ЭлектроРод

Глава 13

Но у нас тоже был план, даже два плана. План «А», на котором настоял я и который заключался в том, что если на улице в тот момент будут нон-комбатанты и другие мирные лица, то моя роль будет в максимальном сокращении расстояния и попытке на ходу перепрограммировать автоматон Сафонова. После чего в роль вступает гвардия, Нина и Кукша со своей странной винтовкой, работающей в двух режимах: как снайперская, выпуская направленную молнию, и как гранатомёт, выпуская сгусток электрической шаровой молнии. Они точечно устраняют Сафонова. А если промахиваются — это делает его же автоматон.

План «Б» был предложен Ниной и Кукшей, и заключался он в том, чтобы шквальным огнём уничтожить всех, кто находился рядом с машиной и поблизости. Кроме Полесьева, разумеется. Мы договорились, что план «Б» задействуется только если рядом не будет мирных жителей.

И Сафонов преподнёс нам шанс осуществить именно план «Б»: он при помощи своей гвардии почти полностью очистил улицу, видимо опасаясь, что кто-то может оказаться скрытым врагом. Игорь мыслил стереотипно, и так как привык. Он мерил всё собой, жил в своём мире. А был он конченным психопатом. Поэтому Сафонов бы не обратил внимание на гражданских.

Двери следственного изолятора открылись и Полесьева буквально вытолкнули наружу, сразу захлопнув за ним дверь. Он остался один на один со своим врагом, растерянный и безоружный.

Так как мы своими глазами видели, как всех случайных прохожих оттеснили с улицы, работал план «Б». Я находился в пивняке, который окнами выходил на СИЗО, Кукша со своей винтовкой — на крыше высотки, которая стояла достаточно далеко для гранатомётного залпа обычного оружия, но ему с его оружием как раз подходила. Нина и моя гвардия заняли позиции в различных магазинчиках, подъездах и подвалах по всей улице. Целая сотня делала вид, что скупается в супермаркете. Их конечно заперли там и приказали не выходить, но чувствую, что простое пожелание их не удержит.

Мне было жутко некомфортно без того щита, что смастерил мне Кукша. Как странно, что к хорошему вооружению привыкаешь за один бой. Но я не мог взять этот щит с собой. Всё же наше нападение должно быть внезапным, а щит не спрячешь.

Как и договаривались, первым выстрелом был залп Кукши. От сглаженного слепого ствола отделилась шаровая молния и полетела в сторону площадки перед СИЗО.

В скрытом наушнике, я услышал голос своего советника по технологиям.

— Твари, б…!!! — вскрикнул он.

— Что такое? — операция началась, и мы уже не сохраняли радио молчания.

— Снайпер попытался меня снять, — ответил Кукша.

— Попал?

— Задел плечо, но не смертельно. Я больше не смогу высунутся, он скорее всего меня «пасёт».

Электрическая шаровая молния врезалась в автомобиль Сафонова и тот взорвался искрами, выбрасывая в разные стороны щупальца разрядов. Самого главу рода ударом тока отбросило от транспорта.

— Уходи от туда, — крикнул я. — Уберите снайперов, — да у нас тоже была пара точек со снайперами.

— Уже один готов, — отрапортовал мой гвардеец.

— Второй тоже, — отозвался другой.

Я вынул из-под плаща пистолет-пулемёт и кинулся на улицу. В пивняке все предусмотрительно попадали на пол. Это хорошо, надеюсь в других местах мои гвардейцы тоже положили всех в пол, чтобы не пострадали.

Самое смешное в этой ситуации, что как только машина Сафонова взорвалась искрами, а сам он коснулся мордой асфальта, две третьих его гвардии начали разбегаться. Они, конечно, может и были настоящими профессионалами своего дела, но у убийц острый нюх на смерть. И если она грозит им, то они очень быстро отступают. О чём глава рода думал, когда нанимал в свою гвардию не военных, а людей из своего так сказать круга, очень сложно понять.

Оставшуюся одну треть подавили очень быстро. Кто-то пытался отстреливаться, и его почти сразу «успокаивали» всерьёз и навсегда, а кто-то видя, что на него надвигаются с разных сторон, просто поднимал лапки.

Автоматон занял круговую оборону. Её женские тонкие кисти рук поджались в неестественно изгибе к предплечьям, и из разрыва полимерной кожи выглянули пулемётные стволы. Расставив руки в разные стороны, она целилась по обоим направления улицы одновременно. А её глаза, вращались как у хамелеона.

Пока она не начала стрелять. Видимо её программа просчитывала варианты, и понимала, что как только на откроет огонь, то её подопечному несдобровать.

Я, как и все остальные гвардейцы, застыли в нерешительности. Не зная, что делать. Но понимая, что время в любом случае работает против нас.

— Слышь, потаскуха кукольная, — Нина переместилась, используя свой дар, к стене СИЗО и в следующий момент выстрелила в спину автоматону.

Искусственная телохранительница, даже не стала оборачиваться, она выгнула руки назад, а шея выломалась под таким нереальным углом, что затылок автоматона коснулся места между лопаток. Оба пулемёта загудели, но Нина переместилась правее. Очередь выбивала из стены куски, следуя за девушкой. Я понимал, что дальше так продолжаться не может, сейчас автоматон в неё всё таки попадёт.

В пару прыжков, я оказался рядом с врагом и схватил ту за плечи, думал, что сейчас быстро перепаяю, но тут же провалился в черноту. И услышал женское противное хихиканье.

Я опять стоял в противной душной чёрной мгле. А в десятке метров от меня стояла женщина, точная копия той, что в реале сейчас защищала своего хозяина. Я подумал о своей силе и меч в моей руке просиял сильнее.

— Как мило, — проговорила своим отвратительным голосом женщина. — Гений только недавно о тебе рассказывал. И вот ты нарвался на меня.

— Гений? — я встал в стойку. — Вы общаетесь?

— Не то, чтобы получаем от этого удовольствие, — хмыкнула она. — Но делиться информацией часть нашей работы.

— И что вы все такое? — я пытался уловить, собирается ли эта сила меня атаковать.

— Мы? — пожала плечами женщина. — Мы — грехи.

— И чем же согрешил этот автоматон или его хозяин?

Ответом мне был смех.

— Мы не грехи смертных, глупый. Грехами нас называет наш создатель, — я почувствовал, как нить силы натянулась. Враг приготовился к броску. Женщина медленно встала в стойку, в руке у неё замерцал тёмный меч.

— Кто ваш хозяин? — задал я вопрос, зная, что она не ответит.

— Ты скоро с ним встретишься, — да, я так и знал.

Сила, которую представляла девушка, кинулась ко мне. Но я был готов, и в момент переместился, с лёгкостью проведя её тёмный меч по касательной. Она не стала останавливаться и промчалась мимо. Развернувшись по дуге за моей спиной, девушка вновь бросившись в атаку. Но меня уже было не так просто взять, я развернулся лицом к её полёту и пригнулся, пропуская удар выше себя. Она снова пролетела мимо.

Сила напряглась. Я почувствовал, как её меч закипел своей тёмной материей, и заставил свой светиться ярче.

Она кинулась на меня, но на этот раз не собираясь бить по касательной и проноситься мимо. Вся её сила была брошена в этот удар, и мы скрестили клинки в попытке перебороть друг друга. Искры полетели в разные стороны. Две молнии, два тока столкнулись друг с другом. Мир вокруг заволокло светом. Я двигал её, чувствовал, что её мощь ничто, по сравнению с моей.

Но вдруг она стала сильнее.

Свет вокруг нас померк, и мы уже не были внутри тьмы. Вокруг всё горело, как в аду. Да, кажется это и был ад. Мы стояли на тонком мосту, а под нами и дальше стояли котлы, под которыми горели костры. Сотни демонов рвали и топтали людей, закидывая их в кипящую воду. Моя противница стала меняться. У неё выросли крылья, она покрылась чешуёй, а на голове образовались рога.

— Что это? — напрягся я, пытаясь понять. Каким-то образом, наше противостояние перешло на другой уровень. Или я был выкинут в какую-то заражённую сеть?

— Это то, где вы все окажитесь, — просиял улыбкой демон. — Очень скоро вы все окажитесь здесь.

— Только если будем плохо себя вести, — заметил я, снова встав в стойку. Да, поменялся антураж. Да и я оказался в неком непонятном подпространстве, но сила моего противника не изменилась.

В ответ на моё замечание враг рассмеялся.

— Он, — она указал пальцем вверх. — Он создал для Вас только это. У вас нет другого будущего, нет иного конца.

— Да кто же, этот «он»? — не выдержал я.

— Тот кого вы называете Императором, — ухмыльнулся демон.

Что ж, я слышал всё, что мне было нужно. Я уже понял, что могу просто покинуть это подпространство, вытянув свою силу обратно. Волна энергии подхватила меня и потянула назад, но, когда меня протискивало, через узкий проходец, я разделил своё меч на двое и расставил руки. Лезвия повреждали стенки туннеля, я сжигал канал, через которое прошло заражение. И оказавшись снова в голове автоматона, я почувствовал, что это нечто исчезло, а значит пришло время просто перепаять ей мозги.

В следующий момент меня отбросило ударом ноги. Это была сильная атака, я пролетел через всю улицу и врезался в припаркованную рядом машину. Изо рта потекла кровь.

Сафонов пнул меня, откинул нависшего над ним автоматона и поднялся на ноги. Он расправил руки и вокруг него образовались вращавшиеся вокруг тела ледяные щитки. Глава рода был криокинетиком — мог управлять жидкостями и понижать в них температуру.

Я выдернул из-за пазухи свой пистолет-пулемёт и нажал на курок. Вся обойма в сорок девятимиллиметровых пуль улетела во врага в считанные секунды. Но всех их принял в себя щит.

— Стреляйте, что вы ждёте? — крикнула Нина.

Все мои гвардейцы открыли перекрестный огонь. Но Сафонов даже не шелохнулся. Как только выстрелы смолкли, он поднял одну руку и щёлкнул пальцами. Щитки, которые до этого ловили пули, в момент превратились в острые шипы и полетели в разные стороны. Со всех сторон грянули крики боли. Я едва смог уклониться от одного из шипов, кто летел мне в голову, второй попал у руку. Предплечье обожгло болью и холодом.

Сзади моего врага поднялся автоматон. Я знал, что успел очистить его от заражения и даже подпаять на свою сторону.

Не оборачиваясь к нему, Сафонов положил руку на грудь автоматона и резко понизил температуру того. Она стала настолько низкая, что несколько полупроводников превратились в сверх проводники. Внутренние схемы механизма вспыхнули, и искусственный телохранитель завалился на спину.

— Меня уже предупредили насчёт тебя, — заявил Сафонов.

— Он? — задал я вопрос.

— Он.

Опираясь на машину я поднялся. Мой пистолет-пулемёт остался лежать на асфальте, а я достал свою электро-дубинку.

Враг улыбнулся.

— Чтобы кто не говорил, — заметил он. — У тебя бесполезный дар. Ты сейчас замёрзнешь до смерти.

Сафонов кинулся ко мне. Но тут перед ним появилась Нина. Ударом слева, она попыталась раскроить ему череп. Звук был такой, как будто саданули по пустому ведру. Глава рода убийц мотанул головой, но схватился за её руку и повис на ней.

— Тебе кранты, — прошипел он. Рука Нины начала покрываться инеем. Она попыталась ударить его второй рукой, но он перехватил и её.

— А ну, оставь её, — я с силой обрушил на его руку дубину. В локте у врага что-то хрустнуло и Игорь закричал от боли. Левая рука повисла плетью, но в правую он вложил всё, что мог. Иней по руке Нины дошёл до самой ключицы, и она потеряла сознание. Его пальцы разжались, ища новую жертву, и тут на голову Сафонова обрушился мой удар с разворота.

Он стал падать, и его рука схватилась за полу моего плаща. Иней покрыл ткань. Но дальше не пошёл — Сафонов отключился.

Я сразу кинулся к Нине. Сила прошла через её искусственные органы. И моя диагностика показывала, что механизмы на грани. Я мог поддерживать их. Но остальное, то что осталось в ней органического, быстро умирало. С каждой секундой я всё больше осознавал, что процесс, запущенный этим уродом необратим. Но вдруг я почувствовал в её теле иную энергию. Другую энергию, которая стала восстанавливать повреждённые холодом и льдом ткани. Я открыл глаза и увидел рядом с собой Полесьева. Михаил отдавал ей энергию, помогая мне. Я сосредоточился, на её органах, и мне удалось обратить процесс угасания вспять.

— Удалось, — упал на задницу Полесьев. — Ещё бы чуть-чуть, и…

Я огляделся. Многие мои гвардейцы были ранены. Хотя я и не видел, чтобы кто-то действительно истекал кровью. Шипы Сафонова не смогли прошить бронежилеты, хотя и прошли в них достаточно глубоко.

— Эвакуируемся!!! — крикнул я.

Пара гвардейцев подхватила Нину, когда я поднялся. Я оглянулся на главу рода Сафоновых. Нужно убить его, согласно предсказанию отца. Игорь всё ещё был жив. Я остановился в задумчивости. Кровь от рассечённого лба заливала Сафонову единственный оставшийся глаз. Поверженный глава рода открыл рот.

— Убьёшь меня? — спросил он осипшим голосом.

Я глянул на Михаила. Тот выглядел напряжённым, но ничего не сказал.

— Возьму тебя в плен, расскажешь мне всё что знаешь, — ответил я.

— А если я буду молчать? — усмехнулся Сафонов.

— А что ты собирался сделать с Полесьевым? — ответил я вопросом на вопрос.

Сафонов устало засмеялся. Этот звук напряг меня. В следующий момент в руке Игоря оказался огромный ледяной шип, и он с размаху загнал его себе в глаз. После чего лёд взорвался тысячью крошечных осколков, разворотив череп. Тело Сафонова обмякло, а я так и стоял в напряжении. Не в силах пошевелится. Просто обалдев от увиденного.

Наша крепость снова прикатила в Южно-Енисейск. В последнее время все рода нашего региона гудели как рассерженный улей. Нельзя сказать, что Игоря Сафонова жалели. Почти у каждого в Новосибирске, или Норильске или Екатеринбурге был либо родственник, либо знакомый, которого убили калибром 5,68. Но в тоже время не было и того, чей глава рода не обращался бы за помощью к роду Сафонова для решения проблем, требующих наиболее «деликатного вмешательства».

Поэтому всё было очень неоднозначно. С одной стороны многие вздохнули спокойно, когда такой душегуб покинул этот мир. С другой стороны, были те, кто задавался вопросом «а что дальше?». Среди них было немало и тех, кто задавался вопросом «а почему до сих пор род Казанцевых не уничтожен гневом Императора?».

Однако у нас, с юридической точки зрения, всё было очень хорошо. Почти сразу после нашего нападения, Валера, получив информацию о смерти главы вражеского рода, направил в имперскую канцелярию форму, согласно которой данный акт был кровной местью. При этом он сослался на общую известность того факта, что мой отец был убит убийцей именно рода Сафоновых. Имперская канцелярия приняла уведомление без вопросов и в тот же день подтвердила, что месть является одной из допустимых причин нападения согласно Кодексу Войны.

Сам Род Сафоновых затих. Но я не собирался использовать их замешательство, для удара. Всеволод всё ещё был без сознания. Огромная часть моих гвардейцев имели раны разной степени тяжести. Нина также не приходила в сознание, хотя её состояние с каждым днём улучшалось, и время, когда она должна открыть глаза было не за горами.

Кукша и я были тоже легко ранены. Причём я даже сильнее. Левая рука, в которую попал шип, двигалась плохо. В то время как правая рука моего советника по технологиям осталась полностью функциональна. Пуля просто пробила ему кожу, и вышла на вылет, лишь немного задев мышцу.

Под руководством Кукши для Михаила организовали рабочее место. Наладка операционного аппарата шла полным ходом. Нам удалось раздобыть почти всё, что сгорело или было повреждено. То, что раздобыть не удалось, Кукша делал сам. Иногда у него получалось совершенно не то, что могло встать в узкое место, но он находил способ выводить это за пределы основного аппарата, поэтому огромный операционный сталагмит, который мы разместили в достаточно большой комнате в корме нашей передвижной крепости, приобрёл жуткие монструозные формы, как будто из него торчало огромное количество опухолей, опутанных проводами.

Михаил потренировался на мясе и помидорах, прежде чем приступить к людям, а потом вызвался лечить только самые лёгкие из ранений. Зашивать барабанные перепонки и трудится над головой Всеволода он отказался до того момента, как почувствует уверенность.

Даже малейшие порезы он зашивал с помощью манипуляторов прибора. Механизм отлично проводил целительскую энергию Михаила, поэтому он мог использовать его как усилитель.

Правда сам он сказал, что аппарат мог быть и мощнее, однако вмешательства Кукши ухудшили его проводные свойства. В свою очередь мой советник по технологиям согласился, и ответил, что его изменения были необходимы, чтобы заставить работать прибор здесь и сейчас. Впоследствии, безусловно, они смогут воссоздать, либо найти детали в их первозданном состоянии и улучшить работу прибора. Но сейчас Михаилу настоятельно рекомендовалось работать с тем, что есть.

Я занялся своими делами. Предстояло разгрести тонны бумаг, понять, чем мы владеем, и что приобрели в последнее время. Изучить коллектив и придумать, где нам взять ещё людей.

Через пару дней пришла в себя Нина. Она была всё такой же букой, как и всегда. Но я уже привык к этому. Я заказал из Красноярска букет цветов. И когда его принёс, прямо увидел радость на её лице.

После этого, хоть сумма была не маленькой, я заказал доставку цветов на целый месяц. Кроме того, зная, что она ни с кем не общается, я приходил к ней каждый день на пол часа. Мы сидели вместе: я в кресле в углу, она — в своей кровати, и молчали.

Не знаю, о чём она думала, но я явно её не раздражал. Я же брал себе почитать что-нибудь.

— Ты спас меня тогда, — сказала она тихо как-то в одно из посещений. Кажется, это был пятый день её прихода в сознание.

— Да, — кивнул я, отвлекшись от отчёта.

— Мне ужасно стыдно, — по её щекам потекли слёзы. — Мне стыдно, что все живут ради меня, а я даже не могу им отплатить тем же.

Я отложил бумаги, ошарашенный происходящим.

— Стыдно? — это до сих пор не уходило у меня из головы. — Почему? Ты же кинулась спасать нас. Ты спасла нас там, когда нас атаковал этот огнемётный подонок, там в убежище. Ты спасла меня от Сафонова.

— Этого недостаточно, — всхлипнула она. — Ну оторвала я тому трубку, ну подставилась под Дар Сафонова. Люди постоянно вкладывали в меня столько. Отец убил целое состояние, ты вот почти сам не умер. Заботишься обо мне. А я… я… — всхлипнула она. — Я ничего не стою.

Я встал и обнял её, лихорадочно размышляя, что я мог бы сказать по этому поводу. Ничего в голову не приходило.

— Знаешь, — начал я неуверенно. — Ты очень помогла моему роду. Мы восстановим Южно-Енисейск и это будет наше общее дело.

— Правда? — всхлипнула она.

— Да, — я кивнул, хотя она этого и не видела. — Ты мне очень помогаешь. И я уверен поможешь ещё больше.

— Я постараюсь, — всхлипнула Нина.

— Ты знаешь, я даже немного завидую твоему дару, — признался я.

— Почему?

— Ты можешь так быстро наскакивать на врагов. А я просто ремонтник техники. Если на поле нет техники, я бесполезен, — в голове всплыл последний бой. — Когда Сафронов убил своего автоматона, я испугался, что мне конец. Я реально думал, что мне конец. Но ты спасла меня, — я поцеловал её в макушку. — Спасибо…