Честное рядовое

Отрывок № 39

От Душанбе до Куляба добираемся на автобусе. Бледные снежные хребты. Дорога плавает кругами, как коршун. То гоним по дну гулкого ущелья, то лезем через перевал, и в ушах ломит, словно при посадке самолёта.

(Кстати, а как там называются женщины? Неужели кулябки? Так и не догадался спросить.)

Добрались. Здешний солдатский городок носит гордое имя «крепость».

Был я «шнурком», был «полудембелем», теперь я — «сбор».

Всего «сборов» — около восьмидесяти. Есть годичники, есть добровольцы. А на съедение нам кинули новенького с иголочки прапорщика.

Вот он появляется перед строем. Звонким юношеским голосом:

— Где какой взвод? Не по-ни-маю!

В ответ — из задних рядов, мрачно:

— Это придёт с годами, Коля…

Поселили нас в исторической казарме: в 1950-м её целиком вырезали, а в 1960-м в ней жили ребята, первыми засёкшие Пауэрса над Памиром.

Но самое главное: в «крепости» есть библиотека. И какая! На «гражданке» за одну такую книжку — душу бы заложил. Помню беленький томик Акутагавы. Новенький, никем ни разу не раскрытый.

Неделю ничего не делаю — только читаю. Да и делать-то, собственно, нечего. Учёба всё никак не начнётся. Преподаватели — кто в отпуске, кто в трансе. Два дня сачкуем, день отдыхаем.

Поэтому основная задача местного начальства — хоть чем-то нас занять. Потому что восемьдесят человек неприкаянных «дедов» — это страшно.

— Кто что умеет?

Молчание. В строю — сплошь! — циничные непроницаемые рыла, в их числе и моё собственное. Ишь, нашли «шнурков»! Мы это ещё в карантине проходили.

— Что? Никто ничего не умеет?

— Не-а…

Однако надолго всех не хватает. К концу недели мы с одним москвичом не выдерживаем — признаёмся, что умеем пилить-строгать, и просимся в столярку.

А иначе с ума сойдёшь.