Другое небо

Мне хорошо, ведь я ещё живу.

Здесь влажный ветер теребит траву,

а чёрный дурачок гоняет белок.

Я вижу мой американский сон —

в дугу тугую воду гнёт Гудзон,

входя по грудь в скалистый берег.

Но тень моя песчинок и камней

других касается… ну что мне делать с ней,

с её безумным промельком мгновенным

по выщербленным красным кирпичам,

там воздух льнёт к моим плечам

уступчивым волнением нетленным.

Там в сентябре земля уже черства.

Стоят на цырлах русские слова

в пространстве сиром, в кожице гусиной.

А хмуроглазая с утра толпа

в жерло метро, у век моих, у лба

торопится по улице старинной.