Второй огневой дивизион слыл у нас на «Тантале» самым разболтанным. Месяца не случалось, чтобы чего-нибудь не отчудили.
Шёл разводящий со сменой. Дело было ночью, путь на посты пролегал мимо небрежно забитого фанеркой окна продовольственного склада. Караульные подумали-подумали, отодрали фанерку и разжились увесистым шматом сливочного масла, каковое потом и употребили — возможно, без хлеба.
Не спрашивайте, чем они думали. Не знаю.
А зима, повторяю, выдалась снежная, следы — чёткие. Коротко говоря, мародёров вычислили на счёт «раз».
Аккурат в это самое время «папа» на пару дней взял меня взаймы у «деда» — что-то там оформить. Сижу в штабе. Оформляю. А на столе — приказ на нескольких военнослужащих. Каждому по выговору. За что ж это им, думаю, такое счастье, да ещё и в письменном виде? Читаю: «за нетактичное поведение в столовой». Совсем странно. Особым тактом никто из нас в столовой не отличался, но чтобы вот так, приказом…
Слышу раздражённые голоса. Стремглав возвращаюсь на рабочее место. Входят начштаба и командир второго огневого. «Папа» вне себя, но связки от бешенства ему ещё не перемкнуло.
— Что это вы такое понаписали? — гневно гундит он. — Они свой склад ограбили! А вы: «нетактичное поведение в столовой»!
— А то нет? — обиженно оправдывается Кривенюк. — Тактичное, что ли, скажете?
Стремительно вырисовываю узенькие печатные буковки и делаю вид, что только этим и увлечён. Будем считать, повезло ребятам. Иначе бы загремели под трибунал.