Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

§ 1. Идеализация спартанского рабовладения

Те проекты реформ, с которыми выступал Платон, были рассчитаны на стабилизацию рабовладельческого строя, укрепление позиций рабовладельческой знати, упорядочение её господства и повышение авторитета знати, устранение противоречий среди господ, нейтрализацию сопротивления демоса и подавление рабов. Оригинальность этих проектов состояла в том, что господство знати оправдывалось или её мудростью или военными функциями, а для нейтрализации внутренних противоречий среди господствующего класса проектировалось установить для мудрецов и стражей общую собственность на средства производства, рабов, предметы личного потребления и даже женщин. Но в обстановке острой классовой борьбы и кризис рабовладельческого строя платоновские проекты являлись своеобразной попыткой реабилитации знати и упорядочения её господства путём устранения эксцессов всякого рода.

Историки потратили много труда для поисков идейных истоков платоновских проектов. Так, Лурье искал даже сакраментально-ритуальные корни «античного социализма» и в том числе его аристократического варианта (в платоновском истолковании). Железнов склонен был толковать проекты Платона как попытку последнего вернуться к золотому веку Кроноса, легенды о котором были популярны в Древней Греции ¹⁾. В. П. Волгин отмечал влияние на экономическую жизнь Древней Греции разных форм идеализации общинного строя экономически отсталых народов. Он указывал, что ещё Геродот идеализировал общественный быт северных и южных народов. Позднее историк Эфор идеализировал скифов, которые не знают жадности, не стремятся к обогащению, считают имущество общим достоянием, свободны от борьбы за существование. В эпоху диадохов появляются фантастические романы (Ямбула и др.) ²⁾.

В свою очередь А. В. Мишулин находил более непосредственные источники для вдохновения Платона и подражания, отмечал, что идейные мотивы Платона следует искать у его прямых предшественников. Платон хорошо знал публицистику своего времени, в которой была популярна идея аграризации экономической жизни для спасения гражданских добродетелей. Ещё в трагедиях Эврипида развивалась эта идея. В «Оресте» излишество, жадность противопоставлялись закону и справедливости. В «Финикиянках» Эврипид выставлял требование равноправия как соответствующее естественной справедливости, отвергал тиранию и др. формы государства. В «Просительницах» развивалась та мысль, что именно средняя прослойка населения (между богатыми и бедными) «оберегает установленный порядок». После устранения крайней олигархии 411 г. до н. э. Фукидид, Аристотель и др. ориентируются на средние слои населения. В воззрениях Платона А. В. Мишулин находит и влияние Антифонта, с которым Платон был знаком ещё в юности.

Сама идея Платона о 5040 наделах лишь воспроизводила проекты умеренной олигархии, популярные после 411 года. В проекте Ферамена речь шла о 5000 граждан. Проектируя 12 фил, Платон брал за образец греческие и, возможно, египетские города. Остатки общинной собственности на землю, к которым проявлял интерес Платон, сохранялись в Спарте и на Крите, общинный строй был свойственен городам Липарских островов. Неотчуждаемость и неразделённость недвижимого имущества были характерны (по свидетельству Аристотеля) элевсинцам, существовали в Леокадии, в Локрах. Платон был знаком с гортинским правом, по которому земля была собственностью рода. Если у Эврипида, Сократа, Ксенофонта, Аристотеля и других имелись лишь фрагментарные зарисовки, то Платон в «Законах» даёт разработанную теорию коллективной собственности господствующего класса ³⁾.

Нельзя, конечно, отрицать, что на мировоззрение Платона оказали некоторое влияние исторические легенды, литературная традиция и политические проекты. Платон был одним из учёнейших людей своего времени и опирался на достижения греческой науки, идейные мотивы искусств, исторические легенды всякого рода. Он сам воспроизводил эти легенды при обосновании своих проектов.

Старинная легенда о «золотом веке» в ранний период истории человечества нашла отражение и в сочинениях Платона. В «Законах» Платон, ссылаясь на предания («говорят, что...»), писал о том, будто раньше последующих греческих государств «существовало при Кроносе в высшей степени счастливое правление и устройство общества», и о том, как «всё в изобилии и само собой доставалось тогдашним людям». Причина этого, согласно легенде, состояла в том, что Кронос поставил в качестве царей и правителей не людей, а демонов, т. е. существ «более божественного и лучшего рода», полагая, что никакая человеческая природа «не в состоянии неограниченно править всеми человеческими делами без того, чтобы не исполниться наглости и несправедливости». Такие правители и доставляли людям «мир, совестливость, благоустроенность и изобилие справедливости, что делало человеческие племена свободными от раздоров и счастливыми». Задачу своих современников Платон и усматривал в том, чтобы подражать порядкам, существовавшим при Кроносе, причём как в общественных, так и в частных делах ⁴⁾.

Однако следует подчеркнуть, что все эти влияния исторических легенд, литературной традиции и даже политических концепций V века не были решающими, имели второстепенное значение. Платон сам был очевидцем катастрофических последствий Пелопоннесской войны, невиданного обострения классовой борьбы, глубокого кризиса рабовладельческого строя, остро переживал все эти события. Они-то и явились решающим фактором происхождения его проектов. Последние были ответом на злобу дня, ярким отражением экономических и классовых противоречий Греции IV в. до н. э. Их нельзя считать всего лишь порождением литературной традиции или исторической легенды. Такое истолкование проектов носило бы идеалистический характер, было бы ошибочно от начала до конца. Даже воззрения Эврипида, Антисфена, Ферамена и др. не могли быть определяющими для выработки проектов. Платон сам участвовал в политической борьбе, был самостоятельным философом, создал целую школу в философии, пытался стать законодателем, много путешествовал и наблюдал экономическую жизнь разных государств. Поэтому он мог совершенно самостоятельно формулировать свою экономическую платформу, отвечающую настоятельной необходимости, классовым интересам рабовладельческой знати. Содержание его проектов свидетельствует о том, что исторические легенды, литературная традиция и проекты других авторов использовались им для обоснования своих планов лишь как подсобная аргументация.

Совершенно правильно мнение А. В. Мишулина и др., что Платон не витал в облаках при выработке этих проектов, а опирался на существующие формы производства и потребления, экономическое строя и обращал свои взоры на другие страны, поскольку банкротство полисного строя в Афинах и др. городах стало очевидным. Маркс считал, что поскольку в республике Платона разделение труда является основным принципом строения государства, она представляет собой лишь «афинскую идеализацию египетского кастового строя». Маркс ссылался на то, что Египет и для других писателей – современников Платона – (напр., Исократа) был образцом промышленной страны и позднее сохранял это своё значение даже в глазах греков времён Римской империи ⁵⁾.

Исократ в самом деле писал, что в области искусства и ремесла египтяне «превзошли своих союзников больше, чем мастер превосходит необученного работника», создали столь совершенные учреждения, что знаменитейшие философы «восхваляют государственное устройство Египта более, чем какое-либо другое».

Это заключение Маркса имеет под собой серьёзное основание, поскольку Платон проектировал устойчивые границы между классами населения. Последние действительно уподоблялись египетским кастам, границы между классами платоновского государства оказывались непроницаемыми. Мудрецы, которым Платон предлагал передать власть, явно напоминали египетских жрецов, игравших в политической жизни большую роль. Именно в Египте существовали военные касты гиксосов, ливийцев и других завоевателей. Вместе с тем как раз в истории Египта государственное и общинное рабовладение получило широкое распространение. В эпоху Древнего Царства оно господствовало, рабы принадлежали, главным образом, фараонам и храмам. Позднее оно приходит в упадок, но в разных формах сохраняется на протяжении целых тысячелетий. Между тем в платоновском государстве как раз и проектировались такие формы рабовладения. Поскольку Платон бывал в Египте, влияние социально-экономических отношений последнего на его проекты вполне вероятно.

Но Платону не обязательно нужно было ездить в далёкий Египет, чтобы найти свой идеал общества. На территории самой Греции находилась Спарта, социально-экономический и политический строй которой во многом был близок египетскому. Спарта была своеобразным подобием Египта в истории античности, так как спартанское рабовладение очень сильно приближалось к египетскому. В обоих случаях рабство было преимущественно государственным, общинным по своим формам, аграрным (по методам эксплуатации), в основном военного происхождения и отличалось крайней жестокостью. Застойность и архаизм экономической и политической жизни были столь же характерны для Спарты, как и для Египта. Уже Ксенофонт идеализировал спартанские порядки. Платон идёт по тому же пути. Ведь Спарта победила Афины.

Свою историческую концепцию Платон излагает в III книге «Законов», отмечая смену государств, изменение форм государственного устройства. Чтобы уяснить себе начало этого устройства, он прибегал к гипотезе потопа, после которого остались только горные пастухи, чуждые культуре, но полные доброжелательства, не нуждающиеся в законах и довольствующиеся обычаями. Только через много поколений и с переходом к земледелию им потребовалось законодательство, и оно возникло на договорной основе. Образцами первичных форм государственного устройства Платону казались спартанские и критские порядки. Однако первоначальный строй не удержался, стал портиться по причине неведения ⁶⁾.

Следовательно, сам Платон выделял общественный строй Спарты как первичный и наиболее добродетельный, достойный подражания. В конкретном содержании своих проектов он прямо ориентируется на спартанский вариант античного рабовладения, считая его более устойчивым и надёжным. Длительное господство касты спартиатов было историческим фактом, и Платон наделял стражей своего «идеального государства» спартанскими добродетелями. Эти стражи должны были по спартанским образцам вести лагерную жизнь, кормиться за общим столом. Коллективность эксплуатации рабов была повседневным явлением в жизни Спарты. Государственное землевладение, проектировавшееся Платоном, тоже существовало в Спарте. В условиях последней периэки занимали такое же положение, как и ремесленники иноземного происхождения в платоновском государстве. Аграризм экономики был характерен для Спарты, и Платон ориентировался на него. То же самое надо оказать и о натуральности хозяйства. В Спарте не хватало только власти мудрецов, но для этого дополнения необходимую предпосылку создавало необычайное развитие философии в Афинах. Будучи сам философом, Платон собирался корректировать военный режим спартанского образца с помощью греческой философии. Он усматривал в философах спасителей Греции, отражая афинские влияния. Кроме того, для платоновского «идеального государства» в Спарте не хватало общности жён, с помощью которой Платон собирался умиротворить философов и стражей, предотвратить конфликты внутри господствующего класса. Только в скрытой форме она существовала в Спарте. Тут Платон проявил большую смелость и оригинальность, допустив ликвидацию «частной собственности» на женщин. Но комедии Аристофана показывают, что подобные идеи «носились в воздухе». Праксагора выражала их достаточно определённо.

§ 2. Первый вариант проекта «идеального государства»

Свои проекты реформ Платон изложил в двух основных вариантах. Один из них был формулирован им в сочинении «Государство», написанном частично в 90-х годах IV века (первая книга), а в основном в 70–60-е годы (II–X книги), когда кризис рабовладельческого строя в Греции зашёл очень далеко. В нём Платон изложил целый план наилучшей организации государства, считая, что порок разрушает счастье и что поэтому управление государством является делом той же справедливости, которая управляет душами. В диалогах выступали Сократ, Главкон, Полемарх, Тразимах, Алимант, Кефал. В «Тимее» Платон кратко воспроизводил содержание работы «Государство». Вторично к этой теме он возвращается в «Критие», характеризуя свой идеальный строй как некогда существовавший в Афинах (в допотопные времена). Это сочинение является исторической утопией на темы книги «Государство». Оно осталось незаконченным.

В работе «Государство» Платон подчёркивал, что «точнейшими стражами» закона надо делать философов, так как «пустохвал никоим образом не может быть причастен к истинной философии», а «блуждающие среди множества разнообразных вещей» – не философы, и потому не могут руководить государством ⁷⁾.

Правда, при этом возникало одно существенное затруднение. Поскольку Платон лишь разум делал критерием власти мудрых в проектируемом государстве, то мог прийти к анархическим выводам. Поэтому, чтобы спасти положение, он указывал на слабость человеческого разума и апеллировал к законам как второму основанию государственной жизни. Но передавая власть мудрым, или философам, Платон не предусматривал ликвидации господства аристократии, так как философия недоступна людям физического труда, ремесленникам и крестьянам. Кроме того, под мудростью Платон понимал не профессиональное искусство государственного управления, а способность созерцать занебесный мир вечных идей. Он имел в виду высшую нравственную природу. Фактически Платон искал философскую опору для власти греческой аристократии, пытаясь представить её как олицетворение высшей мудрости и наиболее совершенной нравственности. Речь шла о поддержании пошатнувшегося авторитета рабовладельческой знати. Платон отрицал право демоса на участие в государственном управлении под тем предлогом, что это дело требует величайшей мудрости и особых нравственных качеств. Его демагогия имела свою классовую подоплёку.

Ещё более многословно он защищал монополию военной касты на привилегированное положение. Платон пытался вскрыть даже экономические причины войн и писал, что с ростом населения города окружающая его страна окажется уже недостаточной для получения нужного жителям пропитания. Понадобятся земли соседей. Но и последние захотят присвоить земли города. Таким образом, говорит Платон, тут раскрываются причины войн. Военные люди оказываются необходимыми, а между тем их труд требует большого искусства, им нужен полный досуг. Выражая презрительное отношение к народным массам, Платон заявлял, что войны не возникают в итоге распрей кожевников; для войны требуется мужество, плохие башмачники городу не страшны, а плохие стражи его погубят.

Правда, писал далее Платон, нужно остерегаться, чтобы защитники государства не стали господами. Он считал, что им полагаются особые жилища, у них не должно быть собственности, кроме самого необходимого; в их жильё мог бы войти всякий, как и в кладовую. Все нужные им вещи они должны получать от граждан, питаться в общей столовой, жить сообща, лагерем, довольствоваться золотом божественным, обитающим в душе, и не осквернять его «примесью золота смертного». Им нельзя, по мнению Платона, даже пить из золотых и серебряных сосудов, касаться последних в обществе граждан. Только соблюдая все эти условия, они спасут город. Если же воины приобретут собственные земли, дома, деньги, то станут хозяевами и землевладельцами, но вместе с тем «будут жить в большем страхе перед внутренними врагами, чем перед внешними» ⁸⁾.

Трудно придумать более красноречивую защиту привилегий военной касты, её монополии на оружие и социальное господство. Задолго до средневековья Платон яростно отстаивал эту монополию и доказывал, что кожевник не может быть настоящим воином. В данном случае фальшь рассуждений Платона особенно очевидна, так как именно демос давал солдат для греческих полисов и, опираясь на военные силы подобного рода, Греция в V веке отстояла свою независимость в неравной борьбе с деспотической Персией, даже одержала блестящие победы. В годы Пелопоннесской войны, современником которой был сам Платон, демос был основой военных сил Афин и стойко защищал честь своего города, противостоял натиску олигархической Спарты. Наоборот, именно предательство олигархических элементов ослабило тогда военные силы афинской демократии и парализовало её сопротивление. Афинские сапожники доказали, что они могут прекрасно владеть оружием и быть отличными воинами.

Следовательно, чисто военные мотивы не могли быть решающими для Платона. Демос сотни раз доказывал в истории Греции, что он в состоянии оборонять страну и даже вести наступательные войны. Но аристократию не устраивало это, для неё опасен был как раз вооружённый демос. Многочисленные восстания последнего в годы Пелопоннесской войны и затем в начале IV века показали это с полной очевидностью. Поэтому Платон в своём «идеальном государстве» и проектировал лишить демос права на оружие, сделать его достоянием лишь военной касты и предоставить последней социальное господство. Воины освобождались от физического труда и могли жить за счёт народа, платящего в их пользу оброк. Лагерные порядки их существования естественно предполагали общий стол, а это требовало устранения и частной собственности на предметы потребления. Стражи должны были коллективно эксплуатировать народные массы, а также не ослаблять свои силы взаимными ссорами из-за золота, жён и т. д. Посему Платон делал ещё один шаг дальше и предлагал сделать женщин общим достоянием, а золото – предметом презрения. Характерно, что он, осуждая обогащение военной знати, аргументировал ссылками на опасность обострения классовых противоречий. Платон боялся, что представители её опять станут объектом народной ненависти.

Считая в принципе возможным равноправие женщин с мужчинами, Платон писал, что у устроителей государства нет оснований «поручать какое-нибудь дело женщине только потому, что она женщина, или мужчине – только потому, что он мужчина». На самом деле «одинаковые природные свойства встречаются у живых существ того и другого пола» ⁹⁾. Правда, в сочинении «Законы» Платон утверждал, что по причине своей слабости «женский пол уродился более скрытным и лукавым», отличается неорганизованностью, женщины привыкли жить скрыто, в тени и т. д. Поэтому для борьбы с их пороками законодатель должен использовать все доступные ему средства ¹⁰⁾.

Само деторождение Платон подчинял интересам воспроизводства нового общества, утверждая, что в браке надо сочетать отличное с отличным, худшее с худшим и только первым парам предоставить право иметь детей, в интересах улучшения породы людей. Воспитанием детей должны заниматься сами власти, обычное родство подлежит уничтожению, так как существование обособленных семей разрушает согласие, порождая моё и твоё. Зато освобождение человека от забот, связанных с богатством и с воспитанием детей, сделает жизнь блаженнейшей ¹¹⁾.

В этих проектах «стадного детопроизводства» избиения худородных детей очень ярко отражался рабовладельческий взгляд на человека. Как известно, в Греции (а позднее в Риме) многие рабовладельцы создавали специальные питомники для размножения рабов. Вместе с тем все рабовладельцы очень упрощённо смотрели на это дело и побуждали рабов к деторождению. Это увеличивало господское имущество. Усвоив взгляды рабовладельцев, Платон и решал столь примитивно крайне сложный вопрос. Вместе с тем сказывался аристократизм его воззрений. Он собирался улучшать породу людей с помощью искусственных мер. В этом деле Спарта тоже могла быть для него идеалом. Ей известно было сбрасывание худородных детей с горы Тайгет.

§ 3. Второй вариант платоновского проекта

Проект Платона, изложенный в «Государстве» остался гласом вопиющего в пустыне. Его неудачная попытка осуществить свои замыслы с помощью Дионисия Младшего показала нереальность разработанного плана, который, по мнению самого Платона, годился «только для богов и детей богов». Поэтому он решил упростить свой проект и ещё больше сблизить порядки «идеального государства» с рабовладельческим режимом Греции. Так возник второй вариант его проекта, ярко характеризующий Платона как идеолога рабовладельцев. Пространное изложение новой программы экономической политики и проектируемой реформы Платон дал в своём сочинении «Законы», написанном в 366 и 347 годах, в период сомнений в «благости человеческой природы». Свои проекты Платон излагал в форме диалога между Афинянином и его собеседниками – именно критянином Клинием и лакедемонянином Металлом – во время путешествия по дороге из Кноса к святилищу и гроту Зевса. Критянине задумали основать колонию и нуждаются в совете Афинянина. В речи последнего, обращённой к Клинию, Платон и формулирует свои положения.

Он заявлял, что землю надо делить равномерно и только для пропитания граждан; число последних должно определяться интересами защиты, и 5400 человек вполне достаточно. Наделы следует распределять по жребию и только богам отводить особые (священные) участки. Им допускалось осуществление нескольких проектов государственного устройства, но предпочтение отдавалось тому, который делал возможной реализацию древнего изречения, что у друзей – всё общее (включая имущество, жён и детей). В этом Платон видел предел лучшего государственного устройства. Хотя и допускалось распределение наделов, по жребию, но земля должна была считаться общей собственностью и о ней следовало заботиться больше, чем о матери. Увеличивать численность очагов не рекомендовалось, майорат в наследовании признавался допустимым, лишних мальчиков предлагалось передавать бессыновным гражданам (при посредстве особых должностных лиц). Разрешались меры к сокращению деторождения или, наоборот, его поощрению путём увещеваний молодёжи, оказания почёта или осуждения на бесчестие. Когда обнаружится избыток населения, следует устраивать колонии.

Платон проектировал издание закона против завещаний, поскольку имущество должно принадлежать государству. Надел следовало передавать лишь одному сыну, по выбору отца, а при отсутствии сыновей – зятю. Своё имущество завещатель должен делить поровну среди сыновей и необручённых дочерей ¹²⁾.

В государстве, которое проектировалось Платоном, особенности экономического строя оказывали влияние и на репрессивную систему. Он указывал, что имущество казнённых не следует подвергать конфискации, поскольку наделы должны быть равными, и штрафы следует взимать за счёт денежных излишков. Боясь обострения классовых противоречий, Платон не терпел нищих и заявлял, что в проектируемом им государстве таковых не будет. Он предоставлял властям право изгонять нищих с площадей и даже высылать их за пределы государства ¹³⁾.

Таким образом, Платон во втором варианте своего проекта большое значение придавал распределению земель, правомерно полагая, что именно излишняя концентрация земли в руках крупных собственников является важным фактором обострения классовых противоречий. По мере обезземеливания крестьянства рабовладельческий строй терял свои социальные резервы, которые раньше использовались для внешних завоеваний, для подавления рабов, для стабилизации политической жизни. Вокруг земельной собственности всегда кипела острая классовая борьба, и Платон собирался устранить последнюю равномерным распределением земли. Он предлагал возродить то мелкое крестьянство, которое долго служило политической опорой для рабовладельцев и могло быть противовесом городской бедноте. Этой последней Платон боялся больше всего и проектировал даже насильственное удаление её из городов. Вместе с тем более равномерное распределение земли должно было создать экономические предпосылки для её исчезновения.

Подобная нейтрализация социальных противоречий, необходимая для стабилизации рабовладельческого строя, и являлась главной целью платоновского проекта. Этой цели подчинялась и колонизация, которая должна была тоже освобождать государство от избытка населения и бедноты, смягчать классовые противоречия. Платон собирался установить неделимость земельных наделов, которые следовало передавать по наследству лишь одному из сыновей. Некоторые историки (напр., Бизингер) пытаются доказать, что Платон допускал частную собственность на землю, но это утверждение противоречит всему тексту «Законов». Земельные наделы запрещалось продавать, и они должны были считаться государственной собственностью, хотя урожаем мог распоряжаться владелец клера (надела).

Эти наделы и должны были служить основным источником средств существования для свободного гражданства. Проектировалось, что землю будут обрабатывать рабы, и рабовладельческая община сможет пользоваться плодами их труда. Но чисто паразитическое существование допускалось только для рабовладельческой знати, представленной мудрецами и военной кастой. Остальные члены этой общины, т. е. крестьяне, должны были участвовать в материальном производстве. Предусматривались нормы для накопления богатства и самого рабовладения.

Следовательно, Платон проектировал социальную пирамиду трёхъярусного типа. Основанием для неё должны были стать рабы, а её верхушку олицетворяли бы мудрецы и стражи, возглавляющие рабовладельческую общину, господствующую над рабами. Промежуточный, или средний ярус, согласно проекту, составляли крестьяне, которые тоже могли отчасти пользоваться результатами эксплуатации рабов и служили опорой для господствующей знати, но участвовали в материальном производстве ¹⁴⁾. Физический труд и равенство земельных наделов должны были предохранять этих членов рабовладельческой общины или свободных граждан от порчи. Поэтому они смогли бы служить надёжным резервом для рабовладельческого строя.

В целом пирамида Платона воспроизводила социальную структуру Греции IV века, и в его проекте не было ничего утопического. Речь шла не о создании нового общества, а об укреплении старого. При этом в положении рабов и наиболее привилегированной знати ничего не изменялось. Всё внимание сосредоточивалось на реформе социальных условий существования свободного гражданства или крестьянства, которое должно было стать более надёжной опорой рабовладельцев. Платон стремился предотвратить разорение этого гражданства уравнительным распределением земли, неделимостью наделов, их неотчуждаемостью, запретом ростовщичества, установлением нормы для накопления богатства и т. д. Всё это не оставляет сомнений в том, что главной проблемой проектов было преодоление кризиса социальных резервов греческого рабовладения. Платон собирался устранить городскую бедноту и укрепить экономические позиции свободного крестьянства, которое пользовалось бы трудом рабов и было приковано к колеснице рабовладельческого режима. Платон искал прежде всего решение вопросов, связанных с кризисом полисной демократии, которая переставала быть надёжной опорой рабовладельческого строя. Он боялся оставить рабовладельческую знать изолированной перед лицом ненавидящих её рабов. Поэтому проектировалось усиление промежуточного слоя – владельцев земельных наделов, которые подкрепляли бы силы господ и не исчезали со временем, под влиянием экономической дифференциации. Последняя исключалась целым рядом специальных мероприятий.

В этом проекте Платон выступает весьма реальным политиком, а вовсе не социальным утопистом. Он пытался дать историческому развитию направление, выгодное для аристократии и устранить процесс разложения рабовладельческого строя. При этом ставился вопрос об использовании методов, которые многократно применялись в самой Греции и позднее в Риме.

Ещё Солон и Писистрат пытались укрепить позиции крестьянства, чтобы предотвратить обострение классовых противоречий развивающегося рабовладения. Перикл «выводил колонии» за пределы Аттики, чтобы очистить Афины от беспокойной бедноты и настоящих босяков. В истории античной Италии различные аграрные проекты (напр., Гракхов) пытались решить аналогичную проблему путём более равномерного распределения земельной собственности, расширения колонизации и т. д. Даже римские диктаторы (Сулла, Помпей, Цезарь, Октавиан) награждали своих ветеранов земельными наделами и с помощью последних пытались создать себе опору, расширить социальные резервы рабовладельческого режима, заколебавшегося под ударами настоящей революции рабов (восстания Спартака). Платон вовсе не был беспочвенным мечтателем и туман идеализма, предназначенный для социальной демагогии, не мешал ему быть вполне реальным политиком и разглядеть существенные противоречия рабовладельческого строя. Платон пытался ухватиться за решающее звено этих противоречий, как и многие другие до него и ещё больше после него. Проекты Платона – обычное явление для экономической мысли античности, плод противоречий эпохи.

Буржуазные историки находят полный разрыв между первым и вторым проектами ¹⁵⁾. Но этого не было. Правда, во второе своё сочинение о государстве «Законы» Платон внёс новые моменты после того, как он побывал в Сиракузах, неудачно пытался осуществить свои проекты с помощью Дионисия Младшего. Он теперь уже допускает частную собственность, общим делает только потребление; ремёсла и торговлю предоставляет иностранцам; исключает покупку-продажу земли и ростовщичество; золото и серебро оставляет только для внешних сношений; допускает единобрачие, причём по любви; предполагалось также назначение особых «хранительниц брака» и прекращение бездетных браков десятилетней давности.

По проекту «Государства» аристократия должна была жить за счёт налога, по проекту «Законов» – за счёт доходов от земледелия. Полная общность имущества считается неосуществимой, при данном положении индивидуальная семья сохраняется.

Одновременно Платон обнаруживал большее уважение к частной собственности. Он заявлял, что правило хозяйственной жизни – не нарушать моей собственности. Поэтому нашедший клад обязан не выкапывать его, а сообщить о нём властям ¹⁶⁾.

Но в нашей литературе правильно указывалось, что и в «Государстве» Платон исходит из несовершенного, «лихорадочного» города. Поэтому не было идейного разрыва между этим сочинением и «Законами» ¹⁷⁾. Не только в первом проекте, но и во втором Платон проявлял большую заботу о нормальном размножении граждан проектируемого государства, косвенно отражая противоречия воспроизводства рабочей силы, с которыми столкнулось уже греческое рабовладение. Нужны были и солдаты для охраны рабовладельческого строя. В проектируемом Платоном государстве безбрачие квалифицировалось как преступление и каждый мужчина должен был жениться в 30–35 летнем возрасте, ибо «человеческий род по природе причастен бессмертию». Посему добродетельный гражданин обязан «стремиться к славе и к тому, чтобы собственная могила не была безымянной». За уклонение от женитьбы после 35 лет предусматривалось взимание с мужчины специального налога или штрафа.

По мнению Платона, «каждый человек должен заключить брак, полезный для государства, а не только наиболее приятный для самого себя». В дальнейшем новобрачные обязаны подумать о том, чтобы «дать государству по мере сил, самых прекрасных и наилучших детей». Специальные надзирательницы должны были следить за тем, не обращают ли новобрачные «своих взоров на что-либо иное». В случае бесплодности брака предусматривался даже его разрыв «для взаимной пользы» ¹⁸⁾.

Можно утверждать, что в обоих проектах Платон искал решение одной и той же проблемы стабилизации рабовладельческого строя, переживавшего в Греции IV века глубокий кризис. Разница состояла лишь в выборе методов решения этой основной задачи, поскольку второй проект допускал частную собственность, личное потребление и индивидуальную семью среди господ. Этот проект совсем не даёт даже поводов для демагогии буржуазных историков относительно «потребительского коммунизма» в идеальном государстве Платона. Между тем второй проект более полно отражал взгляды Платона.

Политические проблемы и в этом проекте получали явно аристократическое разрешение. Реформа предназначалась не для расширения демократии, а для её ликвидации. Правда, в концепции Платона можно найти и отражение родовых пережитков. В проектируемом государстве он отводил некоторое место мнению сородичей. Если брат ранит брата, то решать дело должно собрание сородичей до второго колена включительно ¹⁹⁾. Предусматривались фратрии (как небольшие союзы семей) для проверки перехода наделов по наследству и т. д. Сохранялись филы, делившиеся на комы и демы. Но эти родовые пережитки были подчинённым моментом и вполне мирились с господством аристократии. Это господство опять мотивировалось её мудростью. Возлагая упования на аристократию духа, Платон утверждал, что разум должен править всем, оставляя распорядок и закон на втором месте. «Определения разума» следовало именовать законом ²⁰⁾.

Опасаясь дальнейшего обострения классовых противоречий, Платон писал, что государственные должности следует предоставлять «не тем, кто богат, силён, велик ростом, знатен или обладает каким-либо из тому подобных качеств, но тем, кто будет всего более повиноваться установленным законам и этим одержит победу в государстве».

Важную роль в организации общества на новых началах Платон отводил воспитанию людей, полагая, что «если человек воспитан недостаточно или нехорошо, то это наиболее дикое существо, какое только рождает земля» ²¹⁾. Но все эти рассуждения о мудрости как первом условии для правителя не означали покушения на привилегию знати. Платон предусматривал установление весьма твёрдого и даже жёсткого режима политической жизни.

В «Законах» Платон предусматривал «ночное собрание» – совещания высших сановников (духовных и светских), с участием приглашённых – для охраны основных законов государства. Речь шла, очевидно, о секретных мероприятиях для борьбы с волнениями народных масс, о выработке репрессивных мер против них.

Для участия в политической жизни проектировалось установить цензовые перегородки среди гражданства: избрание кандидатов из числа бедняков допускалось только с соизволения богатых, предусматривалось открытое голосование и т. д. Сам Платон признавал, что проектируемое им государство близко по своему строю к Спарте, недостаток которой заключается лишь в том, что она «стремится к чести вместо познания».

В своём новом государстве, как оно проектировалось в «Законах», Платон предусматривал разностороннюю опеку, при которой «ничто не остаётся без надзора». При этом сам город передавался под надзор специальных администраторов (стратегов, таксиархов, филархов, пританов, астиномов, агораномов), а вся остальная территория – в ведение агрономов и фрурархов с двухгодичными полномочиями. В частности, властям следовало заботиться о строительстве укреплений для внешней обороны, украшении святилищ богов и т. д. Взяточничество квалифицировалось как позорное преступление. Важное значение Платон придавал надлежащей организации судов, полагая, что «всякое государство перестаёт быть государством, если в нём суда не устроены надлежащим образом» ²²⁾.

Сохранялось и господство военной касты, причём по тем же самым мотивам. О военных людях Платон держался высокого мнения, квалифицируя их как мастеров своего дела, достойных награды за хорошее выполнение своих задач. Правда, Платон отвергал внешнюю агрессию государства, опасаясь общего крушения рабовладельческого режима. С точки зрения Платона, благое государство мирно, дурное – воинственно как внутри, так и вне своих границ. Однако военное искусство обязательно для граждан ²³⁾.

Таким образом, проектировалось лишь расширение социальной базы военной знати. В «Законах» более определённо говорилось об участии свободного гражданства в защите государства.

§ 4. Ориентация на натуральное хозяйство

Большое внимание Платон уделял вопросу о взаимоотношениях города и деревни, промышленности и земледелия, товарного и натурального хозяйства, давно интересовавшему экономическую мысль Древней Греции. В условиях IV в. до н. э. этот вопрос приобрёл необычайную остроту, так как греческий полис с односторонним развитием своей торговли (преимущественно внешней и даже транзитной) зашёл в тупик и передавал упадок. Торгово-промышленные Афины склоняют свою голову перед аграрной Спартой. Именно в городах кризис рабовладельческого строя оказался наиболее острым, так как бурное развитие торговли и промышленности в них ускоряло процесс экономической дифференциации и обостряло классовые противоречия. Обогащалось купечество, но часто разорялся мелкий люд, ремесленники не выдерживали конкуренции иностранных изделий. Обогащались владельцы эргастерий, но конкуренция дешёвого труда рабов оказывалась смертельной для городского ремесла. Города получали дешёвый хлеб заморского происхождения, но это приводило к разорению крестьянства. Общая неустойчивость экономической жизни стала характерной для городов Греции и в годы Пелопоннесской войны она приобрела катастрофические масштабы. Все слабости греческой торговли были возведены в квадрат, куб и более высокую степень.

Таким образом, торгово-промышленное направление полисной экономики стало опасностью для рабовладельческого режима Греции, оно расшатывало устои этого режима, размывало его социальные резервы, порождало неустойчивость экономической жизни, обостряло классовые противоречия. Буйные выступления городского демоса вновь и вновь напоминали рабовладельческой аристократии о нарастающей опасности. Скопление в городах бедноты и бездомных босяков существенно изменило характер полисной демократии, выступления которой приобретали всё более грозный для знати характер. Сама концентрация рабов на небольшой территории городов оказывалась политической опасностью. Экономический подъём городов ослаблял позиции землевладельческой знати, а начавшийся в IV веке кризис обострял противоречия рабовладельческого режима, с которым были связаны её существенные интересы.

Поэтому вслед за Ксенофонтом и в соответствии с классовыми интересами рабовладельческой аристократии Платон выступал против торгово-промышленного направления греческой экономики, дальнейшего подъёма городов, их разрыва с деревней, усиления товарного хозяйства. Наоборот, он ориентируется на деревню, земледелие и натуральное хозяйство, считая его более устойчивой базой рабовладельческого режима. Им более резко, чем даже Ксенофонтом формулировалась натурально-хозяйственная концепция экономического развития Греции. Реакционность экономической платформы рабовладельцев, выдвигавшейся Платоном, проявлялась при этом исключительно ярко. Эта платформа звала не вперёд, а назад, к уже пройденным этапам экономического развития Греции. Она зачёркивала экономические достижения греческих городов в V веке и в реставрации отсталых форм хозяйства усматривала актуальную задачу страны. Пресловутый «платоновский идеализм» был неразрывно связан с этой программой экономической политики.

Аристократические, классовые мотивы платонизма совершенно очевидны, несмотря на всю фразеологию о правде и справедливости, демагогию относительно общечеловеческого счастья. Своей натурально-хозяйственной программе Платон давал весьма сложное обоснование, как и подобает философу, а её конкретные предложения излагались им со всеми деталями. У Платона вызывали опасения растущие противоречия античного города и он спрашивал: город возник – но где в нём справедливость? Он собирался создать новый город и с презрением писал, что города заполняются охотниками, мимиками, рисовальщиками, поэтами, музыкантами, певцами, актёрами, подрядчиками, спекулянтами, прислугой, педагогами, поварами, брадобреями, врачами, которых не было в «первоначальном государстве» (городе) ²⁴⁾.

В одном месте своих «Законов» Платон писал, что страсть к богатству поглощает досуг людей, под её влиянием душа заботится только о прибыли, человек добивается обогащения любыми уловками, люди охотятся, точно звери, за разнообразием пищи и сладострастием. Из порядочных людей алчность создаёт купцов, корабельщиков, прислужников, из храбрых – разбойников, гробокопателей, святотатцев, тиранов. Одним словом, алчность – несчастье, и отчасти причины её коренятся в политическом строе государства, так как все три обычные формы его (демократия, олигархия, тирания) вызывают длительные междоусобия. Но при хороших законах нет сребролюбия ²⁵⁾.

Противоположность города и деревни, получившая значительное развитие в истории Древней Греции, ярко сказывалась в экономических проектах Платона. Некоторые его предложения рассчитаны на смягчение этой противоположности. Так детей старше 10 лет он предлагал отправлять на воспитание в деревню ²⁶⁾.

Признав неустойчивой экономическую систему Древней Греции с её широкой торговлей (преимущественно внешней), Платон ориентировался на более устойчивую систему натурального хозяйства. В благоустроенном государстве будущего он предлагал не взимать ввозных и вывозных пошлин, а просто запретить импорт ладана и других материалов для религиозных целей, затем пурпура и окрашенных тканей, как предметов роскоши, и даже всего необходимого для ремёсел, нуждающихся в иностранных товарах, если без продукции этих ремёсел можно обойтись. Вместе с тем советовалось запретить вывоз необходимых стране предметов. Только всё нужное для изготовления оружия проектировалось свободно допускать в страну по распоряжению гиппархов и стратегов, но и в данном случае без наживы.

В распределении продовольствия Платон считал полезным критский закон, рекомендуя разделение продовольственных запасов на 12 частей. В свою очередь, каждую 1/12 урожая и продаваемого продовольствия следовало делить на 3 части, из которых 1 предназначалась бы для свободных, вторая – для рабов, третья – для ремесленников (иностранцев), причём в продажу могла поступать лишь эта последняя.

Такие три части не могут быть во всём равны, но господская часть не должна быть больше доли рабской или иностранцев. Гражданам полагались отдельные жилища в 12 посёлках города ²⁷⁾.

Равенство и согласие граждан советовалось возвести на пьедестал почитания и не бесчестить надел куплей-продажей земли. Сами жрецы должны вызывать кары на ослушников, торгующих землёй. Соответствующие запреты предлагалось выставлять на кипарисовых таблицах в рамах. Как говорилось далее, «наживе нет места при таком устройстве», так как обогащение – зазорное ремесло, извращающее нравы. Запрещалось даже частное владение золотом и серебром, хотя обмен и признавался необходимым для ремесленников, наёмников, рабов, пришельцев. Это требует обращения денег, но нужно создавать лишь монету, ценную для местного населения. Общеэллинскую монету будет иметь только государство для целей войны, организации посольств, оплаты глашатаев. Выезд граждан за границу проектировалось допускать только с разрешения государства и с обязательством обмена по возвращении иностранных денег на местные. Выдача приданого исключалась, кредит проектировалось давать только людям, внушающим доверие и без взимания процентов, за ростовщиком отрицалось право на получение процентов и даже самой ссуды.

Как указывалось далее, у законодателя могут быть иные цели, чем мнение толпы; и он не должен стремиться к созданию великого государства, богатого, со многими рудниками (золотыми и серебряными), обширными владениями. Задача законодателя – «создание счастливого и наилучшего государства», а «стать же очень богатым, оставаясь добрым, невозможно». Между тем, как уверял Платон, толпа ошибается, считая богача счастливым. На самом деле «кто не хорош, тот и не счастлив». Во избежание вражды предлагалось исключить наживу и за счёт ремесла, чрезмерного расширения скотоводства, через взимание процентов и т. д.

В проектируемом обществе разрешались только земледельческие доходы. Платон заявлял, что вообще «имущество заслуживает меньше всего почёта», на первом месте должны быть заботы о душе, на втором – о теле и только на третьем – об имуществе. Это и должно стать основой нового государственного устройства. Одобрялось имущественное неравенство новичков с другими гражданами, но оно признавалось практически невозможным. Поэтому допускалось неравенство ценза, распределение всех граждан на 4 класса (с правом перехода из одного в другой) и в соответствии с этим определение их на должности с оказанием нужного почёта.

Вновь подчёркивалось, что в таком обществе не должно быть ни тяжкой бедности, ни чрезмерного богатства, «ибо бедность и богатство взаимно порождают друг друга», необходимо установить предел для того и другого. Подходящим пределом для бедности признавалась стоимость надела, а для богатства – сумма, превосходящая эту стоимость в 2–3–4 раза. Избыток богатства должен поступать государству, с передачей доносчику половины. Вообще имущество сверх надела должно регистрироваться у чиновников.

Сам город, согласно проекту Платона, следовало строить в центре области, в удобном месте, вокруг святилищ, с надлежащими стенами Акрополя, разделив на 12 частей как город, так и область. В каждом наделе рекомендовалось отводить два участка – один ближний и другой дальний, причём величину участка ставить в зависимость от качества земли. Самих граждан тоже проектировалось разделить на 12 частей или фил, а эти последние, в свою очередь, на более мелкие подразделения (фратрии, демы и т. д.). Законодатель должен установить пропорции мер и весов, не боясь упрёка в мелочности.

Платон признавал, что трудно водворить умеренность, искоренить пристрастие людей к золоту и т. д., тем более, что качества людей зависят от климата и местности; невозможно законодателю идти вразрез «с природными условиями». Он указывал, на то, что среди египтян, финикийцев и других народов процветает плутовство, порождаемое стяжательством, плохой долей или дурным законодательством. Поэтому свою задачу Платон видел в том, чтобы нарисовать образец государственного устройства и, в соответствии с ним, рекомендовал законодателю «осуществить осуществимое» ²⁸⁾.

Такова в существенных чертах натурально-хозяйственная программа платоновских проектов, которая ориентировалась на реставрацию архаических форм производства. Её связи с кризисом полисной экономики, и рабовладельческого строя вообще, очевидны. Фактически сам Платон прямо говорил об этом, указывая на крайности концентрации богатства в городах, скопление в них пауперов, обострение в связи с этим классовых противоречий и т. д. Последние угрожали существованию рабовладельческого строя, и Платон выдвигал программу реставрации натурально-хозяйственных отношений. Само распределение продукции он проектировал организовать на натурально-хозяйственной основе, которая не вызывала бы потрясений в рабовладельческом режиме Греции, столь важном для её аристократии.

По своей экономической природе рабовладельческий способ производства был натурально-хозяйственным, и Платон требовал приведения в соответствие отдельных его элементов. Он требовал более широкого использования натурально-хозяйственных возможностей рабства, как своеобразного способа производства. Платон глубоко понимал экономическую природу рабства и это делает честь его учёности. Он правомерно полагал, что торговля ускоряла экспансию рабовладельческого способа производства в Греции, но не являлась его конститутивным моментом, не была имманентно присуща ему. Она выступала внешним обстоятельством, привнесённым городским направлением экономического развития Древней Греции и лишь обостряла противоречия античного рабовладения, не выражая его внутренней природы. Торговля обслуживала рабовладельческий способ производства, не изменяя его натурально-хозяйственной основы, а тем более общего характера свойственных ему производственных отношений. В период кризиса IV века внешний характер связей между торговлей и рабовладением Древней Греции обнаружился чрезвычайно ярко. Платон делал, исходя из этого, весьма важные выводы, предлагая вообще вернуться к натуральному хозяйству, более архаическим условиям развития рабовладельческого способа производства.

Можно утверждать, что в своих проектах он нащупывал одно из существенных противоречий античного рабовладения, поскольку торговля не была органически свойственна последнему и в то же время получила в Греции V века очень широкое развитие. В условиях кризиса IV века назревший ранее конфликт приобрёл крайнюю остроту, драматические формы. Платон заметил эти противоречия, но сделал из них реакционные выводы, так как определяющими для него были классовые интересы рабовладельческой аристократии. С позиций последней он решал даже вопрос о взаимоотношениях города и деревни, товарного и натурального хозяйства.

Маскируя классовую подоплёку своих проектов, Платон пускался в долгие рассуждения о правде и справедливости, об опасности накопления богатств, о грязности их источников, о нравственной добродетели и т. д. Всё это представляло социальную демагогию, адресованную афинской демократии.

Вместе с тем это была обычная для античных философов литературная манера анализа социальных противоречий и формулировки политических требований. Моральные сентенции сопровождали изложение экономической платформы Платона, но не выражали её содержания и мотивов.

Одним из проявлений натурально-хозяйственной концепции было требование об установлении норм для накопления богатства, ограничении экспортных операций, спекуляции и т. д. Следовательно, Платон искал разрешение экономических противоречий греческих полисов в ограничении экспансии их торговли и промышленности, а не её предельном расширении (как это свойственно капитализму). Любопытно, что экономическая политика средневековых городов тоже отличалась ориентацией на такое самоограничение экономической экспансии. Общие условия натурального хозяйства античности и средневековья порождали одинаковые тенденции в экономической мысли обеих эпох.

§ 5. Аграризм платоновских проектов

В неразрывной связи с натурально-хозяйственной программой Платона находилась его ориентация на сельское хозяйство; согласно его проектам оно должно было стать почти исключительной базой экономики рабовладельческого строя Греции. В сущности говоря, Платон соглашался пожертвовать городами, если это оказывалось необходимым для спасения рабовладельческого строя.

Некоторые исследователи не находят в «Законах» указаний на необходимость вмешательства государства в экономическую жизнь с целью «уменьшить значение торговли в пользу сельского хозяйства» ²⁹⁾. Но подобное мнение является очевидной ошибкой. Организация колонии на месте Магнезии мыслилась Платоном как создание аграрной общины. Ориентируясь на развитие натурального хозяйства, Платон иногда славословил земле и писал, «что земля наша мать», она «охотно доставляет людям пропитание» ³⁰⁾.

Он давал много указаний об организации сельского хозяйства, формулировал правила его регламентации.

Характеризуя нормальные условия развития сельского хозяйства, Платон указывал в своём сочинении «Законы», что уже первый земледельческий закон Зевса запрещал нарушать границы участка соседа и чужестранца, угрожая ответственностью перед богом и законом. Попытки насильственного передела земли влекли за собой отдачу под суд; если кто запахал землю соседа – обязан был возместить ущерб и уплатить двойной штраф. То же угрожало за похищение чужого роя пчёл, за попытку выжигать леса, не считаясь с соседом, за слишком близкую к меже посадку деревьев. Запрещалось портить соседние земли, брать воду из частного водохранилища, отводить дождевые воды. Кто осмеливался до положенного срока есть смоквы или виноград, обязан был платить штраф в 60 драхм, чужие плоды – 1 мину. Рабу же полагалось столько ударов, сколько было съедено ягод винограда или смокв, и даже за прикосновение к ним. Метэку разрешалось их есть за плату, проезжему – в порядке гостеприимства ³¹⁾.

Конечно, обойтись совсем без торговли в условиях Греции IV века было невозможно, развитие товарных отношений зашло уже очень далеко. Кроме того, чистые формы натурального хозяйства сами порождали много экономических противоречий при своём практическом осуществлении (об этом яркое представление дают натурально-хозяйственные противоречия феодального поместья Западной Европы XI–XIII веков). Поэтому Платон вынужден был допустить существование торговли в своём «идеальном государстве», однако в строго ограниченных рамках, которые устраняли бы её опасные последствия. Он возлагал свои упования на её всестороннюю регламентацию.

§ 6. План регламентации торговли

Платон, допуская существование торговли, преимущественно внутренней, проектировал определённую организацию её. Он писал в своих «Законах», что ремесленники должны быть разделены на 13 частей и расселены по всей стране, с поселением 1/13 в городе. Специальные начальники обязаны следить за тем, чтобы ремесленники не повредили земледельцам; в городе такое наблюдение должны вести астиномы. Надзор за рынком обязаны вести агораномы, преследуя наглых, регулируя торговлю с иностранцами в соответствии с законом. Первого числа каждого месяца рабы или горожане должны доставлять на рынок товары, подлежащие продаже иностранцам (например, 1/12 часть хлеба) и в этот именно день покупатели обязаны запасаться продовольствием и т. д. на весь месяц. 10-е число отводилось иностранцам для покупки жидких товаров, 23-е число – для покупки животных; земледельцы могут продавать утварь, одежду, ткань, войлок; иностранцы имеют право получать эти товары через покупку.

Однако, говорит Платон, пусть никто (очевидно из земледельцев) не торгует в розницу этими товарами, а также ячменём и пшеничной крупой. Только иностранцы могут продавать вино и хлеб ремесленникам и рабам, так как это дело относится уже к барышничеству. Лесникам разрешалось торговать лесом в розницу, сбывая его ремесленникам и иностранцам, их рабам. Иностранцам предоставлялось право ежедневной закупки топлива. Для торговли утварью и др. товарами следовало отводить определённое место на рынке, сбыт товаров вообще производить лишь по установленной цене и в указанном месте. Если товар был продан по более высокой цене или в большем количестве, чем разрешается по закону, то излишек должен фиксироваться у чиновников, а недостаток (сбыта) зачёркиваться. Торговля определялась как обмен монет на вещи и наоборот.

Иммиграция разрешалась только на определённых условиях, и пришлый мастер мог получить жилище лишь в том случае, если он владел ремеслом и оставался в стране на 20 лет. Пошлин с него не полагалось, как и с торговца. Однако по истечении срока он обязан был удалиться, взяв своё имущество. Только Совет и народное собрание могли дать ему отсрочку. Для детей метэков срок исчислялся в 15 лет ³²⁾.

К вопросам организации торговли Платон возвращался несколько раз, понимая, что она может стать камнем преткновения для реализации его планов. Он считал, что всякий обмен должен происходить на публичной площади, без использования кредита. Иначе все иски теряли правовую основу. Продавший на 50 драхм обязан оставаться 10 дней в городе (для удовлетворения возможных претензий). При покупке животных и др. товаров запрещалось подменивать их, и продавец поддельных товаров квалифицировался как обманщик. Платон считал, что нельзя назначить двойную цену, если даже придётся унести товар не проданным, предосудительно в один и тот же день устанавливать две цены на один и тот же товар. Осуждались расхваливание товара и клятвы всякого рода. Нарушителя этого запрета мог избить первый встречный, а его товар подлежал конфискации (с передачей рабу или метэку). Подобного торговца глашатай мог избивать на рынке, причём нанося удары по числу драхм, требовавшихся нарушителем за товар. Закон, регулирующий торговлю, должен был выставляться на рынке.

Чаще всего подделки имеют место в мелочной торговле, и Платон проявлял к ней ироническое отношение. Он полагал, что она не вредна государству, содействует соразмерности и единообразию собственности, связана с денежным обращением, помогает удовлетворять потребности людей, однако пользуется дурной славой, так как торговцы предпочитают неумеренную прибыль. В частности, прекрасным делом являются гостиницы на перекрёстках, но хозяева делают своих клиентов пленниками и отпускают лишь за выкуп.

Законодатель должен запретить торговлю земледельцев из числа основных 5400 граждан под угрозой годичного заключения, а при повторных нарушениях – и двухгодичного. По мнению Платона, надо торговлю разрешить только метэкам и иностранцам, сделать торговца менее плохим, фиксировать прибыль, установить надзор за ней. Само государство не должно вести ни внешней, ни внутренней торговли ³³⁾. Взимание процентов исключалось.

Таким образом, Платон проектировал сложную систему регламентации торговли, которая в своём практическом осуществлении серьёзно затронула бы и само производство. Поэтому совершенно неправильным является утверждение, будто его проект не предусматривал вмешательства «в ход производства», а лишь регулировал обмен, распределение и потребление ³⁴⁾. На самом деле платоновский проект регламентации имел столь широкий характер, что практически затрагивал все стороны экономической жизни.

Читая этот проект, неизбежно вспоминаешь цеховые уставы и городское законодательство XIII–XV веков. Платон тоже проявлял тенденции к «гостогонству» и дискриминации иногородних элементов населения, к ограничению экономической активности. Подобно средневековому городу, «идеальное государство» должно было стремиться к экономической замкнутости, активно отстаивать свои экономические ресурсы в рамках натурального хозяйства. Речь шла об использовании экономических возможностей последнего. Но в эту политику Платон привносил тенденцию, свойственную лишь рабовладельческой Греции и отражавшую аристократические мотивы. Он собирался вообще сделать посредническую торговлю делом лишь иностранцев и тем самым предотвратить порчу свободного гражданина проникновением в него духа наживы.

Подобно средневековым городам и цеховым уставам, Платон проектировал запрет торговли фальшивыми изделиями, преследование торговых обманов, таксацию цен, осуждение ростовщичества, регламентацию даже времени торговли определёнными товарами и нормы покупок их разными категориями населения, фиксацию места торговых сделок, дискриминацию рекламы, регулирование нормы прибыли и т. д. Совпадение со средневековыми порядками оказывается поразительным и часто пунктуальным, хотя муниципальная и цеховая регламентация экономической жизни средневековых городов возникла лишь в XII–XIII веках, т. е. спустя полторы тысячи лет после смерти Платона. Объяснение этому нужно искать в том, что натуральное хозяйство господствовало как в период античности, так и в средневековье, служило экономической основой античного рабства и средневекового крепостничества. Товарное хозяйство в условиях рабовладельческого и феодального способов производства играло одинаково подсобную роль, обслуживая их длительное время и в разной степени по странам, векам. Однако, используя торговлю, натурально-хозяйственные формы производства не сдавали своих позиций и заинтересованные в них классы очень долго ориентировались на натурально-хозяйственное разрешение самых разнообразных экономических проблем. Они допускали торговлю, но регламентировали её, использовали товарное производство, но ставили его в определённые рамки, приемлемые для господствующего способа производства.

Натурально-хозяйственная концепция возрождалась вновь и вновь при самых разнообразных ситуациях, поскольку господствовало всё-таки натуральное хозяйство. Сами вопросы торговли и товарного производства решались с натурально-хозяйственных позиций. Именно это и характерно для экономических проектов Платона. По тем же стопам позднее пойдёт Аристотель. Средневековые города в XII–XV веках столкнутся с аналогичными проблемами и будут тоже ориентироваться на ограничение торговой экспансии, спасение натурально-хозяйственных возможностей своей экономики. Не случайно Платон и Аристотель стали столь авторитетны в средние века, оказали большое влияние на экономическую мысль феодальной эпохи.