Драконий день (СИ)

Глава 23

— Думаешь, это нормально?

— Она ведь сказала — не будить, Мирниас. Айнуре нужно восстановить силы.

— Но спать так долго… Это странно.

Спутники тихо переговаривались у неё над ухом. Глаза открывать не хотелось, но не из-за скверного состояния, а исключительно от лени. Она лежала на твёрдом полу, однако укрытая тёплым мягким плащом. И сапоги с неё сняли, ну спасибо за заботу. Айриэ ощущала себя разомлевшей со сна, но прекрасно отдохнувшей. Вот только чувство времени не работало спросонья.

— Ну и сколько? — Всё-таки разлепила ресницы она и уставилась на Мирниаса.

— Что — сколько? — не понял он.

Фирниор сообразил быстрее:

— Вы проспали до следующего утра, Айнура. Сегодня Канун Осени. С вами всё в порядке?

— М-да, хорошо поспала, — фыркнула Айриэ, потягиваясь по-кошачьи томно. — В порядке, Фирниор. В полном.

Действительно, организм использовал время отдыха с толком. Резерв полностью восстановился, от противной слабости не осталось и следа. На смену ей явился зверский голод, и Айриэ вцепилась в изрядно отощавший мешок с припасами. Даже мышцы, чуть нывшие от долгого лежания на полу, быстро размялись, и вскоре лёгкая скованность движений исчезла. Самочувствие было прекрасным, настроение, пожалуй, тоже.

— Фирниор, мы скоро на поверхность выйдем? — спросила она, набив рот сыром и хлебом.

— Да. Здесь идти час, даже если не торопиться.

— Герцог приказал привести нас к склепам, но кружным путём?

Юноша вспыхнул и опустил глаза:

— Айнура, если бы я только мог предположить, что это ловушка на вас, я бы отказался. Проклятье, гоблины лысые, да я бы лучше умер, чем привёл вас сюда!..

Он саданул кулаком по левой ладони и умолк, тяжело дыша.

— Я верю, не переживайте. Любящий дядюшка вас использовал, бывает. Вам-то откуда было знать планы этого старого интригана? Вы верили своим родным, это вполне естественно.

— Будь оно всё проклято!.. — хрипло выговорил он и с отчаянием посмотрел на магессу. — Айнура, что… что теперь с ними случится?

— Драконья справедливость с ними случится, — проворчала Айриэ. — Сами увидите.

Дальше расспрашивать он не решился… а может, не хотел знать.

— Я думал, пробуждение Эйдигира — это просто так, чтобы вас отвлечь, задержать в катакомбах на день-другой. Это нужно герцогу, он говорил… Но такого я и предположить не мог. Чтобы за ответы на вопросы вместо тебя платил кто-то другой!.. Это… подло. — Его передёрнуло.

— Возможно, вас утешит, что великий предок всегда был вынужден выбирать среди тех, кто на тот момент представлял наибольшую угрозу для рода Файханасов. Из находящихся в замке, естественно, или в подземельях — пояснила магесса. — Какой-нибудь проворовавшийся управляющий или лакей, а то и младший братец, не унаследовавший титула и замысливший избавиться от старшего. Всякое бывает.

— Бывает… — эхом откликнулся юноша, не выходя из мрачной задумчивости.

— Кстати, Фирниор, мне тут герцог говорил что-то о том, что я могу найти в катакомбах логово мага. Вы что-нибудь об этом знаете? Но если это касается вашей магической клятвы, то лучше промолчите.

Он неопределённо пожал плечами.

— В детстве мы тут всё облазали. Его светлость даже настаивал, чтобы мы хорошо ориентировались в катакомбах, и заставлял наизусть учить планы подземелий. Правда, я здесь не бывал лет с пятнадцати, но могу предположить, где…

«Удавка» предостерегающе сжалась, и Фирниор закашлялся.

— Всё, молчите, — велела магесса. — Сейчас приведу себя и вас в порядок, и отправимся… туда, куда собирались.

— Буду думать исключительно о зелёных тараканах, — угрюмо пообещал Фирниор, отдышавшись.

Айриэ запустила очищающее заклинание — сначала для себя, потом для спутников.

— Спасибо, мэора Айнура, я скоро уже сам смогу. У меня резерв начал восстанавливаться, — довольно сообщил молодой маг. — Только медленно очень.

— Ну и чудно. Восстановится скоро, не переживайте.

Фирниор теперь снова шёл впереди. Пару раз он сворачивал в боковые ходы, но почему, не объяснял, ибо опасался очередного напоминания от «удавки». Айриэ на всякий случай оставляла магические метки, хотя искренне надеялась, что они не понадобятся. Скорее бы уже выбраться на поверхность. Подземелья она недолюбливала. Клаустрофобией не страдала, но и страстного восторга от столь длительного нахождения под землёй не испытывала, мягко говоря.

На поверхности сейчас, наверное, светит солнце… да хоть бы и дождь проливной шёл, это гораздо лучше тесных коридоров со спёртым воздухом и скудным освещением. Почти трое суток провести под землёй, не видя неба — тяжеловато для неё. Хотелось вдохнуть свежий осенний воздух, с лёгким горьковатым ароматом умирающей листвы и… просто встретить осень.

Наверху все заняты приятными хлопотами, ведь сегодня Канун Осени, и люди готовятся к вечерним кострам, которые станут пылать до утра. В такой костёр, разжигаемый в честь прихода осени, принято бросать кусок свежевыпеченного хлеба, горсть красных блестящих ягод и выливать в огонь несколько глотков светлого пива. А потом веселиться до утра, угощаясь жареным мясом с можжевеловым запахом и особым осенним хлебом — оранжевым, с ароматными травами и помидорами. Запивают это и пивом, и красным терпким вином, и лёгким золотистым — с едва уловимым привкусом мёда и яркого осеннего солнца. Конечно, к празднику готовят много других яств. Главное, чтобы было весело, сытно, тепло и светло — порадовать осень, чтобы она была щедра к людям, а собранный урожай хранился без потерь.

Айриэ предвкушающе облизнулась, погрузившись в приятные грёзы, но помечтать ей не дали. Внезапно Фирниор резко остановился и крикнул:

— Стойте! Смотрите, там… живые мертвецы!..

Магесса метнулась вперёд, и увидела, как из-за очередного поворота вываливается премерзкая компания из десяти свеженьких зомби. Трупы ещё не начали разлагаться, подняли их, скорее всего, сразу после смерти. Хуже всего было то, что Айриэ узнала троих посетителей таверны папаши Брэддора, а Фирниор и Мирниас, судя по сдавленным возгласам, были знакомы и с остальными покойниками. Зомби передвигались весьма резво, глаза отсвечивали ядовито-зелёным в свете магического «светлячка», а на мордах явственно читалось желание убивать. Скулы, туго обтянутые кожей, были грязно-жёлтыми, как дешёвые сальные свечи, из-под краёв синеватых губ торчали удлинившиеся клыки, а пальцы обзавелись длинными кривоватыми когтями.

— Учтите, это уже не люди, — сообщила Айриэ. — Не ваши знакомые, те мертвы. А этих тварей уничтожать безо всякой жалости! Мирниас, держать щиты себе и Фиору! Сил хватит?

— Сделаю! — решительно откликнулся артефактор.

— В драку не лезьте, без вас разберёмся. У меня заклинания против нежити с эффектом «лунного серебра». Фиор, осторожно, не давайте себя повалить — задавят, — предупредила магесса, выпуская первый огненный шар. Зомби, сволочи, успели прыснуть в разные стороны, только ближайших чуть обуглило. Двигаться им это не помешало. — Щиты спасут от ран, но лучше покончить с зомби быстрее! Шинкуйте тварей на ломтики, как мясную нарезку!

Фирниор буркнул что-то согласное и последовал её совету. Ничего, юнцы держались, хоть и побледнели оба. Айриэ опасалась, что растеряются, смутятся — убивать хорошо знакомых тебе людей куда сложнее, чем абстрактных врагов — но обошлось, выстояли, не дрогнули. Мирниас вливал силы в два щита; Фирниор ожесточённо, с какой-то отчаянной злостью кромсал, иначе и не скажешь, живых мертвецов. Айриэннис спалила файерболом сразу двоих зомби, коридор заволокло удушливым дымом и вонью горелого протухшего мяса.

Раскашлялись все трое — до саднящего горла, жжения в лёгких и слезящихся глаз. Зомби же дым был нипочём, они с глухими, зловещими завываниями лезли вперёд и недоумённо клацали зубами над потенциальными жертвами, не будучи в силах пробить невидимые щиты.

Айриэ не рискнула бить файерболами подошедших вплотную живых мертвецов — это грозило ожогами её спутникам, несмотря ни на какие щиты. Попробовала молнию, но на одного зомби приходилось тратить штук пять слабеньких, потому что мощную, опять же, использовать было нельзя. И тут её осенило. Айриэ создала под самым потолком водяной пузырь и обрушила его на зомби. Потоки ледяной воды хлынули сверху, щедро окатив не только зомби, но и обоих юнцов. Щиты Мирниаса наивно не сочли водичку угрозой и легко её пропустили. Магесса осталась совершенно сухой, наглядно демонстрируя превосходство в магическом мастерстве.

Мирниас с Фирниором невольно отскочили назад, отфыркиваясь и отплёвываясь от нежданного сюрприза. Айриэ воспользовалась и ударила силовой волной, отбрасывая зомби прочь. Тут же призвала мощную молнию и шарахнула в мокрых зомби, одновременно выставив качественный щит для спутников. Вода подействовала как нужно, всех зомби прошило молнией насквозь и обуглило до черноты. Файерболы довершили дело, и через пару минут всё было кончено. Фирниор помог добить последнего и принялся яростно оттирать меч от слизи и гнилой крови комком из обгорелой тряпки, бывшей одеждой одного из убитых. Мирниас обвёл поле битвы диковатым взором и медленно осел на пол.

— Мохнатая орочья задница! — обрисовала Айриэ своё отношение к происходящему и устало вздохнула. — Опять он истощил резерв.

Уже привычно прижалась к холодным сухим губам и влила в Мирниаса немного силы. Лицо у него порозовело, но в сознание молодой маг не пришёл.

— Сейчас сама передохну минут пять, потом продолжу, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд Фирниора.

— Вы так силой с ним делитесь?

— Нет, страстно целуюсь от большой озабоченности, — огрызнулась Айриэ.

— Кажется, впору пожалеть о том, что я не маг, — пробормотал он, отворачиваясь.

— Жалеть стоит, если перестаёшь быть собой.

Он только усмехнулся невесело. Мирниас вдруг что-то промычал и открыл мутные глаза. Айриэ прислушалась к себе и подумала, что может поделиться ещё капелькой сил. Артефактор быстрее придёт в себя, и они продолжат путь.

— Фирниор, где там ваш шоколад? — спросила она после, ощущая мелкую, противную дрожь во всём теле и усмехнулась через силу. — Если не передумали меня угощать, конечно.

— Я не передумаю. Никогда, — ровным голосом отозвался он, и непонятно было, то ли обижается, то ли, наоборот, доволен.

Мирниас со священным ужасом таращился на них и содрогнулся, когда ему предложили принять участие в поедании горьковатого лакомства:

— Нет уж, спасибо. Б-р-р, как вы можете есть в обществе… трупов?

Айриэ с Фирниром переглянулись и подавили улыбки, не желая травмировать чувствительную психику артефактора ещё больше.

— Трупам всё равно, — философски заметила Айриэ. — Главное, чтобы впереди не оказалось других зомби.

— Если только в старых винных погребах, мы сейчас дойдём до них, — сообщил Фирниор. — Это совсем рядом. А оттуда есть тайный выход в комнаты, примыкающие к старой алхимической лаборатории магистра Стейрига. Мы там часто занимались, а Орминд и сейчас…

«Удавка» проснулась в очередной раз — с некоторым опозданием, но сжималась сильно, не помогало страховочное кольцо, оставленное магессой. Пришлось вновь с усилием проталкивать руки под обжигающую удавку — обжигающую несмотря на то, что на сей раз Айриэ позаботилась о защите от ожогов.

— Фиор, только не дёргайся! — велела она юноше, который послушно застыл, почувствовав, что снова может дышать. Он глухо кашлял, не разжимая губ, его шея была сильно напряжена, и жилы вздувались узлами. Айриэ с запредельным усилием пыталась чуть развести руки, удерживая «удавку», которая, казалось, пыталась раздробить ей пальцы. Так и произошло бы, не будь её щита — мощного и надёжного, способного удержать скалу, не то что паршивую силовую нить грязной Запретной магии. От злости Айриэ «пыхнула» на удавку силой, будто истинным драконьим пламенем — в магической реальности, разумеется, не в материальном мире. Как ни странно, помогло: синеватая широкая «удавка» потускнела и исчезла, будто ей отличную колыбельную спели.

— Айнура, спасибо… — хрипло выдавил из себя Фирниор, осторожно ощупывая горло. Потом вдруг схватил её руку и бережно, почти благоговейно поцеловал, выражая благодарность.

— Лучше ничего больше не говори, — устало посоветовала Айриэ, закидывая в рот последний кусочек шоколада. Пришлось подбирать его с пола и очищать магией. — Пойдём прямо, я впереди. Если не туда свернём, нам не сообщай, но сам иди куда нужно. Мирниас присмотрит, пусть идёт сзади за тобой.

— Богини Лунные, да когда же это кончится, мэора? — испуганно и сочувственно поинтересовался молодой маг. — Вы точно ничего не можете сделать с «удавкой»?

— Что могла — сделала. Всё прочее исчезнет со смертью того, кто накладывал заклинание.

— Или с моей, — равнодушно дополнил Фирниор.

— Без неё прекрасно обойдёмся, — хмуро заметила магесса. — А сейчас сидим, молодые люди, отдыхаем. Проклятые подземелья, скорее бы уже выбраться!

— Я тоже на воздух хочу, к солнцу, — вздохнул Мирниас. — И праздник же сегодня. Мы хоть успеем выйти к вечеру?

— На праздник попадём, гарантирую, — фыркнула Айриэ. После наступления полуночи она будет в силах пробить выход наружу хоть прямо из этого коридора. Только была охота сидеть здесь без дела до полуночи, к тому же она теперь была уверена, что герцог не солгал насчёт убежища мага.

Скорее всего, искомое находилось рядом с алхимической лабораторией Стейрига. А что, прикрытие вполне хорошее: наследник герцога любит на досуге побаловаться составлением зелий, что тут такого странного. Магии для этого не требуется, если заниматься алхимией на любительском уровне. Никто и не заподозрит, чем там юный мэор Орминд занят на самом деле. Следует навестить эти лаборатории и проверить, при этом постараться не подвергнуть риску Фирниора.

— Мэора Айнура, а они? — указал подбородком на обгорелых зомби Мирниас. — Ведь это же наши знакомые, деревенские. Я с ними сколько раз у папаши Брэддора пиво пил… За что он их так?

Понятно было, что он спрашивает не о хозяине «Свиной головы».

— Не «за что», а «для чего», — уточнила Айриэ. — Понадобилось нашему талантливому охрану в подземельях поставить… От меня, скорее всего, но якобы случайно — чтобы обойти «ответное проклятие». Выходит, не сильно он на великого предка понадеялся. Или просто так подстраховался.

— Десятерых — просто так? — Голос Мирниаса дрогнул.

— Этот выродок будет лить чужую кровь как водицу. Чем дальше — тем больше. Если его не остановить, разумеется.

Послышался короткий, судорожный вздох Фирниора, но он сдержался и промолчал.

— Когда с беднягами это случилось, мэора Айнура?

— Скорее всего, вчера вечером, Мирниас. Маг их убил — отравил, вероятно, — а потом поднял.

— Вот мерзость…Не думал, что когда-нибудь настоящих зомби увижу.

— Мирниас, а не вы ли при нашей первой встрече жаловались на слишком тихую деревенскую жизнь? — поддела его магесса.

— С тех пор я научился ценить уют и покой, — немного смущённо признал артефактор. — Впрочем, о нынешних приключениях будет приятно вспомнить когда-нибудь потом, за кружечкой пива… Было бы приятно, если бы не жертвы. Многовато их, на мой взгляд.

— Путь любого, способного к Запретной магии, пропитан кровью и страданиями его жертв. Вот поэтому выявленных чёрных магов уничтожают — без вариантов.

— Даже превентивно?

— Именно, Мирниас.

— Жестоко… если маг не успел ничего совершить.

— Жестоко позволить им что-нибудь совершить, — отрезала Айриэ. — Лучше их жертв пожалейте.

— Вы правы, наверное, — вздохнул Мирниас, не настроенный спорить.

Фирниор участия в беседе не принимал, сидел угрюмый и насупившийся, как сычик. Так же молча поднялся и пошёл вслед за магессой, когда они возобновили движение. Айриэ шла прямо, и очередной боковой ход справа не привлёк бы её внимания, если бы Фирниор вдруг не дёрнул её за полу куртки. Наткнувшись на его нарочито бесстрастный взгляд, Айриэ сообразила и повернула направо, но проворчала недовольно:

— Рискуете, Фирниор.

Он только хмыкнул, мальчишка беспечный.

Вскоре они упёрлись в массивную дверь, запертую на парочку хитроумных заклинаний. Не настроенная нежничать магесса попросту выжгла заклинания, пользуясь тем, что её магия сильнее человеческой. Войдя, обнаружили неожиданно пыльную комнатёнку, заваленную каким-то хламом, вроде старого тряпья, разломанных стульев и стеклянных колб с остатками засохших зелий. В одном углу виднелась небольшая узкая дверка, которая открылась от лёгкого толчка, явив взгляду ещё одно обширное помещение.

Спас щит, который Айриэ не опускала. В лицо магессе устремилось боевое заклинание, срикошетившее от её защиты и врезавшееся в противоположную стену. Стене-то что, она каменная, а вот стойку со свисающими с верхней перекладины наручниками изрядно обуглило. Можно даже сказать, она стала вовсе негодной к употреблению. Больше магических сюрпризов вроде бы не обнаружилось, но Айриэ окружила щитами и спутников, не надеясь в этом плане на Мирниаса, опять ходившего с почти нулевым резервом.

Помещение оказалось чем-то вроде пыточной, где развлекался палач-любитель. Пожалуй, Айриэ теперь была уверена, что знает его имя. Орудия пытки не изобиловали разнообразием, но, видимо, для развлечений з-затейнику хватало. Если уж он Мирниаса лично пытал, значит, опыт в этом деле имеется. Чёрному магу надо вытягивать силу и жизнь из жертв через боль, иначе никак, так что это, видимо, и есть то самое логово, где погибли мельничиха Зари, пьянчужка Пайпуш и прочие. В центре комнаты имелся большой стол с мраморной столешницей и с наручниками для фиксирования жертвы. Хотя маг способен обездвиживать жертв и магией, и некими зельями, зависит от личных предпочтений. Столешница была плохо отмыта от пятен засохшей крови и содержимого кишечника жертв; по бокам стола имелись желобки для стока крови, а внизу стояли две каменные чаши с засохшими буроватыми лужицами на дне.

Мирниаса бурно вытошнило, и он брезгливо отплёвывался, перемежая плевки с отборной уличной руганью. Фирниор опять до крови искусал губы и изо всех сил стискивал кулаки, чтобы удержать рвущиеся наружу слова. Ладно бы просто ругательные, а то ведь опять «удавка» среагирует…

— Нечего здесь задерживаться, идём дальше, — мрачно сказала магесса.

— Мэора Айнура, это здесь он их убивал? — сипло спросил Мирниас, кивнув на стол и кривясь от отвращения.

— Вероятно. Место уединённое, а если отсюда есть укромный выход наружу, через который мог пробираться хогрош…

— Есть, — подтвердил Фирниор. — За той дверью — алхимические лаборатории магистра Стейрига и лестница наверх. Выходит в лесок, а снаружи выход укрыт каким-то заклинанием.

— «Отводом глаз», наверное, — предположила Айриэ. Какая, в сущности, разница?

Она осторожно толкнула другую дверь, что вела в помещение справа от них. Вернее, попыталась толкнуть. Там стояла такая заковыристая магическая защита, что Айриэ побоялась её ломать. Было слишком похоже на сейфовые заклинания, которые в случае опасности выжигали содержимое, оставляя взломщикам горстку пепла. Что-то же ценное «маг-враг» там прятал, так что стоило попробовать аккуратно разобраться с защитой.

Приткнувшийся сбоку Мирниас восхищённо присвистнул и принялся разбирать чужое затейливое плетение, бормоча себе под нос комментарии. Дорвался до любимого дела. Увидев, что он машинально потянулся к силовым нитям, Айриэ саркастически поинтересовалась:

— Мирниас, вы уверены, что хотите быть размазанным о противоположную стену? И это ещё в лучшем случае.

Он ойкнул, спохватившись, и отдёрнул руку, но восхищения в глазах меньше не стало. А, что с такого возьмёшь, энтузиаст увлечённый…

Айриэннис сама склонилась ближе к плетению, оттеснив Мирниаса в сторонку. Так, если потянуть за этот кончик… вот сюда вдохнуть капельку силы и перенастроить этот участок на себя… потом ещё кусочек… Линии вспыхивали и гасли, узор менялся, повинуясь желанию магессы, пусть и не очень охотно.

Заклинание сдалось после четверти часа увлечённых манипуляций. Ласково мурлыкнуло (фигурально выражаясь) напоследок и растворилось в магической оболочке мира. Артефактор сладострастно застонал от восторга и недостижимости подобного уровня работы с силовыми нитями. Но всё равно, он был очень талантлив для человека, раз сумел рассмотреть, что Айриэ сделала. Или это её кровь поспособствовала?.. Может, потом когда-нибудь и научится, он упорный парень… и от своей деревенской хандры, кажется, полностью излечился. И то сказать, нынче Кайдарах сонным болотцем не назовёшь.

— А теперь отойдите-ка оба подальше, — велела она, устало потягиваясь.

Фирниор несогласно мотнул головой:

— Айнура, предлагаете оставить вас наедине с возможными ловушками? Прятаться за вас?

— Один очень прочный щит эффективнее трёх менее мощных, — заметила она. Защитничек нашёлся непрошеный.

Он недовольно нахмурился, но признал правоту старших и молча отступил куда велено, вслед за Мирниасом. Айриэ осторожно открыла дверь и прошла внутрь комнаты с ослепительно белыми стенами, залитой светом многочисленных магических светильников. Тут маг и работал, и отдыхал, причём бывал часто, судя по всему. Два светло-кремовых кресла с высокими вычурными спинками, овальный столик с толстой, потрёпанной книгой по магии, бутылка золотистого вина и недопитый бокал, небрежно брошенная куртка на одном из кресел. На стенах имелись полки с книгами, тоже преимущественно с трудами по магии, в одном углу стоял массивный письменный стол с бумагой и набором гномьих чернильных «самописок», в другом — диван с пухлыми подушками. Мирный рабочий кабинет, да и только, если не помнить, что находится в соседнем помещении.

Тщательно осмотревшись, Айриэ охранных заклинаний вроде бы не обнаружила и сделала спутникам знак заходить. Мирниас с любопытством осматривался, Фирниор убито смотрел на куртку: одежду он, похоже, узнал. Куртка была приметная, из мягкой светлой кожи, «наёмнического» фасона с затейливым узором из серебряных заклёпок. Магесса хотела что-то сказать по этому поводу и уже открыла рот, но тут все мысли о герцогском сынке вылетели у неё из головы. Потому что силовые нити за спиной угрожающе завибрировали и, молниеносно обернувшись, Айриэ увидела, как из стены напротив входа — точнее, из открывшейся в ней потайной дверцы — выдвигается небольшой круглый столик. На столике находился артефакт, переливавшийся чёрно-багровым от вложенной в него силы и намотанных плетений. Внешне он выглядел как изящный чёрный голубь, держащий в клюве чёрный же конверт с кроваво-красной печатью, но у Айриэ даже зубы заныли от угрожающей магии, расходящейся от него волнами во все стороны. Чутьё на опасность выло дурным голосом, и, ещё не понимая, что же такого страшного может быть в обычном, казалось бы, «письмоносце», Айриэ уже лихорадочно исследовала плетения на голубке.

Течение времени не то замедлилось до невозможности, не то вовсе исчезло. Первый удар по натянутым струнам нервов: печать на конверте с каплей крови короля Кайнира. Второй: голубок, как и положено нормальным «письмоносцам», самонаводящийся. Третий: если в него запустить заклинанием, артефакт не уничтожится — активируется и до капли заберёт её, Айриэннис, магическую силу, чтобы после отнести королю смерть. Четвёртый: артефакт уже активируется независимо от её действий, потому что настроен на приход мага, любого мага, а тут оказалось сразу два. Пятый: времени нет совсем, и неважно, с какой скоростью оно течёт сейчас и здесь. Времени нет, а решение нужно принимать незамедлительно.

Всё-таки Кайниру повезло с выбором союзников. Позже Айриэ осознала, что никто из живущих ныне в Акротосе не смог бы справиться с этим гениальным злодейством, воплощённым в «Чёрном Вестнике». Она-то смогла исключительно в силу своей расовой принадлежности и особых взаимоотношениях её сородичей с Вселенной, и никаких личных заслуг тут не имеется.

Натянутая силовая нить, по которой «письмоносец» безошибочно устремится к своей жертве, вспыхнула, и у Айриэ остался крошечный миг, чтобы воззвать к собственному защитному амулету, который король должен был носить не снимая. «Драконий» амулет защищал лишь от заклинаний Запретной магии, а «Чёрный Вестник» пил собственную магическую энергию Айриэ, и уже этой силой ударил бы по Кайниру — смертельно. Амулет ответил на зов своей хозяйки, и магесса сделала то единственное, что могла в подобной ситуации — «дёрнула» в сторону нить, ведущую к королю, и одновременно послала от амулета волну встречной силы. Амулет при этом сгорел, но Кайниру он уже, скорее всего, не понадобится. Если что, Айриэ завтра сделает новый, не страшно.

Чёрный голубок с шипением, слышным лишь в магической оболочке мира, проехался по силовым нитям, срываясь в свой смертоносный полёт. Но тут же столкнулся с прилетевшим от «драконьего» амулета импульсом, содрогнулся и сильно отклонился от намеченного курса. Должен был лететь на юго-восток — в летнюю королевскую резиденцию, а устремился куда-то на северо-восток, в Дилианию. Привязка к королю сгорела, безвозвратно сбив настройки несущего смерть «письмоносца».

Айриэ могла только надеяться, что «Чёрный Вестник» дотянет до моря и мирно затонет там, когда у него закончится магическая энергия. Ну или хотя бы свалится где-то в необитаемых местах, потому что в противном случае проклятый артефакт, взорвавшись при падении, заберёт жизни тех, кто окажется поблизости. Сделать Айриэ уже ничего не могла, но юнгиродского короля она всё-таки защитила, как обещала. Вопрос в том, во что обойдётся эта защита миру… Что ж, Драконий Орден позаботится о пострадавших, если они будут, а другого утешения тут не предусмотрено… корррявое Равновесие!..

Всё это проносилось в голове Айриэ, пока она лежала на полу, придавленная сверху кое-кем не в меру заботливым. В момент активации «Чёрного Вестника», когда он вспорхнул вверх, ввинтившись в узкое вентиляционное отверстие под самым потолком, Фирниор налетел на магессу сзади и повалил её на пол, самоотверженно укрыв собственным телом. В этом имелся некий смысл, ибо пронёсся голубок в том месте, где за миг до того стояла магесса, но нанести вред «письмоносец» не смог бы, поскольку был сейчас под завязку накачан собственной магией Айриэ. А вот если бы Фирниор вздумал спасать её чуть раньше и тем самым помешать сбить голубка с первоначального курса…

Айриэ злобно взвилась, сбрасывая с себя юношу, и зашипела:

— Вас кто просил это делать, хотелось бы поинтересоваться? Вы, юный мэор, отдаёте себе отчёт в том, что едва не помешали мне спасти короля от этого поганого голубка?

Глаза Фирниора испуганно расширились, и он попытался отползти прочь, а Мирниас, тоже благоразумно бросившийся на пол, издал придушенный хрип.

— Фирниор, если вы ещё раз когда-нибудь посмеете помешать работающему магу, я вас прибью! Собственными руками! Проклятье, ну надо же додуматься соваться под руку в такой момент, что за щенячья привычка! Ни-ког-да — слышите меня — никогда! Не пытайтесь! Меня! Спасать! У меня защита и возможности, какие вам не снились, а ваше идиотское вмешательство могло дорого обойтись всему королевству, если уж на то пошло! Я понятно объяснила?..

— Более чем, — тихо, напряжённо ответил он. На скулах у него горел румянец, многострадальная нижняя губа опять кровоточила. — Я… приношу свои искренние извинения, мэора Айнура, за… глупое и щенячье вмешательство, и…

— Молчать, — ласково и проникновенно посоветовала Айриэ, и он благоразумно внял. — Я ценю прекрасные порывы, поверьте… теоретически, но если они мешают делу, то порывы эти — идиотские, хотите вы того или нет. А извиняться сквозь зубы не надо, не насилуйте себя. Мне от ваших извинений ни жарко, ни холодно.

Он упрямо сдвинул брови и по привычке залез в волосы растопыренными пальцами левой руки. Совсем не аристократическая привычка, но смотрелась довольно мило и естественно.

— До чего же с вами… непросто, Айнура, — вздохнул он. — Я честно пытаюсь извиниться. Я не знал… то есть, не подумал, что у мага вашего уровня есть защита. И что мешать вам строить заклинание нельзя. В общем, я всё осознал, простите, больше не повторится. Я… просто сильно испугался… за вас.

Последнюю фразу он произнёс совсем тихо, но прозвучало так искренне, что ругаться на него совершенно расхотелось. Тем более что ничего непоправимого не произошло. А вдобавок ко всему Айриэ начало потряхивать от слабости — организм наконец осознал, что силы из него выпили порядочно. Мирниаса, к примеру, с его невеликим резервом, проклятый артефакт осушил бы до дна, Айриэ же просто ощущала сильнейшую слабость.

Фирниор заботливо помог ей подняться на ноги и почти дотащил до кресла. Айриэ мешком свалилась на светло-кремовую обивку и блаженно откинулась на удобную спинку. Сил хватило, чтобы проверить вино на яды, после чего она попросила Фирниора подать ей бутылку. Недопитым вином в бокале она побрезговала. Допивать после чёрного мага… гадость какая. Руки у неё, смешно сказать, тряслись от слабости, и юноша терпеливо помогал удерживать бутылку у губ, пока Айриэ подкрепляла силы. Выпив половину того, что оставалось в бутылке, Айриэ щедрым жестом поделилась со спутниками:

— Допивайте, мальчики.

Мирниас добрался до второго кресла и уселся, пренебрежительно скинув чужую куртку на пол. Фирниор пристроился на подлокотнике кресла магессы и, сделав несколько глотков из горлышка, передал бутылку приятелю.

— И что это было, мэора? — вопросил Мирниас, прикончив вино и отправляя пустую бутылку туда, где уже валялась куртка.

— Очередное покушение на короля, которое чудом удалось предотвратить, — устало ответила Айриэ и прикрыла глаза. — Но на вашем месте, молодые люди, я бы постаралась об этом забыть как можно скорее.

— Я-то что, могу и забыть, мне не трудно, — покладисто согласился артефактор. — Не интересуюсь политикой. А Фирио как быть прикажете? Он-то против короля не злоумышлял, но люди, с которыми он связан кровными узами…

Раздавшийся рядом прерывистый вздох и напряжённое: «Перестань, Мирниас…» — вынудили магессу приоткрыть один глаз и сказать почти сочувственно:

— Я понимаю, что родственные чувства — это святое, но я бы на вашем месте не стала сильно переживать о судьбе людей, которые так легко вами пожертвовали.

— Вам-то откуда знать, легко или не очень? — жёстко усмехнулся Фирниор.

— Да хоть бы и с рыданиями, но ведь пожертвовали, — пожала плечами Айриэ. — Вдобавок я лично разговаривала с его светлостью, и у меня отнюдь не сложилось впечатления, что он опасается за вашу жизнь. А ведь он, между прочим, сам отправил вас… дракону в пасть.

— Хорошо, что дракон оказался так благороден и добр, — совершенно серьёзно ответил Фирниор и вновь поцеловал ей руку.

— Вот только не надо приписывать мне несуществующих достоинств, — досадливо поморщилась магесса и прикрыла глаз, мечтая поспать хоть немного. От слабости в сон клонило неудержимо.

— Несуществующих — ни в коем случае. Только настоящие. — По голосу было понятно, что он наконец улыбается.

— Вы лучше подумайте об истинном отношении к вам герцога и его сына, — проворчала она.

— Знали бы вы, Айнура, сколько я за эти последние дни передумал… — Его голос опять звучал тоскливо и очень устало. — Они мои родные, я их люблю, но если они… сделали то, что сделали, то честь требует от меня выступить против них. Точнее, за короля. Я дворянин, мои предки клялись юнгиродским королям в верности. Ради моих предков и их чести я должен помочь покарать их потомков, забывших о клятвах. Не скажу, что смогу в решительный момент поднять оружие…

— Вам не придётся, обещаю, — прервала его Айриэ. — Вы уже помогали мне, король это учтёт и…

— Не хватало ещё награду получить! — Его будто пружиной подбросило с подлокотника.

Пришлось всё-таки открывать глаза, посему Айриэ заявила с изрядным недовольством:

— О награде речь не идёт, разумеется. Только о том, что король оценит участие каждого по заслугам. А пока вы оба дайте мне слово, что, выйдя на поверхность, не попытаетесь ничего предпринимать против Файханасов. До завтрашнего полудня, скажем, потом уже неважно.

— А как же… — начал было Мирниас.

— Никак! — отрезала Айриэ. — Это дело Драконьего Ордена и моё лично. Ваше возможное вмешательство мне сильно помешает, понимаете? Потому и прошу как разумных людей.

— Хорошо, Айнура, я даю слово. Я вам доверяю, — твёрдо сказал Фирниор. — Но если нужно, располагайте мною, не надо меня щадить. Я выдержу.

Мирниасу ничего не оставалось, как последовать его примеру, но, надо сказать, он особо и не сопротивлялся.

— Выйдем на поверхность, отправимся праздновать. Я позабочусь, чтобы нас не узнали. В конце концов, почтить осень просто необходимо, чтобы она была к нам добра, — усмехнулась магесса. — Так, а теперь помогите-ка мне перебраться на диван, Фирниор! Благодарю вас. Разбудите меня часа через три, договорились? Восстановлю резерв, поем, тогда уже пойдём. Надеюсь, больше сюрпризов мы не встретим. Сдаётся мне, это был основной, ради чёрного голубка всё и задумывалось… Силы в него было вложено очень много.

— Мэора Айнура, вы хотите сказать, из-за этого поганого голубка умерли все жертвы чёрного мага?.. — с дрожью в голосе спросил молодой маг. — Но это же…

— Мерзость это редкостная, как и всё, что имеет отношение к Запретной магии… Мерзость, Мирниас. Меня только одно радует: магу точно сейчас намного хуже, чем мне, и прийти сюда с проверкой он не в состоянии. Его расчудесный артефакт хлебнул моей силы, но ещё больше — энергии своего создателя.

— Почему? Из-за того, что вы сбили настройки «письмоносца»? — с профессиональным любопытством поинтересовался Мирниас.

— Вот именно. «Маг-враг» держал артефакт под контролем, и вообще там всё управление было завязано на его кровь и жизненную силу. Активация была настроена на приход в комнату любого, обладающего магическим даром, кроме самого создателя артефакта, и, подозреваю, наш противник имел все основания надеяться, что это окажусь я. Расчёт был на то, что при активации «Чёрный Вестник» выпьет меня досуха — и, не будь я драконьим магом, так бы и случилось. И вас бы, Мирниас, тоже высушило. Так что сейчас чёрный маг свято верит, что я погибла, раз голубок улетел. В общем-то, всё это изящно задумано, но бездарно исполнено. Умри я здесь, замок разрушило бы до основания, а всех кровных родственников Файханасов убило бы проклятие, и нашего затейника задело бы первым.

— Мэора Айнура, Фирио надо защитить от происков его родни! — решительно выпалил Мирниас. — Ещё не хватало, чтобы он пострадал ни за что. Пожалуйста, мэора, помогите ему!

Фирниор болезненно поморщился, но смолчал, только отвернулся в сторону, пряча взгляд.

— Я сделаю лучше, — пообещала магесса. — Завтра узнаете… А сейчас, умоляю, дайте же мне наконец поспать!