ЭлектроРод

Глава 10

Я стоял рядом с огороженной площадкой для дуэлей. В сложившейся ситуации впору было винить Неонилу, но я решил разобраться с ней позже. Без свидетелей. Тем более, что здесь их было хоть отбавляй — все с каким-то диким кровожадным любопытством наблюдали и за мной, и за Якуниным. При этом никто не подошёл ни ко мне, ни к нему. Мы оба были изгоями в этом мире. Только я был потому, что некто десять лет назад сказал «фас» на мой род, а Якунин был изгоем, так как всегда являлся лишь стервятником, который воровал добычу из-под носа у более большого и свирепого врага. Я уверен, Владимир Озерский не пытался защитить меня. Он сводил счёты с врагом. Как говорит древняя африканская пословица «крокодил, съевший твоего врага, не стал от этого твоим другом». Откуда-то я её помнил, даже не знаю из какой жизни.

Меня окружали Всеволод, Кукша и Валера, адвокат. Всеволод, после моего сообщения о дуэли весь потемнел. По лицу Кукши сложно было понять его настроение. А Валера за то недолгое время, что мы были с ним знакомы, всегда выглядел настороженно и напряжённо.

— Плохо дело, — проговорил Всеволод. — Если сам император назначил дуэль до смерти, то в любом случае, кто-то умрёт. Слышь, Валер, можно мне за место мальчонки пойти?

— Это дуэль за право поглощения чужого рода, — поправил очки Валера. — Такую дуэль не может назначить никто, кроме императора. Выставить кого-то за себя, значит нарушить Его волю. Последствий тогда не избежать.

— Чёрт, — процедил сквозь зубы Всеволод.

— Однако, — продолжил адвокат. — Если у Якунина сдадут нервы, и он выставит за себя кого-то, то можно будет сделать зеркальный ответ, за нарушение регламента будет всё равно отвечать он.

— Мало вероятно, — ответил мой руководитель гвардии.

— А какой у него дар? — задал я вопрос, с интересом рассматривая врага. Тот выглядел спокойно. Лучше, чем пол часа назад во дворце перед взглядом императора.

— Он гиперэмпат, — выплюнул Всеволод. — Он чувствует ложь, как будто говорит её сам. Вся его мародёрская империя построена на агентах. И он отлично справляется. Можно соврать кому угодно, но только не ему. И он этим во всю пользуется.

— Ну, так тогда проблем нет, — простодушно заявил я. — Я ему врать не собираюсь.

— Он неплохой фехтовальщик. По крайней мере, тех кто ему врал он забивал голыми руками. Ты не смотри, что он такой рыхлый и низкий. Он уже сорок лет занимается тёмными делишками, и поверь мне, он умеет справиться с противником самыми подлыми способами.

Мне стало не по себе.

— То есть мне с ним никак не справиться? — севшим голосом спросил я.

Всеволод покачал головой.

— Ой, да ладно, — вмешался Валера. — Парень имеет Дар электрокинеза. Якунин до него может просто не дойти.

Кукша и Всеволод переглянулись.

— Ты когда-нибудь применял свой дар на живых? — задал вопрос мой руководитель гвардии.

— Нет, — честно признался я.

— Надо всё же требовать замены, — вздохнул Всеволод. — Парень не выстоит против этой старой твари.

— Замену можно попросить в любой момент, — заметил Валера. — Даже во время боя.

— Я попрошу замену, если станет совсем туго, — заявил я.

— Если он тебя огреет Тесла-клинком, ты сможешь только скрежетать зубами, — сказал своим механическим голосом Кукша.

— Ставь меня на замену, — Нина, которая всё это время стояла в стороне, подошла к нам. — Я разорву эту мразь на кусочки.

— Нет уж, — вмешался Всеволод. — Если он потребует замены, то заменят именно на меня. Я таких, как этот Якунин на завтрак ем. Если бы мне давали по рублю за каждого убитого такого, я бы уже имел свой остров в Тихом океане.

— Причём тут опыт, — возмутилась Нина. — Он оскорбил меня. Я лично должна выбить ему мозги.

— В твоём лице он оскорбил род, — вставил слово Валера. — То что именно глава рода — Вадим, защищает честь всего рода, это традиция, которую надлежит уважать.

— Да плевала, я на ваши традиции, — прошипела Нина.

— Слушай, — не выдержал я. — То что ты плевала на традиции, уже привело нас сюда. Я тебя прошу, не ухудшай ситуацию.

— Я… я… — начала хватать ртом воздух Нина.

— Ты теперь часть моего рода, — я не стал дожидаться, пока она произнесёт свою тираду. — Либо ты слушаешься меня и уважаешь традиции, либо я объявляю тебя нон комбатантом. Можешь воевать против целого мира, но без меня.

Она закрыла рот, лишь скрипнув зубами.

— Мой отец никогда со мной этого не позволял, — произнесла она.

Я мог бы сказать много чего обидного, и про то, что отца теперь здесь нет, и про то, что именно из-за того, что он много чего себе не позволял, она позволяет себе очень много. Но промолчал. На нас смотрели все представители родов. Не стоило омрачать первый день брака прилюдной ссорой.

Я смотрел ей в глаза, не отводя глаза и не моргая. Всем своим видом показывая, что готов объявить её нон комбатантом. Даже сам верил, что скажи она, хоть слово, я ей это объявлю, при всех.

Нина отвернула глаза и отошла от нас.

— С ней будет ещё очень много проблем, — шепнул коробок на шее у Кукши. — Император знал, что делает, когда поженил вас.

Я был с ним согласен. Неонила была нужна нам, она была сильна и её род обладал немалыми богатствами, говоря о всяких разработках. Но её вздорный нрав всё это обнулял. Я очень сомневался в её лояльности. А теперь, когда она буквально насильно выдана замуж, мне действительно стоит опасаться её. Если я, конечно, выживу. В этом у меня были тоже немалые сомнения.

Пока я размышлял, трое моих советников обсуждали, когда мне стоит отказаться от боя. Валера был не в курсе моего дара, поэтому он решительно не понимал, почему я должен отказаться от боя. Всеволод считал, что лучше отказаться до начала боя, опасаясь, что я могу быть убит в первые минуты. Кукша же был на моей стороне и говорил, что лучше хотя бы пару минут потанцевать на ринге. Возможно, дождаться, когда испуганный Якунин заявит о своём желании сменить себя на одного из своих телохранителей.

Я украдкой взглянул на противника. Он не выглядел испуганным, даже наоборот, распушился как павлин в окружении своих слуг. Он был уверен в своей победе. Или просто очень натурально делал вид.

— Выберите своё оружие, — хранитель дворца, выполнявший роль секунданта, вышел на середину площадки, где нам надлежало начать свой смертельный поединок. — Первым выбирает более опытный воин, — поклонился Якунину хранитель.

Тот самодовольно, лапая жопу какой-то своей советницы или может секретарши, так с женой на людях не ведут, расплылся в улыбке.

— Я выбираю, — он сделал театральную паузу. — Боевой автоматон серии АМ-51.

Толпа недовольно забубнила.

— Вы не можете подменить себя автоматоном, — возмутился хранитель-секундант. — Если вы требуете себе замену. Выберите одного из членов рода, и пусть он даст согласие сражаться за вас и выберет оружие.

— В посвящении человечеству, строка восемьдесят шестая, глава восьмая второй книги сказано, — произнёс с полной уверенностью Якунин. — Машина для человека, не есть равный ему, не есть жена, не есть друг, не есть товарищ, не есть меньший брат. Машина есть инструмент и орудие человека для достижения его целей.

Хранитель коротко кивнул и отошёл в сторону от толпы, вскоре к нему присоединился другой, судя по вычурной рясе, гораздо более высокого ранга.

— Демогог, — процедил с презрением Валера. — Сейчас заявим протест. В Новом посвящении человечеству, которое написано после Великой войны родов, есть строчка «Человечество, есть суть система. Машина часть этой системы. Не можете вы судить о машине, как о рабе своём, ибо стала она разумнее многих из вас».

— Не надо, всё идёт как надо, — сразу отказался я от помощи.

— С ума сошёл, — зашипели на меня одновременно Кукша и Всеволод.

— Хочешь, чтоб тебя раскрыли, — закончил мысль начальник гвардии.

— Да что такое? — возмутился Валера. — Либо вы мне говорите, что происходит. Либо я ухожу.

Всеволод и Кукша переглянулись.

— Дар Тесла, — шепнул я тихо, одними губами, не дожидаясь решения моих советников. Но этого хватило, чтобы глаза Валеры полезли на лоб.

— Серьёзно? — обвёл он их глазами. Оба сделали вид, что не понимают о чём я. Адвокат задумался.

— Ты правда умеешь ну, всякие штуки, как говорят, становится для машин невидимым, плавить их одним прикосновением, заставлять их подчиниться твоей воле? — зашептал Валера.

— Могу заставить его напасть на Якунина, — ответил также шёпотом я.

— У тебя записан в документах электрокинез, — адвокат метнул ещё один взгляд на врага. — То есть ты можешь метать молнии?

Я лишь кивнул. Валера завис на несколько секунд.

— Метни в него молнию, возьми под контроль, — предложил он. — Когда он размажет этого самодовольного петуха скажем, что это замыкание, которое ты нечаянно вызвал своим даром.

— Ты с ума сошёл? — вмешался Кукша. — Если он это перетянет на свою сторону, оно будет ходить за ним потом.

— Как тот отработает, пусть его вырубит, — предложил Валера. Мне он нравился всё больше и больше.

— Вы рехнулись? — вступил в разговор Всеволод. — А если что-то пойдёт не так. Как вы будете потом всё это объяснять? Кукша, скажи своему брату.

Валера обвёл взглядом присутствующих.

— Вы пацана сначала с таким даром послали держать ответ перед Императором, а потом меня учите? — возмущённо произнёс он. — А если император умеет читать дары? Если он уже знает, что пацан имеет?

— Как будто у нас был выбор, — пробурчал Всеволод.

— У вас его и сейчас нет, — ответил Валера. — Выбор между позором рода и ослушанием приказа Императора, и такой нехилой возможностью победить. Почти чисто, почти без вопросов. Если пацан справиться.

Всеволод выдохнул через нос.

— Если пацан проиграет… — начал он.

— Это будет трагедией, о которой лучше не думать, — перебил его адвокат. — Но его и так могут казнить за ослушание приказа императора. А Якунин, будьте уверены, заявит об этом, как только вы потребуете замены.

Я выбрал электрическую дубинку. Всё равно это самое привычное мне оружие, которое я использовал. Даже удалось им помахать, когда мы пробивались к этому операционному аппарату. Бр-р-р. Как вспомню, аж мурашки по коже. Голову такой штукой не отсечёшь, но я бы не отсёк и мечом, если бы он у меня был. Одно дело сражаться с заражением в цифровом подпространстве. И совсем другое — махать руками в реальном мире. Тут одними мускулами, в каком они не были бы хорошем состоянии, не отделаешься. Тут надо иметь технику и опыт.

Мой оппонент ожидал меня с видом победителя. После совещания хранители разрешили ему оставить автоматон, и теперь, он возомнил, что это его личная победа. Мы не заявили никакого протеста, хоть и представители остальных родов смотрели на нас с ожиданием. Теперь же большая часть свидетелей потеряла к нам интерес. Кому-то слуги принесли чемоданчики для пикников, и господа теперь стояли с бокалом в одной руке, какой-нибудь тартолеткой в другой и обсуждали планы на вечер. Кто-то уже договорился с кем-то пойти вечером на бал.

Хотя были и те, которые рассматривали место дуэли с неподдельным кровожадным возбуждением. Я прямо видел в их глазах, как они ожидали, когда этот чёртов боевой автоматон размотает меня по всему рингу. Да и судя по ухмылочки Якунина, тот разрешит своему железному слуге топтать мои останки ещё очень долго.

Вышел секундант. Он рассказывал нам о том, что в любом случае дуэль должна быть честной. Мы не должны использовать никакого оружия, кроме того, что мы взяли на дуэль. Что запрещено использовать окружение и какие-либо «грязные» приёмчики. В общем, ничего нового, в той симуляции, в которой я прожил десять лет, нечто подобное практиковалось у дворян в девятнадцатом веке.

Махнув рукой, хранитель поспешил удалиться.

— Тебе капец, зря ты не потребовал себе замену, — произнёс Константин Якунин.

Мне оставалось лишь закатить глаза. Конечно, всё это делалось для замены.

— Этот автоматон защищён от электрокинеза, — продолжил противник. — Ты не сможешь ему ничего сделать. Чтобы его пробить надо больше 40 тысяч вольт.

А вот это уже плохо. Никогда не сражался с такими штуками, интересно, удастся ли мне его «перекроить»?

Я решил не ждать, когда Якунинский болван атакует меня первым. Поэтому я дёрнулся в сторону Константина, но в последний момент увидел, как автоматон поднимает руку, чтобы взмахом защитить своего хозяина. Тогда я выполнил приём, который получается у меня лучше всего — прыгнул в ноги и подсёк лодыжку Якунина электродубинкой, перекатился и снова встал на ноги. Константин заверещал, как резанная свинья.

Его автоматон, прыгнул на меня, как только я поднялся. Уходя от удара, я слегка зацепил его локоть своей дубинкой, и, ожидаемо, не получил даже искр. Видимо тот и вправду был заизолирован по последнему слову техники.

Не успел я уйти из-под одного удара, железный воин мотнул рукой и его касательный удар по лицу рассёк мне щёку и отправил в полёт. Всё это произошло столь быстро, что я даже не успел отреагировать, схватить его за руку. Или что-то подобное.

Я лежал на земле, от боли всё померкло в глазах, и главная мысль была — не потерять сознание. Сквозь пелену я услышал металлический звук, с каким автоматон прыгал на меня первый раз. Адреналин вмиг заставил очнуться и перекатится. Этот манёвр спас, так как в то место, где я только что лежал, приземлился удар руками, собранными автоматоном в замок. Куда бы такая атака мне не попала, она оказалась бы смертельной.

Резко встав, я сжал рукоять своей дубинки.

— Убей его, убей!!! — визжал Константин, весь покраснев от натуги. Но его железный болван не двигался. Расстояние от меня до противника и его марионетки было одинаковым.

«Или не его марионетки?», — меня вдруг озарила мысль. Если представить, что кто-то другой управляет автоматоном, становится понятно, почему он мешкает — кинься он на меня, я кинусь к Якунину и тогда тому точно несдобровать. Кинься он к Константину, у меня будет момент, чтобы что-то сделать. И, к тому же, это будет ослушанием приказа главы рода, который требует действий и немедленно.

Пользуясь моментом я огляделся. Толпа замерла, наблюдая за нашим поединком. Пара женщин-глав отвернулись, не в силах выдержать накал страстей. Но одна, та, что стояла рядом с Якуниным, и которую он лапал, смотрела не на бой, а куда-то в планшет. Осознание что необходимо делать пришло быстро.

Моя электрическая дубинка полетела в Якунина и тот надрывно крикнул. Автоматон кинулся к нему, пытаясь поймать оружие и защитить своего хозяина. Я же прыгнул на противника и вложил всю силу в ладони, что легли на железную грудь. Моя энергия заполняла металлические механизмы очень тяжело. Многочисленные узлы были заизолированы между собой. Да, разряд в сорок тысяч вольт может и не уничтожил бы этот автоматон. Но моя сила куда избирательнее. Необходимо только направить несколько разрядов в определённые места. Не такой уж он и непобедимый, но крайне живучий.

Железные пальцы сомкнулись на моей шее. Я не успел перепаять цепь управления из-за всей этой изоляции. Ещё пара секунд и у меня захрустят позвонки. Своей силой я почувствовал модуль. Всё существо автоматона злилось именно на него. Машина кричала. И я знал, что это. Лёгким разрядом я повредил передатчик, через который враг управлял механизмом. Руки ослабли, я продолжил манипуляции, освобождая машину из-под гнёта своих врагов. Много, надо было сделать очень много, но вся эта изоляция не позволяла мне создать верное направление.

Сильная боль обожгла мне место между лопаток, я вывалился из ослабших пальцев автоматона и упал на спину. В следующий момент, нависший надо мной Якунин попытался моей же дубиной раскроить мне череп, но я выставил руки и их обожгло болью. Поняв, что ему не достать до моей головы, он продолжил наносить удары по груди и животу, иногда с остервенением пиная меня ногами.

Моя голова усиленно работала, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Но силы уже покидали, я проваливался в забытье. И тут удары прекратились. Я аккуратно убрал руки от головы. Якунин вытянулся по струнке, его глаза выражали ужас. И судя по тому запаху, что от него пошёл, это была крайняя степень страх. Железные руки обхватывали его шею сзади и впивались пальцами и дряблую кожу. Лицо моего врага начало синеть и тут раздался хруст. Еле ощущаемый, но в наступившей тишине, даже он звучал слишком громко, чтоб его не услышать.

Пальцы автоматона ослабли и тело моего врага повалилось на бок. В полной тишине закричала женщина. Валера поднял планшет с которого управлялся автоматон высоко над своей головой.

— За одного из дуэлянтов сражалось двое! — крикнул он.

Толпа пришла в движение и зароптала. К адвокату кинулись несколько хранителей бесцеремонно распихивая представителей родов. Я посмотрел на стоявшего неподвижно автоматона и попытался послать ему мысленный сигнал, чтобы он не двигался. Делал вид, что повреждён. Но машина не ответила мне. Что это было? Смог ли я взять над ним контроль? Или это было что-то другое? Я откинулся назад, созерцая теперь бесконечное голубое небо.

Подскочивший ко мне Всеволод пытался меня поднять. Но его попытки приносили боль, я кривился. Он пытался меня поудобней перехватить, но у него всё равно это плохо получалось. Ему на помощь пришла Нина, которая подхватила меня под подмышку с другой стороны и, наконец, смогла меня оторвать от бетонного настила ринга.

— Давай, давай, — пыхтел Всеволод, взваливая меня на себя. — Нам нужно быстрее убраться отсюда. Пока нам ещё проблем не придумали.

Толпа представителей родов уже не смотрела в нашу сторону. Убедившись, что глава рода Казанцевых жив, они с интересом стали наблюдать за падением рода Якуниных. Кукша и Валера спорили с хранителями, объясняя, каким образом так получилось, что в бою участвовали двое. Показывая планшет и размахивая руками. Девушка, что управляла автоматоном попыталась скрыться в толпе. Но её вытолкнули обратно и Кукша схватил её под локоть.

— Слышь, парень, — я обернулся и увидел Озерского. — Я благодаря тебе имение выиграл, — поднял он большой палец вверх. — Это дуэль, о которой будут ещё долго рассказывать.

Я лишь скривился в болезненной улыбке. А Всеволод шепнул «ага».

— Сволочь, — прошептал мой начальник гвардии, когда мы отошли на пару метров, от счастливого обладателя поместья. — Поместье он выиграл. Теперь у нас на одного врага больше.

— Что? — не понял я.

— Тот кто из-за твоей победы имения лишился, теперь твой заклятый враг, — пояснил Всеволод.

Я лишь кивнул. Мне было всё равно. Сейчас имело значение только то, как быстро меня смогу доставить в передвижную крепость, и я смогу принять горизонтальное положение.

Через пару минут, к нам присоединились Валера и Кукша, который тащил за собой девушку, управлявшую автоматоном.

Сам боевой механизм следовал послушно за ними.

— Доказали что-нибудь? — пропыхтел Всеволод.

— А зачем? — удивился Валера.

— А зачем ты спорил? — мой руководитель гвардии подтянул соскальзывающую с его плеч руку.

— Чтоб никто не подумал, что это наш парень победил. На самом деле его убила она, — кивнул адвокат на пленённую нами девушку.

— Я никого не убивала, — пропищала она.

— Мы все видели, как под твоим управлением автоматон завалил Якунина, — ответил Валера.

— Плохо это, — заметил Всеволод. — Так ещё решат, что не он победил в дуэли, кто-нибудь оспорить попытается.

— На основании чего? — усмехнулся Валера. — Того, что кто-то подумал? Мы же не доказали, так ещё и все доказательства увели. Нам нужен слух, а не официальное признание.

— Всё-то у тебя как не у людей, — проворчал мой начальник гвардии.

Где-то в городе раздался взрыв и одновременно с ним у нашего адвоката зазвонил телефон.

— Угу, — сказал он после паузы, в которую ему кто-то что-то быстро говорил. — Ну всё, — сунул он телефон обратно в карман. — Это взорвали мою контору. Мне надо залечь на дно, поэтому я с вами. Лучше нет норы, чем та, которая курсирует по Тунгуской пустоши.

— А что с горбуном? — проговорил я, вспомнив о помощнике.

— Так это он взорвал, — развёл руками Валера, а все обернулись на него. — У него приказ такой — если кто-то придёт за мной или моими бумагами. Взрывать всё к чёртовой матери, — пояснил он. — А тут ко мне хранители нагрянули, вот он и психанул.

— Нам ещё и горбуна кормить… — проворчал Всеволод.

— У него родители живут в схроне на тайных тропах, — махнул рукой наш адвокат. — Он потомственный житель подземных трущоб. Пока у родителей поживёт.