Два брата-психопата

20. Сумочка

Я крепко сжимала ладонь подруги и несмотря на то, что просила её не идти со мной, была рада тому, что она не оставила меня одну. Мой параноический страх не отпускал меня, и присутствие Кэти рядом со мной в больничной палате позволяло мне хоть как-то держаться на ногах. Мы стояли у пустой кровати в ожидании Хёну, который был на рентгене, хотя нам обеим было всё понятно.

— Хватит дрожать, Сонхи, — шепнула мне Кэти, настороженно посмотрев на меня. — И вообще, зачем мы здесь? Всё же ясно, как сегодняшний день. Мы сейчас должны быть у тебя и паковать твои вещи. Можешь, пожить у нас, пока не найдёшь…

— Это не он. Это может быть не Джунён, — говорила я, смотря в сторону двери, мимо которой лишь проходили медработники.

Я хотела, чтобы Хёну поскорее вернулся в палату и опровергнул мои догадки, в то же время, чтобы он не возвращался сюда никогда, если лишь подтвердит их.

— Ты же сказала, что этот блондинистый крыс говорил про какого-то там психа. А у тебя как раз имеется один на примете. Если не два, — еле слышно добавила она.

— Не знаю. Может, мне послышалось? Я уже не помню, что он там говорил, — тараторила я, с надеждой повернув на неё голову.

Она лишь тяжело вздохнула, недовольно покачав головой, и, отпустив мою ладонь, села на край кровати, положив ногу на ногу.

— Ты, как можешь, оправдываешь этого шизика, но знай — живой я тебе ему не отдам.

Я лишь улыбнулась уголком губ, продолжая стоять в ожидании, и в этот момент к двери подкатили кресло-каталку, в котором сидел Хёну и что-то рассказывал помогающей ему медсестре.

— Что ты здесь делаешь? — его флиртующий взгляд быстро переменился на ненавистный, когда он увидел меня, подходящей к нему.

— И тебе привет, — ответила за меня Кэти, лениво вставая на ноги.

— Ты тоже здесь, супер, — блондин вопросительно смотрел на нас и явно был не рад гостям. — Вы бы ещё всю группу позвали, ведь мне так не хватает вашего общества.

— Мы ненадолго, успокойся, истеричка, — безразлично сказала девушка, не позволяя мне что-либо произнести. Их обмен колкостями словно давал мне время на подготовку того, чтобы услышать правду, но я даже не решалась задать свой вопрос. — Ну же, — Кэти несильно толкнула меня локтем, пока я, застывшая, смотрела на перебинтованное тело Хёну и представляла себе, как Джунён избивает его.

— Ты… тебя… твои… Я хотела спросить… Ну там… — губы так сильно дрожали, что я не могла закончить ни одно своё предложение.

— Я сама спрошу, Сонхи, — вмешалась подруга, взяв меня за ладонь. — Хёну, тебя ж избили, да? Это был шизик с розовыми волосами, не так ли? — спросила она, и я сердито посмотрела на неё, не думая, что она сделает так резко, без предисловий и настолько требовательно.

— Пришли потешиться надо мной? — он злобно фыркнул и взглядом попросил медсестру оставить нас.

Я заметила, как его пальцы сжались на подлокотниках кресла, и, не будь у него сломаны нижние рёбра, он, наверно, встал бы, чтобы самолично выпроводить нас вон из палаты.

— Мы пришли за правдой, — тихо ответила я и неосознанно добавила: — И чтобы извиниться.

— Не слишком ли поздно? Кстати, как идёт перевод статьи из Junge Freiheit? На что ещё пойдёшь ради карьеры? — парень саркастично усмехнулся, и я посмотрела на Кэти, безмолвно прося её не реагировать на его язвительность.

— Хёну, я ничего не знала. И как бы я не хотела эту работу, никогда не попросила бы… такого, — я ощущала себя сломленной и униженной, но совесть не позволила бы проигнорировать состояние однокурсника. Я была виновата.

— Я знаю. Этот псих предупредил, что если я доложу полиции или, ещё хуже, тебе, то он сломает мне кое-что поважнее рёбер, — тихо буркнул он, опустив взгляд вниз.

— Испугался, что он сломает тебе яйца? — Кэти рассмеялась во весь голос, лишь всё портя, а я покрывалась мурашками, не желая верить в то, что парень, в которого я влюблена, мог такое сделать.

Я подсознательно оправдывала его, но не могла игнорировать живое доказательство того, что Джунён всё ещё болен, он не излечился.

— Зачем вы пришли? — сердито крикнул он, подкатывая кресло к своей кровати, и дотянулся пальцами до кнопки вызова медсестры.

— Подожди, — я быстро подошла к нему, заставив его руку застыть в воздухе, но совсем не знала, что ещё хочу услышать. — Это точно был он?

— Сонхи, что тебе ещё нужно узнать, чтобы понять в то, что этот парень ненормальный? — Кэти непонимающе хмурилась, пытаясь потянуть меня за локоть к выходу.

— Он шёл за мной от здания бизнес-центра почти до моего двора и остановил в тёмном переулке. Сначала ударил в лицо, сломав мне нос, и, повалив на землю, продолжил избивать ногами в рёбра. И всё это время повторял себе, что делает это ради Квон Сонхи. И когда я постепенно терял сознание, пригрозил мне, чтобы я не смел говорить тебе об этом, — ответил он спокойно, не поворачивая на нас головы и задумчиво уставившись в окно.

— Так почему ты не рассказал правду? Реально испугался за свои яйца? — спросила Кэти, но уже без капли усмешки в голосе.

— Мне было стыдно, — еле слышно ответил парень через несколько секунд молчания. — Ведь я даже не смог дать ему сдачи. Сонхи, — он поднял на меня голову, и я заметила, как блестят его глаза, наполненные слезами. — Ты же не скажешь ему, что знаешь? Ведь это не я тебе рассказал. Обещаю, я не буду обращаться в полицию. Пожалуйста, я… я очень боюсь… — прошептал он, и я не могла произнести слова, впервые в жизни видя отчаявшееся и испуганное лицо Хёну.

Несмотря на то, что на первом курсе желала, чтобы он был унижен так же, как и я, сейчас я совсем не чувствовала радости от свершившейся мести. Он не заслужил этого.

— Всё хорошо, Хёну, — с трудом вымолвила я, прекрасно понимая его страх, и была готова встать на колени перед парнем, так как именно я была виновата в том, что он в этом состоянии. — Я не расскажу ему.

Он снова уставился в окно, продолжая сжимать пальцами подлокотники кресла, и я заметила, как он пытается держать слёзы в себе. Джунён сломал когда-то пафосного и уверенного в себе парня, и я понимала, почему его брат и отец отправили его в лечебницу. Я молча смотрела на Хёну, понимая, что должна как-то ему помочь, но в голову не приходило ничего, что могло бы его подбодрить.

— Нам, наверно, пора, — Кэти первая нарушила наше молчание, взяв меня за запястье, и взглядом указала на дверь.

Но я не могла сдвинуться с места и была уверена, что не должна. Я хотела, чтобы Хёну сказал что-то, попросил меня остаться, поэтому выжидающе смотрела на его затылок, отталкиваясь от подруги.

— Сонхи, — тихо проговорил он, наконец, — прошу тебя, больше не приходи, — на этих словах он нажал на беззвучную кнопку, через несколько секунд после которого пришла медсестра.

— Ну всё, ему надо отдыхать, пошли уже, — раздражённо произнесла Кэти, потянув меня за ладонь, и я уже не стала сопротивляться, пытаясь унять боль от слов парня. Он ненавидит меня и имеет на это полное право.

Чуть ли не бегом выйдя из здания больницы, я, наконец, отцепила крепко схватившуюся за запястье подругу, остановившись на мгновение и пытаясь переварить услышанное. Я больше не могла оправдывать Джунёна, защищать его и надеяться, что всё происходящее неправда. Я вообще должна была заставить Хёну написать заявление на парня, но, кажется, тому ещё понадобится помощь специалиста, чтобы побороть страх и рассказать кому-то об этом.

— Сонхи, ты как, милая? — спросила Кэти, с настороженностью в глазах посмотрев на меня, пока я ртом глотала воздух, стараясь опять не расплакаться.

— Всё хорошо, — ответила я, выдавливая из себя улыбку.

Она отрицательно покачала головой и обняла меня, медленно поглаживая спину.

— Пойдём к нам. Покушаешь и поспишь, этот день слишком затянулся для тебя, — прошептала она и с надеждой посмотрела в мои глаза. Я долго сомневалась, что ей ответить, хоть и понимала, что она права и я должна согласиться.

— Я пойду домой, — тихо произнесла я и, не дожидаясь ответа, медленно направилась в сторону остановки.

— Охренела? К этому больному? — крикнула она мне вслед и быстро подбежала, хватаясь за мой локоть. — Я не пущу!

— Ким Соён, — спокойно сказала я, впервые за долгое время назвав её корейским именем, — я хочу домой, — я старалась звучать как можно сдержанно, но знала, что она всё равно не поверит тому, что со мной всё хорошо.

— Но…

— Пожалуйста. Я очень хочу домой, в свою комнату, в свою постель, — говорила я медленно, тщательно выговаривая каждый слог, словно она не понимала корейский язык.

— Я пойду с тобой, — бросила она, встав передо мной, когда я дошла до остановки.

— Иди к себе, ты же обещала Чону помочь ему в подготовке к последнему экзамену, — устало ответила я, успокаивающе кивая ей.

Я сегодня достаточно уже потревожила её, и мне не хотелось, чтобы меня опекали целый день. А так как Кэти не просто волновалась, но ещё и ругала меня за мою глупость, я нуждалась в том, что побыть одной и справиться со всем самой.

— Да к чёрту Чону, когда ты словно в психушке живёшь, — я видела, что девушка начинает злиться на меня, и, тяжело вздохнув, решила нечестным способом избавиться от назойливой подруги.

Заметив подъезжающую к остановке маршрутку, я стянула с плеча её сумочку. Я виновато улыбнулась её удивлённому взгляду и бросила сумочку как можно дальше от остановки. Она рассерженно нахмурилась, выругавшись матом, и побежала к ней. Я мысленно оправдывала себя тем, что мне нужно побыть сейчас одной, поэтому быстро забежала в автобус. Несколько пассажиров изумлённо смотрели на меня, наверно, увидевшие, как я некрасиво обошлась с подругой, но я проигнорировала их, усаживаясь у окна. Кэти только поднимала сумочку и, когда заметила, что меня нет на остановке, что-то крикнула, сердито топнув ногой. К счастью, автобус уже тронулся с места, и она не успела сесть вслед за мной. И лишь, когда мы отъехали, зазвонил мой телефон. Это была Кэти, и совесть начала сильно меня мучить.

— Кэти, мне очень жаль, — сразу же проговорила я, взяв трубку.

— Ты психованная идиотка! — крикнула она мне в ухо, и я даже положительно кивнула. — Совсем свихнулась со своими близнецами. Что за ребячество?

— Иначе ты не отстала бы, — ответила я, но только сейчас поняла, как глупо поступила с подругой.

— Ну и сиди одна. Позвонишь мне из психушки, — с этими словами она бросила трубку.

Я тяжело вздохнула. Совсем не хотелось ссориться с Кэти, ведь она так поддержала меня сегодня. Я пыталась как-то оправдать себя, понять причину, почему отказалась от её предложения, почему вообще я еду в эту квартиру. Но не находила слов и совсем не представляла, что сейчас меня ждёт. Я гадала о том, проснулся ли Джунён, и всё же надеялась, что не встречу его по дороге к себе. Я не знала, как буду теперь на него реагировать, зная, что он сделал Хёну. И я боялась, что случайно проболтаюсь об этом, опять подвергнув однокурсника опасности.

Уже заходя в лифт, я ощущала, как сердце волнительно трепещет, а кожа покрывается мурашками. Ещё в автобусе я вытащила из сумки ключи, чтобы не терять времени у двери и сразу войти в дом. И когда дверцы лифта открылись, я столкнулась взглядом со спиной парня, сидящего на корточках и чешущего мордочку Темпо. Я застыла на секунду, пытаясь понять, кто именно сейчас сидит. Он был в серой панамке, скрывающей волосы, по цвету которых я смогла бы определить его личность. Как назло, парень был одет в белую хлопковую кофту с длинными рукавами, и я не могла по наличию татуировок понять, кто это. Я несколько минут стояла на месте, боясь, что он услышит меня. Мне казалось, что это Джунён, ведь он и раньше играл со своей собакой между нашими дверями. И когда Темпо, заметив меня, несильно гавкнул, я испуганно уронила связку ключей. Не потому, что боялась эту собаку, а потому что боялась Джунёна.

— Сонхи? Не бойся, я держу его, он не укусит, — парень быстро встал на ноги, пряча пса за спиной, и я быстро определила, что это Боён. Мой сосед, который помнил о моей фобии к собакам.

— Я не боюсь, — ответила я, понимая, что мой страх перед этими животными значительно снизился после знакомства с Джунёном. Подняв ключи с пола, я медленно подошла к двери своей квартиры, замечая удивлённый взгляд парня, ведь я слишком близко стояла к Темпо. — Это собака твоего брата, — сказала я, решив, что должна как-то объяснить ему.

— Он купил себе собаку? — спросил он, вопросительно посмотрев на пса.

— Нашёл его на улице и оставил себе. Даже отказался отдавать его в приют, — на этих словах я усмехнулась, улыбаясь себе под нос.

Теперь понятно, почему он не любил приюты для животных. Так как сам целый год провёл взаперти.

— Я нашёл его скулящим перед моей дверью, — проговорил Боён, продолжая гладить пса кончиками пальцев.

— Всё-таки, не такие вы и разные, — прошептала я себе под нос, случайно произнеся мысли вслух, и совсем не пыталась себя оправдать этими словами.

— А?

— Тебе надо отдать Темпо хозяину, — произнесла я, уже открыв дверь своей квартиры, но не решаясь войти внутрь.

— Джунёну? — переспросил он, и я заметила в его голосе усмешку.

Я понимала, что мои слова звучат смешно, поэтому попыталась перефразировать их.

— Темпо сейчас живёт у Минсу, — ответила я, намекая на то, что его брат сейчас тоже там остаётся.

— Нет, я лучше отнесу его к нам в приют, там за ним лучше присмотрят, — проговорил он, кивая собственным словам.

Я убрала ладонь от ручки двери и повернулась к парню, недоверчиво посмотрев на него.

— Ты думаешь, Джунён даже за собакой не сможет ухаживать? — мой вопрос прозвучал чересчур сердито. Я не думала, что продолжу защищать этого парня после визита в больницу.

— Прошу тебя, Сонхи. Ты совсем не знаешь моего брата, — сказал он устало и даже немного высокомерно, заставляя меня чувствовать себя никем.

Я понимала, что могу не знать Джунёна так, как его брат-близнец, но это не значит, что он мне совсем чужой человек.

— Да, я его плохо знаю, но и тебя тоже, — обиженно бросила я и быстро вошла в квартиру, слишком громко закрыв за собой дверь, через которую услышала, как залаял Темпо.

Не знаю, зачем я вообще это сказала. Мне срочно нужно было поспать, ведь я начинаю ненавидеть саму себя за то, что не могу определиться со своими чувствами и выплёскиваю свою раздражённость на ни в чём не повинных людях.