Дневник войны со свиньями

4

Пройдя через два дворика, Видаль направился в санузел.

Там, в прачечном отделении, Нелида, стирая в одной из раковин, разговаривала с Антонией и с племянником Больоло. Антония была девушка невысокого роста, шатенка с грубоватой кожей и короткими руками; голос ее, низкий и хриплый, напоминал голос только что проснувшегося человека. В их доме она пользовалась большим успехом. Племянник Больоло — высокий, тощий, безбородый парень с круглыми глазами, в сорочке, сквозь которую просвечивала майка, — обнимая ее за талию, воскликнул:

— Ух ты, Кобылка!

«Да, молодежь! — подумал Видаль. — Между ними двумя небось дело на мази».

— О чем вы тут болтаете? — спросил он.

— Уходите, уходите! — смеясь, сказала Антония.

— Вы меня гоните? — спросил Видаль.

— Что вы! Конечно нет, — заверила его Нелида.

— Дону Исидро нечего слушать, о чем мы тут говорим, — настаивала Антония.

Видаль про себя отметил, что у Нелиды зеленоватые глаза.

— Почему же? — запротестовал племянник Больоло. — Сеньор Видаль духом молод.

— И сердцем чист, — прибавила Нелида.

— Надеюсь, что так, — отозвался Видаль и подумал, что ему пришлось пережить переходную эпоху. В годы его молодости женщины не разговаривали так вольно, как теперь.

— Не только духом молод, — сказала Нелида с некоторым пафосом. — Сеньор Видаль в расцвете сил.

— Как жаль, что меня величают «сеньор», — заметил Видаль.

— В каком году вы родились? — спросила Антония.

Видалю вспомнилось посещение их дома двумя девушками, проводившими опрос жильцов для какого-то института психологии или социологии. Он подумал: «Недостает лишь, чтобы и эта вытащила тетрадку и карандаш». И еще: «Как мне приятно в обществе молодых».

— Об этом не принято спрашивать, — ответил он шутливо.

— Я считаю, вы правы, — согласился племянник Больоло. — Не обращайте внимания на Кобылку. Могу вам сообщить: Фабер ей не ответил.

— Ты же не станешь приравнивать сеньора к тому старику! — с неожиданной горячностью возмутилась Нелида. — Спорим, что Фаберу уже пятьдесят стукнуло.

«На мой взгляд, ему что-то между шестьюдесятью и семьюдесятью, — подумал Видаль. — Для этих молодых людей человек пятидесяти лет уже старик».

— Если хочешь знать, — продолжала Нелида вызывающим тоном, — сеньор моложе твоего дяди, так что поосторожней.

Это заявление явно не понравилось племяннику сеньора Больоло: он помрачнел, и на какой-то миг пошловатое выражение его лица сменилось другим, откровенно порочным. Видаль подумал, что такая довольно ребяческая привязанность к такому довольно противному родственнику, как Больоло, достойна уважения. И еще спросил себя, хватит ли у него смелости зайти в уборную на глазах у этих молодых людей. Глупая стыдливость, ведь в конце-то концов… Он тут же ее определил: это стыдливость мальчишки. Мужчина — втайне мальчик, перерядившийся во взрослого. А другие мужчины тоже такие? Вот Леандро Рей — он тоже мальчишка? Без сомнения, Леандро обманывает его, Видаля, как он сам обманывает других.