Драконий день (СИ)

Глава 2

Постоялый двор и впрямь оказался неплох, Айриэ понравилось. Чистое, относительно новое здание из светлого дерева, уютные номера, окна застеклены дорогими, зачарованными на прочность стёклами и украшены простенькими, но приятными глазу занавесками. Всё мило, просто и по-домашнему. И кормили вполне прилично: Тайра, весёлая кареглазая дочка папаши Брэддора, частенько сама становилась к плите, а готовить она умела и любила, как выяснилось из её же слов и подтвердилось опытным путём. Её муж Гриллод, добродушный великан с копной рыжеватых волос и гулким басом, обожал и свою жёнушку, и двоих отпрысков, и постоялый двор, в который вкладывал душу.

Первый клиент Айриэ нашёлся в тот же вечер. Один из купцов, которого магесса приметила в таверне, действительно надумал обратиться с просьбой. Жил он на том же постоялом дворе и, явившись, не стал ходить вокруг да около, а прямо за ужином подсел за столик Айриэ и попросил найти вора. Купец подозревал кого-то из своих семерых охранников в том, что они потихоньку таскают товары из повозок и продают их налево. Дело оказалось простейшим, а вором — племянничек купца, которого дядюшка никогда бы не заподозрил. Парень, как выяснилось, любил азартные игры, но азартные игры не любили его. Он часто проигрывал, а денежки, выдаваемые дядей на карманные расходы, чересчур быстро иссякали. Айриэннис, смешно сказать, даже к магии не пришлось обращаться. Племянничек сам себя выдал страхом и бегающими глазками, когда понял, кого именно нанял дядя для расследования пропажи товаров. Весьма недовольный исходом дела купец, тем не менее, честно заплатил обещанную золотую «корону», вздохнул и пошёл учить племянничка уму-разуму. Наутро тот щеголял фингалом под глазом и уныло почёсывал спину, по которой прошлась дядюшкина плеть.

Как и собиралась, Айриэ на другой день выспросила, где обитает местный маг, и отправилась с визитом вежливости, благо предлог был хороший. Маг жил и столовался в Кайдарахе, у одинокой, нестарой ещё вдовы, которая явно смотрела на постояльца как на свою собственность и рьяно, как наседка, готова была защищать от посягательств. Статная, крепкая, как наливное яблочко, вдовица враждебно уставилась на завернувшую во двор магессу, десятым нюхом учуяв угрозу для своего обожаемого подопечного. А то и для себя лично.

— Отдыхает мэор Мирниас, — угрюмо пробурчала она. — Позже зайдите.

«А лучше и вовсе никогда», — явственно читалось во взгляде. Айриэ так легко отступать не собиралась.

— Да ведь уже давно за полдень, — невинно заметила она. — Пора бы мэору и проснуться… если не хочет обед пропустить.

— Не пропустит, уж я завсегда мэора накормлю, в любое время, когда ему будет угодно, — заверила вдова и набычилась ещё больше. Даже засопела угрожающе.

— Вот что, уважаемая, давайте-ка, ступайте к мэору Мирниасу и скажите, что я желаю его видеть, — непререкаемым тоном заявила Айриэ, которой надоело быть объектом вдовьей ревности.

Послушалась как миленькая, куда бы она делась. Маг появился минут через десять — тощий, высоченный, заспанный и отчаянно зевающий. Светло-русые волосы были мокрыми и висели сосульками — видно, маг пытался проснуться с помощью холодной воды, но не слишком успешно. Маг был до неприличия молод, лет двадцати с небольшим, и выглядел совершенно безобидным. Что отнюдь не заставило Айриэ снять с него подозрения — внешность ещё ни о чём не говорит.

— Вы хо-о-о-тели меня видеть? — зевнул маг, пытаясь сфокусировать взгляд на визитёрше. — Простите, не выспался, поздно лёг… то есть скорее рано.

— Колдовать много пришлось? — сочувственно осведомилась Айриэ.

— Вроде того, — пробормотал маг и содрогнулся, бросив затравленный взгляд на курятник, в котором скрылась вдовица. — Я Мирниас Сидейон. У вас ко мне какое-то дело, мэора?

— Позвольте представиться, мэор Мирниас, я ваша коллега. Меня зовут Айнура.

И показала левую руку с перстнем, надетым ради этого визита. Перстень был серебряным, с изображением такой же головы дракона, как на иллюзорном посохе. Посох был откровенно бутафорским, члены Ордена таскали эту орясину исключительно для того, чтобы производить впечатление на окружающих. Как очень заметный отличительный знак — принадлежности к избранным, ха! Айриэ же, благо таланты позволяли, нагло ограничивалась иллюзией. А перстень был артефактным: являлся накопителем магической энергии плюс был способен выдать три огненных плевка. Иногда в критической ситуации это здорово выручало. У странствующих магов жизнь беспокойная…

Перстенёк парню явно был знаком. Он разом проснулся и взглянул на посетительницу с куда большим уважением.

— Так вы — из Драконьего Ордена? Редкая гостья для нашего захолустья.

— Везде люди живут, — пожала плечами Айриэ. — А где есть люди, часто заводится опасная нечисть. И в самом глухом захолустье порой встречаются такие монстры, что волосы дыбом встают.

— Ну, это не про наше сонное болотце, — пренебрежительно махнул рукой парень и вежливо пригласил гостью в свои комнаты.

У мага имелась крохотная гостиная, она же рабочий кабинет, а позади виднелась дверка — очевидно, ведущая в спальню. Обычная сельская комнатка с простой деревянной мебелью и пёстрыми плетёными половичками на полу. Кое-где на стенах висели пучки трав, старательно служа пылесборниками; на столе валялись разбросанные труды по магии, бумаги и гномья чернильная ручка-самописка, также покрытые тонким слоем пыли. Было заметно, что к ним редко прикасаются — очевидно, излишней склонностью к занятиям науками Мирниас не страдал.

— Прошу вас, устраивайтесь, мэора Айнура, — указал маг на стул и чуть смущённо извинился: — Прошу прощения за обстановку, у нас тут всё очень просто, без изысков.

— Ну что вы, мэор, пустяки, я привыкла во время своей бродячей жизни довольствоваться малым, — слегка усмехнулась Айриэ. — У вас же здесь вполне уютно.

Мирниас скривился, будто от зубной боли.

— Ох уж этот мне деревенский уют, — пробормотал он. — Мэора, желаете чего-нибудь выпить?

— Нет, благодарю вас. Собственно, я только зашла познакомиться и заверить вас, что не намерена перебегать вам дорогу и отнимать ваших клиентов. Я собираюсь задержаться в Кайдарахе на какое-то время и поработать здесь по специальности.

Мирниас выдавил горький смешок:

— Мэора Айнура, прошу вас, не надо издеваться. Я же понимаю, кто я — и кто вы. В ваш Орден берут только сильных магов. А я… что там скрывать, я — середнячок, если не сказать хуже. Моих способностей хватает только на то, чтобы осчастливливать крестьян бытовыми заклинаньицами.

— Вы здесь по королевскому контракту?

— Да. Мне ещё четыре года отрабатывать. — В его голосе явственно слышалась тоска. — Мне кажется, я с ума сойду, если ещё раз услышу «про курей и поросей», которых надо заговаривать от болезней и прочих напастей.

— Хм, свинки здесь знатные, было бы жаль, если бы с ними случилась неприятность. Копчёная свинина — достояние Файханаса. Вы должны радоваться, что помогаете его сохранять, — невинно улыбнулась магесса.

— Всё-таки издеваетесь… Ну что ж, имеете право. Вы — сильный маг, так посмейтесь над жалким неудачником. — На щеках парня вспыхнули красные пятна.

— Ну-ну, не кипятитесь, молодой человек! Я просто пошутила, — примирительно сказала Айриэ. — Я не собиралась вас задевать. Не мне вам рассказывать, что вы делаете нужное дело. И в любом случае, вы отрабатываете королевский контракт. По собственному, кстати, желанию: сомневаюсь, что кто-то заставлял вас продолжать учёбу. Сами решили, сами теперь и долги отдавайте. Как взрослый человек, а не…

«…разнюнившийся мальчишка», — мысленно окончила она фразу, но вслух произносить не стала. И так он уже волчонком смотрит. Она действительно не собиралась портить отношения с… хм, коллегой, но выслушивать нытьё ленивого юнца?!. Корявое Равновесие! Будто не знал, на что идёт, подписывая контракт. Надеялся на тёплое местечко, а его «сослали» в деревню и теперь мальчик зол на весь мир? Тогда как виновник его нынешнего положения один-единственный: в зеркале может увидеть, когда туда заглянет. Кто этому юнцу мешает заниматься, а? Книги есть, времени в деревне навалом. Между прочим, даже изначально слабенькие человеческие маги могут развить собственный дар, если будут усердно тренироваться. Существует комплекс специальных упражнений на развитие магического резерва. Чем больше резерв, тем сильнее маг. Да, долго и нудно, да, тяжело и выматывающе, но если тебя не устраивает нынешнее положение — трудись. Ныть всякий дурак умеет, дурное дело нехитрое.

Разумеется, всё это могло быть маской, скрывающей под собой опасного противника. Где-то же был тот маг, что изготовил проклятый амулет, едва не сгубивший юнгиродского короля. Если маг желает скрыть свою силу, её величину никак не определишь. Судить можно только по творимым магом заклинаниям. Но, по правде говоря, Айриэннис слабо верилось, что этот безобидный нытик может представлять опасность. Скорее всего, он тот, кто есть на самом деле: не очень сильный и довольно-таки ленивый маг, не желающий работать над собой, чтобы добиться большего.

— Вы, мэор Мирниас, за какие дела обычно берётесь? — вежливо поинтересовалась Айриэ, пояснив: — Я к тому спрашиваю, чтобы, действительно, вам ненароком дорогу не перебежать. А то невежливо как-то получится.

— А, чем хотите, тем и занимайтесь, — угрюмо отмахнулся «коллега». — Не мне, жалкому неумёхе, обижаться.

— Прекратите! — не сдержалась Айриэ. — К чему это самоуничижение? Я через какое-то время уеду, а вы как выполняли ваши обязанности, так и дальше будете. Хозяин таверны, к слову, вас хвалил. Я так понимаю, вы — неплохой артефактор?

Мирниас неопределённо пожал плечами.

— Ну, накладывать на предметы «бытовые» заклинания у меня вроде бы неплохо получается… но это же ерунда! Подумаешь, великое умение, — кисло сказал он.

— А вам что, подвигов захотелось? — насмешливо хмыкнула Айриэ.

— Силёнок не хватит, — криво улыбнулся молодой маг. Глаза его были тоскливыми.

— А что, вам кто-то мешает тренироваться? Многочисленные обязанности, быть может? Отсутствие нужных знаний? Так читать, я думаю, вы всё-таки обучены. А нужные знания — вон там, третья книга сверху. Труд магистра Лоннира. Дерзайте.

Небрежно кивнув на прощание, Айриэннис удалилась. Скорее всего, этот парень не тот, кого она ищет, но окончательно снимать подозрения с него пока рано. О другом маге в здешних краях никто пока не говорил, но это не значит, что его нет. Надо осторожно поспрашивать местных, вдруг кто-нибудь что-то слышал.

Поспрашивать крестьян под видом поиска заработка не получилось. Через пару домов от обиталища мага Айриэ столкнулась с давешним менестрелем. Молодой красавчик рассиялся так, будто с ним произошло нечто на редкость прекрасное.

— Мэора магесса! Счастлив, что встретил вас. Позволите составить вам компанию?

— Ну составляйте, — милостиво разрешила Айриэ, оглядывая миленького барашка с бронзовыми кудряшками. — Мэор Тианор, если не ошибаюсь?

— Тианориннир, если быть точным, — учтиво поклонился менестрель, придерживая висевшую за плечом лютню. — Тианор — это по-человечески, дабы не заставлять окружающих испытывать сложности с запоминанием и произношением эльфийского имени. Но вы можете звать меня как вам будет угодно, прекрасная мэора.

На «прекрасную» Айриэ скептически хмыкнула и вздёрнула левую бровь, ожидая продолжения.

— Мэора Айнура, я слышал, вы принадлежите к некоему весьма интересному ордену? — вкрадчиво осведомился менестрель.

— Вести в деревне разносятся быстро, — заметила Айриэ. — Имя и род занятий вам уже известны. Цель приезда ещё не выяснили?..

— Только если вы сами пожелаете о ней поведать, — мурлыкнул Тианориннир, интимно склоняясь к уху магессы и щекоча шею своим горячим дыханием. — Можно только мне и на ушко… я никому вас не выдам… ни единой деревенской кумушке…

Вот правильно эльфы стараются плодить как можно меньше подобных полукровок. Ни то ни сё — ни человек, ни эльф, а не пойми бери что получилось. Чистокровный эльф давно бы уже изложил суть дела вместо плетения словесных кружев и сладострастного сопения в ухо, а это дитятко поразвлечься решило. Дурачится, разумеется, только с какой целью? Человеческое чувство юмора не вовремя взыграло или ещё что?

Эльфа магесса спросила бы прямо, что ему удалось выяснить касаемо «узла» и причин его возникновения. Человека она бы живенько поставила на место и разом отучила бы от дурной привычки флиртовать, когда собеседница явно не расположена выслушивать ненужные глупости. А с этим недоразумением что прикажете делать? Не обращать внимания и ждать, пока ему надоест резвиться. Тоже тактика. В конце концов, она же не девственница нещупаная, чтобы шарахаться прочь.

Айриэ всего лишь позволила себе чуть заметно поморщиться, обозначив таким образом своё неодобрение. Реакция, к её некоторому удивлению, последовала незамедлительно:

— Насколько я понимаю, вам не нравится моя маска? О, как интересно!.. — захлопал глазками барашек. Ресницы — чёрные, длинные, густые, чуть загибающиеся кверху — порхали бабочками. А взгляд был совсем не дурашливый — внимательный такой, умненький. — Но вы же почему-то подумали, что мне понравится ваша. Отвечаю любезностью на любезность, только и всего.

— А кто вам, мой милый юноша, дал полномочия смотреть сквозь мою маску? — приподняла брови магесса.

— Ведь я же наполовину эльф. — На его щеке появилась очаровательная ямочка. — Видеть сквозь иллюзии — мой дар…ну или проклятие, как посмотреть.

Мальчику придётся огорчиться… и свыкнуться с мыслью, что бывают такие иллюзии, которые окажутся ему не по зубам. Вслух Айриэ этого не сказала, но он и так, похоже, понял.

Выводил её из себя намеренно, дабы посмотреть, даст ли маска трещину. Да вот досада, не вывел… Но и незаметно, чтобы сильно огорчился по сему поводу.

Наверняка увлекательная беседа продолжилась бы, но их довольно-таки бесцеремонно прервали. По соседнему проулку с гиканьем и свистом промчались несколько всадников на породистых скакунах. Промчались, распугивая кур и свиней, разбрызгивая грязь, с чавканьем летевшую из-под копыт. Вылетев на мощёную центральную улицу всадники, скорее всего, повернули бы к замку, но предводитель, щегольски одетый юноша в тёмно-синем бархатном берете, заметил менестреля и резко осадил коня, безжалостно дёрнув поводья.

— Любезный Тианориннир, — чуть манерно растягивая слова, заговорил юноша, милостиво кивнув в ответ на поклон менестреля. — Надеюсь видеть вас в замке сегодня вечером. Мы с друзьями устраиваем вечеринку.

Юноша, как и его конь, был породистым, очень. Файханас, вне всякого сомнения. Фамильный высокий лоб и ястребиный нос, глаза небесной голубизны и подвитые русые волосы, решительно выдвинутый вперёд подбородок. Похож на старого герцога, которого Айриэ видеть доводилось, правда, не в её нынешнем образе, так что узнавание магессе никоим образом не грозило. Юношу её особа не заинтересовала совсем: скользнул безразличным взглядом, наверняка посчитав заурядной наёмницей, не стоящей его высочайшего внимания. Это Айриэ устроило как нельзя более: привлекать внимание кого-то из Файханасов всё-таки следовало своими профессиональными качествами, а не нынешними весьма скромными внешними данными. Эх, ей бы какое-нибудь громкое деяние совершить… Неужели не найдётся в герцогских владениях подходящей нежити, которую следовало бы ликвидировать? При таком-то маге здесь что угодно могло завестись, от кладбищенских гулей до личей.

— Мэор, это будет честь для меня, — вновь поклонился менестрель. — Я с величайшим удовольствием спою и сыграю для вас и ваших уважаемых друзей.

Друзья одарили менестреля одобрительными репликами, и группка молодёжи умчалась к замку, поднимая по дороге клубы пыли: прошедший ночью грозовой ливень смочил землю, но исправно греющее солнце уже успело всё качественно подсушить. Неслись они по обочине, так что пыли было много.

— Наследник его светлости, мэор Орминд, — пояснил менестрель, подтверждая догадку Айриэ.

— Я так и поняла. Будете услаждать слух молодёжи? Хорошее дело.

Менестрель неопределённо пожал плечами и вдруг предложил:

— Мэора Айнура, хотите, представлю вас сыну герцога? Ведь вы — маг-наёмник, я правильно понимаю? То есть, как и всякий член вашего Ордена, оказываете магические услуги там, где это потребуется. Его светлость мог бы заплатить больше, чем жители этой деревни. Думаю, работа в замке для вас найдётся.

Хм, а мальчик-то произнёс это с таким нарочитым подтекстом, особенно последнюю фразу, что просто нельзя было не обратить внимания. Интересно, что он имеет в виду? Намекает, что в замке что-то нечисто и следует проверить лично? Так проверим, дайте срок.

— Благодарю за любезное предложение, мэор Тианориннир, но пока я им не воспользуюсь. Мне хочется поработать в округе, на свободе. Мы, драконьи маги — вольные птицы, за большими заработками не гонимся. Если мои услуги понадобятся его светлости, думаю, мне дадут это понять. А навязываться мне бы не хотелось.

— Ваше право, мэора, — улыбнулся полукровка. Раздосадованным он не выглядел.

— Кстати, а что, мэор, разве у герцогов в замке нет собственного мага?

— Насколько мне известно, нет. Говорят, года три назад прежний маг умер — несчастный случай. С тех пор собственного мага в Файханас-Маноре не держат. Мелкие магические услуги оказывают приезжие маги-наёмники либо же контрактник, мэор Мирниас. Он проживает здесь, в Кайдарахе.

— Да, с ним мы уже познакомились. Хм, несчастный случай, говорите?

— Так ведь сложно назвать счастливой случайностью то, что вами закусывает голодный упырь, — заметил менестрель. — А с прежним герцогским семейным магом именно это и произошло. Так говорят, меня самого здесь тогда не было.

— Возможно, маг был слабый, — предположила Айриэ.

— Возможно, — не стал спорить Тианориннир, — хотя зачем бы герцоги держали десять лет в качестве семейного мага неумёху и слабака? Ведь в столице они легко могли нанять первоклассного специалиста. Впрочем, как я уже сказал, я об этом знаю с чужих слов. Если вас интересует погибший маг, спрашивайте у очевидцев, мэора Айнура. А вас я приглашаю завтра вечером в «Свиную голову». Сегодня я выступаю в Файханас-Маноре, но завтра буду развлекать местных в таверне. Надеюсь, мэора, вы не откажетесь послушать мою игру?

Ресницы вновь затрепетали, тёмно-янтарные глаза смотрели пылко и вместе с тем чуточку насмешливо. Айриэ усмехнулась в ответ:

— Не откажусь. Думаю, я в любом случае неплохо проведу время. Пиво у папаши Брэддора отличное.

Пел менестрель хорошо. Пожалуй, даже слишком хорошо для человеческой деревеньки Кайдарах, чьи жители, привыкшие к музычке попроще, едва ли могли в должной мере оценить мастерство Тианориннира. Тем не менее, полуэльф выкладывался на все сто — наверное, как и его эльфийские родичи, просто не мог лгать песней. Айриэннис искренне наслаждалась красотой его игры и пения, когда он изредка исполнял эльфийские баллады. Когда, чтобы порадовать собравшуюся публику, он переходил к привычным для крестьян человеческим плясовым и частушкам, просто переключалась на потребление гномьего светлого пива, хотя честно отдавала должное мастерству менестреля. Айриэ подозревала, что сегодня в таверне звучало непривычно много эльфийских песен, что косвенно подтвердило удивление папаши Брэддора по поводу репертуара Тианора. Что ж, она ничего не имеет против такого знака внимания со стороны полуэльфа. Услаждает слух.

Через какое-то время менестрель сделал перерыв, спеша промочить натруженное горло поднесённым пивом. К столику Айриэ подошёл кто-то из местных и пробасил:

— Мэора колдунья дозволит присесть?

Крестьянин выглядел внушительно и добротно. Средних лет, круглолицый, с румянцем во всю щёку, коротко стриженный и начинающий седеть. Рубаха с вышитым воротом из тонкого полотна и щегольской пояс тиснёной кожи говорили о достатке и солидности. Скорее всего, хозяин одной из кайдарахских ферм.

Айриэ согласно кивнула и уточнила:

— Я — маг. Магесса, если угодно. — Именоваться «колдуньей» ей не нравилось.

— Прощения просим, мэора маг, — поправился крестьянин. — Меня Нарвасом звать. Слыхал я, что мэора работу ищет по своей, колду… магической части?

Нарвас смотрел с хитрецой и вместе с тем несколько смущённо, будто заранее опасался, что ему откажут.

— А у вас есть что мне предложить, брай Нарвас?

— Да вроде как, — с некоторым сомнением отозвался потенциальный клиент, явно не уверенный в том, что ему стоит излагать свою проблему заезжей магессе. Потом крякнул, решился и подозвал подавальщицу. — Дозволите вас пивком угостить, мэора?

— Благодарю, мне хватит. — Айриэ болтнула остатками пива в кружке. Она действительно не любила выпивать больше двух кружек подряд.

— Ну как знаете, мэора маг, а я выпью… Да, так вот, дело-то моё вроде как простое, но… нечистое. Вы только не гневайтесь прежде времени, мэора маг, выслушайте, сделайте милость. А то я намедни мэору Мирниасу было заикнулся, так он меня к свиням собачьим послал.

Айриэ насмешливо фыркнула, но заверила фермера, что непременно выслушает и гневаться не станет. Несколько успокоенный Нарвас продолжил:

— Я, мэора, как многие у нас, свинок держу и скажу не хвалясь, дело идёт отлично. Ферму я от отца унаследовал, да сам сложа руки никогда не сидел, вот и водится в карманах серебро, да и не только оно. — Нарвас многозначительно посмотрел на магессу, давая понять, что клиент он платёжеспособный. — Есть у меня преотменный хряк-производитель, рыжий, породистый, хороших кровей. За поросятами от него люди в очередь выстраиваются. Держу я его в отдельном сарайчике, на окнах там решётки, на дверях замок — самолично каждый вечер запираю. Не то чтоб у нас воровство часто случалось, его светлость герцог за порядком следит и простой люд защищает. Но всё ж-таки и самому надо голову на плечах иметь, а на дверях — запоры крепкие, тогда и порядок будет. — Он отхлебнул пива, утёр ладонью мокрые губы и продолжил: — То есть я к тому веду, что к хряку ночью никто попасть не мог, решётки и замки целые. Но эдак с декаду назад прихожу это я утром дверь отпереть да хряка в загон выпустить и вдруг вижу: рыжий мой забился в дальний угол, дрожит и выходить отказывается, а на соломенной подстилке венок невестин лежит. Девки на выданье у нас такие плетут, непременно из белых цветов, да в праздник Начала Лета на женихов гадают, в воду венки бросают. Пригляделся я, значит, к венку, а он не простой: цветы хоть и белые, да невиданные, таких у нас не сыскать. Колокольцы на тонюсеньких стеблях, каждую жилку на просвет видать. Да вдобавок мокрые они, будто только-только из воды выловленные, и бледной зеленью отливают, тиной да тленом пахнут. Собака со мной была, так она было в дверь сунулась, да вдруг отпрянула, завыла коротко, хвост поджала и удрала прочь. А хряк ни в какую не выходил из сараюхи, пока я венок убрать не приказал. И не иначе как сами Лунные богини-то меня надоумили приказать, чтоб венок тот не руками, а палкой подцепили, унесли со двора да сожгли вместе с палкой. Я, правда, на нечисть тогда не думал, просто порчи опасался.

Айриэ вопросительно приподняла брови, честно стараясь скрыть насмешливые огоньки в глазах. Порча, которую попытались наложить на элитного хряка, впечатляла… масштабами злодейства. О, пасторальная жизнь!.. Магесса умилённо вздохнула. Нарвас пояснил:

— Мало ли, кому и где я дорожку перешёл. Люди-то разные бывают. Откуда ж мне знать, может, кто чёрным колдовством балуется, да и решил вот мне гадость сделать… Нет, мэора, я ни на кого рукой указать не могу, но венок-то в запертом сарае не сам появился. Да не единожды, а три ночи подряд! Потом стихло всё, а может, потому, что я батракам приказал караулить ночью по очереди возле сараюхи. Три ночи они просидели, всё тихо было, и я велел бросить это — подумал, что надоело тому шутнику веселуху устраивать. Да и не подействовала порча ни на кого. Может, потому, что хватило у меня ума подброшенного венка не касаться и своим не дозволять. Он, мэора, прям тошноту вызывал, до дрожи его не хотелось трогать. Грязный он будто, венок этот, да тленом попахивает, как… как с утопленницы снят или навроде того.

— А потом что? — поторопила Айриэ фермера, увлёкшегося описанием своих переживаний.

— А потом — хуже стало, мэора, — угрюмо ответил Нарвас. — Как только караульных убрали, в сарае браслет невестин появился. Из речного жемчуга, самого простенького, у нас такой невесте на свадьбу одевать положено, а после — когда первенец на свет появляется, да при именовании каждого из детей в Лунном храме. И браслет этот тоже мокрый был, сохнуть не желал, а уж воняло от него — будто точно с разложившегося трупа снят.

Крестьянина передёрнуло, он поскорее присосался к кружке, стремясь запить неприятные воспоминания. Айриэннис лениво размышляла, какая нечисть тут может развлекаться. Наверное, Нарвас, фигурально выражаясь, плюнул в ближайший водоём, вот эта русалкина родня и ополчилась на любимого хозяйского хряка. Нечисть, скорее всего, относительно безобидная и просто мстит, но проверить придётся.

— Вот, мэора магесса, я решил, что караульных сажать без толку, да и бояться стали люди-то. Две ночи после того тихо было. Хряк мой спокойно себя вёл, не пугался, ел за двоих. Да только не отвязалось от меня это лихо проклятое. В сарае на соломе фата невестина лежала, тоже мокрая и с гнилостным духом.

Айриэ представила себе хряка в фате, жемчужном браслете и с веночком на голове — и подавилась остатками пива. Пока она смеялась-откашливалась, утирая слёзы, Нарвас на удивление серьёзно пережидал приступ весёлости, одолевший магессу. Потом усмехнулся криво, устало и как-то даже испуганно, хотя за последнее Айриэ не поручилась бы.

— Я и сам знаю, мэора, что дурак-дураком выгляжу. Когда я с этим к мэору Мирниасу подкатился, он меня и послал, слушать не захотел. Да только с сыном у меня теперь, кажись, неладно. — Нарвас вздохнул. — Сам не знаю, нечисть ли в том виновата, но… судите сами, мэора маг. Мой младший, десять годков ему, позавчера с приятелями своими подрался. Ну, то дело обычное, мальчишкам без драк никак не обойтись. Да только сын работу ему порученную не выполнил, а с этим у меня строго. Я своих с малолетства к труду приучаю, мне лодырей-белоручек не надобно. Так вот, младший мой в числе прочих дел должен каждый вечер домой большую корзину ряски приносить, очень её свинки и куры уважают, да и на пользу им такой корм. А в тот день, как я говорил, мальчишка с дружками подрался, те корзину ему сломали, и явился мой парень домой пустой, порученную работу не выполнив, да ещё пытался скрыть от меня всё. Ну, я ему крапивой всыпал за всё хорошее, да велел наутро с петухами встать и топать за ряской. В общем, чуть засветлело, пошёл сынок как миленький куда велено, к мельнице то бишь. Там, недалеко от мельницы, у нас пруд старый имеется — большой, глубокий, в жару не пересыхает. Караси водятся, да ряской его летом завсегда густо затягивает. Купаться там не купаются, вода стоячая да вонючая, а у нас речка чистая рядом; на ней, к слову, мельница и стоит.

Фермер допил пиво, но заказывать ещё кружку не стал. Помолчал немного и продолжил рассказ:

— Сын мой ряски-то набрал, как ему было велено, да только повстречался он кое-с-кем на пруду, и встреча та, боюсь, дорого ему встала. А может, просто совпало всё так, а мальчишка простуду подхватил или ещё какую хворь… В общем, вчера поутру заметил я, что сын мой будто заворожённый ходит, никого вокруг не замечает, отвечает невпопад. А потом вдруг уселся в уголке и дрожмя дрожать начал, будто от холода. Я к нему с расспросами подступился, ну он и поведал, что на рассвете на берегу пруда видел деву белую, полупрозрачную, без одёжи, с прекрасным лицом. Дева косу длинную, мокрую распустила, песню нежную пела, да и сушила волосы будто, а они всё не сохли. Мальчишку моего она углядела, поманила к себе рукой, тот возьми и подойди. Говорит, не хотел идти, боязно было, а сил противиться не нашлось. Вот дева-то эта на него как глянула глазами своими зелёными, бездонными, как омуты — будто душу вынула. Протянула она ему венок точно такой, как хряку моему подбросили. — Айриэ честно старалась сдержать хрюканье и сидела с каменным лицом. — Да только вспомнил Бакас в последний миг, что я велел такие венки сжигать, не касаясь до них, и руку отдёрнуть успел. Венок на землю шлёпнулся, а дева как осерчает! «Всё равно моим будешь!» — крикнула, топнула ножкой белой, да исчезла, как не бывало её. А потом смотрит сынок мой, а на лугу, на траве — следы девичьи, маленькие, блестящие, будто ледяные, искрятся на солнце, но не тают. Он возьми и ткни в такой след пальцем. Говорит, ледяной он и вправду, холод сразу будто до сердца дошёл, да там и угнездился. А след взял и рассыпался мелким крошевом, а потом вовсе истаял. И венок вместе с ним. А на мальчишку будто сон колдовской наяву напал. Так и ходит со вчерашнего. А нынче ночью Бакас метаться начал, кричать, что тонет и выбраться из воды не может. Чуть взаправду не захлебнулся, это в доме-то, на втором этаже.

Айриэ, честно признаться, пребывала в некотором недоумении. Не то чтобы она досконально знала всю местную водяную нечисть, но о такой слышать вроде бы не доводилось. Если уж кто из нечисти детей или взрослых сманивает, то, во-первых, по ночам, а не когда уже рассвело. Во-вторых, сманивают сразу, затаскивают жертву в воду — и всё, поминай как звали. В третьих, нечисть, запавшая на хряка и вознамерившаяся сделать того своей невестой… это, как минимум, нетрадиционная нечисть. Если, конечно, всё это не шуточки какого-нибудь недоброжелателя Нарваса, как тот и предположил вначале. А всё прочее — фантазии. А мальчишка простудился, бывает, вот и привиделось от жара что-то кошмарное.

Магесса вполуха слушала менестреля и лениво размышляла, стоит ли соглашаться проверить самой, что случилось у Нарваса, или же последовать примеру коллеги Мирниаса. Впрочем, хочешь не хочешь, а проверить она должна. Мало ли что…

— Я, мэора магесса, боюсь, что парень мой сегодня опять во сне тонуть будет… да уже и не выплывет, — вдруг тихо признался Нарвас, и Айриэ внимательно взглянула на него. Похоже, он, рассказав о своей проблеме, внезапно проникся её серьёзностью. То есть не то чтобы совсем уж внезапно, просто до сего момента бодрился и старательно гнал от себя тоскливые мысли, до последнего надеясь на чью-то злую шутку. Не получилось. Да ещё и её, Айриэ, тревогой заразил. — Вы мне не откажете, мэора?.. Я заплачу, хорошо заплачу, только согласитесь глянуть, что там такое. Помогите, мэора…

— Вы мальчика целителю показывали? Есть в Кайдарахе кому болезни лечить?

По крайней мере, небольшой храм в деревне имеется, а значит, должны быть и Лунные сёстры. Их способности к лечению болезней скромные, профессиональный маг-целитель намного сильнее, но магов мало, а жриц — гораздо больше. Их вера предписывает им заниматься лечением и утешением всех страждущих.

— Бабка-знахарка приходила, позвал её сегодня моего Бакаса посмотреть. Она его травками напоила, пошептала — Бакасу вроде легче стало, жар спал малость. Да только мне отчего-то боязно стало. Вот как вам рассказал, так и понял разом, что боюсь, как бы ночью за ним нечисть не пришла. Следа её мой сын всё ж-таки коснулся… Вдруг она, тварь эта, теперь власть над ним имеет?

— Хорошо, брай Нарвас, я попробую вам помочь. Едем сейчас. Вы далеко живёте?

— Да не, тут близко, моя ферма на окраине деревни. И бричка у меня есть, я вас мигом домчу.

Айриэ подошла к стойке расплатиться с хозяином за вторую кружку гномьего светлого, но папаша Брэддор только руками замахал — мол, это «за мух». То бишь за избавление от них. Видно, оценил нынешнее безмушье. Вежливо дождавшись, пока сидевший тут же у стойки менестрель допоёт очередную песню, поблагодарила его за доставленное удовольствие. Причём совершенно искренне, мастерство Тианориннира заслуживало всяческих похвал. По-эльфийски миндалевидные глаза менестреля засияли тёмным золотом от удовольствия.

— Рад, мэора Айнура, что сумел доставить вам несколько приятных минут. Надеюсь, вскоре мне вновь удастся развлечь вас своей игрой. Приходите, я буду ждать, — попросил он, бросая пылкий взгляд из-под пушистых ресниц. — Обычно я выступаю здесь через день, если, разумеется, вдруг не понадоблюсь в Файханас-Маноре.

Выйдя во двор, Айриэ знаком велела давешнему любопытному мальчишке подвести её лошадь и привязала Шоко к задку повозки клиента. Сидевший в своей свежевыкрашенной, чистенькой бричке Нарвас сжимал в руках поводья ухоженного гнедого мерина. Он с заметным сожалением, смешанным с недоумением, окинул взглядом неказистого, тощего, но толстоногого савраску с жиденькими гривой и хвостом. Такого конька в плуг запрячь ещё куда ни шло, но чтобы уважаемая мэора, да вдобавок маг, не побрезговала верхом сесть…Хмыкнув про себя, магесса не стала развеивать недоумение Нарваса. На самом деле её тонконогий, стройный красавец был тёмно-игреневым: довольно редкого тёмно-шоколадного окраса со светло-рыжей гривой и волнистым хвостом чуть более яркого оттенка. Но дело даже не в масти, а изумительной сообразительности, выносливости и быстроте жеребца, которого пришлось замаскировать. Такой конь стоил дорого, слишком дорого для простого бродячего мага, перебивающегося случайными заработками. Конечно, легко можно было объяснить появление такого коня подарком какого-нибудь благодарного клиента, спасённого от страшной опасности, но куда проще было воспользоваться мороком. Как уже упоминалось, в иллюзиях Айриэ была мастером высшего класса.