Чингисхан. Завоеватель мира

Окончательное низвержение Ванхана

Отношения Чингисхана и Ванхана перестали быть безоблачными. Стареющий Ванхан искал себе преемника; он думал, что Чингисхан подходит для этой роли как нельзя лучше. Такой выбор вызвал неодобрение его сына Сэнгума[171].

Для удовлетворения своих амбиций и поднятия престижа Чингисхан решил женить своего старшего сына Джучи на дочери Ванхана[172]; в то же время он предложил одну из своих дочерей в качестве невесты для сына Сэнгума[173]. Однако Сэнгум полагал, что дочери Ванхана слишком родовиты для Джучи. Этот отказ сильно огорчил Чингисхана.

Помимо отказа Сэнгума существовали и другие проблемы. Джамуха бежал к кераитам искать убежище и стал близким другом Сэнгума. Они оба, как полагал Ванхан, не доверяли Чингисхану. Они обвиняли Чингисхана в подготовке предательского нападения[174]. Потомки первых монгольских ханов, которые также бежали к кераитам, не упустили возможности подтвердить подозрения Сэнгума. Тогрул, теперь пожилой человек, не видел смысла в том, чтобы идти в поход против своего молодого и грозного вассала. Неохотно он следовал распоряжению сына. В 1203 году произошел окончательный разрыв между двумя бывшими союзниками. Чингисхан, который до этого времени играл второстепенную роль в союзе, должен был теперь начать борьбу за гегемонию в Центральной Азии.

Сэнгум попробовал перебежать дорогу своему противнику. Сперва он пригласил Чингисхана на примирительную встречу, на которой должны были быть отпразднованы намеченные свадьбы[175]. Однако эта уловка не сработала (Мунлик, приближенный Есугея, предупредил Чингисхана), тогда Сэнгум решил напасть на монголов, что было поспешно осуществлено. Два пастуха, Бадай и Кишлик, подслушали разговор одного из военачальников Ванхана о предстоящем нападении и поспешили сообщить Чингисхану[176]. Мы можем предположить, что эти пастухи были агентами Чингисхана; он уже понял, что ему следует проявлять особую сообразительность, если он хочет всегда быть на шаг впереди своих соперников. У Чингисхана было время только на то, чтобы подготовиться к бегству, он нашел убежище в предгорье Большого Хингана, а затем отправился к окрестностям реки Халки. На полпути туда он оставил небольшой охранный отряд под командованием Джельмэ[177]. Хотя из отряда поступали своевременные сведения о подходе вражеских сил, задача, стоящая перед Чингисханом, была не из легких.

Престарелый Тогрул поручил Джамухе командовать армией, состоящей из присоединившихся к кераитам племен[178]. Вскоре началась жестокая схватка. Два военачальника Чингисхана, Куйилдар и ветеран Джурчедай, продемонстрировали свою храбрость и склонность к самопожертвованию[179]. Однако силы были неравными. Чингисхан был вынужден воспользоваться приближением ночи, чтобы прервать битву и покинуть поле боя.

Когда он посчитал, что отошел на безопасное расстояние, то обнаружил, что не только его сын Угедей, но также и его военачальники Боорчу и Боро-Кул исчезли. Внезапно Боорчу появился. Его лошадь была убита, и он приехал на захваченной у кераитов лошади. После этого прибыл Боро-Кул с серьезно раненным Угедеем, лежащим на седле. Отец заплакал, увидев сына[180].

Чингисхан понял, что он не может противостоять армии Ванхана, во много раз превосходящей по численности его собственную. Поэтому он решил выиграть время, отступив к Буир-нору. Близ Халки жили унгираты — племя, откуда происходили его мать и жена Бортэ. Ему удалось получить от них помощь. Все время, что он оставался в этой местности, он пытался разрушить сформированный против него союз. Он направлял вражеским отрядам различные донесения и приказы, чтобы распространить взаимное подозрение среди них. Сэнгум мог видеть опасность этой пропагандистской кампании, но его отец стал сомневаться в справедливости войны, которую они вели против Чингисхана. Нерешительный Ванхан под влиянием дружественных посланий от Чингисхана[181] все меньше стремился воспользоваться численным преимуществом своей армии для уничтожения противника[182].

Чингисхан все еще думал, что мудрее будет избегать столкновений с врагом и тянуть время. Он прошел далеко в северо-восточном направлении вдоль Керулена и Сунгура[183] и устроил лагерь на берегу озера Балджуна[184]. Летом 1203 года он большую часть времени укрывался там. Те, кто сопровождал его, должны были терпеть лишения. Чингисхан называл своих товарищей тех дней «мужчины, которые выпили мутную воду вместе со мной»[185].

Чингисхан тщательно проанализировал ситуацию. Союз, возглавляемый Ванханом, состоял из кочевых племен; для них было трудно долгое время добровольно оставаться вместе. Пропагандистская работа Чингисхана подрывала единство различных отрядов. Джамуха с тремя его сторонниками попытались убить Тогрула[186]. Вовремя предупрежденный, Ванхан застал заговорщиков врасплох, после чего те сбежали к найманам.

К осени положение дел Чингисхана значительно улучшилось. Он решил проявить инициативу и поэтому направился к Онону. Семья Хасара попала в руки кераитов[187]. Чингисхан послал гонца к Ванхану, чтобы узнать, может ли Хасар вернуться к своей семье. Целью этого запроса было создать видимость того, что воссоединение с братом не носит никакого политического подтекста. Он приказал двум людям следовать за гонцами, чтобы узнать дорогу к лагерю кераитов. Ни о чем не подозревающий Ванхан приказал отпустить Хасара. Тогда Чингисхан решил действовать. Два его агента ночью провели монгольскую конницу к кераитам в атмосфере строгой секретности. Армия Ванхана оказалась пойманной в ловушку у истоков Керулена и Толы. Три дня и три ночи кераиты мужественно оборонялись, но не смогли избежать поражения. На третий день сражения Мухули во главе своего отборного войска штурмовал лагерь Ванхана[188]. Чингисхан одержал свою первую серьезную победу. Такой исход сражения открыл ему путь к гегемонии в Центральной Азии и позволил военному таланту будущего завоевателя мира проявиться в полной мере.

Престарелый Тогрул и его сын Сэнгум бежали в западном направлении, в земли найманов. Ванхана казнил не признавший его человек из племени найманов[189]. Сэнгум хотел найти убежище у уйгуров. В окрестности Кучи он также был убит. Ванхан и его сын погибли осенью 1203 года[190]. С кераитами обошлись милостиво. Победители не устраивали резни. Однако, опасаясь того, что в будущем это большое племя сможет восстановить свою независимость, Чингисхан решил распределить большинство членов племени между другими покорившимися ему племенами. После чего кераиты стали его верными сторонниками.

Малая часть племени осталась под властью Джагамбы, который при жизни своего брата Тогрула постоянно враждовал с ним. Джагамба получил множество привилегий, но взамен должен был уступить двух своих дочерей. Чингисхан отдал одну из них в жены своему младшему сыну Толую. Этот брак имел большое значение: в нем были рождены четыре сына, Мункэ, Ариг-Буга, Хубилай и Хулагу, каждый из которых стал влиятельным человеком в Монгольской империи. На другой дочери Джагамбы, Абикэ-Беги, женился сам Чингисхан, но позднее она была отдана доблестному Джурчедаю в качестве награды за мужество, проявленное в битве с кераитами. Два знаменитых пастуха, Бадай и Кишлик, получили все имущество Ванхана[191].

Западная Монголия покоряется новому правителю

Победив кераитов, Чингисхан стал властителем всей восточной части современной Монголии. Самыми сильными племенами вне этой области были найманы, ойраты, меркиты и онгуты, жившие к югу от пустыни Гоби. Кроме того, Джамуха со своим племенем джаджират все еще не был устранен. Сохраняли активность некоторые менее сильные племена (киргизы, туматы и др.) вместе с небольшими отрядами непокорившихся татар, кераитов и сальджиутов.

До и во время борьбы за неограниченную власть в Монголии Чингисхан занимался работой по организации ее империи и армии. (Конкретные шаги будут рассмотрены в отдельных главах.)

После поражения, нанесенного Буюруку Чингисханом, брат Буюрука Тэйбака стал самым выдающимся правителем найманов. Приняв титул Таянхана (князя), он объединил вокруг себя всех, кто находился под угрозой нападения Чингисхана. Самыми влиятельными среди этих людей были Худуха-Беки и Токтай-Беки, соответственно ханы ойратов и меркитов, и Джамуха с остатком своего племени джаджират. Тэйбака попытался привлечь на свою сторону онгутов. Однако хан этого племени, Алахуш-Тегин, понял, что в своем изолированном положении он может стать легкой добычей все набирающего силу Чингисхана. Поэтому он выбрал Чингисхана в союзники и предупредил его о готовящемся нападении с запада.

Чтобы бороться с этой угрозой, Чингисхан в 1204 году созвал курилтай, на котором присутствовали члены его семьи и полководцы. По совету своих братьев, Тэмугэ и Бельгутея, весной того же года он пошел в наступление на найманов[192]. Он хотел предвосхитить атаку противника, но это было рискованно, так как лошади не могли получать достаточно корма в начале года.

Армии расположились одна напротив другой. Во главе монгольского авангарда стоял и Джебе и Хубилай. Разведывательные войска установили контакт друг с другом на западных предгорьях Хангая[193]. Монгольская армия по численности уступала армии Таяна, и, для того чтобы ввести противника в заблуждение, Чингисхан приказал ночью зажечь дополнительные огни в своем лагере[194]. Таян начал колебаться; он решил, что лучше будет медленно отступить к Алтайским горам и там, на знакомой территории, заманить армию Чингисхана в засаду. Это был хороший план: для армии Чингисхана, которая была вынуждена преодолевать огромные расстояния на недоедающих лошадях, преследование найманов должно было сопровождаться большим риском.

Однако сын Таянхана Кучлук и его военачальник Корису-Беги (который всегда верно служил отцу Тэйбаки, Инанч-Бильгэ) хотели устроить фронтальное наступление на монголов[195]. Кучлук отклонил предложение своего отца в несколько оскорбительной манере, сказав, что это план труса. Таян последовал совету сына и Корису-Беги, но потребовал, чтобы Кучлук превратил свои смелые слова в действия[196].

Битва, довольно жестокая, состоялась близ будущего Каракорума[197]. Чингисхан лично руководил армией, как главнокомандующий. Хасар, командовавший центральной частью монгольской армии, показал себя способным военачальником[198]. Тэмугэ организовал поставку дополнительных лошадей[199]. Смертельно раненного Таяна унесли с поля битвы. Корису-Беги оставался с ним некоторое время, но когда увидел, что Таян умирает, то больше сам не захотел жить. Вместе с несколькими верными сторонниками он помчался в бой и сражался до тех пор, пока не нашел смерть. Большая часть найманов была убита; многие из тех, кто пытался бежать под покрытием темноты, разбились в горах[200].

Итогом сражения стала безоговорочная победа Чингисхана. Джамуха, испугавшийся силы монгольской армии, оставил найманов вместе с маленькими отрядами уцелевших бойцов джаджират[201]. Он отправил Чингисхану послание, в котором не только сообщил о том, что покинул найманов, но и признался в том, что презирает Таяна[202]. Причины этого поступка неясны. Кучлук и Токтай-Беки с небольшими отрядами отступили в направлении Черного Иртыша[203]. Позже и Джамуха присоединился к ним. Они скрылись на территории между озером Зайсан и горами Тарбагатай. Но основная масса найманов и меркитов покорилась Чингисхану. Как и кераиты, они были распределены между другими племенами. Вместе с этими двумя племенами прибыли унгираты, сальджиуты и хатакины, также признавшие власть монголов[204].

После победы над найманами и меркитами Чингисхан взял себе двух новых жен. Он завладел Гурбесу, женой Тэйбаки[205], несмотря на то что она ранее называла монголов «вонючие дикари»[206]. Преемник Токтая-Беки, как глава повергнутых меркитов, отдал Чингисхану свою дочь Кулан, славившуюся красотой[207].

Чингисхан решил не предоставлять своим разрозненным врагам возможности собрать их силы воедино. Он начал преследовать беглецов, но зимой 1204/05 года погоню пришлось отложить. Весной 1205 года он возобновил преследование. Первой жертвой стал Буюрук, который подвергся нападению и был убит в 1206 году[208]. В 1207 году Чингисхан продолжил завоевание Западной Монголии, но предоставил своим военачальникам проведение большинства операций[209].

В том же году он отправил своего старшего сына Джучи в земли, расположенные к западу от Байкала, чтобы тот покорил племена, живущие в тех лесах. Худуха-Беки, хан ойратов, сдался без битвы и предложил свои услуги[210]. Многие племена осознавали, что им ничего не оставалось, кроме как признавать господство могущественного монгольского хана. Не только киргизы, жившие в верховьях Енисея, но также и буряты, бархуны, урсуты и тубасы подчинились Джучи. По окончании кампании Чингисхан составил благоприятное мнение о военном таланте сына[211].

Осенью 1208 года Чингисхан решил лично положить конец остаткам врагов, которые ранее бежали с поля битвы. На берегах Черного Иртыша он победил Кучлука и Токтая-Беки. Кучлук укрылся на западе у каракитаев; Токтай-Беки был убит[212], а оба его сына стали искать защиты у уйгуров[213].

После смерти Токтая-Беки для Чингисхана настало время расправиться со ставшим заклятым врагом Джамухой. Джамуха теперь был всего-навсего главарем воровской шайки. Его союзники не выказывали безоговорочной преданности и выдали Джамуху Чингисхану. Чингисхан был беспощаден к соратникам Джамухи и приказал их казнить. Он хотел пощадить своего анду, но тот сам попросил лишить его жизни: он считал, что не заслуживает пощады. Поэтому Чингисхан приказал казнить его как князя — без кровопролития[214].

Через некоторое время западные кампании продолжились. В 1211 году монгольский военачальник Хубилай захватил область к западу от озера Зайсан[215]. Арслан, хан тюркского племени карлуков (которое жило к югу от озера Балхаш), присоединился к Чингисхану[216]. Сыновья Токтая-Беки, бежавшие с оставшимися в живых меркитами в земли уйгуров, укрепили там свои позиции[217]. Монгольский военачальник Субэдей (который происходил из племени урянхатов) одержал победу над меркитами в 1218 году (см. гл. 7).

В то время как Джучи воевал с ойратами и киргизами, к Чингисхану приехал могущественный князь Барчук, идикут (правитель) уйгуров, чтобы предложить свои услуги[218]. Сначала идикут послал гонца, но в 1209 году сам приехал к Чингисхану, чтобы сообщить, что он признал его своим господином[219]. В знак уважения Барчуку даровали одну из дочерей Чингисхана[220]. Переход Барчука на сторону Чингисхана помог последнему еще больше укрепить свои позиции в Центральной Азии. Как и Арслан (хан карлуков), присоединившийся к Чингисхану в 1211 году, Барчук был изначально вассалом каракитаев (см. гл. 7).

Один раз монголы столкнулись с серьезным сопротивлением жителей западных земель, это было во время похода Боро-Кула против туматов в 1217 году. Монголам устроили засаду, и в последующей битве преданный Боро-Кул был убит. Узнав о смерти друга и помощника, разъяренный Чингисхан в отместку направил на туматов новые войска. Племя прекратило дальнейшее сопротивление и покорилось[221].

Власть и подозрение

Весной 1206 года (год Тигра), прежде чем Чингисхан завоевал все монгольские и тюркские племена в Монголии, он собрал курилтай[222], на котором назвал себя правителем «всех племен, живущих в войлочных шатрах».

Род Чингисхана, Борджигин, принес монголам величие и славу; этот род и в будущем останется ведущим. Борджигины сформировали основу новой империи — Монгольский улус. Теперь «все племена, живущие в войлочных шатрах» можно было назвать одним словом — «монголы». Завоеванные племена, даже такие большие, как кераиты и найманы, после этого называли себя монголами. После побед над племенами Чингисхан разрушал их единство, распределяя побежденных между другими племенами. Тех, кто сдавался добровольно, например, унгиратов и ойратов, он, как правило, не трогал. Таким образом начала зарождаться нация «монголы». Хотя тюркское влияние сохранилось, так как среди покоренных племен было много тюркских, уже наметилась тенденция к монгольскому господству в Центральной Азии.

Во время курилтая 1206 года Чингисхан вспомнил об обычаях степной аристократии: ее предпочтения были на стороне сильного лидера, который не только объединяет людей, но и гарантирует много побед и добычи. Она была готова следовать за тем господином, который обеспечит ей приятную и удобную жизнь[223].

Так же как и на начальном этапе возвышения Чингисхана, шаман Кокэчу (Теб-Тенгри) сыграл свою роль на этом курилтае. Насколько существенную — точно неизвестно. Чингисхан позволил шаману сделать несколько заявлений, доказывающих, что власть завоевателя неоспорима с точки зрения религии и политики. Кокэчу сказал, например, что он ездил на небеса на сером в яблоках коне и говорил с Тенгри. Вечное Небо тогда назначило Чингисхана быть своим представителем на Земле. Поэтому Чингисхан получил свое всемогущество от Вечного Неба. Это религиозное основание сформировало фундаментальный принцип империи Чингисхана (см. гл. 4).

Существуют различные мнения относительно времени, когда Темучин начал называть себя Чингисханом. В официальном китайском источнике, «Юань-ши»[224], говорится, что Темучина начали называть Чингисханом только после курилтая 1206 года[225]. С другой стороны, два важных персидских историка, Джувейни (1226–1283)[226] и Рашид ад-Дин (1247–1318), пишут, что это произошло после завоевания кераитов в 1203 году[227]. Монгольский источник ХIII века «Сокровенное сказание монголов»[228] не высказывает сомнений поэтому вопросу: Темучин назвал себя Чингисом даже ранее 1200 года (см. гл. 2).

Эти расхождения возникают, по-видимому, из факта, что образование и укрепление империи Чингисхана происходили в период 1196–1206 годов; смена имени Темучин на Чингисхан стала частью этого процесса. Судя по всему, на курилтае 1206 года просто было официально объявлено то, что считалось установленным фактом в течение предыдущих десяти лет. Однако когда происходила смена имени, Чингисхан ни в чем не превосходил ханов других племен, например кераитов и найманов. Он тогда не считал, что стоит выше них. Это видно из послания, которое он отправил (после того, как начал называть себя Чингисханом) Ванхану, к которому обращался: «Мой господин и отец»[229].

На курилтае 1206 года было поднято знамя Чингисхана, белое с девятью хвостами яков. Девять хвостов (на развевающейся части знамени) представляли своего рода вымпелы[230]. Это знамя украсило резиденцию главы семьи Чингисхана (Золотой семьи), гения, которому предстоит защищать свой народ и вести его к победе[231].

Во время формального провозглашения империи Чингисхан наградил не только своих достойных военачальников, Боорчу, Мухули, Джурчедая, Хубилая, Джельмэ, Боро-Кула, Куйилдара, Джебе и Субэдея, но также и многих других подданных: Мунлика, Шиги-Кутуку, Соркана-Шира, шамана Кокэчу, пастухов Бадая и Кишлика и хана онгутов Алахуша Теги на[232]. Преданный Мухули получил в 1217 году передающееся по наследству звание Го-Ван, что соответствует титулу князя[233].

Шаман Кокэчу полагал, что его позиции сильно укрепились после его знаменитого выступления на курилтае 1206 года. Кроме того, он был сыном Мунлика, близкого друга Есугея и позже Чингисхана. Чтобы усилить свое влияние на Чингисхана, Кокэчу решил устранить неугодных ему членов семьи нового правителя. Первой жертвой стал Хасар, который с присущим ему стремлением к независимости мог зародить сомнения в голове его старшего брата.

Кокэчу провозгласил, что Великое Небо поверило ему тайну: Хасар в конечном счете отберет власть у Чингисхана. Чингисхан, ставший суеверным с тех пор, как его позиции были под угрозой, лишил брата всех прав и приказал заключить его под стражу. Умеющий ценить людей за их личные качества, он, несомненно, признавал большой военный талант Хасара. Обвинение Кокэчу принесло желанный эффект: пробудило подозрительность в новом правителе. Негодующая престарелая мать обвинила старшего сына в возмутительной неблагодарности: он всегда, мол, использовал в своих целях храбрость Хасара и теперь, став повелителем, не имеет никакого права так относиться к брату. Прислушавшись к мольбам Оэлун, Чингисхан освободил брата и восстановил его в правах. Однако он так и не смог подавить в себе недоверие к Хасару[234].

Кокэчу на этом не остановился. Он оскорблял и принижал Тэмугэ. Теперь настала очередь Бортэ высказать свое мнение: она осознала всю опасность шамана. Она предупредила мужа, что Кокэчу в конечном счете выдвинет обвинения их собственным сыновьям. Чингисхан, высоко оценивший подозрения Бортэ, решил избавиться от Кокэчу. Когда Тэмугэ и Кокэчу снова выясняли отношения в орде Чингисхана (инициатором ссоры был, вероятно, Тэмугэ), Чингисхан приказал, чтобы оба вышли и там продолжили спорить. После чего Кокэчу был схвачен тремя нанятыми убийцами, которые сломали ему позвоночник. Мунлик объявил после смерти сына, что он продолжит верно служить Чингисхану[235]. Чингисхан назначил Усуна, самого старого члена племени баарин, на место Кокэчу. Новый высший шаман не спровоцировал ни одного конфликта.