Дневник войны со свиньями

43

«Салон Магента» — просторный зал как бы в египетском стиле и с явным преобладанием цвета охры — был в этот вечер вторника почти пуст. Из желтых динамиков, подвешенных на проволоке, звучала музыка, временами нежная, временами тревожная, повторяясь в назойливых вариациях. В большом круге танцевала одна-единственная пара, остальные посетители, три-четыре человека, сидели за разными столиками. Подходя к стойке, Видаль уже понял, что Нелиды в зале нет. Бармен беседовал с каким-то толстяком — возможно, здешним служащим или хозяином. Эти двое продолжали разговаривать, не замечая ни появления Видаля, ни его выжидающей позы. «Есть же такие тупоголовые люди, они видят только то, что у них под носом, будто зашоренные», — подумал Видаль и почувствовал, как в нем вскипает гнев, но вспомнил, что не может позволить себе такую роскошь: чтобы отыскать Нелиду, ему потребуется доброе расположение многих. В том числе этих двоих, которые невозмутимо продолжали беседу.

— А с ансамблем «Ла Традисьон» тебе удалось договориться?

— Как я тебе сказал.

— Они не ерепенились?

— С чего бы им ерепениться, этим шалопаям? Они еще должны нам заплатить за то, что мы разрешаем им играть. Ты себе представляешь, как это им важно для популярности?

— Но покамест, старик, на что они живут?

— Нам-то ведь тоже жить надо, вот и торчим здесь, потом обливаемся среди всех этих подносов да посетителей, а тут еще они со своими гитарами — в конце-то концов, им самим приятно играть.

Наступила пауза, которой воспользовался Видаль.

— Скажите, сеньоры, играет ли здесь трио под названием «Лос Портеньитос»? — спросил он.

— Да, по субботам, воскресеньям и по праздничным дням.

— А сегодня их не будет?

— Сегодня — нет. Для этих нескольких человек, — объяснил бармен, делая неопределенный жест в сторону зала, — не станем же мы приглашать целый оркестр?

Толстяк, видимо снова забыв о Видале, повел речь о делах.

— Этих «Портеньитос» тоже надо бы поприжать. Пусть они артисты или кто они там, а слишком много зарабатывать им не след. Ради них самих. Чтобы не испортились вконец.

— Не знаете ли вы девушку, — спросил Видаль, — по имени Нелида?

— Какая она из себя?

— Среднего роста, шатенка.

— Словом, такая, как все они.

— Ее зовут Нелида, — настаивал Видаль.

— Я знаю одну Нелиду, только она блондинка, — сказал толстяк. — Она в булочной работает.

— Неужели вы думаете, уважаемый, — запротестовал бармен, — что я буду присматриваться к каждой женщине, которая здесь бывает? Да я бы уже от чахотки сгинул. Поверьте, почти все они друг на друга похожи: смуглые, волосы черные. Все из сельских краев. Провинция Буэнос-Айрес.

Если он не будет настойчив, то никогда ее не встретит. С притворной беспечностью Видаль спросил:

— Постарайтесь вспомнить, сеньоры. Держу пари, что вы ее знаете.

— Нет, не припомню.

Видаль сделал еще одну попытку. Быстро, как будто слова его обжигают, он проговорил:

— Она была невестой некоего Мартина из трио «Лос Портеньитос».

— Мартина, — медленно повторил толстяк. — С ним вы сможете поговорить.

— Не беспокойтесь, — заверил бармен. — В эту же субботу.

— А где находится «Ла Эскинита»? — спросил Видаль.

Они его уже не слушали.

— Да здесь, близко, — соизволил наконец ответить толстяк. — За углом.