Дело №1

Пятница

На следующее утро я проснулась рано, еще не было семи. Вставать мне не хотелось и я потянулась за блокнотом — надо было составлять план на день. Во-первых, встреча с К., если он отозвался, во-вторых — у меня ничего не было. Впрочем, я еще не проверила звонки Джины и не поговорила с доктором. По-моему, Грег назвал его Дэвидом и обещал с ним созвониться. Поскольку больше мне в голову ничего не пришло, я взяла телефонный справочник и стала искать врачей по имени Дэвид. Их оказалось многовато — семнадцать, и потом семейство Лойсли вполне могло ходить в какую-нибудь клинику, где Дэвид не был главным, и его вполне могло и не быть в телефонном справочнике. «Хорошо бы иметь лэптоп,» — подумала я, сползая с кровати. Надо было идти к компьютеру, но перед этим, учитывая присутствие Алика в квартире, следовало умыться и одеться, что я и сделала. Пока я включала компьютер, из кухни раздавались какие-то звуки, потом послышалось жужжание, и я учуяла аромат свежемолотого кофе.

— Доброе утро, Алик, — поздоровалась я.

— Здравствуйте, тетя Дженни. Есть хотите?

На столе стояло большое блюдо, на котором пестрела гора бутербродов. Пестрела, потому, что из этой кучи торчали красные, зеленые и желтые перцы, бордовые и ярко-зеленые листья салата, розовая буженина, сыр, огурцы и помидоры.

— Боже мой, Алик, это что? — я указательными пальцами обеих рук показывала на блюдо.

— Завтрак, тетя Дженни. Сейчас кофе будет готов, то есть уже готов, — и он почти успел убрать медную стариковскую турку с плиты.

— Я думала, что йоги мясо по утрам не едят и кофе не пьют, неужели это все мне? — пошутила я.

— Нет, я по бутербродам и кофе с утра не йог, — предостерег меня Алик.

Я достала чашки, и мы сели завтракать. Алик задавал мне вопросы по поводу ведения дел в магазине. Мне было легко с ним разговаривать, он быстро схватывал и ясно излагал.

— Да, тетя Дженни, вчера звонили из журнала по поводу рекламы. Они там что-то набросали, хотели, чтобы Вы посмотрели, — и он протянул мне бумажку с телефоном. — Я забыл Вам вчера сказать, простите.

— Ничего, но не мог бы ты сам посмотреть? Пожалуйста. Если тебя что-то насторожит или не понравится, тогда я займусь этим. У меня дел много с расследованием. Мой клиент в тюрьме, понимаешь? — зачем-то разоткровенничалась я.

— Понимаю. Не беспокойтесь, я все сделаю. Идите, работайте, я все уберу, — и он начал собирать чашки.

— Спасибо. Обед за мной, — и я пошла в кабинет.

Начала я с проверки почтового ящика Джины, в котором было короткое письмо от К., в котором он сообщал, что у него будет ровно полчаса на ланч и просил Джину не опаздывать. Отлично. Теперь надо было разбираться со звонками. Я попробовала поискать в интернете какую-нибудь бесплатную службу по поиску абонентов по номерам телефонов, но ничего не нашла. Правда, узнала, что, заплатив восемь долларов девяносто девять центов, можно получить сведения об интересующем меня абоненте вплоть до перечня его или ее недвижимости и счетов в банке. Так далеко мое любопытство не распространялось. Я посмотрела на часы, было почти девять часов и я решилась. Пододвинув к себе телефон, набрала первый номер. Никто не ответил, только через пять или шесть звонков раздалось: «Вы позвонили по номеру *** *** ***, если хотите оставить сообщение, говорите после сигнала». Говорить я ничего не стала и набрала следующий. «Здравствуйте», — раздалось в трубке. «Я — доктор Джонсон. Спасибо, что позвонили. К сожалению, сейчас я занят и не могу Вас выслушать, но, если Вы оставите сообщение, то я непременно свяжусь с Вами. Или Вы можете позвонить моему помощнику по телефону *** *** ***. Еще раз спасибо, что позвонили. До встречи!» Ну, надо же, как повезло. Не знаю, чему я больше радовалась: тому, что так быстро нашелся доктор, или тому, что не надо было идти и разговаривать с моим клиентом. Мне невыносимо было даже думать о встрече с Грегом Лойсли. Накануне еще была слабая надежда на то, что преступником мог оказаться Грег-фотограф, но после того, как он прислал мне письмо, я уже нисколько не сомневалась, что это пустышка. Хотя, все равно надо было бы созвониться с инспектором Норманом и узнать, что полиция выяснила про Грега-Супермена. Я немного удивилась самой себе, так как неожиданно поняла, что мой страх перед убийцей несколько отступил после того, как я увидела Грега в камере. Теперь мне во чтобы то ни стало надо было его вытащить, а, значит, разоблачить преступника. Вопрос был — каким образом? Для начала я решила сходить на прием к доктору. Воспользовавшись его же советом, я набрала номер помощника.

— Доброе утро! Кабинет доктора Джонсона. Говорит Эми, — проворковал приятный женский голос.

— Здравствуйте, могу я поговорить с доктором Джонсоном. Его ведь Дэвидом зовут?

— К сожалению, доктор Джонсон сейчас занят. И Вы ошибаетесь, его зовут Роберт. Хотите записаться на прием? Вам удобнее с утра или после обеда? — и она замолчала, ожидая ответа.

— А сегодня можно? — ляпнула я, даже не представляя от каких болезней лечит доктор Джонсон.

— Нет, мне очень жаль, но на сегодня все расписано, есть время во вторник…

— Где вы находитесь, — приготовилась я записывать адрес. Эми протараторила адрес, потом я спросила, до скольки они обычно работают, услышала, что до семи и положила трубку, не прощаясь. «Пора переходить к жестким действиям,» — пошутила я про себя. Вообще-то, я менялась у себя на глазах.

Итак, у меня были запланированы как минимум две важные встречи: ланч с К. в половине первого в кафе на пересечении Филлипс и 12-й и знакомство с доктором Джонсоном, если полиция меня не опередит. До половины первого времени было еще прилично, и я решила познакомиться с бывшими сослуживцами Грега Лойсли, но на визитной карточке, которую я прикрепила к моему блокноту, были только адрес и телефон его новой конторы. Я набрала номер. Мне никто не ответил. Либо еще рано, либо секретарша в связи с арестом босса решила на работу не приходить. И где теперь ее искать? Я решила позвонить своему новому другу инспектору Номану. Ну, вообще-то мы не друзья, но после моего подарка полиции накануне, я чувствовала там себя гораздо увереннее. Однако голос инспектора был сух. Он поздоровался, сказал, что Грега-фотографа есть железное алиби на время убийств, сообщил мне, что проверкой остальных мужчин они занимаются, и что Грегу Лойсли будет предъявлено обвинение. В мусорном баке отеля Холидей-Инн, где он снял комнату, когда его квартиру будто бы раздолбали, нашли нож — орудие убийства Джины. Да, они абсолютно уверены, так как, во-первых, на ноже, у рукоятки, остались следы крови, группа которой совпала с группой крови Джины, а во-вторых, характер ранения полностью соответствовал орудию преступления.

— Не ломайте голову, Дженни. Мне жаль, я понимаю, что он — Ваш клиент, но клиенты тоже бывают преступниками, — по его интонации можно было понять, что разговор окончен.

— Минуточку, — пропищала я в трубку. — Пожалуйста, дайте мне адрес его бывшей работы. Вы правы — он мой клиент, и я не верю, что это он. Хочу поговорить с сослуживцами, ну теми, которые наплели Вам про его роман с секретаршей.

— Вы сколько сыском занимаетесь, если не секрет? — в его тоне опять появилась насмешка. — Поверьте, сложные сюжеты бывают только в книжках и в Голливуде, а в реальной жизни все просто. Так что ищите другого клиента. И спасибо за сотрудничество, — сказал он напоследок и положил трубку.

Если у меня и были сомнения относительно невиновности Грега Лойсли, то после того, как инспектор сообщил мне о находке в гостинице, я поняла, что убийца — не Грег. Нужно быть полным идиотом, чтобы хранить орудие убийства почти сутки или более для того, что бы потом выбросить в мусорный ящик отеля, где ты официально зарегистрирован. Грег Лойсли идиотом не был, я — тоже. Не хочу сказать, что идиотом был инспектор, но, возможно, у него за годы работы выработался особый подход к решению таких задач, а в моем деле этот его алгоритм не работал. Если инспектор не хотел давать мне адреса бывшей работы Грега, тогда я должна его найти сама. На всякий случай, я еще раз набрала номер его конторы. На этот раз мне ответил тусклый женский голос. Он просто сказал: «Слушаю.»

— Здравствуйте! Меня зовут Дженни и я — частный детектив. Меня нанял Грег Лойсли и мне необходимо с Вами встретиться.

— Но его арестовали, — в трубке послышались рыдания.

— Я знаю, поэтому встретиться нам с Вами просто необходимо. Я точно знаю, что Грег не виновен, но мне не хватает доказательств. Можно я сейчас к Вам приеду?

— Да-а-а-а-а, — прорвалось сквозь рыдания.

Я бросила трубку, сунула блокнот в сумку и помчалась к машине, напомнив по пути Алику, чтобы он не забыл связаться с журналом. Контора Грега находилась на втором этаже в офисном здании в двух кварталах от моей лавки. Дверь была заперта. Я постучалась и назвалась. Послышался стук каблуков, и дверь открыла небольшого роста очень пухленькая блондинка с красивым зареванным лицом. На ней была цветастая юбка до колен и черная обтягивающая водолазка. Блондинка пропустила меня внутрь и снова закрыла дверь.

— Как Вас зовут? — начала я, садясь на стул.

— А Вас? Я, честное слово, не помню, — и она снова захлюпала.

— Пожалуйста, не плачьте. Слезами тут не поможешь. Зовут меня Дженни. И скажите, у Вы был роман с Грегом?

— Да какой роман, и-и-и-и, — она достала из ящика стола пачку носовых платков и стала вытирать слезы.

Я осмотрелась. Контора как контора. Мы были в приемной — небольшой комнате с двумя полупустыми книжными шкафами, столом для блондинки-секретаря и тремя стульями. На столе стояли монитор и принтер. И еще лежала пачка бумаги. На одной из полок шкафа была банка с растворимым, наверное, кофе и две чашки. Стены были увешаны разными плакатами с длинными формулами. На стене, рядом с входной дверью, висела доска, на которой от руки был нарисован какой-то график.

Девушка, наконец, успокоилась и начала говорить.

— Простите, меня зовут Лаура. И никакого романа у нас не было. Это все сплетни. То есть, Грег мне нравится очень, и с ним хорошо работать, но ничего больше. Я у него еще в университете работала. Лаборантом. Он часто допоздна засиживался, а я с утра работала, а потом там же училась и после занятий оставалась домашние задания делать, иногда Грегу помогала.

— А что Вы изучали?

— Я химиком хотела быть.

— А сейчас уже не хотите?

— Не знаю, — и она шмыгнула носом. — Что со мной будет, если его не выпустят? Я ведь из университета уволилась. Я такого места не найду.

— Не переживайте, его выпустят обязательно, только мне надо знать, кто, по-Вашему, распустил слухи о Вашем романе, если его действительно не было? Кому и зачем это было нужно?

Она посмотрела на меня, как будто с надеждой.

— Я не знаю, честно. Романа у нас с ним не было. Ну уходили часто вместе поздно, но он в свою машину, я — в свою. Пару раз ходили на ланч, но это было уже, когда мы сюда переехали. В университете он, бывало, кофе покупал или бутерброды внизу. Вот и все. А потом вдруг поползли эти слухи. Я случайно узнала. Мне девчонки из секретариата сказали.

— То есть как сказали? Что, так прямо и сообщили?

— Ну, нет, конечно. Так, намеками. В общем, я поняла о чем речь, но Грегу, разумеется, ничего не сказала. Да и как я ему могла это сказать? Я, честно говоря, думаю, что он так и не узнал, что у нас с ним роман.

— А сейчас знает?

— Конечно, меня полиция допрашивала. Стыдно-то как, — и она снова разревелась.

— Погодите еще чуток. Скажите, как мне найти место работы Грега в университете? С кем поговорить?

— Я вообще-то думаю, что это Змей сплетничал.

— Кто такой Змей?

— Снейк. Джим Снейк. Фамилия у него такая. Как из «Школы злословия».

Если бы она меня вдруг ударила пяткой в лицо, я бы, наверное, удивилась меньше. Девочка она, конечно, была славная, но заподозрить ее в знании даже названия пьесы Шеридана, я бы не решилась. И еще будет мне инспектор говорить, что это стандартное дело.

— А зачем этому Снейку про вас с Грегом слухи распускать?

— А Грег ему не дал диссертацию магистерскую защитить. Что-то там не то было. Я не в курсе. Кто я? Лаборант простой. Знаю, что Снейк принес Грегу готовую диссертацию, тот прочел, вызвал Снейка к себе, после чего тот диссертацию с защиты снял, но работать продолжил. А через некоторое время эти слухи появились.

— А когда это произошло?

— Да в конце прошлого учебного года и произошло. Где-то в мае, наверное. А в конце августа мы уже сюда переехали.

— Подождите, а разве университет на каникулы не уходит летом? Когда и где слухам-то было распространиться?

— Университет-то уходит, но в Центре летом занятия продолжаются, и там много преподавателей подрабатывает.

— Понятно. Спасибо, Лаура. У Вас такое красивое имя, благородное.

Она, наконец, улыбнулась, после чего объяснила мне, как найти отделение, где работал Грег, и написала список сослуживцев из трех человек, с которыми можно было поговорить.

— Вообще-то, он ни с кем не дружил и особо не общался. Он — новенький, то есть они недавно сюда приехали.

— Хорошо, Лаура, вот Вам моя визитка на случай, если что-нибудь вспомните. И, пожалуйста, дайте мне свой телефон. Вдруг у меня появятся к Вам вопросы.

Она нацарапала на листе бумаги номер своего мобильника и, всхлипывая, отдала мне.

— Спасибо, — услышала я, подходя к двери.

И вдруг меня осенило:

— Лаура, можно я осмотрю кабинет Грега?

— Пожалуйста, — она даже не встала, чтобы проводить меня.

Впрочем, осмотр мне решительно ничего не дал. На столе и в столе у Грега было много папок с бумагами, какие-то бизнес-планы, графики, пара оттисков его статей, опять бумаги. Компьютера на столе не было, но был проектор и экран на стене. И еще был красивый ежедневник, слишком большой, чтобы носить с собой. Я полистала его. Тоже ничего особенного — встречи, какие-то заметки. А в конце — небольшой телефонный справочник. Поскольку Лаура участия в моем мини-обыске не принимала, я не стала спрашивать разрешения, а просто сунула ежедневник в сумку. Больше мое внимание в кабинете ничто не привлекло. Перед тем, как попрощаться с Лаурой, я спросила ее, интересовалась ли полиция ее алиби на время убийств. Она с удивлением посмотрела на меня, и сказала, что накануне после работы сразу поехала домой и работала над курсовой до позднего вечера. Жила она одна, но в девять вечера, или около того, заказала пиццу по телефону.

— А во сколько убили Джину, жену Грега, Вы знаете?

— Нет, но я весь вечер просидела дома. Наверное, можно посмотреть мой компьютер. По-моему, он фиксирует, когда были внесены последние изменения в текст работы. Хотя я не знаю, — и она снова заплакала.

Я не стала больше ее утешать, попрощалась и ушла.

Часы показывали начало одиннадцатого, и я решила съездить в университет. Коллег из списка Лауры в кабинетах не было, Снейка я тоже не нашла, но, вспомнив, что Лаура упомянула девочек из Секретариата, отправилась туда. Мне повезло — я познакомилась с Брендой, которая прекрасно помнила Грега и хорошо знала всех из его отделения, включая магистранта Снейка. Узнав, что Грег арестован по подозрению в убийстве собственной жены на том основании, что его бывшие коллеги рассказали полиции о романе Грега и Лауры, Бренда заявила, что это чушь.

— Что Вы называете чушью? — спросила я.

— Чушь, что полиция может арестовать человека только лишь потому, что пара болванов мелет языком, что попало! Вот это я называю чушью.

— Но Грег в тюрьме, — попробовала я защитить сама не знаю кого.

— Но только не из-за того, что у него роман с этой девицей! — безапелляционности ей было не занимать.

— Так был все-таки роман? Как Вы считаете? — домогалась я.

— Откуда мне знать? Говорят, что был. Говорили, что они тут допоздна засиживались, а потом он ее к себе в контору забрал, когда бизнесом занялся.

— Бренда, а не припомните, кто говорил?

— Да все говорили.

— Что так вот ходили и говорили? Вот Вы, например, откуда узнали?

— А мне и узнавать нечего. Меня они совсем не интересуют.

— Но все-таки?

— Ну, вообще-то, я считаю, что тут без ревности не обошлось. Эта Лаура раньше работала со Снейком. Он магистрант, диссертацию пишет, занятия ведет, за девочками бегает. Так вот мне кажется, что этот Ваш Грег у Снейка Лауру и отбил. Снейк на него сильно зол был. Он как-то мне сказал, что надо же, солидный преподаватель, женатый, а туда же, за студентками и лаборантками волочится.

— То есть Вам Снейк сказал?

— Ну, мы иногда разговариваем с ним. Очень приятный молодой человек. Он сейчас в Чикаго на конференции с докладом.

— А когда он уехал?

— В понедельник днем и улетел. Он заезжал перед самолетом взять какие-то бумаги и забежал ко мне попрощаться. Должен появиться в понедельник.

— Спасибо, Бренда. Я, пожалуй, пойду. Может быть, загляну в понедельник познакомиться со Снейком.

— Конечно. Рада была с Вами поговорить, — она улыбнулась, как будто ощетинилась, напоследок. — Пока-а!

Я, конечно, не инспектор полиции, и, возможно, очень никудышный детектив, но разрабатывать тему Снейка, по крайней мере, до понедельника, я не собиралась. Хотя, если он псих, то мог бы и отомстить Грегу, подставив его так изящно. Но Снейк был в Чикаго на конференции по химии. Я села в машину, открыла блокнот и пометила себе: «Найти конф. в интернете. инфор. о докладе Снейка.»

До ланча с К. у меня оставался еще целый час и я решила просто покататься по городу. Стояли последние теплые дни, Су-Фолс заливало солнце и засыпало опадающими листьями, которые городские службы не успевали сметать в огромные кучи и куда-то увозить. Я свернула на 6-ю улицу и поехала по направлению к Террас парку. Мне нравится эта часть города. Поставив машину на стоянку, я пошла к воде.

— Здравствуйте, — услышала я у себя за спиной и повернулась.

Передо мной стоял мой вчерашний несостоявшийся клиент, тот, у которого угнали машину. Сегодня он был в свитере с высоким горлом и джинсах. Широко улыбаясь, он протягивал мне руку.

— Здравствуйте, — поздоровалась я, оглядываясь вокруг. Довольно глупо было с моей стороны отправляться в одиночное путешествие по парку в середине рабочего дня, где народу, несмотря на замечательный день, почти не было.

— Хорошо, что я Вас встретил. Хотел извиниться за вчерашнее. Я был очень взвинчен. Извините.

— Да ничего, я понимаю, — бормотала я, направляясь к стоянке.

— День хороший. Давайте прогуляемся, — предложил мужчина. — Меня зовут Крис.

— Спасибо, нет. У меня встреча через полчаса на Филлипс. Вы машину нашли?

— Да, все очень удачно получилось. И все-таки, не хотите прогуляться?

— Нет, — почти рявкнула я, но тут разглядела среди деревьев играющих школьников и немного успокоилась.

— Послушайте, а можно Вас пригласить на ланч?

— Нет, спасибо.

— Всего на один маленький ланч. Вы меня заинтриговали. Девушка, читающая Эндо и расследующая преступления, — не умолкал Крис.

Меня парализовал страх. Неужели это он так хладнокровно убил двух женщин и теперь охотится за третьей?

— Что с Вами? Вам нехорошо? — он наклонился ко мне, стараясь заглянуть в глаза.

Я почти оттолкнула его:

— Вы что, думаете, что это нормально мешать людям отдыхать и приставать к ним со всякими предложениями? — я говорила каким-то не своим голосом.

— Извините, — пробормотал он. — Пожалуйста, извините. Я не хотел…

И тут у меня подвернулась нога. Вдруг, ни с того, ни с сего, как это бывает в самое неподходящее время на самом ровном месте. Наверное, от перенапряжения. Я ойкнула, и поскакала к своей машине. Крис старался мне помочь, я, как могла, от него отмахивалась, но идти уже не могла — в суставе была дикая боль, и мне все-таки пришлось на него опереться. Наконец, мы доковыляли до стоянки, и Крис потащил меня, видимо, к своей машине.

— Вы куда? — охрипшим от страха, голосом спросила я.

— Сейчас я Вас посажу и попробую вправить вывих, — ответил он.

— Куда Вы меня тащите? — почти проорала я.

— Я прошу Вас, пожалуйста, не беспокойтесь. Я сейчас посажу Вас в машину и…

Я не дала ему договорить:

— Вон та, красная машина. Видите? Мне туда!!!

К счастью, на стоянку завернул небольшой фургон, из которого вышли двое мужчин и, не торопясь, отправились к воде. Я немного успокоилась. Не будет же он меня убивать при свидетелях. Мы, наконец, добрались до моей машины. Я отрыла переднюю дверь и плюхнулась на место водителя.

— Правда, извините меня, пожалуйста, — бормотал Крис. — Может, покажете мне ногу. Я умею вправлять вывихи. Я просто хотел извиниться за вчерашнее.

Психологически в своей машине я чувствовала себя увереннее. «Надо носить с собой пистолет, хотя бы газовый,» — решила я про себя. Было самое начало первого, я могла опоздать на встречу с К. Крис стоял передо мной в нерешительности. Выхода у меня, похоже, не было, да и на стоянке появился новый автомобиль.

— Извините, я не хотела Вас обидеть. Я последнее время сама не своя — работа, знаете ли, стресс, клиенты нервные, — я улыбнулась, задрала штанину и сняла ботинок. — Вы правда умеете это чинить?

— Правда, — он тоже улыбнулся и присел на корточки, ощупывая больной сустав. — Потерпите, сейчас будет больно.

— Как долго Вы знали Джи… А-а-а — ййй!!!

Что-то, как будто, щелкнуло и встало на место.

— Вот и все. Кого знаю? — спросил Крис, вставая.

— Джину, — я внимательно наблюдала за ним.

— Я не уверен, что я знаю кого-то по имени Джина, хотя, погодите, по-моему, так зовут жену Рона, нашего нового программиста, но я не знаю ее совсем, то есть видел один раз, но никогда с ней не разговаривал. А в чем дело?

— Так, извините. Спасибо большое за ногу. Вы мне очень помогли и простите мою нервозность.

— Я понимаю, бывает, — он снова улыбнулся. — Вы уверены, что сможете вести машину?

— Да, нога-то левая. Мне главное из машины выбраться, но теперь все в порядке. Спасибо.

— Так как все-таки насчет ланча? — осторожно спросил он.

Я внимательно на него посмотрела. Если все-таки убийца он, хотя, почему я подозревала именно его, а не толстяка, который с трудом выбирался из своего низкого автомобиля, припаркованного напротив? Или еще кто-нибудь поблизости. Однако, если это Крис, тогда не лучше ли наблюдать за ним вблизи, имея пистолет в сумке?

— Хорошо. Я Вам, доктор, обязана. И не спорьте. Когда?

— Как насчет завтра? Суббота — выходной день.

«Только не у меня,» — подумала я, и мы договорились встретиться в «Минерве» в час.

— А это Ваша машина? — поинтересовалась я, указывая на большую темно-зеленую машину, ту, к которой тащил меня Крис.

— Да. Я ее недавно купил.

— Красивая машина, — похвалила я. — Простите, я тороплюсь. Большое спасибо и до завтра.

Я захлопнула дверь и завела мотор. Крис помахал мне на прощание. Проезжая мимо его машины я увидела, что это «Мицубиси» (различать машины в профиль я так и не научилась) и запомнила номер, который записала в блокнот у первого же светофора. У меня было десять минут, чтобы добраться до кафе. Этого времени оказалось вполне достаточно.

Не знаю, можно ли, ведя серьезное расследование, руководствоваться интуицией или нет, но все равно больше мне руководствоваться было нечем. Я спешила на встречу с К., уже зная, что разговор с ним, наверняка ничего не даст. Если я бы я и узнала какие-нибудь подробности из личной жизни моей первой клиентки, пользы бы расследованию они не принесли. Мне нужны были факты, а фактов, непосредственно относящихся к преступлению, которое я должна была раскрыть, набиралось не так уж много:

Все это я записала в свой блокнот, но только после того, как поговорила с К. На самом деле его звали Шон. Он был невысокого роста, крепким мужчиной с очень приятной манерой говорить. Когда я, представившись, сообщила ему о смерти Джины, он, казалось, не на шутку расстроился.

— Она была славной женщиной, — сообщил он.

Потом он, немного смущаясь, рассказал мне, что Джина была первой женщиной, которая ответил на его письмо, потом они встретились, но, он усмехнулся: «Я был явно не тем, кого она искала.»

— А кого она искала? — поинтересовалась я.

— Ну, ей нужен был кто-то поинтереснее и внешне и, ну, Вы понимаете, материально. Я ведь работяга, по сути. Сейчас вот мастером работаю, а до этого почти пятнадцать лет простым рабочим был. Где только не работал.

Я посмотрела на Шона. Он мне нравился, хотя внешности он был несколько несуразной, начиная с широко расставленных глаз и больших рыжих усов, кончая слишком узким старомодным пиджаком, натянутом на толстую фланелевую клетчатую рубашку и завязанным аккуратным узлом шелковым галстуком очень благородной расцветки. Похоже, Шон был хорошим парнем в этой игре. Я поблагодарила его, дала ему свою визитку, а он на клочке бумаги написал мне свой телефон на случай, если у меня еще появятся к нему вопросы.

— Найдите его, — сказал он мне напоследок. — Она была хорошей женщиной, немножко авантюрной, но славной. И красивой.

— Почему авантюрной? — насторожилась я.

— Не знаю, мне просто так кажется. Я ведь многое в своей жизни повидал. И я себе верю. Звоните, если что.

Он заплатил за ланч, несмотря на мои протесты. «Ваше дело убийцу искать. И Вы его найдете потому, что так должно быть» — мне понравилась его мотивировка.

Хотя, почему он сказал «его», когда говорил про убийцу? Эта мысль пришла мне уже в машине. Почему я думаю, что это мужчина? Это ведь могла быть и женщина. Лаура, например, тайно влюбленная в Грега. Хотя, зачем ей его подставлять, а потом реветь? А кто его знает, может, сначала отомстила за что-нибудь, а потом раскаялась. И еще Линн, которая вполне могла мстить за своего ненаглядного Грега-Супермена. Я испугалась. То у меня не было ни одной толковой версии, то вдруг появилось несколько, включая и таинственного незнакомца Криса. Кстати, о нем. Я припарковала машину у своей лавки и набрала номер инспектора Нормана.

— Можно Вас попросить об услуге? — спросила я, представившись.

— Нет, — коротко ответил инспектор, но в голосе его враждебности не было.

— Ну, пожалуйста. Не могли бы Вы проверить, была ли вчера в угоне машина «Мицубиси», — и я назвала номер автомобиля Криса.

— Что-нибудь еще, детектив?

— Пока нет, но Вы знаете, что слухи о романе Грега с секретаршей распускал некий Снейк, который вынужден был снять с защиты свою диссертацию после разговора с Грегом?

— Ну и что? Свидетели-то показывают, что они видели как эта парочка вечерами вместе уходила из университета. И довольно часто. Да и девушка не отрицает, что Грег ей нравился. Она, правда, не согласна называть это романом, но мы не лингвистикой тут занимаемся.

Я несколько удивилась «лингвистике», и продолжала:

— Ну хорошо, а нож. Вы что, думаете, что он полный идиот, чтобы чисто совершив два убийства самому себе подбросить нож в гостинице?

— Дженни, я не знаю. Ну, может, перемудрил. В первый раз все-таки. И потом, что Вы так беспокоитесь. Ведь еще судебное разбирательство будет. Но по мне, так простое дело. Машину Вашу я проверю. Позвоните мне минут через двадцать. Идет?

— Да, спасибо большое, — с чувством сказала я.

Я действительно была ему благодарна — мог ведь элементарно послать куда подальше. Итак, у меня образовался небольшой перерыв на двадцать минут и еще один — до семи вечера, когда я должна была ехать знакомиться с доктором Джонсоном, которого звали не Дэвидом. Фигурантов в моем деле становилось все больше, равно как и версий.

Я зашла в лавку и остолбенела. Около прилавка появился приличных размеров деревянный пень, на котором по-царски возлежал огромный рыжий кот. При моем появлении он слегка приподнял голову и приоткрыл желтые глаза. Не увидев ничего интересного, он снова повалился на бок. На самом прилавке, как обычно, в позе лотоса сидел Алик и читал вслух. Я помахала ему рукой, поздоровалась со слушателями и погладила кота. Он тут же, не открывая глаз, враждебно замахал хвостом. «Ну и шут с тобой,» — подумала я и пошла к себе в кабинет, включила компьютер и достала ежедневник Грега. Меня интересовали телефоны в конце, но там были в основном названия предприятий или фирм с именами и фамилиями, наверное, менеджеров. Грег был очень аккуратен в своих записях — никаких сокращений или непонятных аббревиатур на полях, но никаких личных заметок или номеров телефонов не было. Я взглянула на часы — уже прошло почти полчаса после разговора с инспектором, и я снова набрала его номер. Он куда-то торопился и просто сообщил мне, что такая машина в розыск не попадала. Вот так. Значит, это был такой изящный способ познакомиться со мной. А если бы я взялась за дело? Ну, во-первых, если Крис — преступник, то он знал, что меня в тот момент увлекало совсем другое дело, а, во-вторых, даже, если бы и взялась, то машина могла случайно найтись через каких-нибудь полчаса где-нибудь в переулке. Город не очень большой, все может быть. Итак, Крис. Я открыла единственный запирающийся ящик стола и достала пистолеты. Подумав, положила газовый к себе в сумку, а боевой вернула на место и заперла ящик.

Теперь мне предстояло немного покопаться в семейных делах Грега Лойсли. В то утро я удивилась, узнав, что за небольшую сумму можно получить достаточно приватные сведения о гражданах страны. Почему было не попробовать найти Тома Лойсли для начала по какому-нибудь бесплатному, например, yahoo, поисковику. И я попробовала, введя запрос на Томаса Лойсли из Брукингса, Южная Дакота. И ничего не получила. Человека с таким именем система не нашла. Я попробовала по дате рождения, и тоже ничего. Тогда я решила поискать конференцию в Чикаго, куда отправился Снейк. Поиски заняли у меня совсем немного времени. Действительно, конференция, а точнее симпозиум, открылся во вторник. Покопавшись в программе, я нашла стендовый доклад Снейка с очень длинным и трудным названием. Доклад был заявлен на четверг. Другими словами, у Снейка была физическая возможность убить Джину и медсестру вечером в понедельник, разгромить квартиру Грега, подбросить нож в гостиницу и укатить в Чикаго. Среди почти четырехсот участников симпозиума довольно легко затеряться. Теоретически. И тут меня осенило, что я проглядела очевидную вещь — подброшенный в гостиницу нож. Решение Грега ехать в Холидей-Инн было спонтанным, никто не знал, включая самого Грега, что в тот злополучный вторник он проведет в гостинице. Следовательно, он кому-то сообщил об этом, и этот кто-то, будучи преступником, ловко воспользовался ситуацией. Мне непременно нужно было поговорить с Грегом. И я снова набрала инспектора, понимая, что несколько злоупотребляю его расположением. Норман, казалось, не сильно удивился моей просьбе, и сказал, что попробует помочь мне получить разрешение на свидание, но не раньше будущего вторника — Грега уже успели перевести в тюрьму. Тогда я напрямик спросила инспектора, не обсуждали ли они с подозреваемым, то есть с Грегом, вопрос о том, кому из окружения Грега было известно, что он собирался перебраться в Холидей-Инн. Однако Норман такими пустяками голову себе не забивал. Он напрямую заявил, что я тоже знала о планах Грега, но меня в качестве подозреваемой пока не рассматривают, так как у них уже есть подозреваемый и обвиняемый с полным комплектом доказательств и мотивом. А потом вдруг взял и пригласил меня на ланч. Я не была готова к такому повороту, однако, поблагодарила и сказала, что у меня есть окно в понедельник.

— А как насчет субботы, то есть завтра? — поинтересовался Норман.

— У меня уже запланирован ланч с подозреваемым, — честно сказала я.

— И кто же этот счастливчик?

Что я должна была ответить? Что, руководствуясь интуицией и дедукцией, я пришла к выводу, что мужчина по имени Крис, который накануне хотел нанять меня для расследования ложного угона своей машины, и которого я случайно встретила в парке, преступник и убийца? Я решила лишний раз не давать инспектору поводов для насмешек и заявила, что, когда он приходит в ресторан и заказывает русских крабов, то его не интересует, кто и как ловил этих крабов, кто их вез, кто и как их готовил, сколько соли и перца положили в его блюдо. Он просто ест и наслаждается каждым куском, положенным в рот, а посему, не стоит ему вникать в рутину моего расследования, все равно лавры достанутся ему, так как, какими бы блестящими не были мои методы ведения дел, права арестовывать преступника у меня нет, и я все равно приду к нему, инспектору Норману. Он хмыкнул в трубку, попросил, чтобы я не планировала подозреваемых на ланч в понедельник и пожелал мне плодотворных выходных.

Я набрала контору Грега. Лауры на месте не оказалось, и я позвонила ей на мобильник.

— Да? — услышала я.

— Лаура, это Дженни. Лаура, скажите, пожалуйста, Вы знали, что Грег собирался ехать в гостиницу в тот день?

— Ну да, это я ему посоветовала. Он позвонил мне, сказал, что у него умерла жена и разгромили квартиру. Потом он сказал, что часть ночи провел в полицейском участке, ну я посоветовала ему поехать в гостиницу, чтобы немного отдохнуть.

— А в какую гостиницу, сказали.

— Нет, он сам попросил забронировать ему номер в Холидей-Инн — это ведь совсем близко.

— А кто еще знал о том, что он туда собирается?

— Не знаю. Я никому не говорила, да никто и не спрашивал.

— Точно никто? Может быть кто-нибудь из важных клиентов звонил и Вы проговорились случайно?

— Нет, что Вы. Мы ведь недавно в бизнесе. Даже если бы и стали спрашивать, я бы все равно сказала, что все в порядке, ну и такое прочее.

— Ладно. Спасибо, Лаура.

— Вы что-нибудь раскопали?

— Нет пока, — на всякий случай соврала я и, попрощавшись, положила трубку.

Кто же еще мог знать о решении Грега, кроме его секретарши, поехать в Холидей-Инн? Я открыла чистую страницу своего блокнота и начала составлять список дел и подозреваемых:

С этого последнего пункта я и начала, то есть продолжила. На сайте симпозиума был телефон секретаря, которому я и позвонила, особенно не рассчитывая на успех. К моему удивлению, мне тут же ответил человеческий голос. Я извинилась и, назвавшись сиделкой бабушки мистера Снейка, спросила, не могли ли мне сказать, где остановился Снейк.

— Понимаете, старушка волнуется, так как внук ей не звонит уже второй день. Я понимаю, что у Вас много дел…

— Ну что Вы! Все в порядке, сейчас посмотрю, что я могу для Вас сделать.

И через пять, нет, три минуты у меня был телефон университетского кампуса, где Снейку была зарезервирована комната. Я позвонила в кампус, опять представилась сиделкой беспокойной бабушки и узнала, что Снейк только что выписался, а заселился он в понедельник вечером. Она точно помнит, потому, что это был день ее внепланового дежурства. Я поблагодарила и попрощалась. Одним подозреваемым меньше. Круг, хоть не сильно, но сузился.

В дверь постучали, потом появилась голова Алика.

— Вы не против?

— Чего?

— Кота?

— Это кот? Я думала — это Бегемот, только рыжий.

— Да ну Вас. Какой же это бегемот? Он вон какой пушистый! Я подумал, он может стать как бы, визитной карточкой лавки. И для рекламы подходит.

— Пусть живет. Только, где у него туалет?

— Не беспокойтесь. Дайте мне неделю — сами увидите.

— А пока неделя не кончится?

— Не переживайте. Вы голодная?

— Нет, спасибо. Я появлюсь после семи, тогда и пообедаем где-нибудь. Идет?

— Хорошо.

— А кот, что есть будет? Ему еды надо купить?

— Я уже купил. Не надо.

Потом он задал мне пару вопросов по ведению дел в лавке и ушел. Было уже почти четыре, и до шести я занималась несколько запущенными бумажными делами лавки. Ровно в шесть я выключила компьютер, проверив предварительно почту. К радости или сожалению больше ни мне, ни Джине никто не писал. Я достала пальто, так как к ночи обещали резкое похолодание, попробовала пристроить пистолет в карман, но, то ли карман был слишком маленьким, то ли пистолет — слишком большим, мне пришлось оставить свое оружие в сумке. Выходя из лавки, я заметила, что кот переместился с пня на прилавок и уже не спал, а наблюдал за покупателями. Алик же был занят перестановкой книг на полке с новинками. Я махнула ему рукой и отправилась на встречу с доктором Робертом Джонсоном.

Кабинет доктора находился в небольшом одноэтажном здании. Прочитав вывеску, я поняла, что доктор Джонсон был пластическим хирургом. Эми все еще была в приемной. Я узнала ее по голосу. Я поздоровалась и сказала, что веду расследование и что мне нужно поговорить с доктором Робертом Джонсоном. Эми холодно посмотрела на меня, сообщила, что доктор сейчас занят, но она проинформирует его о моем приходе.

— Благодарю Вас, — сказала я, усаживаясь в кресло.

Минут через пять появился и доктор. Он вышел откуда-то из боковой двери, увидел меня, подошел и протянул руку:

— Здравствуйте. Меня зовут Джонсон, Роберт Джонсон. Эми сказала, что Вы из полиции и ведете какое-то расследование.

Эми натягивала плащ, явно собираясь уходить, а я не знала, как ее задержать. Дело в том, именно доктор Джонсон в ночь двух убийств бродил по коридорам больницы и спускался в лифте, в котором, по счастливой для меня случайности, оказалась Лиля. Однако, либо доктор в совершенстве владел собой, либо он меня не помнил совсем, что было невероятно, если убийцей был он.

— Доктор, не могла бы я расспросить Вас про Вашу пациентку Джину Лойсли, — начала я, не уточняя, что я не из полиции. — И, если Ваша помощница видела ее или разговаривала с ней, то я бы попросила ее задержаться на несколько минут.

Эми взглянула на доктора и сняла плащ.

— Давайте поговорим прямо здесь, — предложила я, усаживаясь в кресло.

— Не могли бы Вы для начала объяснить, в чем дело, — начал доктор, устраиваясь напротив. — Дело в том, что я не имею права обсуждать своих клиентов, чего бы они там не натворили.

— Доктор, она уже не Ваша клиентка, ее смертельно ранили в понедельник вечером, а несколько позже она скончалась, не приходя в сознание, в реанимации Санфордской больницы. В тот же вечер в той же больнице была задушена медсестра, которая дежурила у Джины. Теперь мы расследуем уже два убийства, — подытожила я.

— Миссис Лойсли убили, — он смотрел мне прямо в глаза. — Но за что?

— Скажу Вам по секрету, что следствие пока топчется на месте, правда, взят под стражу муж Джины. Вы знали Глена? — интересно, поправит он меня или нет.

— Нет, я никогда не видел Мистера Лойсли. Когда Вы говорите, она умерла? В понедельник?

— Да, около половины десятого.

— Боже! Вы знаете, я ведь был там в понедельник, в Санфорде. У моих знакомых сын свалился с крыши и повредил лицо. Я ездил консультировать. Какой ужас!

— Как зовут Вашего пациента. Понимаете, мы должны проверить алиби всех, кто был знаком с Джиной.

Доктор назвал имя мальчика, а я записала его в блокнот.

— А по какому поводу Вы консультировали Джину?

— Ну, она собиралась сделать пластику на лице, немного подтянуть кожу рук и, возможно, грудь.

— Ого-го, — вырвалось у меня. — И во сколько это бы ей обошлось?

— Ну мы еще до конца не обсудили, что именно делать, но она собиралась потратить тысяч двадцать долларов. Так, Эми, — он повернулся к помощнице. Та кивнула.

— А откуда она собиралась взять эти деньги, она не говорила? — у меня не создалось впечатление, что Грег Лойсли мог бы вот так запросто выложить двадцать тысяч за косметические шалости своей жены.

— Мы такие вещи с пациентами не обсуждаем, только перед тем, как начать составлять план коррекции, я всегда интересуюсь, на какую сумму они рассчитывают, — вмешалась Эми.

— Да, я никогда не обсуждаю денежный вопрос с клиентом.

— И давно она стала Вашей пациенткой?

— Эми, — повернулся к ней доктор, но та, никуда не заглядывая, тут же сообщила, что в первый раз Джина пришла на прием десятого октября, чуть больше двух недель назад.

— Вы посещения всех пациентов можете по памяти восстановить, или это только к Джине относится? — спросила я, глядя на доктора. Тот был явно чем-то расстроен или недоволен.

— Нет, не всех, — многозначительно сказала Эми и снова стала натягивать плащ.

— Подождите минуточку, — как можно тверже потребовала я. — Речь идет о двух убийствах, поэтому, будьте добры, объясните мне, чем вам обоим так запомнилось посещение Джины?

Доктор вздохнул и, не обращая внимания на мои слова, сказал, как мне показалось, немного дрогнувшим голосом:

— Эми, пожалуйста, сядь. Я же уже тысячу раз извинялся.

— Кому нужны эти твои извинения, — провизжала Эми, явно собираясь закатить истерику.

Доктор ринулся к женщине, обнял ее и попытался усадить на диван.

— Не смей ко мне прикасаться, — закричала Эми, но усадить себя дала. Доктор налил в стакан воды, сел на краешек дивана рядом с женщиной и протянул ей стакан. Она не оттолкнула его.

Я развернула свое кресло так, чтобы могла сидеть к ним лицом и продолжила:

— И все-таки, расскажите мне о посещении или посещениях Джины.

— Можно отложить этот разговор, — устало спросил доктор.

— Нежелательно, я же уже говорила Вам, что совершены два убийства. Не переживайте, я веду частное расследование, работая в тесном контакте с полицией. Если выяснится, что вы оба не при чем, а просто случайно попали в сети Джины, то это все останется между нами. Ну, а если откажетесь со мной разговаривать, то я все равно получу ваши показания, но уже из протоколов полиции. И тогда всю эту историю вряд ли удастся спрятать.

— Значит Вы не из полиции, — констатировал доктор. — Да рассказывать, в общем, особо нечего. Эми — моя жена.

— Бывшая, — почти прохрипела Эми.

— Не бывшая, а любимая, — доктор поцеловал ее в лоб. — Эми просто иногда преувеличивает. В тот день, когда Джина пришла ко мне на первую консультацию, у нашего общего знакомого, моего коллеги Дэвида была вечеринка. Мы были приглашены с Эми, но в тот день к нам неожиданно приехала ее тетя — она иногда наезжает из Айовы за покупками на два дня и никогда не предупреждает заранее. Так вот, Эми не могла оставить тетю, а мне неудобно было совсем не придти, поэтому я пошел один, то есть Эми отвезла меня. Там же оказалась и Джина. Вечеринка была большая, народу — много, но я там мало, кого знал, кроме Джины, которую впервые увидел часа за четыре до того. Дело в том, что Дэвид несколько лет назад женился на дочери, как говорят, одного из самых богатых людей в штате. Семья очень строгих правил, старик, отец Кэти, следит за всем, сам ведет все дела и здоровье у него отменное, а вот нрав крутой. Так вот, два раза в год он уезжает поохотиться куда-то в джунгли, и тогда-то они и устраивают вечеринки, куда многие стремятся попасть. Ну, не я, конечно. Мы с Дэвидом вместе начинали работать — очень давно друг друга знаем, поэтому он меня и приглашает.

— А Джину он откуда знает? Это он ее пригласил? — я решила держать его поближе к интересующему меня вопросу о взаимоотношениях и знакомых Джины.

— Наверное. Я не думаю, чтобы она была знакомой Кэти. А откуда он знает Джину я не знаю, но это он ей порекомендовал ко мне обратиться.

— Подождите секундочку, — прервала его я. — Давайте начнем с того, кто такой Дэвид и есть ли у него фамилия?

— Конечно. Дэвид Дарсон — врач. Семейный врач. У него был сначала небольшой кабинет на 41-ой, а потом, когда он все-таки женился на Кэти, ее отец купил ему практику побольше.

— То есть Дэвид Дарсон пользует семейство Лойсли?

— Да, я думаю.

— Хорошо, так что случилось на вечеринке?

— Я обязательно должен это рассказывать?

— Речь идет о двух убийствах. Вы были в той самой больнице, где произошло одно, и у Вас, судя по всему, были мотивы, мягко говоря, недолюбливать Джину. Говорите.

— Ну, в тот день мы с Эми повздорили немного из-за дел. Последнее время конкуренция усилилась, и у нас дела не очень хорошо идут.

— Это ее не интересует, — прервала его Эми.

— Меня все интересует, Миссис Джонсон.

Наверное, так чувствует себя собака на охоте, почувствовавшая дичь. Я готова была порвать любого, кто не даст мне узнать подробности того вечера.

— Ну, — в третий или четвертый раз ну-кнул доктор. — Так получилось, что Джина тоже не была ни с кем знакома, кроме Дэвида, у которого было и без того много гостей. Потом она предложила подвезти меня. Мы вместе уехали, но было рано, и мы заехали в бар, поговорили, выпили бутылку вина, потом поехали на водопады. Ну, в общем, после этого мы еще несколько раз встречались. Ничего такого, обедали вместе, играли в боулинг. Это как наваждение какое-то. Но город не очень большой. Эми узнала, но я бы все равно порвал с Джиной. Она была очень красивой, но хищной какой-то. Вы говорите, она была замужем?

— А Вы не знали?

— Нет, она говорила, что они уже давно не живут вместе.

— Вы встречались с ней в понедельник?

— Да. У меня не было приема после обеда, и я пригласил ее перекусить. Хотел все расставить по местам, сказать ей, что больше не намерен с ней встречаться, даже хотел порекомендовать ей другого хирурга. Купил большой букет цветов, но как только мы сели, ей кто-то позвонил по телефону и срочно вызвал.

— Во сколько это было примерно?

— Около половины пятого, я думаю.

Я сделала пометку в блокноте: свериться с распечаткой звонков, которую прислал мне Грег, и узнать номер, с которого звонили Джине в половине пятого.

— И что дальше?

— А ничего. Она пробовала перенести встречу, но, видимо, у нее не получилось. Она извинилась, попрощалась и ушла. Я ей так ничего и не сказал.

— Доктор, у нее, после Вашей встречи с цветами, могли появиться какие-нибудь мысли о будущем с Вами, — я с трудом подбирала слова, особенно в присутствии Эми. — Я имею в виду, могла она неправильно истолковать Ваши действия? Другими словами, рассчитывать на предложение вместо разрыва?

— Наверное, — он совсем поник. Эми поставила стакан на столик и взяла руку доктора в свою. Он с благодарностью посмотрел на нее.

— Что Вы делали после того, как она ушла?

— Ничего. Поехал сюда. Потом меня вызвали в Санфорд. Я там долго провозился.

— А Вы, Эми, чем занимались в тот вечер?

— Я? Как обычно: отсюда поехала домой, погуляла с собакой, смотрела телевизор.

— Вас кто-нибудь видел?

— Что Вы хотите этим сказать?

— Только то, что убита женщина, с которой у Вашего мужа были, хоть и короткие, но все-таки романтические отношения. Прошу Вас, речь идет о двух убийствах.

— Я не знаю. Вряд ли меня кто-нибудь видел. Мы живем вдвоем. Да мне и не надо было ее убивать, Роберт же Вам сказал, что он с ней решил сам порвать.

— Вы знали об этом?

Она на минуту замялась:

— Конечно.

Больше ничего интересного мне из них выудить не удалось. Я попрощалась, взяла, на всякий случай, все их телефоны, вручила им по визитке, снова попрощалась и ушла.

Так закончилась пятница. В субботу у меня был ланч с Крисом, в понедельник — с инспектором Норманом, к которому надо бы хорошенько подготовиться — могло получиться, что я смогла бы уговорить или убедить инспектора проверить хотя бы одно алиби хотя бы одного из моих подозреваемых. Ведь после разговора с четой Джонсонов, у меня их стало двумя больше. Впрочем, я не очень подозревала доктора, а вот его жена вполне могла укокошить соперницу и подставить Грега. У нее было достаточно времени, чтобы все разузнать и спланировать. Интересно, к каким бы выводам пришел инспектор Норман, выслушав откровения доктора Джонсона? Он бы напомнил мне про нож, который был найден в гостинице, где остановился Грег, и про отсутствие следов взлома в его квартире. Иными словами, в список подозреваемых надо включать пока только тех, кто:

Дальше шел Крис, которого я пока подозревала лишь потому, что он обманул меня с угоном машины. Я бы еще записала в подозреваемые доктора Дэвида Дарсона, который тоже имел возможность сделать копии ключей и проследить Грега до гостиницы. Я исключила из списка подозреваемых Снейка и Грега-фотографа, поскольку у обоих было по алиби. Если бы рядом со мной сидел инспектор Норман, он непременно спросил бы про мотив убийства. И у всех четырех были очевидные мотивы, включая доктора Джонсона. Возможно в понедельник вечером Джина сказала ему, что собирается сообщить его жене что-нибудь, или, например, собиралась обвинить его в домогательствах, что на фоне не очень успешных дел, было бы равносильно убийству. У Криса и Дарсона тоже могли быть причины для убийства самые неожиданные. В общем, мотивы были у всех, включая, разумеется, и самого Грега Лойсли. Теперь книга, которую, как мне казалось, послал убийца в качестве предупреждения. Я бы, пожалуй, исключила Линн. Сомневаюсь, чтобы она читала такие книги или даже заходила в места, где такие книги продаются, но она могла случайно где-нибудь увидеть обложку и посчитать ее подходящим напоминанием не совать нос в чужие дела. Лаура и доктор Джонсон вполне могли придумать этот трюк с книгой. Эми? Не знаю, но вполне вероятно. Крис и доктор Дарсон? Тоже. Итого у меня было шесть подозреваемых с мотивами и возможностями. И еще было темное пятно — сын Джины и Грега Томас Лойсли, которого я никак не могла найти. С такими мыслями я доехала до лавки и поставила машину на стоянку. Хорошо, что лавка расположена на самой оживленной улице Су-Фолса, где даже вечером довольно людно, особенно в пятницу. Правда, за последние дни я как-то свыклась с мыслью о том, что где-то рядом ходит убийца и, если мне вдруг, удастся приблизиться к нему слишком близко, он, не задумываясь, нанесет удар. Из припаркованной на углу Филлипс и 11-й вышла женщина и, немного прихрамывая, пошла в мою сторону. Было уже довольно темно, и я не могла рассмотреть лица женщины до тех пор, пока она не подошла ко мне совсем близко.

— Ах ты сволочь! — заявила она мне вместо приветствия.

Это была Линн и она, судя по всему, сильно пьяная.

— Ты, скотина, зачем ментов на Грега напустила? Тебе что, заняться больше нечем, как в чужую жизнь нос свой поганый совать?

Волосы ее растрепались, плащ распахнулся. Под плащом у нее были шорты и майка, а под глазом я рассмотрела синяк.

— Я до тебя доберусь, ищейка вонючая! Я тебе покажу, как в чужую жизнь лезть и чужие жизни рушить! — она показала мне кулак. На запястье у нее тоже были синяки. Видимо, Грег-фотограф связал визит полиции со своей подружкой. А, может, она сама рассказала ему нашем с ней разговоре. Суть дела от этого не менялась, и сейчас надо было что-то делать. Вмешивать полицию мне не хотелось, прежде всего потому, что ей бы тут же вкатили штраф за вождение в нетрезвом виде. Не то, чтобы я чувствовала себя виноватой перед Линн — рано или поздно до нее бы дошло, что ее ненаглядный Грег простой потаскун — но мне было ее по человечески жаль. Видимо эта жалость каким-то образом проступила у меня на лице, что еще больше разозлило Линн. С глухим рыком она бросилась на меня с кулаками. Мне повезло, что она была сильно пьяна — все-таки спортсменка и тренер. Я отскочила к стене, а моя свидетельница, споткнувшись, рухнула на асфальт и затихла. Я наклонилась над ней — от нее сильно пахло алкоголем и было слышно, как она всхлипывает. Я набрала номер лавки, Алик почти сразу же снял трубку, и я попросила его придти на помощь. Вместе мы перетащили слабо сопротивлявшуюся Линн в лавку и устроили ее на диване в кабинете.

— Это кто? — наконец спросил Алик. На улице он не задавал лишних вопросов, а только поинтересовался, что делать с телом.

— Свидетель, — отрезала я.

— Это кто ее так? — он показал на кровоподтек под глазом.

— Точно не знаю, но думаю, что дружок. Боюсь, что у нас выход на ужин отменяется. Как ты смотришь на пиццу? Или я могу… Нет, больше я никуда сегодня не поеду и не пойду. Пицца?

— Я могу что-нибудь приготовить.

— А ты умеешь?

— Конечно.

— Тогда готовь, — согласилась я. — А кот?

— Что кот?

— Кота кормил? И еще, где у него туалет?

— Пахнет?

— Ты мне вопросом на вопрос не отвечай. Раз он у нас на службе, значит у него должен быть туалет и стол.

— На какой он у нас службе?

— Ты же сам говорил, что он будет визитной карточкой лавки.

— А, в этом смысле. Я его покормил. И туалет у него есть.

— А он туда ходит?

— Честно, не видел. Но я все проверил, ничего не нашел.

— Ну смотрите. Оба, — я слишком устала, чтобы спорить из-за кота.

Алик пошел на кухню, а я заперла лавку, поставила на сигнализацию на тот случай, если Линн, проспавшись, задумает уйти, и пошла смотреть телевизор. Через час Алик накормил меня чем-то очень вкусным и вегетарианским, и я пошла спать, даже не проверив почту.

Мне приснился сон, в котором я блуждала по большому городу, пытаясь что-то или кого-то найти, и натыкалась только на свои отражения, которые тут же становились моими трехмерными двойниками. И вскоре пустые улицы незнакомого города ожили, по ним сновали мои копии в поисках чего-то. И тут же где-то незримо присутствовала еще одна «Я», которая отвечала и чувствовала за всех этих двойников, блуждающих по таинственному городу. Эта ответственность физической тяжестью наваливалась на меня, мне было тяжело дышать, и я проснулась. Дышать было тяжело потому, что на мне лежало что-то тяжелое. Это был кот. Я включила свет, он сощурился и замурлыкал.

— Как тебя зовут? — мне удалось, наконец, выбраться из-под кота, не особенно его потревожив.

Я надела халат, надо было пойти проверить Линн. В кабинете горел свет. Алик сидел за столом и читал Эндо, Линн сопела на диване. В комнате довольно сильно пахло перегаром.

— Вы почему не спите? — тихо спросил Алик.

— А ты?

— Я решил, что это нужно посторожить, — он кивнул на Линн.

— Спасибо. Можешь завтра лавку не открывать, — разрешила я.

— Посмотрю. Все равно по расписанию завтра с одиннадцати.

— Как она? Не просыпалась?

— Нет. Иногда бормочет что-то, но не разобрать. Идите спать.

— Ко мне кот пришел. Как его зовут?

— Кит. А я его потерял. Идите спать.

— Хорошо. Если она проснется, разбуди меня, пожалуйста.

— Она важный свидетель?

— Да она уже не свидетель. Так, жертва расследования.

Я решила не вдаваться в подробности и пошла спать дальше. Кит за время моего отсутствия переместился на подушку. Я не стала с ним спорить, достала еще одну из шкафа и улеглась рядом.