Добро пожаловать на Пангею!

Глава 12. Железная дева

4 Октября 123 года третьей эры, понедельник, 8 утра. В двух милях от торговых королевских ворот Аласкиви. Лагерь герцога Гюнтера.

— Ваше Величество, как вижу вы, наконец образумились и решили принять мои условия. Весьма похвально.

— Нет, Гюнтер. Даже не мечтайте. Аласкиви не откроет перед вами ворота. У меня к вам встречное предложение. Двести тысяч имперских талеров сейчас и по тридцать тысяч в течение следующих десяти лет.

— Это даже не серьезно, Ваше Величество. Но раз уж вы хотите поторговаться, то вот мои условия. Миллион сейчас и по четыреста тысяч в течение следующих десяти лет.

— Это неслыханно! Конечно я отказываюсь.

— Ну что ж, тогда завтра нас рассудит сталь. Всего хорошего.

Королева Бабетта смерила презрительным взглядом всех собравшихся в шатре и, кивнув своим сопровождающим, направилась к выходу. В её свите была и Корнелия. Юная северянка двинулась за своей королевой, но ей дорогу заступил Ярл Ивар.

— Так вот какая шлюха лишила моего младшего брата разума. Да, отдаю тебе должное, девка. У тебя фигура что надо. Когда мы возьмём город я с тобой как следует позабавлюсь, а потом привезу к себе в одаль на Железные острова. Будешь игрушкой для моих хирдманов.

— И не мечтай, предатель, я лучше вскрою себе вены.

— Ха-ха-ха! Какие грозные слова для такой шлюхи. Старина Берриан рассказывал, как здорово он провел время с тобой и твоей подружку в королевском саду. Скоро я последую его примеру.

Девушка решила не продолжать эту перепалку и пошла к выходу. Возле него стоял Дурзог, сначала Корнелия не обратила внимания на этого орка, но затем её взгляд зацепился за предмет на поясе принца Волчьих островов. Это был меч её отца, барона Керона. Ошибки быть не могло. Только у её отца была имперская спата с гербом Оксфолла в навершии рукояти. Видимо она задержала свой взгляд достаточно долго. Это заметил Ивар и, конечно, истолковал по-своему.

— Старина Дурзог! Посмотри, шлюха очарована твоим достоинством.

— Думаю ты прррав, Иварр. Эй детка, ты можешь сдаться мне пррямо сейчас. Тогда вместо парры десятков паррней после нашей победы, у тебя будет всего один. Я!

Корнелия тут же вылетела из шатра и догнала Королеву, канцлера Норберта и остальных парламентеров.

— Юная леди, мы конечно обладаем дипломатическим иммунитетом, сейчас. Но не надо вступать в какие-то разговоры с нашими врагами. Тем более что, учитывая вашу репутацию, вас будут постоянно провоцировать и оскорблять, — сказал девушке старый канцлер, когда они, оседлав коней, медленно двинулись через лагерь герцога в Аласкиви.

— Да, Кора. Канцлер прав. И объясни, почему ты задержалась возле того орка?

— Простите, Ваше Величество. Просто я уверена, что он убил моего отца! — сказал Корнелия, её голос предательски дрожал.

— С чего ты взяла, дорогая?

— У него меч отца, с которым тот не мог расстаться по доброй воле. Значит он мертв.

— Мне так жаль, милая. Но ты знаешь, не ты одна лишилась близких на этой войне.

— Да, простите, Ваше Величество. Мне тоже безмерно жаль графа Николаса.

— Давай не будем об этом.

Городские ворота захлопнулись за кавалькадой всадников и солдаты подняли подъёмный мост. Вот уже две недели шла осада Аласкиви войсками герцога. Банды мародёров наполнили окрестности, безжалостно грабя, убивая и насилуя тех несчастных, кто не успел бежать или укрыться за городскими стенами.

Гюнтер пока не предпринимал попыток штурма. Он понимал, что сейчас это бесполезно. Аласкиви был очень хорошо укреплён, широкий и очень глубокий ров делал невозможным попытки подкопа или использование осадных башен или насыпных валов. Тем более что на башнях города было достаточно катапульт и баллист, чтобы моментально уничтожить любые осадные сооружения или мосты. Эти катапульты и баллисты были очень дальнобойные, их метательные снаряды были очень внушительного веса, что делало контрбатарейную борьбу с ними крайне трудной, вернее, неразрешимой задачей. Если конечно использовать аналогичные средства.

По счастью для герцога, у него имелось несколько тузов в рукаве. Вернее три туза. А именно, уже успевшие проявить себя имперские бомбарды. Они великолепно подходили на роль стенобойных орудий. Правда, они остались без огненного припаса, поэтому пока молчали. Но со дня на день прибудет обоз с порохом и стенобойными ядрами и тогда начнётся совсем другой разговор.

Совещание командиров армии вторжения. Там же, час спустя.

— Борух, где там этот долбаный обоз?

— Ваша Светлость, не извольте беспокоится. Посылочка в дневном переходе от нас. Завтра можем начать.

— Хорошо, торопится нам некуда, но хочется приступить к обстрелу Аласкиви по быстрее. Думаю, после первых «подарочков» эта тупая Бабетта поймет, что к чему.

— Я тоже так думаю, Ваша Светлость.

Герцог кивнул и жестом отослал Боруха. Вообще, за те два месяца, что длилась эта война этот странный полуорк-полуэльф, стал очень важным игроком в команде герцога. Этаким на все руки мастером. Затем Гюнтер обратился к Берриану.

— Теперь к вам, лорд Берриан. Ваша кавалерия готова к рейду на Штормград?

— Да, Ваша Светлость. Мы выступаем как только закончится совещание.

— Отлично, не забывайте, что это будет ВАШ город. Власть Бабетты номинальна, время брать под наш контроль страну.

— Ну а теперь к вам, дорогие островитяне! — обратился герцог к Урог Грон Конкашу и ярлу Ивару. — Хватит грабить МОЮ страну. Вы получили достаточно и еще получите после того как я коронуюсь. Хватит, я сказал! Вы же знаете, у меня есть рычаги давления на вас. Не заставляйте меня их использовать.

— Хорррошо, Гюнтеррр, я отдам ррраспоррряжения моим ррребятам, — ответил король орков.

— Ваша Светлость, вы скучный человек, мы только вошли во вкус. Но ладно. Согласен, — добавил Ивар.

— Хорошо, спасибо. Кстати, Ивар, где твой брат? Я хотел давно спросить тебя об этом, да всё забывал. Он же, вроде, сох по этой королевской шлюхе, по Корнелии.

— Всё верно, Гюнтер. Сох, да и сейчас, наверное, сохнет. Но я не хочу говорить об Олафе, — Ивар вспомнил о последнем разговоре с отцом и братом и помрачнел.

— Ну как хочешь, — ответил герцог, — и вот еще что. Я вижу что Дурзогу и Ивару приглянулась эта подстилка Бабетты. Предупреждаю сразу. Когда мы возьмем город, она будет одним из ценных трофеев, а такие трофеи распределяю я. Имейте ввиду.

Ответом на эти слова были только многозначительные взгляды двух принцев. И Дурзог и Ивар имели на этот счёт свое мнение…

Нас следующий день герцог, по своему обыкновению проснулся очень рано, в половину пятого. Умывшись и приведя себя в порядок, он вышел из своего шатра. И буквально наткнулся на Боруха.

— Ваша Светлость, обоз прибыл. Через пару часов можем начинать, и хочу заметить, там не только огненный припас.

— Хорошо! Посмотрим, насколько этой дуре Бабетте понравится наш сюрприз. И я знаю, что теперь у нас есть еще кое-что.

В семь утра герцог был на позиции бомбард. Всё было готово и Гюнтер приказал начинать. Тишину осеннего утра разорвал оглушительный залп и три стодвадцати фунтовых стенобойных ядра отправились в свое недолгое путешествие.

В подзорную трубу Гюнтер с удовольствием наблюдал, как вздрогнул участок стены опоясывающей Аласкиви, в который врезались ярда. Места попаданий покрылись трещинами и оттуда полетели обломки облицовочных плит.

— Отлично, господа пушкари! Отлично. За каждое попадание жалую сотню талеров на бомбарду! — обслуга орудий встретила это заявление восторженными криками.

Затем Гюнтер сел на коня и направился к позиции мортир. Да, да. Его «друзья» были столь щедры, что прислали ему в помощь полтора десятка осадных имперских мортир[23]. Спустя полчаса первые разрывные и зажигательные гранаты мортир упали на ничего не подозревавший Аласкиви.

Прошла неделя. Всё это время город был под непрерывным обстрелом. Дым от пожаров постоянно закрывал солнце, пожарные команды буквально сбивались с ног пытаясь успеть везде. К тому же бомбарды делали свое дело, пользуясь преимуществом в дальнобойности, эти огромные пушки методично долбили по стенам. Всем было понятно, что рано или поздно они обрушат стены. Но пока до этого было далеко, всё-таки стены Аласкиви строили на совесть…

— Ваше Величество, прошу освободить меня от придворных обязанностей.

— Интересная просьба, Корнелия, Почему я должна её выполнить?

— У нас осталось не так много хороших лучников. А я, смею надеяться, хороший лучник.

— Опять ты за своё. Ты думаешь, что будешь более полезна на стенах?

— Да, Ваше Величество, простите меня за наглость, но я уверена, что буду более полезна на стенах чем в вашей постели.

— Ты же в курсе, что о тебе говорят в городе, — с этими словами Бабетта подала Корнелии кусок пергамента, на котором были грубо намалёваны две обнажённые женщины в недвусмысленной позе. Одна была в короне, а вторая в ошейнике. Надпись над рисунком гласила: «Королева Бабетта и её шлюха Корнелия предаются утехам»:

— Каждый день подобные картинки забрасывают в город лучники Гюнтера.

— Да, Ваше Величество, знаю, — ответила Корнелия.

— И ты не боишься насмешек? Не боишься того, что о тебе будут говорить за твоей спиной.

— Нет, Ваше Величество, не боюсь. Эти ублюдки убили моего отца и маму. Я знаю о падении Оксфолла. Мне всё равно, что обо мне подумают. Единственное что я хочу сейчас, это убивать этих подонков, чем больше, тем лучше! — Корнелия произнесла эти слова с такой страстью, что Бабетта не вольно отшатнулась.

— Хорошо, — сказала королева, — если ты так хочешь, я освобождаю тебя от обязанностей королевской фрейлины и королевской лилии, — после этих слов она позвонила в колокольчик, вызывая секретаря. Когда он появился, Бабетта сказала.

— Мне нужен граф Грилиш.

— Сию секунду, Ваше Величество, — ответил дежурный секретарь и скрылся за дверями. Вскоре в королевский кабинет зашёл граф Грилиш, начальник гарнизона Аласкиви, фактически он был главным в Аласкиви сейчас.

— Ваше Величество, вы хотели меня видеть?

— Да, граф, всё верно. Повольте представить вам мою, уже бывшую фрейлину, Корнелию дочь покойного барона Керона! — после этих слов Грилиш кивнул Корнелии. — Корнелия выразила желание присоединится к гарнизону столицы. Я не вижу причин ей отказывать. Пожалуйста, обеспечьте ей место на переднем краю нашей обороны. Уверяю, она прекрасный лучник.

«Твою мать, неужели Бабетта думает, что у меня нет других дел, кроме как заботится об этой дуре, решившей пострелять по оркам Гюнтера?» — такие крамольные мысли пронеслись в голове Грилиша. Граф не спал уже двое суток, пытаясь наладить работу пожарных команд. Однако вслух он сказал совсем иное:

— Да, Ваше Величество, конечно. Если позволите, я должен вернуться в штаб, пришлите ко мне вашу фрейлину, когда она будет готова. Я найду ей место.

— Вот и славно. Граф, вы свободны, — после этих слов Грилиш кивнул королеве и её фаворитке и вышел.

Когда граф вышел Бабетта обратилась к Коре. Она окинула взглядом соблазнительную фигуру девушки, Кора была прекрасна, глубокое декольте подчеркивало красоту груди юной фрейлины, пухлые губы обещали омут наслаждений. Королева возбудилась, глядя на свою фаворитку. Однако Бабетта нашла в себе силы сказать:

— Ты можешь идти, граф Грилиш найдёт тебе место.

— Спасибо, Ваше Величество! — с этими словами Кора сделала реверанс и направилась к выходу из кабинета королевы.

Пройдя бесчисленными коридорами Синего дворца, Корнелия вышла на улицу. Штаб столичного гарнизона находился рядом с дворцовыми конюшнями и девушка, чтобы не заплакать, подбежала к воротам штаба. Два дня назад очередная зажигательная граната попала точно в окно конюшни и вызвала сильный пожар. В огне погибла её Звездочка и её гибель стала последней каплей переполнившей её чашу терпения.

У дверей штаба Корнелия остановилась увидев часовых. Вид солдат в бронях и с оружием напомнил девушке, что её платье, чулки, перчатки и туфельки это не лучшая одежда для будущего королевского лучника. Поэтому девушка стремглав рванула домой.

Отворив дверь, Кора с порога закричала:

— Улита, быстрее, помоги мне переодеться, — когда пожилая зорристанка вышла в холл, её подопечная буквально вбежала в гардеробную и начала переодеваться. Улита тут же начала ей помогать.

Через пару минут Кора была в простом шелковом белье, в кожаных штанах, льняной рубашке и куртке, всё было исключительно утилитарно, никакой игривости. Затем девушка зашла во вторую секцию гардеробной и, к удивлению Улиты, сняла с манекена свою кольчугу, усиленную спереди латными вставками. Облачившись в броню, девушка подпоясалась поясом, прицепила к нему саблю и пару метательных ножей. Затем она обулась в удобные кожаные сапоги с армированными сталью носами и каблуками и надела стальные наручи и поножи. Напоследок она одела конический шлем с полумаской и кольчужной бармицей. Впрочем, подумав, она сняла шлем, решив, что сейчас он не уместен и перевязала волосы на лбу лентой. Шлем Кора решила просто взять с собой.

— Не дело вы задумали, юная леди, — неодобрительно сказала Улита, наблюдая как за тем как Корнелия готовит стрелы и кладёт их в колчан. — Ой, не дело. Чует моё сердце, до добра это не доведёт.

— Помолчи лучше, что ты предлагаешь? Ждать пока эти уроды возьмут город и покорно стать их игрушкой? Ну, уж нет, я не согласна!

— Простите за прямоту, но вы не хуже меня знаете, что они в любом случае город возьмут. И к красивой фрейлине королевы будет совсем другое отношение, чем к лучнице, которая убьет нескольких воинов герцога. А вы, точно кого-нибудь убьете, вы слишком хорошо стреляете. Это я еще не говорю про то, что шанс погибнуть на стенах на много больше, чем во дворце или дома.

— Улита, не нуди. Я всё решила.

— Воля ваша.

К этому моменту сборы были закончены. Кора взяла круглый щит для всадника и накинула тетиву на рога своего любимого лука, который она убрала в налуч за спиной. Колчан она повесила на пояс, щит также был за спиной. Пару раз подпрыгнув, девушка проверила что всё снаряжение подогнано верно и можно идти. Улита, в этот момент вышла из гардеробной и когда Корнелия уже собиралась выходить из дома, пожилая служанка выскочила из кухни и протянула девушке две фляги и поясную суму.

— В одной фляге вода, в другой аквавит. В суме вяленое мясо и сухари.

— Улита, откуда у нас сухари и вяленое мясо? — спросила Кора, цепляя всё это к поясу.

— Купила вчера на рынке, поняла что это может пригодиться.

— Ты меня приятно удивила, спасибо.

— Прошу вас, госпожа. Вы там не особо высовывайтесь!

— Это как получится, — с этими словами Кора вышла из дома и направилась к штабу гарнизона.

Граф Грилиш невероятно устал за последние дни, как начальник гарнизона он нес ответственность и за пожарные команды, которые были постоянно в работе из-за непрекращающегося обстрела. Под его началом было всего пять с половиной тысяч лучников и мечников столичного гарнизона, плюс две тысячи городских стражников и тысяча синих кирасир. Нет, конечно, в ополчение записалось еще десять тысяч городских обывателей, но их подготовка оставляла желать лучшего. На магов, которых в Аласкиви было очень много, рассчитывать было нельзя. Антимаги герцога надёжно заблокировали любые намеки на защитные или атакующие чары, работала только целебная магия Растуса. Правда и герцог был лишён любых способов магической атаки и защиты. Всё должна была решить простая сталь.

Так что под рукой у Грилиша было примерно десять тысяч хорошей пехоты и десять тысяч очень плохой. Им противостояло по меньшей мере пятьдесят тысяч пехотинцев орков и железных кланов. Логично было предположить, что герцог не будет задействовать кавалеристов при штурме.

На самом деле, расклады были не плохие, если бы не эти ублюдские бомбарды и мортиры, Грилиш был бы уверен, что Аласкиви выстоит. А так, на всё воля Богов.

— Господин граф, к вам посетительница, говорит, что вы её ждете.

«Видимо это та королевская игрушка, решившая поиграть в героиню, ну что ж, я обещал её пристроить», — подумал Грилиш и велел впустить девушку. Он ожидал, что та будет выглядеть как на той картине, посвященной спасению ныне покойного Николаса, но реальность его удивила.

В его кабинет зашла настоящая воительница, в добротной броне и с хорошим оружием.

— Признаюсь, Корнелия, не ожидал вас увидеть в таком виде.

— А что вы ожидали увидеть?

— Прошу меня простить, но учитывая вашу репутацию, — тут Корнелия его перебила.

— Я знаю, какая у меня репутация. Уверяю, что это к делу не относится.

— Хорошо, хорошо, — ответил граф и вызвал Каста, капитана королевских лучников[24]. Когда тот зашёл в кабинет, граф сказал:

— Знакомьтесь Корнелия, это капитан Каст, начальник королевских лучников. Капитан Каст, это Корнелия, фрейлина Её Величества, Корнелия решила пополнить ряды королевских лучников.

Кора и Каст вежливо поздоровались. Капитан лучников окинул взглядом гибкую фигуру девушки, он оценил её снаряжение и изгибы её соблазнительного тела, которые не могла скрыть кольчуга. В свою очередь, Корнелия тоже по достоинству оценила этого статного и сильного мужчину.

— Хорошо, — сказал Каст, — господин граф, если вы не возражаете, я хочу проверить способности нашего добровольца, — Грилиш кивнул и Каст с Корнелией направились на учебное стрельбище.

Придя на место, Каст велел Корнелии поразить три мишени, расположенные в двести двадцать ярдах[25] от позиции стрелков. Это было не очень честно, такая дальность стрельбы доступна только его лучшим лучникам. Однако Корнелия как ни в чем не бывало посмотрела на мишени, одела перчатку для стрельбы, достала лук и пучок стрел…

Раз, два, три, четыре, пять, шесть! За какие-то двадцать секунд каждая мишень была поражена дважды. Ошеломленный Каст подошел к мишеням и увидел, что все стрелы легли в район десятки. Корнелия шла за ним и как ни в чём не бывало сказала:

— Двести ярдов для меня разминочная дистанция. Я могу сделать тоже самое на пяти сотнях.

— Наше стрельбище всего четыре сотни ярдов. Давайте посмотрим, что вы можете.

Дежурная смена перенесла мишени на четыре сотни ярдов, Каст и Кора вернулись на позицию и девушка снова заставила капитана лучников потерять дар речи от удивления. В этот раз она выпустила восемнадцать стрел, уложившись в минуту. И снова все стрелы легли в десятку[26].

Каст был восхищён и поражен. Он никогда не видел, чтобы так стреляли, тем более он не ожидал подобного от придворной фрейлины.

— Хорошо, — сказал капитан лучников, — вижу у вас на поясе сабля, давайте посмотрим, что вы умеете.

С этими словами он моментально вытащил свой короткий меч, сделал выпад в сторону Корнелии и… изумленно наблюдал, как его оружие покинуло его руку и воткнулось в песок стрельбища. Движение девушки были столь быстры, что капитан даже не понял что произошло. Понятно было только то что, она его обезоружила своей саблей.

— Думаю, что вы покойник, господин капитан, — шутливо произнесла Кора.

— Однако, вы настоящий подарок. Я то, честно сказать, был о вас несколько иного мнения.

— Прошу, оставьте его при себе, я и без вас знаю, что все обо мне думают.

— Хорошо, прошу меня простить. Ну что ж. Надо вас определить в какой-нибудь десяток. Вы же понимаете, что я, всё-таки капитан всех королевских лучников.

— Конечно, конечно, господин Каст, я всё понимаю.

«Да что ты понимаешь! Я бы лучше определил тебя в свою спальню. И без всех этих железок. Эх, мечты, мечты».

— Прошу, следуйте за мной, — сказал Каст. В это время на стрельбище упала очередная разрывная граната, выпущенная одной из мортир герцога, правда взрыв был довольно далеко и никто не пострадал.

Спустя пятнадцать минут они были в казарме стрелков. Ничего необычного, каменный каземат со стрельчатыми окнами и полукруглым потолком. По стенам стояли двухуровневые нары на которых сейчас отдыхали солдаты.

При виде капитана Каста дежурный тут же вытянулся во фрунт.

— Скажи-ка мне, голубчик, — спросил у него Каст, — где я могу найти папашу Джона?

— На западной стене, конечно, господин капитан. Где ему еще быть-то?

— Ну да, ну да.

В принципе, Касту и самому надо было на западную стену, поэтому он, поманив девушку, направился туда

— Ну, что ж, вот она, западная стена. Как видите, именно здесь эти твари и будут атаковать.

Корнелия окинула взглядом западную стену и лагерь осаждающих. Они с Кастом стояли на смотровой площадке башни, расположенной точно посередине стены. Там, за рвом горели бесчисленные костры возле шатров и палаток и хорошо были видны позиции бомбард и мортир. Вот в очередной раз позиция бомбард окрасилась сиреневым дымком и в стену между ними и надвратной башней прилетели три очередных смертоносных подарка, участок стены ощутимо просел.

— Как видите, они долбят сюда постоянно, и скоро добьются того что стена рухнет. А дальше они засыпят ров и пойдут на штурм. Наши катапульты и баллисты они сожгли буквально на третий день. Так что, помешать мы им не сможем, — слушая Каста, Корнелия молча кивала, всё было очевидно — А вот и папаша Джон.

На смотровую площадку башни поднялся пожилой усатый мужчина в видавшей виды кольчуге с длинным тисовым луком за спиной.

— Папаша, ты, помнится, жаловался что в твоей сотне недобор, вот тебе рекрут.

— Каст, твою мать, ты что издеваешься, Завтра, послезавтра эти уроды обрушат эту стену и полезут сюда. А ты приперся сюда не пойми с кем.

— Папаша, когда-нибудь твой поганый язык точно отрежут. Поверь мне на слово, она хороша с луком.

— Хорошо, капитан, посмотрим…

Прошла неделя, бомбарды Гюнтера методично долбили стену и наконец, добились своего. Спящий город содрогнулся от грохота и участок стены медленно обрушился.

— Наконец-то, — сказал Гюнтер наблюдая за работой бомбард в подзорную трубу. — Урог, Ивар! Ваше время!

Орки и воины железных кланов тут же начали таскать корзины с землей и бревна, создавая переправу через городской ров. Минута за минутой, час за часом они приближались к дыре в стене. Когда пехота герцога дошла до середины рва, в дело вступили лучники Остейзии. И тут уж Кора проявила себя во всей красе. Она была одним из лучников засевших в надвратной башне и её сослуживцы, разинув рот, наблюдали как девушка в немыслимом темпе посылала одну стрелу за другой во врагов под стенами.

— Быстро, сукины дети! Подносите ей стрелы! Если вы, дети ехидны, стреляете хуже этой девки, так хотя бы помогайте! — Папаша Джон что было сил орал на стрелков своего десятка.

С обоих сторон пролома на орков и бойцов железных кланов лился стальной дождь из стрел, но они упорно продолжали продвигаться вперед закидывая ров фашинами с землей и бревнами. Как назло давно не было дождей и ров изрядно обмелел, что существенно облегчало задачу осаждающим. Но в любом случае, стрелы королевских лучников собирали обильную кровавую жатву. И особенно успешна была Кора, если бы баронская дочка рисовала на своем щите звездочку за каждого убитого врага (Корнелия Свонн была пилотом истребителя и её техники рисовали звездочки за каждого сбитого), то место закончилось бы за считанные минуты.

Однако и осажденные и осаждающие понимали, что скоро они сойдутся лицом к лицу. Меч на меч, топор на топор. Напротив пролома, в примыкающих к пролому переулках, застыли в боевой готовности королевские мечники, скоро к ним в гости пожалуют штурмовые отряды Урога и Дурзога. Ярл Железных островов и король Волчьих с утра бросили жребий и честь первым ворваться в Аласкиви выпала оркам…

— Папаша, я иду вниз! — Прокричала Кора своему командиру. Вот уже час В проломе кипел бой. Здоровые, все за шесть футов[27] орки врубились в строй мечников и от души орудовали своими топорами и двуручными мечами. Мечники королевы отвечали им по мере сил, но медленно, шаг за шагом, зеленокожие продавливали, вернее прорубали себе путь на улицы Аласкиви.

На острие орочьего клина был Дурзог, этот орк выделялся статью даже на фоне своих сородичей. Кавалерийская спата покойного Керона порхала в его правой руке как бабочка, а цельнометаллический ростовой щит в левой руке надежно защищал принца Волчьих островов. Казалось ничто не может его остановить. На лице Дурзога играла улыбка. Сегодня он точно был любимцем Гракха Ужасного.

— АРГХ, НА! — Спата Керона срубила голову очередному остейзскому мечнику. — ЗАГ-ЗАГ! — Дурзог принял на щит удар боевого молота и насадил на спату его владельца: — А ЭТО ТЕБЕ! — спата Керона столкнулась с невесть откуда взявшейся саблей, которая помешала Дурзогу обезглавить очередного врага.

Юный принц[28] не успел рассмотреть владельца сабли. Справа и слева на него налетели остейзские мечники. Ему бы пришёл конец, но в этот момент по импровизированной переправе бросилась в атаку очередная тысяча его побратимов и оттеснила его от врагов. Собравшись с силами, Дурзог снова ринулся в бой.

Высоко высоко над Аласкиви кружил Гракх. Консул Легиона наслаждался пиршеством смерти под ним. Внезапно, воздух вокруг него задрожал и рядом с Гракхом материализовался Растус.

— Рад вас видеть, магистр, — вежливо поприветствовал его Гракх.

— Взаимно, консул.

— Я вижу, ваша девочка начала пользоваться своими преимуществами.

— Да, это так. Интересный кадавр получился.

— Интересно посмотреть будет посмотреть кто победит, она или мой парень.

— Так значит, вы определились с вашим следующим чемпионом? И видимо, это Дурзог?

— Да, именно.

— Ну что ж. Давайте посмотрим.

Гракх кивнул и сделал еле заметное движение рукой. В это время, внизу сражение вынесло Корнелию на Дурзога. Как только меч орка и сабля девушки столкнулись, из точки их соприкосновения вырвалась энергия и очертила вокруг них, непроходимый для остальных, круг силового поля.

Дурзог с яростью обрушил на свою противницу настоящий град ударов. Ему казалось, что еще чуть-чуть и он её буквально забьёт. Трёхфутовая спата Керона в руке Дурзога была подобна кузнечному молоту и Корнелия даже не пыталась парировать удары саблей, а принимала их на щит. Но чаще просто уходила.

Вот особенно тяжелый удар пришёлся в центр щита и он, наконец, не выдержал, на левой руке девушки остались одни обломки, которые она тут же скинула. Видя это, Дурзог ринулся в атаку.

Орк отбросил щит, взявшись за меч двумя руками нанёс могучий удар сверху и… потрясенно смотрел как меч упал на землю. А вместе с ним и обрубки его рук, всё еще крепко сжимающие рукоять. Боли не было, одно удивление…

Дурзог упал на на колени а Корнелия занесла над собой саблю что-бы его добить. Вот её клинок начал движение вниз…

Хотя Растус и был доволен, что его творение утерло нос фавориту Гракха, в его планы не входило делать Корнелию убийцей орочьего принца. Поэтому поняв, что сейчас произойдёт, он активировал мобильный генератор стазис-поля[29]. Столица Остейзии застыла в неподвижности.

— Сенатор, ваша девочка великолепна, давайте посмотрим еще раз, как она сделала моего парня, — сказал Гракх.

После этих слов Гракх активировал голографический монитор и «боги Пангеи» с удовольствием наблюдали замедленный повтор того, как Корнелия невозможным для обычного человека пируэтом увернулась от богатырского удара Дурзога и, оказавшись сбоку от него, перерубила его руки своей саблей. Камер 20000FPS[30] не хватило, чтобы запечатлеть, как Корнелия оказалась сбоку от Дурзога.

— Однако, — сказал Гракх, — какая там оценка физических кондиций у этой женщины?

— А4+, — ответил Растус.

— Теперь я понимаю, почему вы заинтересовались этим объектом. Генная инженерия в Федерации сделала очень большой шаг вперед. Но почему вы не дали ей добить моего парня?

— Всё очень просто, у меня большие планы на его отца и эту девочку.

— Ох уж эти ваши садистские наклонности. Впрочем, дело ваше, а теперь, позвольте откланяться! — с этими словами Гракх активировал систему персональной телепортации и вернулся на его яхту, висевшую на орбите Пангеи.

Растус. переместился к Дурзогу с Корнелией, отключил силовое поле и вручную перенёс неподвижную девушку за остейзсикх мечников. Зачем он вернулся к Дурзогу, прижёг его раны, остановил кровотечение и вколол орку убойную дозу болеутоляющих с активаторами регенерации. Затем Растус взмыл в небо и отключил стазис-поле…

Сабля Корнелии высекла искры, ударив по брусчатке улицы Аласкиви. С удивлением девушка обнаружила себя за королевскими мечниками. Все кто бился в проломе городской стены, и атакующие и защищающиеся, тоже были поражены. Из-за столь явного вмешательства богов, битва сама собой стихла. Корнелия протиснулась через ряды мечников и, выйдя вперед, наблюдала, как несколько орков утаскивает Дурзога. С неудовольствием она отметила, что спата её отца осталась у орков. Остальные орки тоже отхлынули от пролома и вернулись в лагерь.

Сзади кто-то подхватил девушку и буквально заставил её взойти на подставленный щит, который тут же взмыл в небо. Это четверо мечников подняли над собой щит со стоящей на нём Корнелией.

— Да здравствует Железная Дева! — закричал кто-то из мечников. Его клич подхватили и остальные. Вскоре все, кто оборонял пролом в едином порыве скандировали:

— ЖЕЛЕЗНАЯ ДЕВА! ЖЕЛЕЗНАЯ ДЕВА! ЖЕЛЕЗНАЯ ДЕВА!..