Его строптивая любовь

Глава 31

Утром от моих сомнений не осталось и следа. Я выспалась, приняла все виды стихийных душей. Сама не знаю, зачем, может, интуиция подсказала. Взяла меч, которым владела ещё ну очень посредственно, но отчего–то чувствовала: пригодится! И бодрой походкой направилась в столовую, где и встретила Маэстро. Он сидел за моим любимым столом и преспокойно уплетал стейк настолько минимальной прожарки, что если бы не коричневая корочка, уверилась бы, что он ест сырое мясо.

— Доброе утро, — поздоровалась с учителем и моей любимой кухаркой, которая сегодня щеголяла в удобном тёмном костюме с десятком кармашков. В брюках она казалась изящной и тоненькой, а ещё отчего–то совершенно смертоносной. Я её даже не сразу узнала. Лицо было прежним, однако манера держаться настолько изменилась, что она казалась другим человеком.

— Иди поешь, — незнакомым голосом, глубоким и сильным, произнесла женщина. — Подойдёт Ирис с Дженной и можем выдвигаться.

Они переговаривались за завтраком так, словно не собирались внезапно сорваться в другой мир и организовать там побоище, свергнуть власть и освободить заточённых дракона и огненного тёмного, которые каждый сам по себе — что маленькая армия. Но попались же! Значит, далеко не всё так просто в мире сайрен. А эти в ус не дуют. Будто даже в голову не приходит беспокоиться, что что–то может пойти не так.

Удивительно, но меня это не смущало. Я тоже не испытывала ни тревоги, ни страха. Лишь предвкушение чего–то интересного и волнующего будоражило кровь.

С удовольствием позавтракала, выпила два стакана компота и первой поднялась навстречу Дженне — оказалось, так зовут библиотекаря, которая здорово помогала с литературой.

Итак, моя теория подтвердилась. Осколки тёмных рас держались вместе и помогали друг другу, а меня, видимо, взяли на попечение.

Но почему они готовы рискнуть жизнью ради Рагнара с Маро? Не думаю, что это желание размяться и вспомнить былое. Есть что–то ещё. Что–то серьёзное, глубокое и, возможно, личное.

Интуиция подозрительно молчала, Огонёк вообще не отсвечивал.

Тогда подумала, за что бы я отдала свою жизнь? Только за родных и близких людей, наверное. Или… сердце дрогнуло. Быть может… Ну нет, вряд ли. Или да? На Земле все знают, что месть — блюдо, которое нужно подавать холодным. Быть может, моё появление в Эрмиде стало катализатором цепи событий, которая и приведёт нас в мир, с которого всё началось? В мир, где живут самые хитрые и коварные существа, сумевшие перессорить между собой все доступные им расы, спихнуть ответственность на других, получить свою выгоду и спокойно жить–поживать в уютном закрытом водяном мире.

Вспомнила книгу, которую добыл мне Маро. В ней двенадцать рас описывали своё видение ситуации: почему случился разлад, с чего началась война, почему они поступили так или иначе. Рыжик тогда сказал, что ждёт от меня свою версию событий, намекнув, что его вариант сильно отличается от написанного. Выходит, считал, что у меня достаточно сведений для качественного анализа, а я‑то кроме сайрен ни о ком и не знала больше!

Словно подтверждая мои подозрения в столовой появилась леди Ирис. И вот её узнать было просто невозможно — она даже отдалённо не напоминала свой «секретарский» образ. Высокая, ладно сложенная черноглазая брюнетка с кроваво–красными прядями в короткой стрижке остановилась на пороге и окинула разношерстный отряд оценивающим взглядом.

— Все в сборе. Отлично, — произнесла она, сощурив глаза. Голос её звучал начальственно–властно и даже деспотично. — От мира сайрен должна остаться горсть камней. Никакого снисхождения. Больше мы такой ошибки не совершим.

Паззл складывался за паззлом. Я вспоминала.

Вспоминала детство, в котором к маме приходили разные люди, запирались на кухне и шушукались. Вспоминала обрывки фраз, рассказанные на ночь сказки, вовсе не Братьев Гримм или народные, про бабу Ягу и Кощея, а об умной и прекрасной расе, которая всегда справлялась с любыми проблемами и всегда побеждала нехороших существ: драконов, некромантов, вампиров…

Одно из воспоминаний заставило округлить глаза.

— Что? — потребовала леди Ирис ответа, вперившись в меня страшным тёмным взглядом.

— Ко мне начали возвращаться детские воспоминания. Одна из сказок… — Прервала себя на полуслове, ведь время дорого, начала с важного: — Феи с сайренами заодно. А Фроя — фея, которая живёт во владении Фогрейвов, которая набивалась мне в подруги и даже получила от меня в дар фиолетовый ауромо — подруга моей… няньки. Той сайрены, что выдавала себя за мою мать. Она к нам приходила. Я её видела и не раз. То–то мы так легко и быстро с ней сошлись, даже когда она была в детском обличье. Она меня хорошо знает.

— Неожиданно, — Дженна только поднялась, но вернулась за стол, предлагая обсудить полученную информацию.

— А ещё! Возможно, конечно, я не права, но скажу вам сейчас, вы лучше понимаете ситуацию, — затарахтела я, боясь, что меня не станут лишний раз слушать. — Фрою, как она мне сказала, поцеловало море, спасло в раннем детстве от смерти, и она совершенно комфортно чувствует себя в водной среде. Возможно, это была одна из сайрен? И теперь фея может перемещаться между мирами, сообщая им актуальную информацию о происходящем в Эрмиде? — высказала предположение на одном дыхании.

— Вполне возможно, — согласилась леди Ирис.

— И Ликс, наш старшекурсник. Я подслушала в саду разговор его друзей, те сказали, что он уже далеко не первый раз заканчивает академию. А девочки–оборотни уверены, что он — змей, притом морской. В нашей библиотеке о них одна тонкая брошюрка, что показалось мне подозрительным.

— Они же вымерли! — Ирис вытаращила на меня глаза, а затем обернулась к Дженне. — Как мы могли его пропустить? Ты не почувствовала?

— Сама не представляю. Может, он использует маскировочный ауру артефакт? — предположила та.

— Но оборотни вычислили его без труда! — злилась «секретарь» ректора в ответ.

— Возможно, предки одной из девушек из того же мира, что и змеи, Ирис, потому их органы чувств улавливают знакомого опасного хищника.

Я подождала, пока дамы успокоятся, и продолжила.

— Мне стало известно, что Ликс исчез из той академии, куда его отправил наш ректор. По словам оборотней он регулярно отлучался в неизвестном направлении, они были уверены, что он ходил к морю. Быть может, он тоже знает путь к сайренам? Правда, мужчина, на которого работают Ликс и его друзья, разыскивал сайрену в нашей академии. Я не до конца поняла, меня они искали, мою няньку или ещё кого–то. В общем, сама не понимаю, что к чему, но на всякий случай решила вам рассказать.

Меня расспросили о разговоре в парке, а затем леди Ирис подошла к стене и прижалась к ней ладонями и лбом, постояла так некоторое время, обернулась. Глаза её горели алым, напоминая изображения демонов на картинках в интернете.

— Ликс — двойной агент. Работает на сайрен и храм огня. Кому на самом деле предан — не ясно, информации крайне мало, он действовал в основном за пределами здания. Вернёмся, я займусь им со всей тщательностью.

— Я тебе помогу, — пообещала Дженна с такой жестокостью, что мне стало не по себе. — А ведь он пытался очаровать нашего ребёнка. Она не дрогнула ни на мгновение, — с неожиданной гордостью закончила библиотекарь.

Леди Ирис посмотрела на меня, а затем лукаво подмигнула. В новом образе она показалась девчонкой.

— К слову, весьма интересные сведения предоставила академия. Подозреваю, Алессаль, ты должна была стать именно женой морского змея, а не повелителя Орина. Сайрены пошли по любимому пути и начали с верхов, планируя осуществить переворот, уничтожив драконов подчистую. Вы с Ликсом стали бы править Эрмидом от их лица. А друзья Ликса — не друзья ему, а надсмотрщики от храма, там всегда служили умные люди, видимо, заподозрили неладное. Маэстро?

Взгляды присутствующих обратились к сидящему с безразличным видом личу. Он будто и не слушал, о чём мы говорим. На самом деле, конечно, дело обстояло иным образом. У него всегда всё под контролем.

— Поскольку о змеях на текущий момент ничего не известно, заблокируем входы–выходы после перехода в мир сайрен, заберём его высочество и дракона нашей принцессы, развлечёмся немного, восполним запасы, а по возвращении проведём зачистку в Эрмиде, — поднимаясь, прошелестел Маэстро едва слышным, страшным голосом. Я в один миг вся пупырышками покрылась. Иногда он бывает жутким. Вот, как сейчас.

— Меня всё же смущает, что мы нарушаем договор, — произнесла вдруг лжекухарка, которая прежде была лишь наблюдателем и в разговор не вмешивалась.

— А мы действуем не от Эрмида, — произнёс Маэстро, сверкая «очаровательной» улыбкой, при виде которой не побледнел бы только слепой. — Верно, Алессаль?

Намёк на мою персональную планету, подаренную Рагнаром, был настолько прозрачным, что я не видела смысла сохранять тайну и далее.

— Да.

— Земля — нейтральная территория и она не участвовала в договоре, — вновь заметила тёмная, неверно истолковав наши переглядывания и немногословный диалог.

— Речь идёт о совершенно новой, никому не известной планете, — мягко проговорил Маэстро, наслаждаясь произведённым эффектом. — Так вышло, что наша тёмная девочка на досуге обзавелась личным миром и успела его к себе привязать. И — спасибо ревности ящеров! — связала свою жизнь с драконом, которого так неосмотрительно пленили сайрены, дав нам возможность защитить интересы ученицы академии.

Последние слова была сказаны настолько злорадным тоном, что присутствующие оскалились хищными улыбками, подхватывая садистически–злое настроение.

— Неужели, вайрог? — спросила у меня кухарка, чьего имени я до сих пор не знала.

— Дракончик, — ответила я, отодвигая ткань в сторону и демонстрируя непростое украшение. А уж как он там называется, вайрог или нет, я и сама не знала.

— Отличная новость. Справимся на порядок быстрее, — проговорила леди Ирис. И неожиданно рявкнула: — Жааз тар нам!

Я только ресницами хлопнула, как вдруг помещение столовой преобразовалось: пол опустился на несколько этажей ниже, стены раздвинулись, увеличивая пространство до размеров школьного футбольного поля. Мы словно спустились на гигантском лифте прямиком под землю.

Стало холодно, затем жарко. И очень–очень душно.

Посмотрела на спутников — те и бровью не вели, ехали себе без лишних нервов.

Я ожидала прибытия в телепортационную или что–то в этом роде, однако мы словно оказались в другом мире — уютном и светлом, тёплом. Здесь летали бабочки, шумела вода, шелестели зелёные листья, а вместо обычного пола под ногами зашевелилась от лёгкого ветерка трава.

— Мы уже прибыли? — не понимая, что к чему, спросила я. Этот мир не напоминал тот, что был во сне.

Леди Ирис усмехнулась и направилась в сторону… дома. И откуда он только взялся?

И тут до меня дошло!

— Маэстро, мы находимся в сфере жизни?

— Верно, Алессаль. Молодец, — похвалил наставник.

Отряд шёл быстро, так что многое рассмотреть я не успела, в доме леди Ирис мы и вовсе прямым ходом направились в подвал, где и ждал телепорт. Ровно такой, как его рисуют в учебниках. Хоть что–то знакомое!

Леди Ирис действовала так же обыденно, как современный землянин, запуская рабочий компьютер: коснулась рамки телепорта в нескольких местах, машинально смахнула пыль с украшающих её завитков, а затем бросила искру магии точнёхонько в центр прозрачного полотна.

Я, видимо, пересмотрела в детстве фильмов и сериалов про перемещение во времени и ждала, что рамку затянет нечто вроде светящейся воды, но та лишь едва уловимо замерцала, будто в воздухе оседала золотая пыльца.

— Маэстро, доверю координаты вам, ученица ваша, — неясно объяснила она свой выбор.

— Я тебя лучше чувствую, смогу считать максимально близкую к цели точку выхода, — объяснил наставник, а затем коснулся костлявым пальцем моей одежды, отодвигая её в сторону, и вдавил дракончика в кожу. — Позови его.

— Рагнара? — уточнила я, не успев подумать, но тут же извинилась и, зажмурившись, попыталась дотянуться до своего дракона. — Не отвечает. Что делать, Маро звать?

Однако учитель уже выстроил маршрут и запустил уравнение перемещения в центр рамки телепорта.

— Он не отвечает, не желая тебя подставлять, но контакт есть, — заметил Маэстро, не отводя взгляда от стремительно меняющегося полотна телепорта.

— Я думала, он скажет сидеть в академии и не высовываться. Хотя бы так, — призналась откровенно.

Все присутствующие расхохотались как ненормальные, вызвав у меня недоумение, смешанное напополам с негодованием.

— Ты тёмная, — отсмеявшись, произнесла леди Ирис. — Ты можешь играть кого угодно, даже послушную маленькую девочку, но страстная и непоседливая натура всегда возьмёт верх, прими это как данность. Твой дракон это понимает, потому и волнуется сверх меры. Не без повода, конечно.

— Ты ещё совсем дитя и только начинаешь созревать, но тянуть дальше некуда. Мы не сможем тебя всегда оберегать и контролировать, это невозможно, потому сегодня пройдёшь инициацию и возглавишь Чертоги, — строго, будто я не вернула обещанный учебник в срок, сказала Дженна.

Что я там говорила, про то, что предвкушаю приключения и не боюсь?

Я не хочу ничего возглавлять! Я хочу просто спокойно доучиться в академии. Ну, сперва! Потом — посмотрим.

— Не пугай её, — вступился Маэстро, но планы менять не стал, уточнил: — Мы будем рядом и подстрахуем, не переживай. И, кстати, как только перейдём, постарайся нащупать контакт со своим миром и в нужный момент закачать туда столько энергии, сколько получится, тогда нам всем легче будет адаптироваться в новом доме и перемещаться между мирами. Я подскажу, когда. А инициация всё равно неизбежна. Да, рано, но упускать шанс провести её в мире твоей матери — глупо. А позднее станет невозможно.

«Вот и первые жители нашего мира», — довольно пробормотал Огонёчек, не выдержав. — «Я, кстати, могу возглавить храм огня, нам он тоже нужен — для огненных тёмных, для драконов и людей».

«Все намёки — потом».

«Это не намёки. Это планы».

Мы ждали немало — около четверти часа, только тогда поверхность телепорта стала напоминать зеркальную гладь.

— Мы с Дженной идём первыми, Кру, ты считаешь до ста, если знака не будет, ныряешь. Маэстро, по старой схеме, — дала инструкцию леди Ирис и, не теряя более ни секунды, исчезла за непрозрачной пеленой, за ней последовала библиотекарь.

— А что за знак? — уточнила я тихо–тихо, вдруг нас могут услышать там, в другом мире.

— Красный — закрыть телепорт и не идти на помощь, синий — ситуация критическая, приходить во всеоружии, жёлтый — ждать, фиолетовый — предположительно безопасно. Если сигнала нет — действовать по договорённости, — объяснила Кру, которую я про себя до сих пор называла кухаркой. Так привыкла.

Трижды зеркальная гладь желтела. С каждым сигналом мы напрягались всё больше, однако в четвёртый раз сигнал не прошёл и Кру исчезла за пеленой, даже не оглянувшись на нас с Маэстро.

— Тревожно, — прошептала я на грани слышимости.

— Бояться нечего. Скорее всего, девочки просто резвятся и не хотят, чтобы ты видела реки крови, — завистливо проговорил наставник.

— А вы не хотите к ним? Я могу прийти позднее, я не подведу вас и не побоюсь.

— Никто не сомневается в твоей честности, дитя. Но я… как бы тебе объяснить? Можно сказать, что я — последнее, что увидит мир сайрен. Пусть леди немного встряхнутся, мы давно не выбирались в свет, у них не было возможности принарядиться и развеяться, вон, нервные стали, угрюмые. Постарели.

— А кровь омолаживает, — пошутила я немного язвительно.

— Сила, Алессаль. Тёмные расы во много раз сильнее всех вместе взятых магов, но и восполняться нам тяжелее — нужны огромные выбросы энергии. Потому и путешествуют тёмные по мирам, потому ввязываются в схватки и сражения. Ты огненная, ещё и из королевской семьи, у вас по умолчанию замкнутый контур, чтобы полученную силу пускать на развитие родного мира и подданных, если есть необходимость. То есть королевская семья — это своеобразный накопитель, подключенный к ещё более мощному накопителю — миру. У всех остальных система открыта и требует подпитки.

— Потому вы и хотите разрушить мир сайрен, чтобы я смогла усилить наш новый мир, сделать его более сильным?

— До чего ты добрая, Алессаль, — тяжело вздохнул наставник, будто я очень сильно его расстроила. — Мы совмещаемся приятное с полезным. Мстим сайренам за их интриги, за разрушенные миры и уничтоженные расы, за родных и близких, которых потеряли в той войне. И, разумеется, инициируем тебя в родном мире, что повышает твои силы во много раз. А поскольку планируется огромный выброс энергии, мы нашли замечательное ей применение — обустроим свой новый дом. Даже тёмные смогут жить там, не опуская руки по локоть в кровь, несколько тысячелетий. Не думаешь ведь ты, что мы хотим прозябать в выжженном Эрмиде и бегать разрушать миры каждые несколько лет, чтобы не загнуться?

— Выжженном? — не поняла я.

— Мир изувечен и болен, его нужно расселять, только тогда он сможет восстановиться. Эрмид — в некотором виде неудачный эксперимент. Расы на своих–то планетах не могли спокойно ужиться, а уж все вместе в одном мире — и вовсе озлобились. Слишком много неверных решений, слишком много интриг и предательств. Мир стонет, магический заслон истончается, живые здания погибают. Академия хоть за счёт молодёжи как–то держится, а Цитадели осталось совсем немного, она на грани отчаяния. О, нас вызывают. Жаль, не синий, конечно, но мы ещё найдём себе развлечений!

Последние слова лич едва ли не прокричал от радости. Было полнейшее ощущение, что он ребёнок, которому на Новый Год Дед Мороз подарил заказанный конструктор, а к нему ещё три десятка дополнительных, и он, бедный, хочет открыть все и сразу. Но радуется до визга.

Меня схватили за руку, и через мгновение я оказалась в неожиданно знакомом месте. Нет, я не видела его во сне и не помнила, что была здесь в детстве, но твёрдо знала, где нахожусь.

— Мы тремя этажами ниже бального зала, — сообщила наставнику. — Слева — тюремные камеры, справа — пыточные.

— Откуда знаешь?

— Без понятия, — призналась честно. И спросила у стоящей неподалёку Кру: — Где остальные?

— Наверху. Можно и мне туда? — с надеждой спросила она, делая Маэстро незаметный знак в сторону пыточных.

— Конечно. Ни в чём себе не отказывай. И напомни Ирис про поводок, его нужно уничтожить как можно раньше, — расслабленно и довольно проговорил наставник. — Пойдём, Алессаль, посмотрим, чем они смогли удержать огненного тёмного и стихийного дракона. Я буквально сгораю от любопытства.

— Может, та тонкая золотая цепь из сна, о котором я вам рассказывала, — сильный артефакт? — предположила, следуя рядом с учителем.

— Нет, здесь что–то другое. Скорее, Маро остался по доброй воле, то есть они нашли для него приманку и он не может уйти. А дракон твой не смог его бросить одного, ищет пути решения. Это самое логичное объяснение. Но, когда имеешь дело с сайренами, может случиться любой вариант.

— Почему их держат в пыточных, если хотят женить? Вы ведь так мне говорили.

— Женить — это я немного тебя вдохновил, хотя… Правда ещё хуже, Алессаль. Сайренам не нужны браки, им достаточно заполучить потомство от столь сильных магов. О, вижу, что можно было обойтись без преувеличений, измена для тебя страшнее, — хохотнул он. — Не переживай, раз сидят здесь, значит сопротивляются наши красавцы. А могли бы жить как короли и развлекаться с прекрасными дамами, — с явным намёком на неправильно принятое мужчинами решение, проговорил Маэстро.

— Вы бы предпочли работать племенным жеребцом? — спросила осуждающе.

— Вполне симпатичный вариант, — легко согласился Маэстро. — Люблю красивых женщин, сил нет. Но дракон уже связан с тобой, так что он даже под зельем не представляет для них интереса. Во всяком случае, пока ты жива. А огненный — здесь затрудняюсь ответить, Маро с детства очень скрытный. Ты, кстати, по характеру на него похожа больше, чем на отца. Маро тоже мягкий и добрый. По тёмным меркам, конечно, — хохотнул Маэстро. — О, а это идея! Тебя могли назвать в его честь. На «М». Миа, верно? Отгадал? — хлопнув в ладоши, обрадовался наставник и, не дожидаясь подтверждения, продолжил: — Ласси Миа Нанд — красиво звучит. Ты третья в роду с этим именем.

Я промолчала, но Маэстро и не ждал ответа, вовсю наслаждался приключением и в целом был в прекрасном расположении духа, я же шла, бесконечно оглядываясь и крутя шеей. Переживала, что мы не заметим скрытую хитрым способом камеру с заключёнными или упустим нечто важное. Но и к словам учителя не прислушиваться не могла, да и тема была интересная.

— Как давно вы видели моего отца? Он жив?

— Давно не виделись, но убить его крайне сложно, так что не думаю, что есть смысл о нём беспокоиться. Так, чувствую, там есть кто–то живой. Пойдём, проверим.

Учитель посмотрел на металлическую дверь и она осыпалась зелёными искрами.

— Вау! — протянула я, не ожидая подобных спецэффектов.

— Увы, у меня всё зелёное.

— Зелёный — цвет денег, — подбодрила я, вспомнив земные поверья.

— Я уже сколотил капиталец, — нарочито скромно проговорил Маэстро и первым ступил на ранее закрытую территорию. — Прости, ребёнок, но дам вперёд я уже пропустил, а ты будешь идти в хвосте. Я не могу до конца проанализировать свои ощущения. Очень размытые они, странные.

— Ничего не имею против, — заверила, выглядывая из–за завёрнутой в чёрный плащ фигуры и осматривая пыточные.

Мы прошли мимо разного рода устрашающих орудий, и я с замиранием сердца вглядывалась, нет ли следов крови на них или ещё чего–нибудь подобного, но в пыточной царила стерильная чистота.

Наставник подошёл к одной из дверей странной формы — и не круг, и не овал. Будто нарисованное неуверенной детской рукой солнышко — кривое, косое, но замкнутое, а оттого отдалённо напоминающее задумку.

— Странно, там вода, — проговорил Маэстро, отступая в сторону и заставляя меня проделать те же манипуляции. — Алессаль, придётся намочить ножки.

— Ну что вы со мной совсем уж, как с малышом? — обиделась я.

Вместо ответа вновь увидела зелёные искорки и сумасшедший напор воды, наполненной светящимися разноцветными… Что это? Ноги уже по щиколотку находились в воде, и я прищурилась, стараясь разглядеть пролетающие мимо кругленькие и овальные светящиеся объекты.

— Это медузы и рыбки, Маэстро. Кажется, живые, — с удивлением сообщила я.

— Какая прелесть, — фыркнул тот, заглянул в освободившуюся камеру, и оттуда позвал: — Иди проверь, твой рыжий или нет, я его не особо помню, а здесь не считать ауру — какая–то водная магия, похоже, или рыбки до сих пор фонят. Нужно взять несколько для исследований, интересные создания.

Со всех ног кинулась к проёму, и через несколько секунд уже держала голову находящегося в бессознательном состоянии Маро, чтобы она не находилась под водой, которая не смогла вся выйти из огромного замкнутого помещения, поскольку двери были не на одном уровне с полом, а повыше — словно мы были на подводной лодке.

— Он жив? Выглядит не очень.

— Да, дай ему несколько минут, скоро включится регенерация, станет как новенький.

— Спасибо, — выдохнула, укладывая голову рыжика на колени и аккуратно поглаживая по мокрым, а потому тёмным сейчас волосам.

Маэстро прошёл из угла в угол, затем поднял голову, рассматривая камеру.

— Занимательный металл. Смотри, словно зеркало, если посветить, — проговорил он. — Никогда с таким не встречался, так–то он тёмный.

В следующее мгновение наставник безжалостно отколол кусок материала магией и спрятал в поясную сумку, следом собрал несколько видов рыбок и медуз, заковал каждую в отдельный круглый прозрачный шарик и отправил туда же. А я, наконец, почувствовала, как кожа Маро теплеет.

— Маэстро, он приходит в себя. Тело теплеет. И лицо немного меняется.

— Так и должно быть, ткани были забиты вредной водой, он её потихоньку выводит. Я перенесу его отсюда в сухое помещение, так быстрее придёт в себя, — проговорил наставник, но не успел даже шаг сделать в нашу сторону, как мужчина открыл глаза.

— Ой, — пискнула я. — Учитель, это не Маро. Но похож.

В следующий миг наставник стоял рядом — я даже не поняла, как он переместился, настолько быстро всё произошло.

— Ну, надо же, — протянул он. — Какие нелюди!