ЭлектроРод

Глава 4

Мек правда без вопросов разрешил вскрыть себя и достать задушенного пилота. Потом его вычистили. Своими прикосновениями я смог восстановить электрические цепи, и внутренние механизмы. Но для восстановления брони пришлось вызвать Кукшу. Его глаза горели, когда он прикасался к самоходному меку. Он не столько заваривал пробоины, сколько крутил головой и пытался понять, каким образом это работает без пилота. Когда всё было сделано, он отвёл меня в сторону.

— Ты сам понимаешь, что сделал? — задал вопрос он. Я лишь пожал плечами. — Я хотел бы, чтобы ты сделал нечто подобное с механизмом, который я мог бы разобрать, — заявил Кукша.

Почему-то это вызвало внутри меня сильное возмущение. Я… я чувствовал, что эти механизмы, при обращении… они становятся живыми. Этот мек следует за мной не из-за того, что я «подчинил его», как кажется Всеволоду и Кукше. Механизмы ходят за мной из-за чувств. Привязанности, благодарности, желания служить.

— Я не могу этого сделать, — помотал головой я. — Они… они живые.

Кукша странно посмотрел на меня.

— Но ведь мы не будем их хоронить, после того, как кого-нибудь из них… выведут из строя? — спросил он.

— Нет, — ответил я неуверенно. Всё же я не знал, как на это реагировать. Даже не понимал до конца, почему я испытываю такие чувства к этим механизмам.

— Хорошо, если костюм «умрёт» в бою, я проведу вскрытие, — подытожил Кукша.

Мне показалось, или пустой мек дёрнулся?

Всеволод и Кукша договорились с губернатором, чтобы он провёл церемонию максимально быстро, даже без объявления. Когда я взял с собой самоходного мека, никто не возразил.

Это было обычное заседание на котором обсуждаются текущие вопросы. Губернатор будничным тоном объявил, что сейчас будет представлен наследник. Под гробовое молчание я вышел к трибуне, поблагодарил всех, и быстро удалился. Всё это происходило под испытующие взгляды и при полном сохранении невозмутимости. Но я прекрасно знал, что где-то там находятся враги моего рода. Всеволод объяснил мне это, хоть и не указал, кто конкретно участвовал в травле моего отца. Пустой мек всё это время стоял рядом с трибуной. Я специально отдал ему мысленный приказ вести себя так. Вообще оказалось, что я могу приказывать этим механизмам, просто думая, что я хочу, чтобы они сделали. Навык безусловно полезный, но и страшный. Мне пришлось напрячь всю свою силу воли, чтобы не отдать приказ сделать отбивную из двух наиболее нагло смотрящих на меня представителей родов.

Однако в целом, я доволен от того, как всё прошло. Я не стал перекрашивать чужой мек. Напавшие на нас наёмники прибыли из города. Нанял их, я в этом уверен, один из родов. Поэтому как минимум один человек из этой толпы должен знать, что это за боевой костюм. И я думаю, что мой посыл однозначен. Тот кто это сделал, поймёт.

После мы быстро погрузились в небольшой броневик, и отправились назад к нашей мобильной крепости.

— Прошло без происшествий, — нарушил я молчание, как только мы вывернули и помчались по главной улице. Любезно предоставленный губернатором автомобиль дорожной службы расчищал нам дорогу, завывая сиреной.

— Да, — согласился Всеволод. — Но теперь я боюсь за Кукшу. Если они не напали на нас, значит их силы задействованы в других местах. Погрузка нашего оборудования может быть сорвана.

— Я надеюсь, что наши враги просто решили не нападать, — поделился я своими соображениями.

— Даже не мечтай, — угрюмо проговорил Всеволод. В следующий момент у него зазвонил телефон.

Бойцы по периметру заняли наиболее выгодные позиции. Кукша лично участвовал в демонтаже оборудования для синтеза. Людей не хватало, поэтому всё происходило в авральном режиме. Снятые детали, выкрученные болты, демонтированные трубы и змеевики складывались как попало. Единственной целью была скорость.

Через пару часов наблюдатели на крыше сообщили о двух бронетранспортёрах, подъехавших к ограде. Они дали по окнам очередь и быстро уехали, как только по ним стали прилетать снаряды из миномёта, расположенного во внутреннем дворе здания.

Через пятнадцать минут к контрольно пропускному пункту приехал другой транспорт, с громкоговорителем.

— Это вооружённые силы рода Гусевых, — заговорил молодой мужской голос усиленный в сто крат. — Вы нарушаете декрет о невоспрепятствовании земной космической программы объединённого человечества. Производство, находящееся в этом здании, важно для обеспечения космической программы. В настоящее время оно единственное в своём роде. В случае, если вы не остановите демонтаж производства, мы вынуждены будем воспрепятствовать вам, вплоть до уничтожения всех находящихся в здании. И это не будет считаться преступлением, так как мы действуем в интересах всего человечества.

— Ага, — сказал сам себе Кукша. — Это единственное производство, потому что ваш род сам же уничтожил подобные по всему Норильску, — он выудил из кармана рацию. — Положи мину рядом с этим балаболом.

Миномёт во дворе хлопнул и рядом с бронетранспортёром, укомплектованным матюгальником, поднялся столб земли.

— Шесть колёсных танков движутся по шоссе, — доложил разведчик на другой частоте.

— Что ж, посмотрим, кто кого, — сунул обратно рацию в карман Кукша и двинулся готовится к обороне.

Я догадывался, что нам не дадут так просто прорваться к заводу. Нас протаранил колесный танк. На лобовой броне которого крепились огромные клинки, что пробили насквозь броню нашей машины. Я схватился за одно из этих массивных лезвий-таранов и использовал Дар, заставив сработать систему пожаротушения во вражеской машине.

Внутри танка взвыли сирены и он стал заполняться пеной. На случай случайного срабатывания, в этой машине всегда была система отмены, но я перепаял её. Поэтому после пяти минут борьбы с заполняющим корпус порошком и пеной, экипаж стал спешно эвакуироваться. А рядом их ждал мой ходячий доспех.

Одним ударом, спрыгнувший с брони мехвод был размолот на лоскуты. И тут, когда часть лёгкого прилетела мне под ноги, я понял, что ещё ни разу не видел крови. Странно, за пару недель, я так свыкся с мыслю, что мы ведём войну со всем миром, что даже не подумал о том, как всё таки выглядит эта война.

К горлу подкатил рвотный ком, но я сдержал его. Никогда не видел органов, даже животных. Мясо никогда у меня не ассоциировалось со свиньёй или телёнком. Поэтому, наверное, для меня было несколько сюрреалистично, что из человека при уничтожении вылетают не литры крови, как в каком-нибудь аниме, а его «составляющие части».

— Слышь, ты нормально? — обратился ко мне Всеволод.

Покинувшие наш броневик бойцы уже добили оставшийся экипаж колесного танка, а сопровождавшую вражескую пехоту обратили в бегство.

— Да, — очнулся от своих мыслей я. — Просто такого никогда не видел.

— Я бы тоже такого не видел, — кивнул Всеволод. — Но приходится.

— Просто… — вздохнул я. — Никогда не видел… деталей человека своими глазами.

— В этом люди похожи на машины, — мой собеседник поднял глаза на мека, стоящего теперь на броне танка, тот, видимо, почувствовал моё смятение, поэтому не торопился слезать или преследовать убегавшего врага. — Мы все состоит из деталей, но только когда эти детали работают вместе мы превращаемся в тех, кто мы есть на самом деле.

— А вы не торопитесь, — послышался из рации голос Кукши.

— Скоро, — кинул в неё Всеволод. — Пойдём?

Наш бронетранспортёр оказался сильно повреждён. А внутри колёсного танка было невозможно находится. Поэтому мы разместились на броне танка, которого я «прошил» также, как и костюм. Теперь техника самостоятельно везла нас к нашему заводу.

Шесть колёсных танков рода Гусевых дали залп по окнам завода. Большинство оборудования было уже погружено во внутреннем дворе. Войска нападавшего противника явно не заботились о «единственном производстве, поддерживающем космическую программу». Отряд планомерно равнял всё. Без разбора и сожалений. Барабаны выпускали по шесть фугасных снарядов и на десять секунд, требуемых для перезарядки замолкали. Вскоре всё повторялось вновь.

Из внутреннего двора огрызнулся расчёт миномёта. Мина легла очень близко с одним из танков, отчего у того оторвало пару колёс, и он осел в грунт. Остальные экипажи машин занервничали и перестали стоять на месте, начав движение вокруг здания.

Кукша засел на крыше. Подловив момент он высунулся с Тесла ружьём и выпустил шаровую молнию по одному из танков. Машина ускорилась, уходя из-под огня, но молния тоже изменила траекторию, увлекаемая воздушными потоками, что обтекали корпус танка. Как только сгусток проник внутрь, машина задымилась и остановилась. Но никто её не покинул.

Оставшиеся четыре танка стали двигаться ещё быстрее.

Пехота перебежками пыталась штурмовать завод, но тот находился на холме, поэтому, как только их замечали, им приходилось залегать под пулемётным огнём.

Всех укрывшихся врагов «выковыривал» миномёт. Командиры противника звонили в штаб и требовали подключить артиллерию. Но Гусев старший не спешил отдавать артиллерии приказ. Если кто-нибудь заснимет, как артиллерийская установка рушит завод, то это уже будет преступление. Ему не помогут лозунги про защиту интересов человечества. Это последние производство полимера на планете. И ему дали понять, что если он облажается и в этот раз, ему не несдобровать.

Мы заходили через небольшую рощу, примыкающую к заводу. Пехота спрыгнула прямо с брони и вступила в бой, в то время, как танк пронёсся сквозь порядки ничего не понимающего врага.

Я свалился вместе со всеми, и держался за спинами своих бойцов. Против живого противника мне нечего делать. На броне остался лишь боевой мек, который прицепился к башне.

С моей позиции было тяжело наблюдать, но мне потом рассказал Кукша. Колёсный танк практически сразу разнёс один из осаждавших танков противника, выпустив в него весь барабан. А мой самоходный мек обрушился на другой танк, вскрывая его моторный отсек. Отчего машина загорелась.

Оставшиеся два танка спешно стали покидать поле боя. Отряды пехоты сначала попытались организованно отступить, а потом побежали. Кукша пересёк крышу в направлении внутреннего двора и крикнул, что есть мочи, призывая выдвигаться быстро.

Двери завода распахнулись и наружу вырвались грузовики, увозя оборудование.

Всего через пару минут на завод стали падать артиллерийские снаряды, уничтожая то, что род Казанцевых увезти не успел.

Наши действия имели в империи определённый резонанс.

Мы не оставались совсем без друзей. Кукша давно был связан с небольшим сообществом хакеров, которые называли себя «око правды». Поэтому почти сразу после нашего бегства, он получил ссылку на скачивание видео с правительственного спутника.

А затем разместил видео на торрентах и в видеосервисах. Его вскоре везде потёрли, но наши противники поняли, что лучше не раздувать скандал. Гусев старший вякнул в суде об интересах империи, но ему тут же предъявили видео где он разносит здание завода в пух и прах.

Всеволод считал, что у нашего противника просто сдали нервы. Видимо прессинг был слишком сильный. Но он так и не раскрыл, кто стоял за ним.

Кукша специально ранее завёз на завод всякий хлам похожий чаны, печи и тому подобное. После удара следователям империи предстали груды искореженного нечто. А мы заявили, что производство полимера уничтожено, и нам удалось спасти только людей. Так как никто не знал как производится защитный полимер, выглядело всё правдоподобно.

В общем Гусева осудили, его род подлежал расформированию, все они стали нон комбатантами. Дальнейший ход дела замяли. А мы осели на берегу Байкала. Часть наших химических изысканий требовало воды и было очень неустойчиво к вибрации при движении, поэтому эту часть мы спрятали глубоко вод землёй в пещерах. Остальное разместили в нашей передвижной крепости.

Цены на полимер улетели в небеса, мы же стали его производить и продавать через парочку друзей Кукши, как восстановленный из отработавшего своё оборудования. Всеволод занимался тем, что окружил наше место стоянки патрулями, дабы никто не мог нам мешать. А желающих оказалось много. Другие рода очень интересовались, сможем ли мы производить полимер. Однако разведчиков и шпионов мы отлавливали, а официально разводили руками, уповая на то, что весь процесс полностью знал только мой отец — Сергей Казанцев. А тот был убит снайпером, когда его пригласил для переговоров глава рода Гусевых.

Оба помощника отца и Всеволод, и Кукша, занялись моим обучением. Причём Всеволод активно налегал на физическую подготовку, а вот Кукша преподавал мне историю мира, рода и ликвидировал определённую техническую неграмотностью.

А вот разбираться с так называемым Даром Теслы пришлось самостоятельно. Предварительно Кукша установил мне на компьютер в моей каюте всё, чтобы сеть не уличила мой нездоровый интерес к дару, которым может обладать только император этого мира.

Даром Теслы — это называлось лишь условно. Сам изобретатель на склоне лет, смотря на всё то, что он сделал в прошлом, предположил, что его электрическая инфосфера, рано или поздно станет интуитивно восприниматься мозгом человека. Люди живущие на планеты под сенью тесла башен, станут знать всё то же, что передаётся через электромагнитные токи.

Тогда это воспринялось, как бред старого глубокоуважаемого человека. Никто не стал спорить с создателем новой эпохи, но его предсказание проигнорировали.

Спустя несколько десятилетий молодой и амбициозный миллионер, политик и научный гений, а в настоящем император человечества, изобретший импланты и открывший в людях понятие Дар, а затем объединивший человечество, рассказал, что он может любой механизм на электричестве изучить и перепаять одним прикосновением. Он продемонстрировал это в прямом эфире и назвал это Даром самого Теслы.

С тех пор человечество пережило два золотых века. Первый был связан с невероятным скачком технологий. Корпорация Электрон владела девяносто девятью процентами всех технологий и секретов производств. Её создатель, будущий император, смог подчинить правительства мягкой силой, затем его действия привели к созданию глобального правительства, а потом и к передаче всех полномочий созданной им системе регулирования человеческого общества.

В этот век людям были доступны тысячи виртуальный миров, любое ощущение и удовольствие. Жизнь благодаря имплантам и различным процедурам могла теоретически достигать тысячи лет. Могла… но уже к первому столетию стало ясно, что человечество исчезает. Оно вымирало, атрофировалось. Бесцельное существование в неге привело к резкому обвалу рождаемости, такое не наблюдалось, до сих пор нигде. Даже урбанизация не смогла так обвалить этот общественный показатель.

Император пытался выправить ситуацию. Он объявил о новой космической программе, запретил технологии продлевающие жизнь и наиболее одиозные технологии в области виртуальной реальности.

Но всё было без толку. Тогда был объявлен так называемый Декрет о Родах. В связи с тяжёлой ситуацией Империя Человечества давала огромные преференции людям, заявляющим о себе, как о роде. В род могло входить не менее десяти человек при условии, что на каждого взрослого приходился один ребёнок. Только родам были доступны технологии продления жизни. Остальные за пользования этими технологиями карались.

По мере укрепления родового общества, демография в мире стала идти взрывными темпами, космическая программа процветала. Были созданы поселения на Луне, Марсе и лунах Юпитера. Однако оказалось, что даже процветавшее мировое сообщество не может потянуть терраформинг ближайших планет. А без технологий, позволявших пересекать космическую пустоту в поисках землеподобных планет, космическая программа обречена на столкновение с «потолком» своих возможностей. Жить в космосе даже при всех достижениях не было смысла, а вот планета из-за перенаселения начала стремительно скатываться в пропасть.

В мире не было такого количества ресурсов, даже воздуха, чтобы поддерживать тридцать миллиардов населения.

Планета бурлила, как перегретый газовый котёл. Оставалось поднести спичку… и император её поднёс своим «Кодексом Войны». Разрушительность этой войны можно было бы сравнить с ядерной. Хотя ядерное оружие к тому времени было запрещено и уничтожено. За пятьдесят лет население земли сократилось в шесть раз в результате локальных конфликтов. Сам император куда-то сгинул во время восстания нон-комбатантов, требующих соблюдения своих прав. То ли он теперь прячется, выставляя за себя механизмы, говорящие от его имени, то ли он нашёл способ слиться с машиной, чем обессмертил себя.

В любом случае сейчас всё работает благодаря сети мега башен Тесла, и император не раз демонстрировал, что он может отключить что угодно, от кардиостимулятора до танкового батальона. А также развернуть целые армии автоматонов против их создателя.

Космическая программа есть, но теперь она обеспечивает лишь приток необходимых материалов на землю. Нон комбатанты бесправны, и их права соблюдаются только на бумаге. Вот уж действительно «человек готовый на унижение, чтобы его не побили, будет и побит, и унижен». Рода стали новыми дворянами, и они крайне консервативны. Новые рода не появляются. Человечество медленно сокращается, а император сохраняет по этому поводу молчание, не желая вмешиваться в «естественный» порядок вещей, который он сам и установил.

Кукша закончил свою лекцию и задумчиво уставился в окно.

— Нам надо что-то делать, — заметил он. — Мы не сможем слишком долго здесь сидеть. Рано или поздно о том, что мы сохранили технологию узнают.

— Что у нас есть из земли? Какие-нибудь активы помимо этой передвижной крепости и этого производства?

— Нет, — покачал головой Кукша. — У нас всё отняли. За счёт продажи полимера мы сможем закупиться оружием, но у нас не хватает людей.

Я встал и подошёл к карте мира, висевшей рядом с доской.

— А что расположено здесь? — на пол пути от Байкала до Новосибирска красовалось огромное пятно стального цвета.

— Это Южно-Енисейск, пару месяцев назад здесь был мегазавод автоматонов, — кивнул Кукша. — Там производились в том числе и вот такие вот крепости, — он окинул взглядом нашу передвижную крепость. — Там всем заправлял очень большой род. Он взбунтовался против императора потому, что их, как и нас, исключили из реестра. Им удалось обезопасить свои силы от Дара Теслы императора. По крайней мере им так показалось. Но произошла перегрузка региональной тесла башни, и взрыв планетарного масштаба. Многие автоматоны взбесились после этого. Теперь это место, где по пустому городу бродят безумные машины, готовые напасть на любого. Пока туда никто не суётся. Слишком опасно. Да и техника там, скорее всего вся сгорела. А металлолом не столько стоит, чтоб из-за него вступать в борьбу с обезумевшими танками и меками.

У меня уже была идея, что я могу помочь своему роду, если буду ремонтировать вышедшие из строя механизмы. Но просто бродить по помойкам не выход. Сколько там нужных нам механизмов? А тут — целая армия не принадлежащая никому. У меня появилась идея.

— Даже не думай, — понял ход моих мыслей Кукша. — Ты думаешь, что сможешь обратить все эти автоматоны на службу себе?

— Но ведь мой дар — это единственное преимущество, которое у нас есть, — возразил я.

— Мы лучше продолжим продавать полимер, — проскрипел он своей коробкой.

— И дождёмся когда нас раскатают? — парировал я.

— Мы всегда можем убежать.

— И сколько будем бегать?

— Ладно, — проговорил мой учитель. — Мы обсудим с Всеволодом твоё предложение.