Две капли голубой крови!

ПОДРУГИ МАМЫ

Мама общалась с тремя подругами или знакомыми, признаюсь, не знаю, как правильно их назвать, тех, которых я помню с самого детства; потом к ним добавилась четвертая, может есть еще кто-то, но других людей, к которым либо мы ходили в гости, либо они к нам, в нашей с мамой жизни не было. Поначалу три подруги жили в одном доме и помогали друг другу.

Одна из них, Галя, черноволосая красавица, несколько моложе мамы. Детей у нее не было. Она жила одна в двухкомнатной квартире и подрабатывала фиктивными браками. При этом она умудрялась влюбиться в своих компаньонов и страдать, если ее бросали. До сих пор не пойму, зачем мама посвящала меня в эти подробности чужой взрослой жизни. Галя нам с сестрой нравилась, она всегда смеялась, с ней было весело. На мою свадьбу именно она подарила мне свадебное платье. Галя в моих детских глазах имела один существенный недостаток: она на каждой встрече с мамой предлагала выпить алкоголь. Садились подруги поболтать на кухне, ставили бутылочку вина, курили и делились рассказами за жизнь. В раннем детстве я очень остро переживала эти моменты, ведь наш папа алкаш, и я боялась, что любая доза алкоголя может привести к страшным последствиям, хоть мама не давала поводов к этому, она никогда не напивалась, и дома спиртного не держала.

И вот как-то, когда мы уже переехали в другую квартиру, мама отправилась к Гале в гости вместе с нами, подружки посидели, пообщались, выпили, и мы пошли домой. От Гали до нас ехать четыре трамвайные остановки, но мама пребывала в хорошем настроении, стояло лето, чудесная погода, и она сказала, что мы пойдем пешком, прогуляемся. Мама никогда не относилась к закомплексованным людям: она могла идти и напевать песни, прыгать, как девочка, с бордюра на асфальт и обратно; люди обращали на нас внимание, и я, подрастая, такого ее поведения смущалась и всегда просила маму перестать. На что получала один и тот же ответ, что если я стесняюсь своей матери, то могу поискать себе другую. А в этот раз мама громко пела, прыгала и веселилась. На ногах у мамы обуты сабо на каблуках. Она поддала мальчишкам мяч, который выкатился с поля и… сабо улетел вместе с мячом! Мальчишки смеялись и подтрунивали над ней, а мне стало невыносимо стыдно, что моя мама выпивши. Я просила ее не привлекать к нам внимание, но она весело отвечала мне:

— Ленка, ну какая же ты зануда! Дай матери расслабиться!

И продолжала веселиться. Это была моя самая мучительная прогулка с мамой, так как я знала, что алкоголь — это страшное зло! Я очень тяжело перенесла, что окружающие видят, что моя идеальная мама подвержена этому страшному злу.

Вторая подруга, Татьяна, состояла в разводе, и растила сына. Ее муж оказался таким же «козлом», как и наш отец, хотя алименты ей платил. Мама держала меня в курсе всех событий ее личной жизни, но мне она не нравилась, и я ее помню плохо.

Третья подруга — Света. С ее сыном Петей я дружила. Света считалась моей крестной, хотя крещенной я не была. Она лучшая мамина подруга и замужняя. Но ее мужа, как мне кажется, я ни разу не видела. Крестная дарила мне подарки, один раз мы вместе отмечали мой день рождения, я ее любила. Как можно догадаться, я была в курсе проблем и ее личной жизни. Почему-то мама не посвящала меня в проблемы на работе или с детьми, или иные, а вот о проблемах в семье мне рассказывалось многое. В итоге мамина теория, что «Все мужики — козлы!» подтвердилась и с тетей Светой. Муж ее бросил, да еще пока жена с детьми находилась на даче, ночью подогнал машину и вывез из квартиры всю мебель. Я знала эту историю в подробностях. Мама словно торжествовала, как ученый, получивший доказательства его теории. В моих глазах рухнул последний оплот счастливых семейных отношений. Уж раз и тетю Свету таким подлым образом бросили и обманули после, казалось бы, стольких лет совместной жизни, то все мужики однозначно «козлы».

Расстались лучшие подруги в один день, и виновницей этому послужила я. Я была уже замужем, когда они вдвоем пришли ко мне в гости. Света посмотрела, как я живу, познакомилась с мужем, а потом пока мама вышла покурить на лестничную клетку, один на один поговорила со мной. В разговоре крестная буквально умоляла меня не слушать мамины слова о муже, думать своей головой и так далее. Еще она сказала, что за гораздо меньшие вещи, будь она на месте моего мужа, она спустила бы маму с лестницы и на километр не подпустила бы к своей семье. Я удивилась ее поддержке, так как до этого всю мою жизнь, как мне казалось, они с мамой солидарны по всем вопросам, и ожидала противоположного. Мы договорились, что маме свое мнение крестная постарается донести сама. Это была их последняя встреча. Таких проклятий и обвинений в предательстве я не помню.

— Пригрела змею на груди! Стерва! — как только мама ее не называла, а в многолетней дружбе поставлена жирная могильная точка.

— За моей спиной… И надо же уговаривать тебя жить с этим «козлом»!

Мама не могла понять, как тетя Света посмела поддержать моего мужа. Даже боюсь представить, какое выяснение отношений произошло между ними.

— Если я только узнаю, что ты общаешься со Светкой, у тебя нет матери. Или я, или она! Поняла?!

И я поняла!

А четвертая мамина подруга, обретенная уже на новой квартире, это несчастная татарка Рита. Мать Риты разрешила ей выйти замуж только за татарина. А у Риты проблемы с челюстью и очки плюс шесть… и единственный русский поклонник. Но Ритина мама была непреклонна, если замуж, то только за татарина. Так как очередь из женихов к ней не стояла, это мне рассказывала моя мама, то измученная мамиными запретами Рита приезжала к подруге делиться своими горестями и заодно привозила свежие журналы. У подруг объединял общий интерес — вязание. А вязали они по журналам. И в то время эти журналы представляли жуткий дефицит и стоили дорого, а у Риты они каким-то волшебным образом были. И мама курила часами с Ритой на кухне, а потом с издевкой рассказывала мне историю Ритиных взаимоотношений с матерью и ее мечты о браке, говоря мне, какая она глупая.

Вот, пожалуй, все, что я могу рассказать о маминых подругах.