Два брата-психопата

11. Бабуля Пак

Мы выходили из здания уже четвёртого хостела, так и не найдя кровати для ночёвки. Прошло больше часа, за который я кое-как умудрилась дойти до центра города вместе с плетущимся рядом парнем. Он словно был в другой вселенной и, по-моему, галлюцинировал. Все хостелы были забиты, и это неудивительно, ведь мы в туристическом городе в субботнюю ночь. Кто ж знал, что мы застрянем в Сокчо, конечно же, у нас не было брони.

— Мама говорила, что если Боён попадёт в неприятности, я должен его прикрывать, ведь её больше никогда не будет рядом, — бормотания парня начинали меня пугать, и я надеялась, что его температура повысилась лишь из-за сильной усталости и купания в ночном море.

Его слова об излеченной болезни всё не выходили из головы, заставляя меня по новой ощущать всю ту боль, которую я за сегодня пережила.

— Не говори о себе в третьем лице, это жутко, — сказала я ему, пытаясь поднять с дороги, на которой он чуть ли не разлёгся, всё не выпуская коробку из своих объятий. — Боён, пожалуйста, приди в себя, ты мне сейчас нужен, — умоляла я, ухватившись за его руку, и всё никак не могла потянуть нелёгкое тело с холодного асфальта.

— Соник, я здесь. Просто иногда я не здесь, — он захихикал и быстро встал на ноги, отряхиваясь.

Но у Боёна была слишком высокая температура, отдающая галлюцинациями и безнадёжностью о том, что мы не переживём эту ночь.

Я начинала паниковать, так как боялась за жизнь парня. Уже стало плевать на ночлег, мне срочно нужно было найти врача или хоть кого-то, кто смог бы снизить температуру. И когда слёзы отчаяния стали медленно накапливаться в уголках глаз, мне в глаза ударил яркий свет фар машины, подъехавшей в нашу сторону. Я прикрыла глаза ладонью, а Боён в свою очередь обнял меня, всем телом загораживая выходящего из машины человека.

— Я спасу тебя, Соник, они нас не поймают, — прошептал он, сжимая ладонями мои щёки, что я даже почувствовала себя героиней голливудского боевика.

— Боён? Сонхи? — услышала я очень знакомый голос, но не могла понять, кто это.

Пытаясь оттолкнуться от объятий парня, я кое-как просунула голову через его руку и сквозь яркий свет фар различила одну из старушек, с которыми мы ехали в автобусе.

— Вы почему стоите посреди дороги?

— Бабушка Пак, как же я скучал, — Боён быстро вышел из роли и, положив коробку на асфальт, повернулся к женщине, широко распахнув руки для объятий.

Но ему пришлось сразу же спрятать их, как по команде, прижав их по швам, когда из машины вышел пожилой мужчиной, по вероятности, муж этой бабушки Пак.

— Госпожа Пак, — робко проговорила я тихим голосом, подходя к недоумевающе улыбающейся старушке, пока Боён за руку здоровался со стариком, — у… кхм… моего мужа поднялась температура и, кажется, он бредит. Может, у вас найдётся какое-нибудь лекарство, чтобы её сбить?

— Садитесь в машину, — приказала она строгим голосом. — По дороге объяснишь, почему вы всё ещё в городе и что это за коробка, которую Боён сейчас сжимает, словно одержимый.

Я не смогла долго отказываться от заманчивого предложения бабушки Пак, которая не слышала моих отговорок от того, чтобы переночевать в их с мужем домике у моря. Полдороги они благодарили Бога за то, что встретили нас после работы на рынке, а я, в свою очередь, чувствовала себя неловко от того, что надо было притвориться женой Боёна, особенно после наших с ним взаимных признаний. Если честно, я очень надеялась на то, что на следующее утро он забудет про этот вечер, а пока пыталась смириться с непонятным бредом моего лже-мужа, который говорил пожилой паре, что в коробке спит наш с ним ребёнок.

— Домик у нас маленький, но комната моего сына очень уютная. Кстати, именно здесь он провёл свою брачную ночь перед тем, как уехать в столицу, — хихикнула госпожа Пак, пока раскладывала тонкий матрас на пол.

Я еле слышно закашлялась, стараясь не смотреть в сторону Боёна, к счастью, выходящего из комнаты. Мне уже было не по себе от одной мысли, что придётся спать в одной постели с парнем, который к тому же не в себе.

— А где амулет, который я тебе подарила? — спросила она, обидчиво покачав головой.

— Ээ… он с собой. Просто сняла, чтобы не потерять в море, когда мы там купались, — неуверенно пробормотала я, заливаясь краской.

— Кстати, да. Найди в шкафу одну из пижам моего сына, а я принесу тебе ночную сорочку, которую в молодости надевала. У меня должно запастись что-нибудь сексуальное, — женщина загадочно улыбнулась, а я уже сжимала ладони к щекам, надеясь, что Боён не слышал всего этого.

— Не утруждайтесь. Мне главное сбить ему высокую температуру, — ответила я, пытаясь хоть как-то отвлечь её от постельных мыслей, но старушка лишь отмахнулась.

— Ой, не волнуйся, сейчас я заварю ему такой чай, что ночью у вас обоих поднимется температура тела, — она опять двусмысленно усмехнулась и вышла из комнаты.

Я тяжело вздохнула, на секунду прикрыв глаза, и мечтала проснуться сейчас в своей постели в день, когда ещё не было никаких планов поехать в Сокчо. Услышав лёгкий скрип пола, я быстро открыла глаза и встретилась с улыбающимся взглядом Боёна, стоящего прямо передо мной. Он молчал, и мне уже казалось, что у меня тоже галлюцинации.

— Ты чего? — спросила я, смотря по сторонам, лишь бы не задерживать на нём своего взгляда.

— Этой ночью ты будешь моей женой, Соник, — прошептал он, накручивая на палец прядь моих всё ещё влажных волос.

— Боён, лучше приляг, — ответила я, еле сдерживая участившееся дыхание.

— А так ты теперь моя девушка, — продолжал он, и я резко подняла на него глаза, принимая на себя довольный взгляд и слегка маниакальную улыбку.

— И когда мы это решили? — спросила я, натягивая улыбку, и почувствовала лёгкий флирт в собственном голосе.

— Когда мы признались во взаимной симпатии, Соник, — усмехнулся он, продолжая играть с моими волосами, и я всё никак не могла понять, в себе ли он или продолжает бредить из-за высокой температуры.

Я подняла ладонь, чтобы прикоснуться к его лбу и проверить, спал ли жар, но парень быстро перехватил моё запястье, опуская её к своим губам. Невесомыми прикосновениями он поцеловал внутреннюю сторону моей ладони и слишком неожиданно переместил поцелуй к моей щеке, жадно опускаясь к моей шее. Я никак не сопротивлялась, без стыда наслаждаясь горячими губами на своей коже, покрывавшейся приятными мурашками. Поцелуи парня были хаотичными и непредсказуемыми, словно он боялся не успеть охватить каждый сантиметр моей шеи и ключицы.

— Нет, не смей её целовать, — проговорил он мне в зону декольте, и я сделала быстрый шаг назад, испуганно расширив глаза. Он опять был неадекватен.

Ничего не сказав, я повернулась к шкафчику в поисках пижамы для Боёна, стараясь не слушать его глухие бормотания под нос, и взяла первый попавшийся комплект. Нехотя посмотрев на парня, я протянула ему пижаму, но задумчиво уставился в окно, даже не замечая меня. Я боялась хоть как-то отвлечь его от мыслей, чтобы опять случайно не услышать какой-нибудь жуткий бред, которые сильно меня пугал.

— Сонхи, я принесла тебе сорочку, — проговорила госпожа Пак, заходившая в комнату, и непонимающе улыбнулась, посмотрев на задумчивого Боёна.

— Ему всё ещё нехорошо, — ответила я на её немой вопрос, и та укоризненно вздохнула.

— Конечно, ему будет нехорошо. Ведь он ходит во влажной одежде и с мокрыми волосами. Достань из нижнего шкафчика полотенце и помоги мужу переодеться, — распорядилась она, кладя сорочку на письменный стол у окна, и подошла ко мне, утешающе улыбнувшись: — Не волнуйся, дорогая, твой любимый утром придёт в себя. Ты, главное, хорошо за ним поухаживай. Придёшь потом за имбирным чаем.

Я положительно кивнула, настороженно посмотрев на Боёна, который стоял у окна, прижавшись к нему лбом, и вдохнула побольше воздух, намеренная вылечить своего лже-мужа за эту ночь. Когда женщина вышла из комнаты, я сразу подошла к парню, решительным взглядом уставившись на него.

— Ну что ж, муженёк, раздевайся, — сказала я приказный тоном, но тот никак не отреагировал, продолжая неподвижно стоять. — Боён, я не буду повторять. Сама раздену, — говорить намного проще, чем сделать, что мне потребовалось несколько секунд перед тем, как робко протянуть руки к его футболке.

Я коротко выдохнула и потянула её наверх, оголяя спину парня. Сердце волнующе билось, и я старалась не слишком засматриваться на его многочисленные татуировки, просто сводящие с ума своей красотой и загадочностью. Боёна самого, кажется, не волновало то, что его тут раздевают, поэтому я продолжала поднимать футболку и, когда дошла до головы, остановилась. Мне совсем не нравилось его состояния, хоть и госпожа Пак уверила меня, что это вполне нормально. Оставив футболку висеть на шее, я схватила парня за плечи и с трудом отлепила его окна, прислонившись к ней спиной. Боён резко поднял голову и, прижавшись ладонями к стеклу по обе стороны от меня, уставился в мои глаза. Его затуманенный и усталый взгляд, бегающий по сторонам, заставлял сердце болезненно ёкать. Я прижалась ладонями к его горячим щекам и посмотрела в глаза.

— Боён, ты слышишь меня? — неуверенно спросила я, пытаясь зациклить его взгляд на себе. — Прошу тебя, посмотри на меня, — говорила я, приблизив своё лицо к его лицу так, чтобы он смотрел только в мои глаза. — Всё хорошо. Смотри, я рядом. Я не бросила тебя.

— Соник, — пробормотал он, учащённо вдыхая ртом воздух.

— Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь? Где болит? — я еле сдерживала слёзы, чувствуя себя виноватой в том, что довела парня до такого состояния.

— Голова. Сильно. Опять голоса, эти чёртовы голоса, — произнёс он и несильно ударил ладонью по толстому стеклу.

— Всё в порядке, скоро они заткнутся. Слушай только мой голос, хорошо? — на этих словах я неосознанно чмокнула его в губы, погладив пальцами румяные щёки, и посмотрела в глаза парня в ожидании ответа.

Он положительно кивнул и снял футболку, бросая её на пол. Я ожидала, что он додумается сам снять джинсы, но реакции не последовало, и после нескольких минут тихого бездействия я, сглотнув побольше слюны, дотронулась до пуговицы его брюк, дрожащими пальцами расстёгивая её. Это оказалось не так сложно, что я даже смогла расстегнуть молнию, однако, задача была в том, чтобы снять джинсы, а значит, мне надо было опустить его брюки вниз, оголяя мужские бёдра. Боён, как назло, ничего не делал и лишь смотрел на мои робкие колебания. Я сжимала джинсы, а взгляд уставился на выпирающий из-под боксёров член парня.

— О Боже, чем я заслужила такое, — прошептала я себе под нос и одним движением опустила брюки вниз, сев на корточки. И совсем не ожидала, что встречусь взглядом с мужским органом, к которому мне почему-то захотелось прикоснуться. — Ох, дьявол, — слишком громко сказала я, падая назад.

Боён, наконец, начал двигаться, словно издеваясь надо мной, и, до конца сняв джинсы, со спокойным выражением лица стал сниматься носки, разбрасывая их по сторонам. Я хотела было показать ему на пижаму, лежащую на столе, чтобы хотя бы её он надел самостоятельно, но этот идиот стал снимать боксёры. На секунду мне показалось, что он опять издевается надо мной, но когда я кое-как различила начало его тату “two minutes ago”, поняла, что он снова предстанет передо мной голым. Глаза рефлекторно зажмурились, и в один момент я даже поняла, что не хочу их закрывать. А когда случайно открыла их, то увидела татуированные ягодицы парня, надевающего пижаму на голое тело. Мозг отказывался различать его наколки, и я лишь бесстыдно любовалась красивым видом на одевающегося парня. Мне и чай не понадобился для того, чтобы почувствовать, как повышается температура тела и болезненно тянет низ живота. Я неосознанно протяжно застонала и быстро закашлялась, неуклюже вставая на ноги. Боён повернулся ко мне, так и не застегнув пуговицы пижамной рубашкой, и я начинала бояться собственной реакции на оголённое тело парня.

— Это, кажется, для тебя, — сказал он тихим покорным тоном, протягивая ночную сорочку, оставленную госпожой Пак.

Я неуверенно кивнула, хватая вещь, и постаралась не ругнуться, заметив то, что белая сорочка была не просто короткой, но ещё и прозрачной.

— И где она только смогла достать это, — пробормотала я, осматривая кусок ткани, и подняла на Боёна взгляд. Встретившись с его издевательской ухмылкой, я быстро спрятала взгляд, бросая сорочку в сторону. — Застегни пуговицы, ты же болен, — произнесла я и сама же принялась застёгивать пуговицы пижамной рубашки, медленно растягивая процесс и случайно касаясь пальцами голой кожи.

— Я же говорил, чтобы ты никогда не трогала меня, — проговорил он сердитым голосом, и я быстро отошла на шаг назад.

Да что это с ним такое? Взгляд Боёна пугал не на шутку, и я уже не думала о том, что он сейчас стебётся надо мной. Его нахмуренные брови и сжатые кулаки вызывали у меня страх и мурашки по телу, и я неосознанно пятилась назад. Я не понимала, был ли сейчас Боён, который ещё в первый день своего отпуска говорил мне, что не любит прикосновения, или это всё из-за высокой температуры. Он продолжал смотреть на меня взглядом маньяка, и, спиной столкнувшись с дверью, я быстро выбежала из комнаты, сдерживая слёзы испуга. В коридоре я чуть не сбила старушку Пак, которая держала в руке чашку чая и настороженно наморщилась.

— Ты вся побледнела. Тебе тоже нездоровится? — поинтересовалась она, прикладывая ладонь к моему лбу. — Эх, глупая молодёжь. Кто ж купается ночью в море в нижнем белье, — она укоризненно качала головой, а я учащённо дышала, стараясь не зареветь.

— Я могу принять душ? — спросила я, кусая губы, и женщина положительно кивнула.

Я хотела было остановить её, чтобы та не шла в комнату, но надеялась, что она сможет успокоить резко переменившегося в поведении парня.

Я проторчала в ванной комнате чуть больше надобного, так и не встав под струю воды. Мне срочно нужно было поспать, но я не знала, смогу ли я сделать это в одной комнате с Боёном. И даже то, что он сейчас не в себе, пугало меньше, чем то, как моё тело реагирует на него.

— Сонхи, — несколько стуков в дверь заставили меня подскочить на месте, и я быстро включила душ.

— Да, я ещё не помылась, — сказала я, открыв дверь старушке, которая держала в руке уже другую сорочку нежно-розового цвета и полотенце. — Боён сказал, что в той сорочке тебе неловко и попросил принести что-нибудь более скромное, — она улыбнулась и покачала головой. — Вот мы в своё время зря времени не теряли, всё время резви…

— Кхм-кхм, — закашлялась я, готовая прыгнуть в объятия к своему соседу за то, что он фактически спас мне жизнь, ведь я думала, что сгорю со стыда. — Спасибо, а то мне не хотелось вас обижать, ведь вы так помогли нам сегодня, — я улыбнулась уголками губ и схватилась за сорочку, боясь, что женщина передумает.

— Ты, главное, амулет не забудь надеть, — она ухмыльнулась и с намёком во взгляде подмигнула мне. — Спокойной ночи, мы с мужем плохо слышим, не волнуйтесь, — сказала она и, не дав мне что-либо ответить, ушла в свою комнату.