Дитя Зла

Глава 2 ч.2 Вероломство и предательство

Тяжёлый вопрос, который поставила собеседница перед Алистером, не умещался в голове, ему было трудно принять рациональное решение. Больше всего ему сейчас хотелось выбраться из этого проклятого леса.

— А что будет с тобой?

— А что со мной?

— Ну, эта женщина… Богиня… она как–то сказалась на твоей жизни?

— Ничуть.

— Тогда к чему ты мне всё это рассказала? Зачем предлагаешь помощь?

— Потому что могу. Я обладаю знанием, а у тебя есть потенциал — всё это в авантюрное приключение может вылиться и неплохо меня позабавить. — незнакомка заметила, как Алистер уставился на неё округлыми глазами. — Не смотри на меня так, я ведь не серьёзно. Шутка. Всё дело в том, что в моей жизни смысл есть, как и в твоей. Сейчас я знаю, что нахожусь там, где нужно, говорю то, что требуется и говорю тому, кому необходимо.

— Что значит «необходимо»? Почему именно мне, а не кому–нибудь ещё?

— Потому что обнаружила в тебе способность слушать, хоть и была она подавлена твоей гордынею да глупостью. А ещё в тебе есть сила, что сами Боги заложили, зная, что придёт час сей.

— О каком часе идёт речь? Какие Боги?

— Богов вы в Славиземе все́ забыли, иль только ты один таков?

— Я не понимаю. Я не религиозен, если ты об этом.

— Не о религии слова мои, но о настоящем, сущем. О войне Богов, что разразилась между правью и навью, тебе не ведомо — так я понимаю?

— Нет. — угрюмо ответил мужчина. — Вернее, знал когда–то… Но это сказки.

— Такие сказки, что заставляют лес расползаться сотнями шагов в день, а деревьям набирать по сто колец?

— Слушай, я уже ничего не понимаю. Если в моей жизни есть какой–то смысл или предназначение, или… что ты там ещё говорила?.. А, не важно! Если вот этот вот есть, то зачем ты спрашиваешь какой путь я выберу? — в голосе мужчины звучало раздражение.

— Затем, что человеком ты рождён свободным и волен сам вершить свою судьбу. Я не могу тебя заставить, а если бы и смогла, то недолог был бы такой путь. Какой бы кто не имел на тебя замысел, ты́, — женщина сделала ударение на это слово, — волен выбирать: подчиниться иль остаться при своих; последовать совету иль пойти своим путём; стать орудием или остаться самим собой. Я не предлагаю тебе путей, но лишь указываю их. Куда пойти — решать тебе.

Не выдерживая мозгового штурма, Алистер вскочил на ноги и тут же раскинул руки, стараясь не потерять равновесие от головокружения и потемнения в глазах. На эмоциях он пнул конструкцию из веток, которую повалил, когда перепрыгивал костёр. За время разговора его ноги онемели и он ощутил боль, когда кровь стала приливать в них. Женщина продолжала сидеть на корточках, упираясь пятками в землю; Алистер подметил и удивился такому навыку.

— Я не хочу умирать. — начал мужчина, расхаживая возле костра взад–вперёд.

— Никто не хочет.

— Почему ты думаешь, что лес будет расти бесконечно?

— Я не думаю, я знаю.

— Ох… хорошо, лес также растёт и на юг?

— Этого не знаю. На юге за оврагом горы, а дальше не была я.

— Хорошо. — нервно ответил Алистер, подбирая в голове слова для нового вопроса. — Хорошо. Тогда… Эм… Ты знаешь, как остановить лес?

— Что–то знаю. В моём распоряжении лишь обрывки знаний о причинах. Картины в целом я не вижу, но знаю, как и что нужно искать, с чего начать.

— То есть, ты сама хочешь остановить лес?

— И да и нет. Я же сказала: то, что я делаю, делаю потому, что в этом смысл моей жизни. И смысл сей открылся мне недавно. Твой же от тебя ещё закрыт.

— Хорошо. Если я попытаюсь решить проблему, или как ты там говорила про третий путь?

— Берёшь отвагу и решимость и соглашаешься на то, чтоб обрести тот шанс, что Славизем спасти позволит. — процитировала себя женщина.

— Да, вот это вот. — Алистер выбросил раскрытую ладонь к собеседнице. — Что это значит?

— Что сказано, то и значит. Или ты значения каких–то слов не знаешь?

— Это значит, что я умру?

— Можешь умереть.

— Я умру, спасая свою страну?

— Будущего не знает никто, лишь прогнозы.

— Я не против стать героем, но герои мало живут и часто плохо заканчивают, а я хочу выбраться отсюда и выполнить своё задание.

— От тебя не требуется геройства. Делай, что должен.

— А как понять, что я «должен» делать?

— За что возьмёшься с полной ответственностью и пониманием последствий, то и будешь должен делать.

Закончив ходить туда–сюда, Алистер рухнул на своё место, опустив голову и сжав её двумя руками.

— Обратного пути не будет? — сдавленно произнёс мужчина, не поднимая головы.

— Назад? Нет. Но свернуть сможешь в любой момент, если духа хватит.

От мысленного напряжения, мужчина стал раскачиваться взад–вперёд, пытаясь как–то разрядить накал эмоций в голове.

— Ладно… — спустя минуту размышлений, он решился на ответ. — Я попробую пойти третьим путём. Что для этого нужно?

— Твоё твёрдое решение, для начала.

— Хорошо. — Алистер поднял свой взгляд и посмотрел в глаза женщины. Выровняв свой голос, он продолжил. — Я выбираю третий путь. Я принимаю решение воспользоваться шансом ко спасению Славизема.

Незнакомка не спешила продолжать, смотря в глаза Алистера и выдерживая долгую паузу.

— Тогда тебе нужно знать ещё кое–что от той истории, что рассказала тебе я. Корень зла есть дитя, рождённое недавно, которое я показала тебе во сне, отвечая на вопрос твой.

— Я думал, что черноволосая женщина и есть предводитель дикарей.

— Нет, не женщина, но чадо, обладающее силой Бога, что способно заставлять природу жить по иным законам. Мать — лишь ветер: куда подует, туда клонит её дитя.

— Мне нужно найти их в этом лесу?

— Нет смысла. Чтобы родить дитя такое, ей человек особый нужен был, кто в себе носит крови Бога, а вернее — Даждьбога. Именно он дал своё затравочное семя, его и нужно отыскать.

— Что значит «затравочное семя»?

— Тебе ещё рано об этом знать, позже расскажу. Сейчас тебе нужно думать о поиске человека, что возлёг с Богиней. Но и это ещё не всё. Сие дитя не может расти как человек, ибо суть его не человеческая, а потому оно черпает силу для развития извне. В лесу таких источников нет, а значит источник находится где–то в Славиземе; оттуда ощущаю я канал духовный, по которому проходит жизненная сила для ребёнка.

— А это что ещё за бред? — нахмурившись, спросил Алистер.

— Ты снова заартачился? Мои слова — суть истина. Не стоит так критиковать.

— Да откуда ты всё это взяла?

— Источник моих знаний для тебя секретом будет, пока. Глядишь, когда–нибудь узнаешь, если рвение проявишь.

— Да это всё звучит как безумие от безумца! Оно даже не похоже на правду!

— Верить мне иль нет — решать тебе, настаивать не буду. Вспомни только то, что раньше думал ты, что лес расти вот так не может, а тут вот. — женщина провела правой рукой по воздуху, указывая на окружающий лес.

— Ладно. — выдавил из себя мужчина. — Я… поверю тебе. Я не верю во всё, что ты рассказала, но поверю тебе, хотя вижу тебя в первый раз.

— Значит, у Славизема всё же появился шанс. — женщина легко поднялась на ноги, будто и не сидела на корточках. — Слышу, идёт слуга твой.

— Стасик?! — резко переключился Алистер. — Ты и его спасла?

— Ну да, он же рядом с тобой был. Не утрудилась.

Справа от мужчины раздался хруст веток и через мгновение из–за дерева появился оруженосец, одетый в поддоспешник, с подшлемником на голове. Он нёс в руках вязанку хвороста, к которой были привязаны два мёртвых зайца.

— Мастер! Вы очнулись! — Станислав заметно повеселел и спешно сбросил свою ношу возле костра. — Вы так долго не приходили в себя, что эта девушка послала меня уже за второй вязанкой хвороста. А ещё я собрал с ловушек двух зайцев нам на обед!

Алистер также повеселел, видя знакомое лицо и понимая, что он погубил не всех, с кем выступал в поход.

— А почему ты не сказала, что Стасик жив? — обратился он к незнакомке.

— «Стасик» — это он? — слегка нахмурившись, спросила женщина, указывая рукой на оруженосца. — О слуге твоём тебе я говорила.

— Да. Это Стасик, э… точнее, Станислав. — членораздельно выделяя каждый слог, ответил Алистер. — Он мой оруженосец, который помогает мне… — Алистер резко замолк. — Стасик! Где мои латы?! — с живой угрозой в голосе, спросил паладин, поднимаясь на ноги.

Оруженосец резко отпрыгнул назад, чуть заходя за спину дикарки, которая продолжала стоять возле костра.

— Господин! Когда она вытащила нас из болота, я поспешил снять ваш доспех, чтобы дотянуть вас сюда!

— Где мои латы?! — спросил Алистер с неподдельной злобой в голосе.

— Господин, я спрятал их недалеко отсюда, на случай если нам придётся быстро уходить.

— Где ты их спрятал?

— В болоте, господин!

— Да ты что, с ума сошёл?! — Алистер стал впадать в ярость. — Ты хоть знаешь сколько они стоят?!

— Успокойся! — вмешалась женщина, когда оруженосец уже спрятался за её спиной. — Ты зачем визжишь как истеричка?

— О чём ты говоришь?! Ты хоть представляешь…

— Знаю я о ценности твоих железок и о металле, из которых они сделаны. — резко и грубо ответила незнакомка.

— Господин, это она сказала мне так сделать. — дрожащий голос оруженосца прозвучал из–за спины женщины.

— Что?.. Зачем?!

— Затем, что про свой металл ты знаешь столько же, сколь и про место, откуда он исшёл в наш мир. — всё ещё хмурясь, пронизывая глазами насквозь, говорила женщина. — Испытать бы тебе стыд за то, что ты не знаешь того, о чём тебе сейчас скажу: в болоте дурной воздух, из–за которого дышать не может человек, именно в этом воздухе твоё железо не ржавеет. И нет лучше места в мире, где можно на сохранность оставлять металлы, как недра гор и топь болот.

— Откуда тебе знать? — со скепсисом в голосе, спросил паладин.

— Я не буду на вопрос глупый отвечать. — женщина отвела взгляд и подошла к двум зайцам, лежавшим возле хвороста.

— Я хочу их забрать. — пробормотал Алистер. — А нет опасности, что на нас тут нападут?

— Мы окружены болотами. Юновляне, хоть и живут в лесу уж сотни лет, болот не любят.

— А-эм… Ты не будешь против, если мы сходим за моими, как ты выразилась, железками?

— Валяйте, а я пока мясо подготовлю в тишине. — не глядя на него, ответила дикарка и вытащила из–за пояса нож.

— Только ты это, — мужчина указал на свой поддоспешник, в который был одет Станислав, — сними его. И подшлемник сними.

Оруженосец молча кивнул и принялся снимать дорогую одежду небесных воинов.

Алистер и Станислав отдалились от бивака не больше чем на сто шагов, и оруженосец показал узкую дорожку, ведущую к топи, где и были спрятаны небесные доспехи и двуручный меч. Провозившись с полчаса времени и промокнув наполовину, они таки смогли достать все элементы доспеха и в две охапки принесли всё к костру.

— Я уже начала думать, что вы там снова утонули. — с ухмылкой произнесла женщина, нанизывая освежёванных и выпотрошенных зайцев на зачищенные палки.

— Как их теперь чистить–то? — возмущённо спросил Алистер, обращаясь к своему оруженосцу. — Они все в каком–то зелёном дерьме.

— Господин, я всё почищу. — оруженосец тут же принялся счищать вязкую грязь с латной перчатки.

— Бедолаги… — вздохнула дикарка. — Разложите эти штуки вокруг костра и дайте высохнуть, а потом уже легко ототрёте сухую грязь.

— А как же щели и зазоры? — продолжал возмущаться мужчина.

— Он всегда такой нудный? — незнакомка обратилась к Станиславу.

— Не всегда, госпожа. Точнее, нет. — робко ответил оруженосец, покосившись на Алистера.

— Я тебе не госпожа и уже говорила об этом.

— Простите меня, го… э… А как же мне к вам обращаться? — бегая глазами от дикарки к Алистеру и обратно, спросил Станислав.

— Моё имя Мовигра́на, но обращайся ко мне «Мо́ви», и никаких больше «госпожей» в свой адрес слышать не желаю.

— Да, как скажете, Мовибра…

— «Мови», — чётко повторила женщина, — и не стоит обращаться ко мне уважительно, я с тобой на равных.

— Я понял, Мови. — оруженосец слегка изменился в лице, почувствовав себя на равных с женщиной, которая смогла заткнуть за пояс его господина одной фразой.

Алистер почувствовал очередной укол своей гордости, ведь эта женщина не представилась ему, когда он её спрашивал, а оруженосцу же сказала своё имя даже без вопроса. Статусный славиземец понял, что расстановка сил изменилась и он, по крайней мере сейчас, уже не является самой главной фигурой, которой только и должно, что восхищаться.

Мовиграна имела внутри себя ощутимую силу, обузданную столь же твёрдым характером и прикрытую природной красотой и молодостью. Алистер видел, как оруженосец всё крутится вокруг новой знакомой, как улыбается и во всём старается услужить, что заметно раздражало её. В какой–то момент времени мужчина начал чувствовать возмущение действиями своего слуги, хотя тот делал всё предельно чётко и скрупулёзно.