Эндор II

Глава 19

Небо раскинулось лазурным пологом над головой. Солнышко сияло ослепительно. Долгие тренировки дали чудесные плоды. Настроение было превосходное.

Наконец, прекратится мой спектакль перед окружающими, где я колдую ногой. Это было и нелепо, и непрактично. Летать, поднимая ногу и стреляя магией, — совсем не то, что стоять крепко на земле. Я долго учился парить в воздухе одной ногой и творить заклинания другой. Теперь это будет намного легче. Через десять минут показалась деревня, а я истратил лишь девятую часть маны.

А деревню было не узнать. Она расширилась в десять раз. Об этом свидетельствовали разрушенные старые деревянные стены и возводимые новые, каменные, пока высотой лишь в полметра. Но это только начало. Строительство шло полным ходом, и сразу бросалось в глаза, что жители полные решимости превратить своё поселение в настоящий город. По всему периметру кипела работа. Звук молотков и пил наполнял воздух.

Старые дома снесли, повсюду закладывали фундаменты новых строений. Вокруг сотни мужчин, раздетые по пояс, потных, работали под палящим солнцем. Кто же этот изверг, заставляющий их так напряженно трудиться? Даже фараоны, наверное, не так утомляли своих рабов, как этот невидимый повелитель, чья власть витает в воздухе, проникая в каждую щель и затуманивая сознание.

Звук хлыста и гневные крики.

— А ну живее! Бездельники, шалопаи! Почему такие кислые рожи? А ну всем улыбаться! Себе же строите город! — снова взмах хлыста, и работяги с радостными улыбками на лицах трудятся как завороженные.

Казалось, что каждое слово отдавалось эхом в сердцах людей, заглушая их усталость, усиливая напряжение и придавая новый оттенок и без того тяжелому труду.

Рабочие, сгорбившись, молча и методично продолжали свое дело, стараясь не медлить в движениях, чтобы избежать очередного пронзительного свиста хлыста, который нередко впивался в воздух лишь для того, чтобы напомнить о своенравии его обладателя.

Да кто же это так орет?.. А понял…

И почему я смеюсь?..

В центре строящегося города, на возвышении, восседает в кресле белка. Над ней развеваются два широких опахала, которые качают две девушки. В руках у белки миниатюрный, но длинный хлыст. В глазах — гнев.

Я приземлился рядом с ней.

— Пусенька! — радостно выкрикнул я, подбегая. Но она выставила лапку, останавливая меня, и царским жестом указала на стул в трех метрах от нее.

Ошарашенный, я вглядывался в ее жест, а потом на нее, но подчинился и сел, чувствуя себя как крестьянин, пришедший на прием к царю после недельного ожидания.

— Во-первых, — белка посмотрела на меня серьезным взглядом, — меня зовут Пуся Беликовна, не Пусенька и ничего подобного. Усёк?

— Да, конечно, извините, — ответил я, слегка склонив голову, чтобы показать своё уважение. Белка выглядела важно, словно истинная королева, и я понимал, что легкомысленное отношение может повлечь за собой недовольство.

— Во-вторых, — белка резко обернулась к работникам. Я последовал за ее взором. Двое из них разговаривали. Два удара хлыста по спинам, — А ну работать! Кому сказано?! — рявкнула она, как гром среди ясного неба.

— Ай! — взмолились они. — Да мы только словечком обмолвились.

— Дома будете болтать, а здесь надо пахать! — затем снова обратилась ко мне: — Как слетал? Как там старый?

— Все хорошо, передавал приветы.

— Нет времени на приветы, — вздохнула она, схватив с подноса розовый коктейль и испив его. — Главное, жив-здоров. А ты сам как, братец? — вдруг умилительно улыбнулась она.

Наконец, то тирания уступила месту улыбке… Господин улыбается — простолюдин счастлив. Я мотнул головой, отгоняя бредовые мысли. Как можно злиться на это пушистое создание?

— Я смотрю, у вас тут масштабная стройка идёт!

Белка фыркнула.

— Если бы. Видишь сам, какие работники, — указала на прилегшего сухенького старичка. — Что разлёгся?! — прикрикнула на него, но не ударила хлыстом. Умница, старым уважение проявляет.

— Госпожа Пуся, десять часов уже работаю, старые кости трещат…

— На том свете отдохнёшь! — прервала белка и, вздохнув, громко крикнула, — Ладно! Перерыв 15 минут. И только попробуйте пожаловаться, что сил нет! Убью!

— Спасибо! Спасибо! — кланялись и благословляли её работники. — Да осияет вас свет, Госпожа! Вы лучшая! Благородная и справедливая!

— Идите уже, подхалимы… — скривилась белка, но её глаза светились радостью от похвал.

— А откуда столько людей?

— Не знаю. Все идут и идут из окрестных деревень. И не выгонишь же… Все хотят чувствовать себя в безопасности.

Подошли к ней двое мужчин с чертежами. Краем глаза я заметил планировку большого города с двумя огромными замками. Один — мне, другой — ей, догадался я. И зачем ей такой большой? Да и мне не нужен, но как королю полагается. А она, тем не менее, зам… Но её замок не уступает размерами моему…

Белка внимательно рассматривала чертежи, затем внезапно вскричала.

— Э-э-э, остолопы?!

Мужчины съежились.

— Туалеты рядом со столовой?! Вы серьезно?! — её глаза метали молнии.

Я не выдержал и рассмеялся. Пуся посмотрела на меня с упреком.

— Алексей, ты что-то ещё хотел? Видишь, работ невпроворот… Не отвлекай.

Я поднял ладони в примирительном жесте.

— Всё-всё, прости. Последний вопрос и ухожу. Где Сергеич и Иваныч?

— Эти лентяи вон там, — указала лапкой на домик, — А теперь извини, — и снова обратилась к инженерам, — Ну вы идиоты, скажите честно?!

— Нет, — боязно ответили они.

— Где это слыхано, чтобы туалеты соседствовали со столовой? Может, и вовсе объединить всё под одной крышей? И вместо стульев — унитазы установить, чтобы вы, ленивые создания, могли одновременно заниматься двумя делами…

Эти двое усмехнулись.

— Разве я сказала нечто забавное?! Да я вас…

Я уже не слышал, отправившись искать друзей. Нашел: Сергеич, Иваныч, Дайрон и Таня устало прислонились к стене здания. Рядом распластался на земле Джандар, без признаков жизни. Мужчины по пояс раздетые, девушка в легкой тунике.

— Петрович! — радостно приветствовали они меня, едва приподнимаясь.

— Не вставайте, — попросил я, и они облегченно расселись.

Джандар еле поднял голову.

— Алексей, прости, вообще нет сил…

— Ничего страшного, — улыбнулся я, присаживаясь рядом. — Пуся припахала вас?

— Есть немного, — последовал вялый ответ.

— Хотите, скажу ей, чтобы не перебарщивала?

Ребята выставили руки.

— Ни в коем случае, Алексей! Ни в коем случае!

— Что у вас здесь происходит? — я искренне не понимал.

— Пуся теперь здесь царь и бог, — пояснила Таня, а остальные закивали.

— Ну надо же. Я это и так вижу. Но что произошло?

— Вчера в полночь, — начал Сергеич, — на деревню напали. Огромные звери. Вся деревня в страхе заметалась. Тебя не было. Некому было руководить. Хотели броситься врассыпную, — Сергеич остановился, продолжил Иваныч.

— И тут в дело вступила Пуся. Она рявкнула громко и повелительно, что все застыли как вкопанные. Сразу устроила нас, как ты раньше: танков вперед, стрелков назад. Под её руководством мы вступили в бой.

— Что она творила, Алексей, это надо было видеть, — продолжила Таня с тенью безмерного уважения в глазах, — Пуся так сражалась, что и нас заразила своей доблестью. Через пять минут мы разогнали зверей.

— Пуся словно воинственная Афина сошла с небес, — подхватил Дайрон, — Огромные волки, поджав хвосты и жалобно скуля, пытались спасти свои шкуры от ярости Пуси.

— Хе-хе! — оживился Джандар, приподнимаясь на локте, — А помните её бой с пятиметровым медведем? — друзья рассмеялись в один голос, — Алексей, не прошло и пару мгновений, как медведь удирал в лес, подпрыгивая как сайгак. А Пуся следовала за ним, словно хищник за добычей. В её глазах пылала ярость… Она гнала его до самого леса.

Ребята содрогнулись, вспоминая те мгновения.

— А что её так разозлило? — удивился я, не в силах представить такое.

— Нападение отвлекло от стройки, — объяснил Сергеич, — Вот она и разозлилась.

— Судя потому, что я увидел сегодня, это меня уже не удивляет… — усмехнулся я, вспомнив недовольную мордочку белки, когда увидела чертежи.

— Так что теперь Пусю здесь очень уважают. За неё все готовы пойти хоть на смерть. О ней прослышали в округе, и жители соседних деревень идут сюда ей на поклон, — вставил Иваныч. — А вот и Калем, — кивнул он на отшельника, приближавшегося к нам. Усталый, по пояс раздетый, но счастливый.

— Калем! Дружище! — я поднялся, чтобы поздороваться с ним.

Тот обнял меня и устроился между Сергеичем и Иванычем.

— Я услышал про месть природы и пришёл на помощь. Мои звери тоже увеличились, и я не мог остаться в стороне. — Осмотрев строящееся поселение, он добавил: — Я долго думал над твоими словами о том, что нельзя стоять в стороне. Ты был прав; если Готар захватит мир, конец придёт и моему маленькому мирку. Так что теперь я с вами. Приказывай, что делать!

— Я рад, что ты теперь с нами. А приказ будет таков, — я окинул взглядом друзей, — Держитесь вместе! Всегда! И про неё не забывайте! — кивнул я на белку, продолжавшую там наверху трудиться во благо Эндора, а именно отвешивать подзатыльники инженерам и попивать коктейль, — Она стала строгой, но у неё большое и доброе сердце. За каждого из вас отдаст жизнь, как когда-то за меня.

— Это мы с радостью, Алексей Петрович! — сказал Сергеич, — Мы её любим и уважаем.

Другие согласно закивали.

— Пока оставайтесь здесь! — сказал я, — Время сейчас непростое. Не знаешь, куда ударит враг. Так что, ближайший месяц выжидаем. Копим силы. Затем ударим по Готару. Пока на севере всё спокойно. Устраивайтесь здесь. Вы мне нужны тут. А потом я сообщу, когда потребуется ваша помощь.

Тишину нарушил голос Клеопатры:

— Время вышло! Быстро за работу! Город сам себя не построит! А кто не согласен, проваливайте. Мне не нужны нахлебники и лентяи!

Ребята мигом вскочили на ноги.

— Хорошо, Петрович, как скажешь. А сейчас откланяемся, пора работать! — улыбаясь, сказал Иваныч, встав передо мной.

— А я полечу на восток.

— Добро! Береги себя!

Ребята попрощались, а я направился к белке, продолжавшей руководить и слушать работников.

— Пуся, денег хватает? — отвлёк я её.

— Всего хватает. Только времени мало. Надо быстро построить город для безопасности. А о деньгах не беспокойся. Я организовала отряд добытчиков руды и трав, назначила крафтеров и аукционистов. Бюджет растёт с каждым часом. На аукционе скупаю материалы и инструменты.

— Не забудь построить защитные башни с катапультами и баллистами. Они в обороне сильно помогают.

Белка понимающе кивнула.

— Не учи учёного! — усмехнулась она.

— И стены сделай широкими, чтобы разместить минимум три ряда лучников. С внешней стороны стены сделай выше, с зубцами для безопасности лучников. И ров широкий с разводными мостами. Смолы приготовьте много. Будем поджигать врага прямо под стенами.

— А это хорошо сказал! — задумалась белка, может останешься и поможешь? — она с улыбкой кивнула на работяг, — Ты крепкий, такие мне нужны.

— Ещё чего! — рассмеялся я, а затем, посерьёзнев, сказал, — Я на восток, за Балгаем. Мне кажется у него проблемы. Ты же помнишь, когда мы расставались, он обещал подтянуться на север на войну?

Белка кивнула.

— Балгай хороший мужик. Видимо, правда, с ним что-то случилось, иначе бы пришёл. Он человек слова и чести. Передавай привет. Метнула бы пару шишек по его бычьей голове, — захихикала Пуся.

— Ладно, занимайся.

— Хорошо, счастливого пути! И это… Обижать будут, не обижайся…

Мы в голос рассмеялись, и я стремительно взмыл в небеса.

Ну что же, Сахума, я иду… Посмотрим что ты из себя представляешь…

***

Я летел уже час, покоряя пространство неистовой скоростью. За это время я преодолел около трехсот километров. Время от времени я пересекал многочисленные горные хребты, озера и реки. Бескрайние просторы лугов империи сменились необъятными степями.

Мана подходила к завершению. И я решил спуститься, чтобы прогуляться пешочком.

Степи под закатом превращаются в океан золота и огня. Солнце, медленно опускаясь за горизонт, окрашивает небеса в багряные и янтарные тона. Легкий ветерок, словно невидимый художник, проводит свои кисти по высоким травам, и они колышутся в такт его тихой песне. В этом танце солнце отражается в каждой травинке, и кажется, будто сама степь пылает изнутри, сияя последним светом уходящего дня.

На фоне погружающегося в сумрак горизонта силуэты одиноких деревьев выглядят черными скульптурами против багрового неба. Тени от них растягиваются в бесконечность, укрывая землю своим прохладным покрывалом. Иногда ветер приносит еле уловимый аромат полевых цветов, который смешивается с терпким запахом сухой травы.

Птицы, уставшие от дневного зноя, неслышно скользят по воздуху, выбирая себе укромные места для ночлега. Вот, крик журавля разрывает тишину, но вскоре снова наступает спокойствие, и лишь шелест травы напоминает о бескрайности окружающего пространства.

Вдалеке виднеется стадо степных оленей, грациозно передвигающихся по бескрайним просторам, и кажется, что они – полноправные хозяева этой земли.

Позолоченные сумерки дарят степи новое обличье, и кажется, что с каждой минутой она становится всё более таинственной и непостижимой. Воздух становится свежим и прохладным, обещая скорый приход ночи. И вот, когда последние лучи солнца исчезают, степь окутывается волшебным сумраком, открывая свои тайны лишь тем, кто готов вслушаться в её безмолвие.

Дорога, едва заметная в травяных просторах, змеёй вилась среди мягких холмов и каменистых склонов. Я старался придерживаться её направления, хоть она и казалась ненадежным путеводителем. Под ногами хрустел мелкий песок, иногда я видел следы тех, кто прошёл здесь до меня: следы колёс, неровные отпечатки копыт и порою заплутавшие ленты забытых дорог.

Опасный это путь — пробираться по незнакомым местам, когда силы природы многократно возрастают. А без маны и подавно. Как смогу я противостоять зверю, что втрое больше меня? Увы, ошибку совершил я, когда не оставил хотя бы часть маны. Может, лучше было бы упасть с высоты? Да, уровень потерял бы, но появилась бы мана. Но глупо так терять опыт на ровном месте. И желания разбиться у меня нет, ни малейшего. Конечно, с обретением легендарных сапог стойкость выросла с единицы до шести, но это не избавит меня от боли. А что говорить, если маны нет даже чтобы встать…

Внимание! Ваш легендарный параметр интеллект понижен на одну единицу.

Вот блин. Затупили? Вот и распишитесь…

Не сделал я и десяти шагов…

Новая неделя. Новое подземелье. Желаете пройти подземелье?

Прозвучал всё тот же системный, механический голос. А перед моими глазами вновь всплыло приглашение в подземелье. Я совершенно забыл об этом. Теперь мне предстоит пройти его одному? А почему бы и нет. Я силен и могу испытать свои возможности.

Как странно работают эти приглашения. На прошлой неделе Элис приглашение мы получили где-то в середине недели, а сейчас на второй день. Предугадать невозможно…

Мои раздумья прервала неожиданная какофония звуков, прорезавшая тишину так резко, что я даже подпрыгнул на месте. В этот хаос отчетливо вплелся рев, а затем смех и плач… Что-то знакомое… Ну конечно же… Гиены…

На меня мчалась пятнистая стая из пятнадцати голов. Каждая особь достигала размеров носорога. Интуиция подсказывала, что на этот раз победить их так же легко, как тогда в пещере, не удастся.

Да!

Желаю. Еще как, желаю. Ну же система, давай, взмолился я. Давай приглашай.

Тридцать метров меня разделяет от гиен.

Вы точно желаете пройти подземелье?

Да/Нет.

Да! Да! Да!

Быстрее! Быстрее!

И вообще что за тупой, повторяющийся вопрос? Система решила приколоться надо мной и поиграть моими нервами?

Желаете ли вы отправиться в подземелье в одиночку?

А с кем еще могу я преодолеть этот подземный лабиринт? Здесь я один… Всё же, есть гиены… Пройти подземелье с гиенами? О, как я сомневаюсь, что они пожелают мне составить компанию… Возможно, они и займутся прохождением подземелья, но сперва они усладятся вкусом моей плоти… В этом они точно найдут удовольствие… Раскрытая пасть в метре от меня. Я уже ощущаю их зловонное дыхание. И, наконец…

Мир мигнул…

Ваш запрос принят…

Инициирована дополнительная сложность, предусматривающая участие пятнадцати представителей природного царства…

Установленный уровень сложности — Невозможный…

Перерождений на этом уровне сложности — Нет.

Каких ещё пятнадцать представителей? Вы что сдурели, совсем?!