Другое небо

…вступив в владенья Персефоны,

я детские услышал патефоны

и старых шлягеров смешную дребедень:

мне пел Карузо, выл Шаляпин,

оркестр Цфасмана облапил

мой слух… и ангел пролетел.

Мне спели страстные румыны,

хоры, цыгане и раввины,

а также волжские басы.

Рай — место ублаженья слуха,

парк отдыха и пенья в ухо,

тут не работают часы.

А если тикает — цикада,

и пушечка из Ленинграда

стреляет тихо, mon amure,

там полдень, стало быть, отмечен,

а нам то что! наш полдень вечен,

как ария Деламермур.

Мы здесь не нюхаем заводов,

и воздух свеж без лесоводов,

а неприятно лишь одно

старинных патефонов пенье,

не выключить их, — наслажденье

их пением нам вменено.

Увы, увы… мне не вернуться

и не проспаться, не проснуться,

я, кажется, кому-то снюсь,

я только сновиденье чьё-то,

и я свободен без отчёта

тебе, моя земная грусть.