Дело №1

Вторник

На следующее утро перед открытием лавки я заехала в полицию и честно обо всем рассказала. На правдивые добровольные показания у меня ушла почти половина дня, и домой или в лавку я вернулась лишь к обеду. Теперь еще моя детективная деятельность мешала моему, так называемому, бизнесу. На душе было паршиво. В шесть утра в одном из подсобных помещений в больнице было найдено тело медсестры Кристины Топлинг. Она была задушена. Не нужно владеть дедукцией в совершенстве, чтобы предположить, что ее смерть связана с тем, что она дежурила у постели Джины и разговаривала с той перед смертью. Ничего особенно важного, кроме, конечно, того, что это не муж прикончил жену, медсестра не узнала. Тогда, за что ее задушили? Возможно Джина могла еще что-то сказать, но не успела, и убийца, не зная наверняка, решил подстраховаться. Это означало, что он был в больнице и находился где-то неподалеку от палаты Джины. Это также означало, что он знал и о моем визите и, вполне вероятно, о разговоре с медсестрой, а следовательно, я тоже в списке. На удушение или зарезание. Мне было страшно. Правда, у меня имелся пистолет, даже два — один газовый, и разрешение на оружие, но стрелять по людям мне никогда не доводилось, и потом, как ты узнаешь, в кого палить. Он, убийца, может и сзади подкрасться, тогда никакой пистолет не поможет. Давно надо было записаться на курсы карате, а не валяться вечером на кровати перед телевизором. С этими невеселыми мыслями я перекусила прямо у кассы, продала несколько книг, договорилась о встрече с журналистом из местного рекламного журнала, в котором хотела дать рекламу лавке. Близился ноябрь, а там и Рождество, перед которым американцы скупают все подряд, почему бы не предложить им коллекции детективов или приключений на холодные зимние вечера перед камином. Я еще не закончила разговаривать с журналистом, когда в лавку вошел мужчина. Как и накануне с женщиной, я сразу поняла, что его не интересуют ни детективы, ни приключения. Мне показалось, что я где-то видела это лицо, а когда я положила трубку, то уже точно знала, что это Грег, муж убитой Джины — моей клиентки. Я пригласила его в кабинет и повесила на входную дверь табличку «Закрыто». «Надо нанимать помощника», — подумала я и пошла в кабинет.

— Здравствуйте, что я могу для Вас сделать?

— Я муж Джины. Меня зовут Грег. Грег Лойсли. Мне сказали, что это Вам Джина просила передать, что, — он осекся. — Что не я ее убил.

Грег был красивым и, что называется, видным мужчиной — загорелое мужественное лицо, коротко стриженные темные, почти черные волосы, карие выразительные глаза. Наверное, он многим нравился и любил нравиться, но в тот день он выглядел не очень. Веки его покраснели то ли от недосыпания, то ли от слез, костюм был слишком мятым, рубашка несвежей, а из кармана пиджака свисала узкая полоска яркого галстука.

— Могу я спросить, как долго Вы были знакомы с Джиной?

Значит, он ничего не знал про Джинин заказ. Я прикинула, что Грег все равно в конце концов узнает правду о том, что его жена наняла меня за ним следить, и рассказала ему все о визите Джины. И еще добавила что, поскольку я задание не выполнила, то готова вернуть ему задаток.

— Джина думала, что у меня кто-то есть? Нелепость какая-то. Видите ли, я — ученый-химик. Последние несколько лет преподавал и занимался кое-какими исследованиями и, наконец, решил открыть небольшое собственное дело, взял кредит, открыл контору. Я не хотел ничего говорить Джине заранее, чтобы она не переживала. Дело все-таки рискованное, а у меня нет опыта в бизнесе. И правда, сначала дела шли не очень. Я сильно нервничал, почти паниковал. Надо было все рассказать ей, — и он замолчал, обхватив голову руками.

— Я понимаю, и мне очень жаль. Она так много и хорошо о Вас говорила, — начала я и осеклась.

— Послушайте, Дженни, я хочу Вас нанять, чтобы Вы нашли убийцу. Вы оставите себе залог Джины и я заплачу Вам, хорошо заплачу за расследование. Какие бумаги я должен подписать?

Такого поворота я не ожидала и, честно говоря, не была к нему готова. Одно дело следить за неверным, или подозреваемым в неверности, мужем, разыскивать кошку диковинной породы, и совсем другое дело — расследовать убийство. Да еще двойное убийство, если связать убийство медсестры со смертью Джины. Мне не хотелось думать о третьем убийстве по понятной причине, так как третьей жертвой в этой цепочке должна была быть я. Но, с другой стороны, раз уж я вляпалась в это дело, да еще так глубоко, то, видимо, надо как-то выкарабкиваться. Надеяться на полицию, конечно, можно и нужно, но они могут и опоздать. А тут мне, по сути, предложили заплатить за поиски моего же собственного потенциального убийцы. Перед таким предложением я не смогла устоять и согласилась.

— Я уже все, что знал, рассказал в полиции, — начал Грег после того, как мы закончили с формальностями. — Они меня продержали несколько часов. Я понятия не имею, кто это сделал. Мы здесь недавно, и Джина сначала занималась обустройством квартиры, практически ни с кем не общалась. Хотя мы ходили пару раз на университетские вечеринки, но я не думаю, что это может быть связано с моей работой. Бывшей работой, — добавил он.

— Давайте я буду задавать вопросы, а Вы попробуете на них ответить поподробнее, — брякнула я, открывая блокнот. Теперь нужно было придумывать вопросы.

Грег сидел, сгорбившись, на стуле напротив меня. Глаза его смотрели в одну точку. Мне показалось, что он как будто погружается в транс. Я предложила ему кофе. Он поблагодарил и отказался, сказав, что в полиции выпил достаточно кофе. Потом спросил, есть ли у меня минералка. Я принесла бутылку и стакан. Он отвинтил крышку и вода, взбунтовавшись, брызнула во все стороны, он, не обращая внимания, припал губами к горлышку и выпил почти пол-бутылки. Это маленькое происшествие, вроде, вернуло его к реальности. Я принесла бумажные полотенца, и мы начали.

— Грег, — помявшись, сказала я. — Давайте сразу договоримся, что Вы не будете мне врать или вводить в заблуждение. Вы — мой клиент, если не хотите чего-нибудь говорить, так и говорите, только не пытайтесь все запутать.

— Хорошо, — ответил он.

— Что ж, я полагаю, что это не случайное убийство. Джина должна была хоть немного, но знать преступника. Вы утверждаете, что в Су-Фолсе она почти ни с кем не общалась.

— Нет, не совсем так. Она только первые три или четыре месяца была занята обустройством, а потом она стала ходить в спортклуб, а недавно еще и в хор записалась. У нее неплохой голос, то есть был голос.

— Давайте начнем с клуба. Что за клуб?

— Я точно не знаю, где-то в районе 41-й улицы. Я посмотрю и скажу Вам позже. Я знаю, что ее тренера зовут Линн, она какая-то победительница каких-то соревнований. Я не помню что, но Джина про нее рассказывала иногда. Они даже как-то обедали вместе. Я последнее время слишком много работал. Мне жаль, я не очень много знаю про ее жизнь, как выясняется, — он снова обхватил голову руками.

— Ничего, все в порядке. Помните, она очень хорошо и тепло про Вас говорила, хотя и пришла сюда с таким делом… — я не знала, что говорить.

— Не надо, давайте продолжать.

— Конечно. А хор?

— В хор она стала ходить месяца два назад, и достаточно часто. Хор при церкви, здесь недалеко на Спринг стрит. Она часто туда ходила, — повторил Грег. — Ей, похоже, там нравилось, и она любила петь. Она всегда пела, когда делала что-нибудь. Еще она пела в ванной. Но про хор она не рассказывала много, хотя мы, то есть я, в последнее время был очень занят. Очень, — голос у него дрожал.

Я понимала, что ему плохо, он, очевидно, винит себя в смерти жены, и, что он провел целую вечность в полицейском участке. Мне было его жаль.

— Грег, Вы устали. Поезжайте домой, отдохните. Только перезвоните и дайте мне адреса спортзала и хора, если найдете. Я начну с них, а потом мы еще раз встретимся, я к тому времени набросаю план расследования, и, вероятно, задам Вам еще кучу вопросов. Идет?

— Хорошо, — он встал, аккуратно приставил кресло к столу, попрощался и ушел. Я заперла наружную дверь, повесив табличку с извинениями для покупателей. Мне было страшно. Подумав, я напечатала на листе бумаги большими буквами «Требуется помощь», что означало, что мне нужен помощник в лавке, и повесила лист на витрину.

Мысль про план расследования показалась мне дельной, и я взялась за дело. Прикрепив степлером визитную карточку Грега к блокноту, на котором жирным фломастером нарисовала цифру один, я открыла первую страницу и в центре написала «Джина» — большими печатными буквами. Уже ясно, что она ходила в спортклуб и хор, возможно, там и познакомилась с убийцей — два круга не совсем правильной формы, два вопроса. Впрочем, она также могла что-то случайно увидеть или заметить, и не обязательно в хоре или клубе. Еще один круг — случайность. Надо постараться восстановить ее последние дни по минутам, вплоть до мелких покупок, парикмахерских и т. д. Так, парикмахерская и маникюр. Когда она ко мне приходила, у нее были тщательная укладка и свежий маникюр. В деньгах она, судя по всему, не нуждалась и вряд ли сама делала себе укладку и красила ногти. При ее образе жизни она, наверное, с удовольствием находила разные поводы выйти из дома. К тому же парикмахерши любят разговаривать с клиентом. Про маникюр я знала меньше, но думаю, что они тоже любят разговорить клиента, как таксисты. Итак, круг побольше — парикмахерская, маникюр, доктор. Надо выяснить, не ходила ли она к врачу. Правда при современных конвейерных клиниках и практиках они особо с клиентами не разговаривают, но, может, она там что-нибудь увидела или услышала. Это уже походило на паранойю, но мотивов для убийства Джины на поверхности не было никаких. Вообще, казалось, это ошибка, какая-нибудь роковая случайная встреча с каким-нибудь наркоманом. Ее нашли на стоянке возле дома. Соседи возвращались домой и, возможно, спугнули преступника. Муж? Я бы не стала его исключать, если бы не слова Джины, переданные медсестрой. Да и убийство медсестры, пожалуй… Кстати, я не спросила, есть ли у него алиби на время убийства. Хотя, им обязательно займется полиция, вернее, уже занимается. Затем, прошлое Джины. Надо было хоть что-то спросить Грега про ее прошлое, откуда она, есть ли у нее родственники. Она говорила, что у них есть сын, который живет в Брукингсе. Еще два круга — сын и родственники. У сына, например, могла быть подружка, которую Джина не любила. Но не резать же за это человека, да еще медсестру душить в придачу. Хотя, кто его знает. Я взяла карандаш и нарисовала еще один бледный круг, в котором все-таки написала имя Грег. Поскольку дело касалось и моей жизни, то нужно прорабатывать все варианты, несмотря на то, что будет делать полиция. Я решила, что не буду выставлять Грегу счет за время, потраченное на выяснение подробностей, касающихся его личной жизни и проверки его алиби, если таковое было. Идеи кончились. Я подошла к окну — витрине и стала смотреть на улицу. Я представила, что кто-то ведет расследование моего убийства (а вдруг?). И что он сможет выяснить? Я почти ни с кем не общаюсь, не считая разовых, как накануне с Лилей, и случайных встреч с не очень близкими знакомыми. Родственников у меня почти нет, знакомые есть, но друзей нет. Коллеги — только бывшие, и как-то наши отношения не складывались после того, как я увольнялась. В колледже и университете я ни с кем особо не сошлась. Тусклая какая-то жизнь. Похоже, такая же тусклая она была и у Джины. Муж, который в последнее время с ней почти не общался. Правда выяснилось, что она зря его подозревала в неверности, но она-то этого не знала. Спортклуб. Не думаю, чтобы там у нее появилось много знакомых. В такие места люди приходят сгонять килограммы или поддерживать форму, это стоит денег, и тратить время на общение мало, кто будет. Я пробовала несколько раз ходить в спортклубы, но ни разу ни с кем даже не заговорила по настоящему. Дальше оскала «Как дела?» и «Привет» общение не пошло. Церковный хор? Вот там могут быть люди, которые бы не прочь пообщаться, выпить чаю или кофе после пения. Во многих церквях есть даже такие тихие уголки с диванами и креслами, где прихожане и не только могут посидеть, отдохнуть или поговорить. Я забыла спросить у Грега, по каким дням Джина ходила петь. Раздался телефонный звонок. Это был Грег. Он сказал, что в его отсутствие кто-то взломал дверь и разнес всю квартиру. Он уже позвонил в полицию, они должны вот-вот подъехать.

— Можно я тоже приеду? — спросила я.

— Да, обязательно, — и он положил трубку.

Я набрала номер Лили, так как вспомнила, что она упоминала племянника Алика, который учился в колледже и работал на какой-то местной фабрике. Работа была слишком физически тяжелой, чтобы успевать учиться, и он недавно уволился и искал работу полегче. Я подумала, что, во-первых, лавка — идеальное место для студента, а, во-вторых, в моей ситуации лучше нанять кого-нибудь из знакомых, чем человека с улицы, который может оказаться кем угодно. Лиля очень обрадовалась моему предложению и, не успела я завести машину, когда позвонил Алик, представившись на английский манер Алексом. Мы договорились, что он подойдет на следующее утро к открытию лавки.

В квартире Грега уже была полиция. Меня не пускали сначала, но потом, когда Грег объяснил инспектору, что я нанята как частный детектив, дали пройти. Инспектора я уже видела в участке утром. Он попросил, чтобы я особо ничего пока не трогала, так как криминалисты еще не совсем закончили. Я и не собиралась ничего трогать. В гостиной, соединенной с кухней, был разбит большой плазменный экран, музыкальный центр в углу тоже был бит небольшой металлической птицей, которая валялась тут же в осколках стекла и пластика. Ноутбук с оторванной крышкой лежал на барной стойке в луже чего-то коричневого, то ли колы, то ли кофе. Сильно же ему досталось, бедняге. Везде были разбросаны вещи — диванные подушки, салфетки, какие-то статуэтки. Деревянную вазу с яблоками, похоже, смахнули с большого африканского барабана, и она слишком красным пятном застыла у окна, с которого были сдернуты шторы, но жалюзи не тронуты. Яблоки раскатились по комнате зелеными и желтыми шарами. В другой комнате тоже были разбиты телевизор и DVD-плейер, в кабинете Грега — небольшой стационарный компьютер. Везде валялись какие-то вещи, по-видимому, сброшенные на пол с нескольких маленьких столиков, подставок и тумбочек..

— Что-нибудь ценное пропало? — спросила я Грега.

— По-моему, нет.

— Деньги, драгоценности?

— Деньги я дома не хранил, глупо это сейчас, а драгоценностей Джина не любила. У нее было обручальное кольцо, и еще золотой кулон, но он потерялся, давно. Она много покупала дешевых украшений из дерева, стекла, еще чего-то. Всегда говорила, что если потеряет или сломает, то не обидно.

— А в компьютерах что-нибудь ценное было?

— Ничего особенного. К счастью, мой ноутбук почти всегда со мной в машине или на работе. В конторе у меня пока нет стационарного, вот я и не расстаюсь со своим. Домашним компьютером пользовалась в основном жена. А на день рождения, в апреле, я подарил ей ноутбук, чтобы было удобнее. Я не знаю, что она делала. Смотрела новости, наверное, пасьянсы любила раскладывать. Иногда покупки делала он-лайн. Вот и все, наверное.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

— Нет. Это невозможно. У меня нет конкурентов, то есть, конечно, есть, но не настолько. Я никому не наступаю на хвост. Это кошмар какой-то. Да, вот адрес клуба, — и он протянул мне конверт.

За хор он не платил, поэтому адреса не знал, но на Спринг авеню было только две больших церкви, так что можно было найти при желании. Я поблагодарила и попросила еще фотографию Джины на всякий случай. Он достал два небольших фото из бумажника, а потом еще поднял с пола и вынул из рамки фотографию побольше.

— Вот, пожалуйста, выбирайте.

Я выбрала одну маленькую и взяла большую, где Джина с Грегом в обнимку стояли где-то на пляже — за их спинами было море, вторую маленькую фотографию я протянула Грегу. Он взял ее, аккуратно вернул в бумажник, тяжело вздохнул и сказал, что поедет поспать в Холидей Инн, и мы договорились созвониться на следующий день, чтобы поговорить более подробно. Я попрощалась и собралась уходить. Инспектор остановил меня, отвел в сторону и попросил, чтобы я не забывала, что это убийство и что я обязана делиться с полицией всей информацией, касающейся убийства. Он смотрел на меня откровенно насмешливо и снисходительно. Я хотела сказать что-нибудь умное или, хотя бы, едкое, но ничего не придумала, поэтому просто уверила его, что непременно буду держать всех в курсе дела, добавила, что вряд ли смогу составить конкуренцию полиции с ее опытом и техникой, улыбнулась, взяла его визитную карточку и ушла. Было без четверти пять, и я спешила, чтобы к концу рабочего дня успеть запереть лавку и закрыть жалюзи. А еще нужно было купить продукты. Интересно, где Джина покупала еду? В Хай-Ви, наверное. И я поехала в Хай-Ви на Миннесота авеню. Ничего подозрительного я там не обнаружила, купила оливок, сыра и фруктов, несколько пакетиков растворимого бульона и ровно в шесть вечера задраила в лавке все окна, заперла дверь и включила сигнализацию.

Перед тем, как засесть за бумаги по магазину, я позвонила в спортклуб. Мне сказали, что Линн сейчас не работает, я попросила ее домашний телефон, представившись Джиной Лойсли — клиенткой. К моему удивлению, Джину вспомнили и номер дали. Я тут же перезвонила Линн. Она подвернула ногу и сидела дома. Когда я представилась и рассказала о том, что случилось с Джиной, она предложила мне приехать к ней:

— Вы же хотите задать мне вопросы? Я особо, наверное, Вам помочь не смогу, но тем не менее, приходите. Вам повезло, что Вы меня застали, я сейчас живу у друга, сюда прихожу только цветы поливать.

Она продиктовала адрес и объяснила как лучше ехать. Мы договорились, что я заеду на следующий день в половине одиннадцатого после того, как ее друг уедет на работу. Ну, а мой новый помощник начнет приглядывать за лавкой. Вечер прошел без особых событий, если не считать того, что пару раз звонил телефон — кто-то набирал неправильный номер. Я разобрала бумаги по магазину, написала подробную памятку для Алекса и, открыв новую страницу в моем «детективном» блокноте, начала составлять список вопросов для Линн:

Больше вопросов я придумать не смогла. Впрочем, для начала разговора и так было достаточно, а там попробую сориентироваться на месте. Я уже ложилась спать, когда вспомнила про новый красный браслет. Забавно, я так давно хотела его, и вот, наконец, купила и даже ни разу не надела. Я поискала браслет, нашла его на гладильной доске и внимательно рассмотрела. Браслет был красивого, скорее насыщенно оранжевого, чем красного цвета, с тонкой резьбой. «Наверное, это все-таки не пластмасса,» — подумала я и решила, что браслет будет очень хорошо смотреться с чем-нибудь черным, например кашемировой водолазкой. А вообще-то, мне не мешало обновить гардероб, и я пообещала себе что-нибудь купить как только закончу это дело. «Если дело не прикончит меня,»- закончила я про себя и пошла спать.