Честное рядовое

Отрывок № 40

Да, это вам не «Тантал» с его поросшими янтаком буграми. Ни дать ни взять высокогорный курорт. Солнце встаёт из-за хребта — и тот словно бы истаивает, делается полупрозрачным. Сам видел.

Правда, теперь мы сильно зависим от климата. Во всяком случае, я.

Выходишь из казармы, а всё заволокло. Горы съедены. И дождик — мелкий, как озноб. Значит, погода нелётная — и писем сегодня не будет.

Зато отпускают в город. По сравнению с Кулябом Янгиюль — так, заштатный райцентр. То, что у нас в России считается дефицитом, в Кулябе открыто, я бы даже сказал, бесстыже лежит в витринах и на прилавках. Хожу, прицениваюсь. Приобрести, впрочем, так ничего и не удастся. «Сборы» вконец одурели: что ни день — по двое, по трое отправляются на гауптвахту. Понимаю, не пить в здешних условиях затруднительно, но если бы они только пили!

После очередной невероятной проделки (попытка кражи телевизора из женского общежития — зачем?!) выход из «крепости» перекрыт. В город не выберешься — и приходится жаждущим «дедушкам» гонять за водкой местную молодёжь. Через стену.

А вот где бы я, интересно, предпочёл отслужить весь этот год: здесь или на «Тантале»? Только на «Тантале»! Там тебя заставляют работать, здесь — делать вид, что работаешь.

Чтобы отвлечь от дурных привычек, нам показывают кино, устраивают лекции. Пригласили мента-таджика, начальника здешней тюрьмы (интересный выбор, с намёком), чью речь я просто не мог не законспектировать.

— Лицо взял ружьё, — рассказывал он нам, — и смертельно убил…

А как вам, к примеру, такая неслыханная команда?

«Педагоги! Выйти из строя! Зайти в канцелярию!»

По-моему, горы за нашими спинами содрогнулись.

Выяснилось, что местная пионерия затеяла игру «Зарница», и потребовались специалисты. Саму игру не помню — стало быть, отвертелся.