руки.

Она была жива, я это видел ещё издалека, просто без сознания. И снять её у меня не заняло много сил, требовалось лишь потянуть на себя, чтобы она упала в мои объятия мешочком с картошкой.

Ки тихо дёрнулась у меня в руках и начала медленно поднимать голову, открывая глаза. Ей потребовалось время, чтобы навести на меня резкость и понять, у кого она в руках. Я терпеливо ждал этого момента, попутно наблюдая за тем, как шар Ци начинает раскручиваться всё быстрее и быстрее, испуская искры. В самом его центре словно возникла воронка, всасывающая в себя всё.

— Юнксу? — раздался её тихенький голос, будто она только-только стала с кровати.

— А кто ещё может быть?

— Ты… ты пришёл за мной… — неверяще произнесла она.

— Я же сказал, что не брошу тебя, верно? — улыбнулся я.

Мгновение, и её руки обняли меня, набравшись сил.

В этот момент я чувствовал себя действительно рядом с родным человеком. Человеком, которого я был готов защищать. Разве это не есть семья?

— Как ты здесь оказался? —­ она хлопала ресничками, явно пытаясь понять и принять происходящее. — Мастера, они же скоро…

— Они мертвы. Все мертвы, Ки. Я победил.

— Ты… — Только сейчас она взглянула на меня внимательнее. — Ты достиг уровня Бога! Боги, ты… ты… ты же… бог!

— Божок, скорее, — усмехнулся я.

— Скажешь тоже, — прыснула она и вновь обняла меня, уткнувшись лицом мне в плечо. — Только ты больше никогда не оставляй меня, хорошо?

А здесь мне душу скрутило в узел. Аж в глазах как-то стало немного влажно.

— Ки, тут такое дело… — начал было я, но здесь произошло две вещи.

Первая — в зал ворвался Зу-Зу с Лисицей верхом. Вторая — сверху раздался протяжный гул. Воронка в шаре Ци начала углубляться, расширяться, и теперь в ней виднелась не просто тьма, а будто дыра в сам космос. Я видел через неё миллионы звёзд и самый разные облачности, самых фантастических цветов, которым ещё не придумали названия.

Туннель в другой мир начала открываться и чёрт знает, сколько у нас осталось времени.

— Так, нам пора, — подхватил я Ки на руки и бросился к мосту так быстро, как только мог.

На другой стороне меня уже ждал Зу-Зу с Лисицей сверху.

— Юнксу… — начала было она, желая присоединиться к приветствию, но я не дал ей этого сделать.

— Уходим, быстро! — крикнул я и сам бросился в коридор.

Добежал до середины коридора и остановился, поставив Ки обратно на землю. К тому момент и Зу-Зу с Лисицей подоспели.

— Юнксу, что происходит? — тут же спрыгнула она ко мне. — Что там твориться?

— Ничего нам надо убегать отсюда как можно быстрее, — пододвинул я её к Ки. — Сейчас сюда заглянут гости и нам очень не поздоровится, если мы с ним встретимся.

— С ним? ­— уточнила она.

— Помните картинки с шестериком типом, что пришёл из другого мира, одарил вас всех силой Вечных и потом повёл войной на других? — и дождавшись кивка, продолжил. — Вот он сюда скоро и нагрянет. И лучше бы ему на глаза не попадаться.

— Мы успеем отсюда убежать? —­ взволнованно спросила Ки.

— Успеете, —­ выдохнул я, после чего поторопил Зу-Зу пройти дальше.

Едва он оказался рядом с ними, я потянулся к рычагу на стене и дёрнул за него. Всё произошло так, как я и думал — тяжеленая и явно непростая решётка с грохотом опустилась, отрезав меня от них. Мы только встретились вместе после всего, что произошло, я только увидел Ки и даже не успел с ней поговорить, и вновь нам было суждено разделиться. Только теперь уже навсегда.

— Юнксу⁈ Что ты делаешь⁈ —­ бросилась к препятствию Ки и даже попыталась её поднять, но я надавил на решётку, не оставляя её попыткам шанса на успех. — Что происходит⁈

— Вы успеете убежать отсюда, — повторил я тихо и спокойно, даже ласково. — Но только без меня.

Генерал был прав, я просто не смогу поступить иначе.

— Нет! Нет, что ты говоришь⁈ А ну открыл ворота! ­— Ки не на шутку бесновалась. — Не шути со мной так!

— Юнксу… ­— начала было Лисица.

— Простите, мастер, ­— улыбнулся я. — Но иначе никак.

— Да как никак! Можно по-другому! — не успокаивалась мелкая сестрица. — Можно поступить иначе! Иди с нами! Вместе мы всё выдержим и переживём!

— Нельзя, — я посмотрел на Чёрную Лисицу. — Наши пути здесь расходятся, я не могу идти с вами. Вы сами учили меня не отворачиваться от трудностей и сражаться за то, во что верите. И я не отвернусь. Даже перед лицом конца.

Ки не оставляла попыток открыть врата. Она плакала, тягала неподъёмную преграду, выдыхаясь из сил, пока просто не прислонилась к ней. Лисица приняла моё решение куда более стойко. Она-то понимала меня куда лучше. Эта женщина была воином, как и я, и знала, что иногда не бывает выбора, как бы другие не говорили.

— Ты уверен? — тихо спросила она.

И я ответил со всей твёрдостью, на которую был способен, чтобы не заставить их сомневаться.

­— На все сто. Порву его как нефиг-нафиг.

Лисица медлила, сомневалась, но всё же смогла смириться с моим решением.

— Хорошо, Юнксу, — вздохнула она. — Делай как знаешь, я уверена, что ты справишься, чтобы не случилось.

— Спасибо, мастер, Чёрная Лисица… ­— выдохнул я, практически получив благословение от того, кого считал несмотря ни на что тем, кто создал меня таким, каким я стал.

Но следом Лисица улыбнулась, одарив меня той улыбкой, которую я никогда не видел. Будто став той самой девушкой, которой суждено было ей стать, не случись беда. Она протянула руку через решётку и коснулась моей щеки, нежно проведя по ней ладонью.

— Ты был сложным учеником, упёртым, непослушным и очень выматывающим. И тем, которого я никогда не заслуживала к себе в ученики. Я рада, что мне выпала честь обучить тебя всему, что умею сама.

— И мне, мастер, — улыбнулся я, после чего посмотрел на плачущую девушку. — Ки…

Она посмотрела на меня зарёванными глазами.

— Мне тебя не переубедить, да? — тихо спросила Ки. — Ты ведь всё давно решил.

— Ну вообще совсем недавно, но… да, это бесполезно, — кивнул я.

— Но почему?

— Потому что я хочу, чтобы ты жила и радовалась жизни. Обязанность старшего поколения — сохранить и подарить лучшую жизнь будущему, и это мой подарок тебе. Чтобы ты была свободна, чтобы ты растила детей и делала жизнь в этом мире лучше, не зная, что такое ещё одна война на выживание, где нет никаких шансов.

­— Но тебя-то рядом не будет, — расплакалась она.

— Буду. Тут, — коснулся я пальцем её сердца. — Всегда рядом.

Наконец Ки смогла улыбнуться, будто вспомнив, что люди живы, пока о них помнят. Или наконец взяв себя в руки и решив больше не делать мне больно.

Она с трудом смогла протиснуть свою мордашку, чтобы чмокнуть меня в щёку и едва не застряла, пока пыталась вытащить голову обратно. Зу-Зу уже был готов принять их на себя. Он присел, смиренно ожидая, пока все напрощаются и нацелуются перед тем, как мы расстанемся.

— Зу-Зу храни и оберегай их, пушистый, — глянул я на него. — И береги себя тоже, кушай хорошо, спи крепко и не забывай бегать, а то станешь жирным. А теперь беги, выведи их отсюда.

— Юнксу… —­ в слезах взглянула на меня Ки в последний раз. — Ты… ты будешь всегда моей семьёй. Мы обязательно встретимся с тобой в другой жизни. Когда будем кошками.

Она запомнила даже это, наше обещание в секте Восхода, которое я когда-то дал ей перед турниром, откуда мог не вернуться. Я улыбнулся и показал всё ещё целую фенечку на своём запястье, которую ещё чудом не потерял за всё это время.

— Я найду тебя, — пообещал я тихо. — Однажды мы вновь встретимся. А теперь бегите.

Зу-Зу рванул по коридору так быстро, что через секунду я остался один. Совершенно один. Наедине с самим собой и собственной судьбой.

Ну что, пора поотрывать шаловливые ручки тем, кто тянет их к чужому, а?