Девки гулящие 2

Глава 58. По чугунке

Станция Великая.

Поездка на поезде по чугунке во времена Ваньки Воробьева для большинства россиян продолжала оставаться целым событием – об этом рассказывали родственникам, писали статьи в газету или даже целые повести, авторы романов разворачивали свой сюжет на фоне путешествия по железной дороге. Хотя вроде и чего – первая железная дорога общего пользования Санкт-Петербург – Царское Село в России была открыта уже в 1837 году.

Вятка не столица. Когда в 1895 году в данном губернском городе железнодорожную станцию закладывали, даже крестный ход от Троицкого кафедрального собора на берег реки Люльченки был организован. Толпы горожан сюда устремились, вся дорога к этому месту была украшена ёлками и государственными флагами. Епископ Вятский и Слободской Сергий провёл молебен с водосвятием. Сам губернатор Трепов тачку с землей несколько метров прокатил и высыпал её на место будущей насыпи. Обед ещё потом в здании губернского земства устроили на двести человек.

Жизнь города с приездом инженеров и подрядчиков для постройки железной дороги необычайно оживилась, балы следовали за балами, шампанское лилось рекой. Один из подрядчиков, пожилой еврей, чистого шампанского не пил, а только употреблял его пополам с вятским квасом.

В навигацию 1896 года на пароходах и баржах купца Тырышкина стали доставлять паровозы, вагоны и платформы. Кстати, паровозы были местные вятские, делали их в Воткинском заводе. В народе их называли «овечками».

Простому народу от прокладки железной дороги тоже был сплошной прибыток. Только в уже упомянутом девяносто шестом году местные крестьяне заработали на её постройке более четырехсот тысяч рублей.

1 ноября 1899 года по железной дороге в Котлас началось постоянное движение. Всё это Ваньке Воробьеву попутчик-инженер рассказал. Он по делам службы одним с Иваном маршрутом следовал.

Вскоре после отъезда с вокзала к мосту через Вятку подкатили. Инженер опять же Ваньку проинформировал, что строили его под руководством немца по фамилии Гирс, отсюда и стация Гирсово называется.

Разноцветный железнодорожный состав двигался по мнению попаданца очень неторопливо – не быстрее двадцати – тридцати километров в час. В верстах это ещё меньше было.

Временами останавливался в чистом поле или лесу – рядом в пределах видимости никакой станции или платформы даже и видно не было. Инженер объяснил Ваньке причины задержек.

– Часто пассажиры просят билет до какого-то села, а остановки там и нет. Кассир тогда им советует заранее попросить машиниста в нужном месте остановиться. – познакомил Ваньку попутчик с особенностями местного передвижения по чугунке. Когда Иван с Марией в столицу ездили, то такого чуда они не наблюдали. Правда, отправлялись они с другого вокзала Вятки и в столичном направлении, а не в Котлас на окраину географии катили.

– И останавливаются? – удивился Ванька.

– Сами разве этого не наблюдаете? – вопросом на вопрос ответил инженер.

Наблюдал Иван такое явление. Как раз сейчас два мужика, и баба от железнодорожной насыпи куда-то в сторону леса удалялись.

– Ещё и по другой причине незапланированные остановки случаются. Увидит бригада хорошие березки и просит машиниста остановится веников свежих наломать. Тут уж половина пассажиров в лес устремляются за вениками – любит наш народ попариться. – продолжил свои чудные рассказы инженер.

Ванька порадовался, что сейчас не время чистолистку ломать, а то так бы и до Котласа не доехали в нужное время.

– Совсем беда, когда грибы пойдут. Тут тоже всем поездом их собирают. Как паровоз гудок даст – все обратно в вагоны с корзинами собираются. – усмехнулся инженер.

Иван ещё раз порадовался – не грибной сезон сейчас, хотя, кто его знает. Выступ у грибов не по календарю бывает. Один его знакомый фельдшер из губернской земской больницы как определяет, что грибы пошли? Смотрит – поступают косяком отравившиеся грибами, значит – пора в лес идти.

Доехали до Медянки. Кругом поля, навозом попахивает. Из вагона четвертого класса выходят жители Крохотки, Силачей, Подгорцев…

Вот и станция Юрья. Стояли двадцать минут. Всё строго по расписанию. Кто едой не запасся – в буфет бегали. Не на каждой остановке такие заведения имеются. Вокруг станции – сплошь леса. На шесть километров к югу лес тянется до деревни Высоково, на восемь – к западу до села Верховино и на километр к востоку до деревни Суслово. Сразу за станцией дорога по мосту пересекает речку. Реалист А.С.Гриневский в его строительстве поучаствовал. Правда, совсем немного.

Докатили до Великой. Буфета тут нет. Инженер Ваньку об это заранее предупредил, и он покурил без торопливости на вольном воздухе. Станция эта была аж на три пути, имелся на ней деревянный вокзал и водонапорная башня.

Двинулись к Мурашам. Рядом с Ванькиным вагоном медленно проплывали поля, выгоны, а время от времени и деревни. Места были всё холмистые, но гор не наблюдалось. Наконец добрались до станции.

Мураш – это по-вятски мелкий муравей. Мурашей Иван не заметил, а вот комаров было просто море. Станция находится на сыром и болотистом месте, так что им тут полное раздолье. На вокзале имелся большой буфет, и пассажиры отвели душу. Попаданец ещё в своем старом времени удивлялся – куда в поезде в пассажира столько еды входит… Едят и едят, едят и едят, не останавливаются…

Пять минут постояли на Староверческой. Происхождение названия объяснения не требовало. Во всех местах губернии они проживают, а вот этим повезло. Станцию даже в их честь назвали.

В Опарино стояли в пять раз дольше. Сейчас станция к Вологодской губернии относится, но скоро вятчане её к рукам приберут.

Альмеж Ванька проспал. Был он глубокой ночью. Пинюг тоже не видел. Кто же в четыре часа утра в вагоне в окно выглядывает?

Про Пинюг он только в газете читал. Вернее, про одного жителя Пинюжанской волости. Как тот на паровоз ходил смотреть. Как уже было сказано – железной дороге много внимания в прессе того времени уделяли.

Газета была старенькая, но когда попаданец в новом для него мире очутился, он из всех источников информацию собирал, ничем не брезговал.

Прописано там было следующее: один крестьянин желая высмотреть локомотив и вообще чугунку, направился с этой целью на ближайшую железнодорожную станцию. Лишь только пришел он на станцию, а там катит целый поезд. Увидев, с какой неимоверной, по его мнению, быстротой движется состав и, допустив, что он может его смять, он бросился бежать домой. Односельчанам он позднее рассказал следующее: «Ходил я сейчас смотреть машину. Прихожу к столбику, она и идет: глаза зеленые у ней большие. Как увидела меня, запышкала, запышкала!.. Я бежать, да в лес, она зашноркала, зашноркала – да за мной. Я от неё по лесу, по пенью, она за мной и всё шноркает. Я бежал, бежал, да в куст, она посмотрела на меня, пошноркала, да и обратно».

Станция Староверческая.

Станция Мураши.