Дочь моего друга

Глава 33

Арина

Целую вечность еду к дому Демида.

Раньше я бы сказала, что еду домой, но дом, это когда свое, родное. Когда не обманывают, не используют. У нас с папой был дом. Сейчас он принадлежит другим людям, которые отняли у нас все. И помогал им в этом Демид.

Еще одну вечность паркую машину и вхожу в дом. Меня словно что-то не пускает, я не могу себя заставить переступить порог.

И следующую, последнюю вечность я преодолеваю расстояние от входной двери до кабинета Демида.

Открываю сейф и тупо смотрю на доверенность, выданную Глебом Покровским Демиду Ольшанскому. Я не заметила ее в прошлый раз, наверное потому что не искала. Или Демид ее уносил — у отца был большой бизнес, чтобы все на себя переписать надо немало документов оформить.

И наконец самое страшное. Мне кажется, что в прошлый раз, когда я брала документы, кобура с оружием лежала по-другому. Но я могу ошибаться, это то, что я меньше всего стала бы запоминать. И еще ее мог переложить Демид

Феликс сказал, чтобы я ни к чему не прикасалась, поэтому у меня на руках одноразовые перчатки. Они откуда-то взялись в моей сумочке, а откуда, я не знаю. Наверное, Феликс дал, а я сунула на автомате.

Осторожно достаю из сейфа кобуру, расстегиваю. Почти равнодушно смотрю на отцовский пистолет, лежащий в кобуре. Это из него по официальной версии следствия папа застрелился. А по новым показаниям, которые дал киллер, папа из него был убит.

Во время следствия орудие убийства внезапно исчезло из материалов дела. Вот теперь, судя по всему, нашлось. В сейфе у Демида.

Я помню его, папа не раз показывал. Он хотел, чтобы я научилась стрелять, мы даже ходили с ним в тир. У меня стрелять получалось плохо, папа еще ругался на пансион и воспитателей, что научили меня всякой хе… ерунде. А тому, что пригодится в жизни, не научили.

Я смеялась, он так смешно ворчал. Даже пообещала, что обязательно научусь.

Но только лошади мне все равно нравятся больше…

Звонит телефон, нехотя смотрю на экран. Феликс.

— Ну что, убедилась? — его голос звучит даже немного сочувствующе.

— Что я должна делать? — спрашиваю вместо ответа.

— Вставляй флешку, вводи пароль от ноута. Дождись окончания загрузки проги и доставай флешку. Лучше чтобы ее никто не видел.

Я дальше не слушаю, открываю ноутбук. Непонятно, почему Демид совсем от меня не прячется. Все на виду, все в почти свободном доступе.

Хотя что непонятного? Разве я могу быть кому-то угрозой? Даже если сейчас он войдет в эту дверь, что я ему скажу?

Демид, зачем ты убил папу? Или как ты мог?

Глупо. Я и так знаю, зачем, без Феликса догадалась. Он только подтвердил мои догадки.

Демид работает на тех людей, которым отец перешел дорогу. Ему предложили долю, и он не стал отказываться.

А как мог? Да просто, смог и все. Потому что мой папа не первый, которого пытался убить Демид с помощью наемного убийцы. В первый раз у него не вышло, а с папой все получилось.

Окошко загрузки на экране мигает, сворачивается и исчезает. Вместо него появляется окно мессенджера, в котором разворачивается чат. Восстановленная переписка, все как говорил Феликс.

Все, все так как он говорил…

Отстраненно, словно это делаю не я, а кто-то другой, прокручиваю диалог. Стандартные фразы, которыми обмениваются Демид и человек, которому он поручает убить папу. Своего лучшего друга.

Демид сухо информирует о местах, где чаще бывает отец, о заведениях, которые он любит. Все, все для того, чтобы было удобнее, проще. Легче. Убить…

Здесь нет ни одного неверного слова, Демид знает привычки папы лучше чем наверное мои. Слезы стекают к подбородку, но я не вытираю их. Высохнут. А эти короткие строки лишний раз напоминают, как я когда-то была счастлива. И еще была счастлива, пока верила Демиду.

Невольно мелькает, что лучше бы я всего этого не знала. Лучше продолжала бы верить.

Достаю флешку, снимаю перчатки, прячу в сумку.

В коридоре слышится звук шагов, я узнаю их с первой же секунды. Моя душа хочет сжаться в комок, только не может. Потому что ее нет.

Сейчас у меня в груди один сплошной острый, неповоротливый осколок льда. И когда он ворочается, царапая острыми углами мое истекающее кровью сердце, хочется выть от боли.

Распахивается дверь, заставляю себя поднять голову и посмотреть во все еще до ужаса любимое лицо, в глаза, которые я любила целовать. Просто так целовать, от переполняющей нежности.

Сейчас ее не осталось ни во мне, ни в этих глазах, черных как самая темная ночь.

— Что ты делаешь, Арина?

Молчу, в горле образовывается огромный тесный ком, который не дает ни вдохнуть, ни ответить.

— Я спрашиваю, что ты блядь делаешь? — из-под сведенных бровей сверкают черные молнии.

С трудом сглатываю перекрывший горло комок.

— Скажи, Дем, — получается почти беззвучно, приходится повторить. — Скажи, почему ты просто меня не убил?

Демид

Я ожидал услышать все что угодно, но только не это. Морщусь, зачем-то переспрашиваю, как будто не расслышал.

— Что? Что ты сказала?

Хотя все расслышал на самом деле.

— Зачем оттащил от края ямы на похоронах папы? Почему не дал мне свернуть шею? Так бы было намного проще. Всем.

— Что за чушь ты несешь, Арина? — мотаю головой. Она поворачивает ноутбук ко мне экраном, и я вижу собственный мессенджер, открытый на переписке.

Смотрю на диалог, и до нутра пробирает холодом. Если фразы от меня это чей-то явный полет фантазии, то ответы моего неизвестного собеседника навечно отпечатаны у меня в подкорке кровавыми буквами.

Мой первый крупный проеб, из-за которого я чуть не сломал себе жизнь. Ошибка, которая обошлась мне слишком дорого, и из-за которой меня до сих пор крепко держат за яйца братья Айдаровы.

И кто-то очень грамотно ею воспользовался. Не хочу даже думать, что они нарушили наши договоренности. Но тогда блядь откуда?..

— Откуда это здесь взялось? — хрипло спрашиваю, с трудом отрывая взгляд от экрана.

— Не надо, Демид, не выставляй меня совсем уж идиоткой, — она страдальчески кривится. — Ты нанял киллера, чтобы убить папу, а переписку удалил.

Беру себя в руки, хотя больше всего сейчас хочется ебануть ноутом о стену.

— Это старый диалог, Арина, — я даже дышу носом, чтобы казаться спокойнее. — Точнее, его часть. Кто-то подсуетился и слепил это, чтобы меня подставить. Аккаунт взломан.

— Ты хочешь сказать, что никогда не нанимал киллера? И не планировал убийство своей мачехи Ясмин Айдаровой? — смотрит она на меня взглядом-приговором.

— Да блядь, Арина, — закатываю глаза, — причем здесь это?

— Скажи правду, Демид, — она смотрит почти с мольбой.

— Это было давно, — отвечаю нехотя, — я был зеленым идиотом, поэтому попался.

— И это единственное, о чем ты жалеешь? — поджимает губы Арина. — Ну конечно, сейчас ты сделал бы все более профессионально.

— Хуево у тебя получается язвить, малыш, — качаю головой, понимая, что сам себя закапываю. — Но разве это повод считать, что я заказал Глеба?

— Ты мне лгал, — чуть слышно говорит она, — все время лгал. Зачем? Попросил бы, я бы и так тебе все отдала.

— В чем я тебе лгал? — меня начинает это раздражать. Я зачем-то оправдываюсь в том, чего не совершал.

Ответ вгоняет меня в полный ступор.

— Ты говорил, что не знаешь Виолетту, а сам спал с ней до того, как она стала встречаться с отцом.

— Малыш, ты бредишь? Или просто меня разыгрываешь?

Но вид у Арины никак не соответствует виду человека, который устраивает розыгрыши. Лицо бледное, губы дрожат. Говорит, а сама пальцы заламывает.

Моя запутавшаяся заблудившаяся девочка.

Берет свой телефон, поворачивает ко мне экраном.

Блядь.

Растираю руками лицо, поднимаю его к потолку, изо всех сил сдерживая рвущийся из меня поток мата.

Камера. Там была камера. Как я сразу не догадался? Подстава можно сказать по классике. А я как дятел повелся на ебучие документы.

— Малыш, — опускаю голову, упираясь лбом в сложенные ладони, — это было недавно, буквально на днях. Когда я ночью вернулся, помнишь? Ко мне в баре подошла Виолетта, попросила подняться с ней за документами. Со мной охрана была, они подтвердят. Я вошел в номер, а она изобразила приступ астмы. Я ее на кровать положил и ингалятор из сумки достал. Все. Спроси моих парней. Я впервые в жизни увидел ее на тех фото, что ты мне показала.

— Я спрашивала, — мертвым голосом отвечает Арина, — Дениса.

Денис это тот, который сегодня дежурит. Злость медленно закипает внутри.

— Может спросим вместе?

Меня перебивают быстрые шаги, раздающиеся из коридора. Оборачиваюсь и вижу входящего в кабинет Фокса.

Как он вошел? Почему его впустила охрана?

Нажимаю кнопку быстрого вызова, поднимаю телефон к уху, но из динамика раздаются длинные гудки.

— Можешь не звонить, — советует Феликс, — съебалась твоя охрана.

— Значит обойдусь сам, — заряжаю ему кулаком в челюсть, делаю захват и сдавливаю локтями за шею. — Что тебе нужно от меня и от моей женщины?

— Ты в полном дерьме, Ольшанский, — хрипит Фокс, — я бы на твоем месте съебывался подальше.

— Я без тебя знаю, что мне делать, — сильнее сдавливаю локти, — но ты не ответил на вопрос. Что тебе нужно?

— У тебя есть то, что тебе не принадлежит. Верни это мне, и я все откатаю обратно, — продолжает хрипеть Феликс.

— Откатаешь что? — уточняю и чуть ослабеваю хватку, чтобы пропустить немного кислорода. Феликс как будто только этого и ждал. Вцепляется руками в мои ладони и пытается отодрать их от своей шеи.

— Ладно тебе притворятся, Ольшанский, ты не умнее всех. Признай уже, что подставил своего дружка, пока он пытался утрясти свои финансовые проблемы. Грохнул его под шумок, а сам перед этим по доверенности бизнес на себя переписал.

— Отпусти его, — тихо говорит Арина, в упор глядя глазами Глеба.

— Значит ты предпочла поверить этому гондону, чем мне? — еле сдерживаюсь, чтобы не задушить ублюдка.

— Я нашла доверенность в сейфе, — бесцветным голосом говорит Арина, — и документы на компанию папы.

— Вообще-то это моя компания, — сипло вставляет Феликс, и я отбрасываю его в сторону.

— Да, мы с твоим отцом обменялись доверенностями, но она давно просроченная… — беру из сейфа документ и шокировано замолкаю, когда вижу свежую дату. Буквально за день до смерти Глеба.

— Проебался ты, Ольшанский, — насмешливо говорит Феликс, поднимаясь с пола и отряхивая джинсы.

Внезапно за окном слышится хлопанье дверцы машины, топот ног. Предчувствия у меня самые нехорошие.

Одной рукой толкаю за себя Арину, другой выхватываю из сейфа кобуру. Достаю пистолет, кобуру бросаю обратно в сейф и… Он не ложится привычно в руку, даже сталь ощущается по-другому.

Что за херня? Перевожу взгляд на ствол и на несколько секунд забываю про Феликса. Арина выходит из-за моей спины и тоже смотрит на оружие, которое я сжимаю в руке.

А я в полном ахуе, потому что это пистолет Глеба, я узнаю его сразу. Но откуда он у меня взялся?

Перевожу взгляд на Фокса, потом на Арину.

— Это ты мне его подбросила?

Она молча смотрит, не отвечает, зато Феликс подозрительно радостный. А ведь я неплохо его приложил.

Топот ног доносится уже из коридора, в кабинет влетают человек десять в форме и с автоматами. С ними еще один в костюме и галстуке.

— Гражданин Ольшанский, вы арестованы по обвинению в убийстве бизнесмена Глеба Покровского.