Его строптивая любовь

Глава 23

После второго занятия с мечами я едва переставляла ноги. Сил настолько не доставало, что Рагнар подхватил меня на руки и отнёс в Хрустальную башню, уложив спать прямо в тренировочной форме. Проснулась я только к вечеру и первым делом схватилась за так и не прочитанную книжечку, которую должна была изучить два дня назад и сразу вернуть.

Информации в ней было всего ничего — сплошь какие–то космические иллюстрации и буквально несколько строчек текста на каждой из двенадцати страниц. Притом всё было написано витиевато и заковыристо, непонятно. Я ещё была сонной и плохо соображала, потому решила перенести рисунки и текст в тетрадь и поразмыслить о содержании позднее, что и сделала. И только когда приняла душ и бежала по темноте в библиотеку, сообразила, о чём шла речь.

— Оу, — выдохнула, замерев в нескольких метрах от библиотеки.

Я попросила у библиотекаря книгу, с которой мне стоит ознакомиться, словно пароль произнесла. А она на девяносто девять процентов тоже тёмный маг, раз имеет доступ к сокровищам Академии. По крайней мере, из подсказки поварихи следует именно это. Значит, книгу мне передала, по сути, сама Академия, которая знает, что со мной происходит. И эти космические иллюстрации — не что иное, как объяснение формирования связи с подаренным миром! В ней ведь было что–то про сон, а я теперь постоянно отключаюсь и сплю. Хорошо, Рагнар подсказал, что это нормальное явление.

Открыла книгу и вновь пробежала глазами по тексту и рисункам, пытаясь трактовать их из заданного контекста.

Один из рисунков, который немного видоизменялся на каждой странице, символизировал время. Похоже, привязка будет формироваться целый год. Знать бы ещё, сколько длится год в моём мире. Надеюсь, я не буду ходить постоянно сонной и не выспавшейся, мне ведь и учиться нужно, и тренироваться, и много чего ещё.

Далее рисунки разнились. На первом луна пряталась за горизонтом. Как раз намекала на сонливость. На втором я видела бушующее море, а текст, кажется, указывал на моё неуравновешенное эмоциональное состояние или проблемы в работе со стихией воды — до конца не ясно. На третьем был изображён тёмный–тёмный лес и всего три слова: «Тайны души твоей». То ли душа у меня — тёмный лес и потёмки, то ли я безуспешно познаю истинную суть себя и блуждаю во мраке, то ли ещё что. Похоже, придётся разбираться по факту. Хорошо, скопировала себе рисунки с текстом, буду сверяться.

— Посмотрим, — пробормотала, переворачивая очередной лист.

— Какая чудесная встреча! — раздался за спиной голос Ликса.

Спрятала книжицу в карман, склонила голову к плечу, имитируя глубокую задумчивость, и пошла дальше. Будто и не ко мне обращались. Нет, ну а что? Имени моего он не назвал. Мало ли, кому он там радуется?

— Алессаль! — возмущённо произнёс белокурый красавец с пронзительными и злыми зелёными глазами. — Алессаль, подожди!

— А? — я замерла, полуобернувшись. Троица в полном составе. Они вообще ходят по одиночке? — Добрый вечер, — поздоровалась, одарив на мгновение доброй улыбкой и тут же продолжив путь.

— Постой! Пожалуйста! — вновь повысил голос первый красавец академии.

Я остановилась, но не стала поворачиваться. Ну а что? Он ведь не просил. А я сделала ровно то, что от меня хотели. Подавила ехидную улыбку. Постояла немножко, секунды три, время ведь мне тоже не обозначали, да и пошла дальше.

— Издеваешься? — рыкнул Ликс.

Обернулась, сделала удивлённое лицо.

— Я? — протянула возмущённо. — Ты сказал: «Постой!», я постояла и пошла, ты ведь не подошёл. — Хлопнула глазами, зная, до чего невинно и безыскусно сейчас выгляжу. Спасибо моим социальным сетям на Земле, это я умела делать на ура — не зря столько тренировалась.

— Какая послушная девочка, — неожиданно протянул горец, первым сообразив, в какую игру я играю.

Смерила его холодным взглядом.

— Мы не представлены, и я не давала вам права говорить со мной в подобном тоне. За сим считаю разговор закрытым и удаляюсь. Приятного вечера, господа, — отчитала я наглецов и пошла в библиотеку, тщательно контролируя пространство, ещё и Огонька на помощь позвала, чтобы страховал.

В библиотеке заставила тело расслабиться. Мышцы от напряжения сводило едва ли не судорогой — всё же поворачиваться спиной к трём опасным противникам — та ещё затея. Но так было нужно, иначе уважения в академии не заслужить. Не сомневаюсь, что каждая деталь нашей стычки будет обмусолена в каждой комнате общежития уже к завтрашнему утру. Здесь даже у стен есть уши.

— Добрый вечер, — обратилась к библиотекарю, стараясь говорить спокойно и тихо, не отвлекая прилежных студентов от занятий. — Прошу меня извинить за задержку, не могла прийти раньше, — произнесла, выкладывая из кармана маленькую, но такую полезную и своевременную книгу.

— Я знаю, — коротко ответила женщина, убирая её в ящик стола и запирая. — Что–нибудь ещё?

— Нет, пока достаточно. Благодарю, — с поклоном отозвалась я, затем подумала, что красавчики–шпионы могут находиться неподалёку, а встречаться с ними я не хочу. Посмотрела на тёмную нерешительно.

— Вам стоит поесть, вы очень худенькая и бледная, вам не хватает сил и нужно их восполнять сном, полезной едой и медитацией, — заметила та.

— Уже поздно, столовая не работает.

Женщина изогнула бровь и так на меня посмотрела, словно говорила: «Девочка, в своём ли ты уме? Для тебя всё здесь работает круглосуточно и так, как надо». А может, я не права, и она посылала иную мысль, например: «Тебя там ждёт моя подруга повариха, так что не тупи, девица, шурши ножками, куда велено».

Ещё раз поблагодарив даму, направилась к выходу. В библиотеку как раз заходили мои «внезапные воздыхатели» в окружении стайки девушек. Явно ведь про мою душу. А я ухожу! Усмехнулась про себя.

«Ах, подите–посмотрите, прямо–таки без фан–клуба уже и не передвигаются, боятся меня, видимо», — дал комментарий внутренний голос.

Кивнула парням и, ловко обогнув их компанию, выскользнула за дверь. Язык пришлось натуральным образом прикусить — боялась съязвить о том, до чего похвально такое стремление к знаниям. Сейчас любая моя фраза могла послужить им возможностью развернуться и пойти со мной. Я буквально слышала ответ Ликса на этот выпад: «Стремиться за такой девушкой куда интереснее!»

И всё! Потом не избавишься от этого коварного типа. А меня есть отправили, и делать это лучше в спокойной обстановке, а не зарабатывая несварение от «окружающего пейзажа», троица своими широкими спинами иного вида мне не оставит.

Ровным шагом продефилировала в столовую, где, к сожалению, не нашла свою любимую повариху, зато обнаружила дежурного поварёнка, который моментально налил мне чашку бульона с травами и выдал корзинку с пирожками, а затем, пока я ела, принёс небольшую корзину разноцветных ароматных фруктов и поставил на стул рядом.

— Всё съесть сегодня до сна, — велел он неожиданно строгим и низким голосом. — Каждый день приходи в это же время. Бульон лечебный, тебе нужно его пить постоянно. Ну–у–у, долго ещё. Так в меню написано, — сообщил он план по восстановлению моего здоровья.

— Спасибо большое, — ответила с поклоном.

Поварёнок удалился за стойку и больше не показывался, я же жевала и размышляла, кто взял надо мной шефство — сама Академия или все взрослые тёмные, которые увидели во мне маленького и беззащитного, оставленного родителями ребёнка? Отчего–то казалось, что верны оба варианта.

После ужина я решила прогуляться, но на миг подумала, не опасно ли это. Завтра первый учебный день, студенты уже вернулись и наверняка прежнего уединения я не найду. А оборотни… Вдруг столкнусь ночью ненароком, испугаюсь и ударю тьмой, выдав себя с головой?

«Огнём бей», — посоветовал сонный и вялый Огонёк, и я поняла, что зря не взяла ему еды.

«Яблочко будешь?» — спросила, направляясь к любимой беседке, где были чаши для стихий — чтобы студенты медитировали, отдыхали и тренировались.

«Яблочко ешь сама, а мне — корзинку», — тут же откликнулся троглодит, но прежней активности от него не чувствовала.

«Мне по голове потом настучат в столовой, лучше соберу тебе трав и веток».

«Тоже неплохо», — согласился друг мирно.

«Почему ты так слаб? Мир и из тебя тянет силы? Или это из–за моего состояния?»

«Всего по чуть–чуть и немного депрессии сверху», — неожиданно выдал Огонёчек земное слово.

«Депрессия? Почему?» — взволновалась я, отставив корзинку и включив несколько магических фонарей, чтобы найти дрова и ароматные травы.

«Скучаю я по полёту, Миа. Даже не думал, что настолько», — грустно ответил он. — «Но пролетели и я… ох…»

«Это намёк, что я должна вернуть тебя Рагнару?» — спросила, выпрямившись. Голос лязгнул сталью.

«Нет, дорогая», — заверил Огонёк. — «Я не собираюсь уходить, ты мне нравишься. Но, когда мы возвращались из нашего нового мира, подловил себя на мысли, что ты права, я неосознанно подталкиваю тебя к дракону, а это неправильно», — тихо–тихо закончил он.

«Неправильно, конечно», — согласилась, вновь возвращаясь к сборам и потихоньку наполняя ветками самую большую чашу для моего депрессивного чуда. — «И не стоит этого делать, я сама прекрасно справляюсь!»

Огонёк хихикнул, но я чувствовала его тоску и всё равно немного злилась. Понимала, что это неправильно, он ведь живой и тоже испытывает чувства, более того, честно в них признаётся, чтобы между нами не было недоговоренности, как я и просила, но… Всё равно чувствовала себя преданной.

«Я тебя не предавал и не предаю. Напротив, Миа. Увидев каплю твоей крови на ткани, я с радостью воспользовался возможностью связать нас более тесными узами и потом немало времени корил себя, что поступил бессовестно, не предупредив, какие плюсы и минусы несёт эта связь для тебя лично. Ты ещё дитя и нуждаешься в защите, я оправдывал себя тем, что забочусь о тебе. Точнее… Я сейчас сказал правду и неправду одновременно», — признал Огонёк честно. — «Дело также в том, что ты — наследница Хрустальных Чертогов, ты правитель по рождению, по призванию. Для любой живой стихии честь служить тебе. Это повышает и мой статус», — поделился друг тонкостями иерархии среди своих. — «Так что я… Извини, Миа, но я лишил тебя возможности найти себе более подходящую компанию».

От неожиданности выронила охапку хвороста, глупо хлопнула глазами. Вспомнила, с какими благоговейными интонациями Огонёчек говорил про живой огонь Маро, его древнюю суть. А затем стушевался, раздавленный чувством вины из–за своего проступка.

«То есть ты молодой огонь?» — уточнила, не позволяя себе лишних эмоций. Сперва нужно во всём разобраться.

«Да. Я вырастил лишь шесть поколений, ты — седьмая. Это как… В общем, я ещё очень молод и…» — Огонёк замялся.

«И–и–и?» — протянула, собирая в охапку выроненные ветки. Как по мне, семь — прекрасное число, а шесть поколений разных магов — вполне приличный послужной список.

«Ты могла получить древний огонь, он сделал бы тебя сильнее», — едва ли не пропищал мышью Огонёчек.

«Или превратил бы в жестокое чудовище, захватив власть над глупой и неопытной в магических делах девицей», — заметила, окончательно успокоившись. — «Не парься. Я не в претензии».

«Точно?» — протянул Огонёчек так мило и трогательно, что сердце забилось сильнее, а на глаза едва не навернулись слёзы.

«Точно. Не будь тебя, я бы уже была замужем за его величеством Орином Первым, ела рахат–лукум в гареме и делала мозг окружающим», — пошутила немного грустно.

«А ведь верно!» — обрадовался Огонь и приосанился, оживился. — «Я уже не раз тебя спасал! Без меня ты бы пропала!»

«Иди ужинай, спаситель», — хмыкнув, запустила руки в чашу, чтобы живая стихия незаметно слилась с зажжённым мной огнём. И только когда осталась наедине со своими мыслями, хмыкнула, сравнив Огонёчка с котом. Те вечно, как нашкодят, уши прижимают и прячутся, но стоит только понять, что гроза миновала, всё, они снова гордо задирают морду, хвост — трубой, и пошли тиранить семейство, требуя еды, ласки и беспрекословного подчинения.

Хмыкнула.

— Хотела бы я завести котика, но в академии, наверное, нельзя, — произнесла, глядя на радостно хрустящий ветками Огонёк. — Он бы мне мурлыкал на ночь, успокаивая и усыпляя. Красота!

Села на скамейку, откинувшись на спинку и задрав голову к тёмному, мерцающему холодными звёздами небу. Немного полежала, ни о чём не думая, не заботясь. Затем вспомнила о фруктах и со вздохом потянулась к корзине, нащупывая яблоко, о котором не так давно мечтала. Однако, стоило сделать первый укус, как я увидела два сверкающих золотом глаза точно напротив, через дорожку, в кустах.

Первая реакция — испуг. Дикое количество впрыснутого в кровь адреналина, волосы дыбом, сердце бьётся так гулко, будто вот–вот проломит грудную клетку.

И тут же меня отпускает. Оборотень ничего мне не сделает — не посмеет. Мы на территории академии — это уже хороший ограничитель, строгие правила никто не осмелится нарушить, но есть и второй аргумент — рядом горит огонь, который я легко могу использовать против зверя. По идее, он это понимает.

С самым независимым видом сделала ещё один укус и посмотрела прямиком в глаза хищника, хотя знала, что в дикой природе подобное поведение является проявлением агрессии. Прислушалась к окружающему пространству, как буквально сегодня учил Рагнар, заодно тихонько подтягивая магию к кончикам пальцев. На всякий случай.

Интуиция не подвела. За моей спиной были ещё звери, притом довольно много. Гадать не приходилось — стая. И подбираются всё ближе, да так тихо, что и не заметишь их присутствие.

Яблоко звонко хрустнуло в третий раз.

— До чего вкусно, — протянула, словно вокруг меня не собирались злые и страшные оборотни не известно, с какой целью. Знала, чувствовала: справлюсь.

Я отложила остатки яблока в корзинку, не желая расставаться с ним из–за грядущей разборки «кто сильнее, тот и прав», в конце концов, яблоко мне положили всего одно, а разбрасываться добром я была не приучена.

В следующее мгновение затаившийся в кустах хищник пришёл в движение, передвигаясь в мою сторону огромными прыжками. Я услышала хруст веток и шорох листвы за спиной, но не позволила себе ни дрогнуть, ни отвлечься. Сделала то, к чему готовилась.

За моей спиной взревело пламя, взметнулось до небес, отрезая покорную вожаку стаю, дезориентируя её, пугая.

Поднялась. В крови медленно, словно замороженная до тягучего состояния огненная вода, разливалась ледяная тьма. Я не нервничала, не металась, не сомневалась. Не атаковала. Лишь стояла и смотрела, как огромный лохматый волк нерешительно замедляется, замирает передо мной.

— Представьтесь и объяснитесь, — приказала холодно и твёрдо. Взгляд от волка по–прежнему не отводила, показывая, что здесь я главная, и бояться стоит не мне.

Несколько минут мы стояли и играли в гляделки. Я не произносила ни слова. Не от того, что знала, как правильно вести себя в столь непростой ситуации или была великим специалистом в области переговоров, просто чувствовала: так надо. И ни капельки в том не сомневалась. Не раз уже уверилась, что стоит доверять своей тёмной сути и её звериному чутью.

Волки обошли стену огня и встали позади альфы. Представила, как занимательно выгляжу на фоне огненного полотна — ну красота же, а? Но улыбке не позволила тронуть уста или глаза. Мы не договорили. Конфликт не исчерпан. Расслабляться рано. А ещё важно — не позволить тёмной и жестокой части моей души вырваться на свободу, потому что я не то, что не боялась возможной схватки, я её предвкушала, жаждала! И в какой–то мере противостояние было не только внешним, но и внутренним. Я не желала превращаться в кровожадного, упивающегося вседозволенностью монстра, как этот волк сейчас.

Он не верит, что я справлюсь. Волки верят в стаю и её силу, считают себя главными на этой территории, не сомневаются в себе и недооценивают противника. Видимо, поговорка «один в поле — не воин» у них в ходу. Зря.

Развела руки в стороны, легонько поиграла пальцами, собирая края огненной стены, сворачивая её в более компактную, плотную, но не менее устрашающую, пышущую жаром защиту. Теперь моя спина была в безопасности даже от тысячи волков. Затем обратилась к огню мысленно, приказывая сковать сотню огненных мечей, направленных в сторону волчьей стаи.

На демонстрацию силы ушло не больше секунды.

Парящие в воздухе огненные мечи освещали пространство лучше любых фонарей, отражались голодным огнём в волчьих глазах, и теперь я легко могла их сосчитать, только в этом не было необходимости. Они или отступят или примут человеческий вид, до столкновения не дойдёт — мы в Академии.

Моя тёмная суть несчастно вздохнула. Она так надеялась на печальный исход… для волков.

Тяжёлую, жуткую тишину разрезал грозный рык и из тех же кустов, откуда явился вожак, степенно и мягко вышла прекрасная белая тигрица. Вслед за ней показались ещё несколько особей. На моё удивление, в арьергарде у Беарры ир Син, а я не сомневалась, что это именно она, были не только тигры, но и другие кошачьи, особенно мне понравилась одна маленькая рысь с очаровательными кисточками на ушах. Жаль, не рассмотришь внимательнее — приходится контролировать территорию.

Волки оскалились, ощетинились и… попятились. Все, кроме вожака.

— Стоять! — рявкнула я и, повинуясь моему желанию, пути к отступлению были отрезаны жадным и голодным до вкусного меха огнём. Приструнила Огонька, напомнив, что мы здесь не собираемся жарить шашлыки, как бы ему того ни хотелось, я всё же добрая и милая, нечего меня портить до такого состояния. — Приношу свои извинения, Беарра, — с поклоном тигрице произнесла я, — это вынужденная мера, я не причиню вам вреда.

Тигрица кивнула и спокойно разлеглась на траве, подавая пример своим «девочкам». Её поза, то доверие, даже вера в мои силы, здорово поддержали. Она показала, на чьей стороне, но дистанцировалась, позволяя мне самостоятельно разобраться с обидчиками.

Перевела взгляд на стаю.

— Я жду, — произнесла с такими странными интонациями, что брови едва не поползли вверх от удивления. Звучит величественно. Ух! Гены, что ли, взыграли?

«А мне нравится держать гадов в страхе», — вдруг осознала я. И без того прямая спина ещё сильнее выпрямилась. Затем вновь напомнила себе, что главное — не стать какой–нибудь тёмной властелиншей в самом плохом и даже комичном смысле этого слова. Большая власть — большая ответственность, об этом нельзя забывать.

Волк обернулся человеком. Это произошло так быстро, что я не успела ничего толком разглядеть, а потом… потом вспомнила наставление Цоды: «Нельзя смущаться, тем проявляя слабость».

Смерила обнажённого мужчину холодным взглядом, остановила взгляд на точке между бровей, как рекомендуют земные психологи. Наклонила голову, напоминая, что я жду объяснений.

— Ты не заставишь меня говор–рить, — отрывисто бросил оборотень. Его глаза были совершенно дикими, нечеловеческими, невероятно злыми и голодными. И поза неустойчивая, нервная. Будто вот–вот сорвётся на бег, схватит за шею, свернёт в один миг.

Страха нет. Я остро чувствую всё происходящее. Сила на моей стороне.

Демонстративно подняла руку, щёлкнула пальцами, испаряя висящие между нами мечи. Света стало немного меньше и тело оборотня превратилось в прекрасную статую с чётко очерченным рельефом. Кошки заинтриговано развернули морды, разглядывая, я же себе того позволить не могла. Да и на что там смотреть? У меня есть куда более шикарный образец для любования.

— Я не собираюсь тебя пытать, — сообщила с улыбкой. Весёлой–весёлой. Немножко демонической, возможно. Хотя я, правда, очень старалась быть милой. Ну, не вышло. С кем не бывает?

— Как ты нас почувствовала? — тут же задал вопрос мужчина, притом говорил с таким нажимом, что я чуть было не ответила. Давить он умеет — ничего не скажешь. Только я — не одна из его волчиц.

Взмахнула ресницами, небрежно пожала плечами, а затем добавила в голос стали и ответила тихо и неожиданно страшно:

— Здесь я задаю вопросы.

Воцарилась тишина. Я и сама, признаться, обалдела от своих магических умений, которыми прежде не пользовалась по незнанию. Не зря говорят, что человек проявляет себя в экстремальных ситуациях. Вот и я, попав в переделку, слой за слоем вскрывала дарованные Тьмой и предками таланты.

— Пока не услышал ни одного, — заметил он, складывая руки на груди.

Что там говорят земные психологи? Если не ошибаюсь, это защитная поза. Нервничает волк. Злится, но нервничает. Не желает потерять лицо перед стаей. Текущая ситуация — прямая угроза его статусу.

— Вы помешали моему отдыху, — произнесла, изогнув бровь. — Подкрались со спины, планировали напасть ни с того ни с сего. Недостойное поведение.

— Ночь — наше время, — рявкнул мужчина. Волки за его спиной согласно рыкнули.

Ни один мускул не дрогнул на моём лице. Я прекрасно знала правила академии и свои права — в Эрмиде девушкам их достаётся так мало, что приходится быть во всеоружии. Но Беарра кивнула, когда я на неё посмотрела, подтверждая, что волк говорит правду, я вторглась на их территорию в их законное время. Оборотням нужно давать волю инстинктам, вот их, по–видимому, не ограничивают дневными прогулками по лесу.

Но правила–то нет! Академия лишь рекомендует не гулять по ночам. Не запрещает. Хотя… это ведь Эрмид, здесь всё шиворот–навыворот. Не выжил — твои проблемы. Хочешь гулять по ночам — обеспечь себе безопасную прогулку. Или будь достаточно удачлив — не попадись на зубок зверю.

Мне, как любой тёмной, тоже дорога ночь, так что будем сражаться.

— Покажите пункт Устава, — проговорила я, точно зная, что такого не существует в природе, а значит юридически я права. То, что оборотни запугали всю академию и резвятся по ночам — дело десятое.

— Это негласное правило, — чуть менее агрессивно ответил волк и его глаза потухли — он окончательно перевоплощался в человека. Довольно симпатичного.

— Значит, в этом году в Академии появилось новое негласное правило — Алессаль Фогрейв гуляет там, где хочет, и когда хочет, — твёрдо сказала я. — А если кто–то не согласен, — я обвела взглядом всех присутствующих в огненном кольце, — что же, ваше право обмануться. Один раз.

Я не стала больше говорить ничего. Пусть сами домыслят, на что способна маленькая хрупкая девушка с ревущим за спиной огнём. Замерла, фиксируя реакцию окружающих на мои слова и тон, с которыми они были произнесены. Не прошло и минуты, как волки прижались к земле, их вожак в человеческом обличье нахмурился, а кошки… кошки — это кошки, даже ухом не повели, одна и вовсе начала вылизывать лапку. Огромную такую, когтистую и тяжёлую.

Оборотень вдруг заблестел уже человеческими глазами, приосанился, поиграл мышцами, словно настраивая организм на общение с девушкой, и сделал шаг в мою сторону.

— Позвольте принести вам самые искренние извинения, прекрасная Алессаль, — начал он традиционно длинную оду женской красоте. Минуты через три он закончил распинаться и перешёл к делу: — Вы покорили моё сердце! Такая гордая, красивая, смелая девушка…

Ан нет, не перешёл. Ещё через несколько минут я утомилась выслушивать эту лицемерную нудятину и кашлянула.

— Простите, я поняла, что вы изучили весь словарь синонимов, но давайте уже перейдём к сути. Меня ждут яблоко, тишина и спокойствие чудесной ночи, — закончила с намёком, что пора бы и честь знать, даже огненное кольцо немного расширила и притушила — перепрыгивайте, незваные гости.

Красивое лицо на мгновение искривилось от злости. Ах–ах, не привык он к такому обращению, посмотрите на него. Ну так и не стоит набрасываться на милых, никого не трогающих тёмных — целее будешь. Яблоко не дал мне доесть, опять же. Оно уже заветрилось, наверное.

Однако мужчине нужно было меня переиграть на глазах у стаи и, так как это не вышло на магическом поле, он перешёл на не менее ему комфортное — соблазнение девицы. Только, уж простите, девица–то бракованная, не эрмидская, на обаяние оборотней не падкая.

— Позвольте пригласить вас на приятную прогулку под луной?

— Благодарю, не заинтересована.

— В смысле⁈ — искренне возмутился мужчина и как–то весь надулся, демонстрируя налитые мышцы.

Еле сдержала рвущийся наружу смех. Посмотрела на местного Аполлона скептически. Пару раз провела взглядом сверху вниз, склонила голову к плечу, будто оценивая и размышляя.

— А что вас удивляет? — уточнила невинным голосочком. — Вы не самая интересная кандидатура в академии. Фактура у вас, конечно, ничего. Видно, что вы занимаетесь спортом, мышцы накачали красивые. Со здоровьем, наверное, всё замечательно. Так по холодной и влажной траве–то бегать. Но современные девушки ценят совсем иное.

— Что? — спросил полностью дезориентированный и уже далеко не такой самодовольный, как пять минут назад, самец.

— Ум, — ответила я, окончательно убирая огненное кольцо и тщательно контролируя лицо, поскольку всё самодовольство волка, похоже, перешло ко мне.

На мгновение.

На ту долю секунды, что я не видела бешеного и злого Рагнара, который стоял и ни капли не терпеливо ждал окончания нашего с волком диалога.

Красавцу–оборотню хватило одного взгляда за спину, чтобы поклониться Рагнару, извиниться, сбивчиво попрощаться и исчезнуть вместе со свитой. А вот кошечки остались. Точнее, превратились из шикарных и красивых созданий с ушами, хвостами и когтями в ещё более прекрасных девушек. Совершенно обнажённых, разумеется.

Взгляд Рагнара поневоле устремился на девичье войско. Я поджала губы.

— Ваша светлость, бархатной вам ночи, — заворковала одна из девиц приятным голосом, приближаясь к дракону. Она шла неспешно и плавно, не сильно, но чарующе покачивая бёдрами, а я стояла и психовала, не понимая, как поступить. С кошками–то я вроде как дружу. Но сейчас готова схватить тёмную гриву роскошных волос в пучок и со всей силы приложить девицу о ближайшее дерево. И ей даже её тренированное тело не поможет — я уже почти в состоянии аффекта. Вот–вот сорвусь.

«Так-с, девушка, держите себя в руках».

Сделала несколько глубоких вдохов. Без эффекта.

— Доброй ночи, леди, — поздоровался Рагнар и сразу повернулся ко мне. — Алессаль…

— Думаю, вам стоит поговорить без свидетелей, — неожиданно вклинилась самая прекрасная девушка, которую я только когда–либо видела. — За мной! — скомандовала Беарра и, перекинувшись, исчезла в лесу.

Бесстыже подбирающаяся к моему дракону кошка бросила полный страданий взгляд, но покорилась главной, попрощалась и исчезла.

— Я хотела провести этот вечер в одиночестве: съесть корзину фруктов, любуясь звёздами, — произнесла, тщательно контролируя голос, а то, не приведи Тьма, дрогнет или в нём зазвучат обиженные нотки.

— Я не волк. Можешь пригласить хоть все стихии, ты не сдвинешь меня с места, — заявил дракон.

— А, ну стой, где стоишь, а я пошла к своим фруктам, — нарочито беззаботно произнесла я, оборачиваясь к заветной корзинке с недоеденным яблоком.

— Размечталась, — тихо сказал дракон, и в следующее мгновение я оказалась у него на руках. Он прижался лбом к моему лбу и тихо прошептал: — Ты исчезла. Я волновался. Не делай так.

И я оттаяла, размякла, посмотрела на своего дракона влюблённым взглядом. Но вредность сработала на опережение.

— Ничего не обещаю, — ответили мои губы, которые Рагнар тут же смял своими.