Эти непонятные корейцы

Глава девятая Скованные одной цепью (о корейской семейной системе)

Корейская семейная система в немалой степени отличается не только от западной, но и от российской. Наша привычная нуклеарная «папа-мама-я-дружная семья» — в Корее будет смотреться по меньшей мере убого. В корейскую семейную схему на правах самых важных действующих лиц включены не только бабушки и дедушки, но и племянники, зятья, девери, золовки, всякие двоюродные тетки — сами названия которых в современной

России известны только писателям-деревенщикам.

В России к новым родственникам, которых человек получает после свадьбы, относятся как к бесплатному приложению к супругу. Сложатся с ними отношения — хорошо, не сложатся — тоже не беда. Можно снять квартиру, уйти к маме, уехать, в конце концов, на Крайний Север — иными словами, от них можно отделиться и никогда в жизни не общаться. Общественное мнение молодых не осудит — у них своя жизнь, своя семья. В Корее, однако, дела обстоят совершенно иначе. Связи с родственниками составляют львиную долю всех человеческих связей корейцев. С родственниками проводят праздники и выходные, с родственниками делятся горем и радостью, к родственникам бегут за помощью.

Брак в Корее — это не личное дело молодых, как на Западе, где родителей на свадьбу только приглашают, а деловое предприятие обеих семей. Дочерей здесь по-прежнему выдают замуж, а сыновей женят — часто на том, кого подыскали мама с папой (они же и будут оплачивать очень немалые свадебные расходы). Даже если молодые нашли друг друга сами — родители с обеих сторон должны наложить положительную резолюцию.

Иначе не миновать крупных неприятностей с лишением наследства, родительскими проклятьями и т. д. Западных иностранцев такой подход к делу ужасает. Корейский организованный брак они считают родимым пятном феодализма, социальной проблемой, с которой всякий прогрессивный человек обязан бороться. Корейская же молодежь смотрит на дело куда спокойней и парирует нападки осторожными аргументами в стиле: свобода выбора — это, конечно, хорошо, но мы, мол, еще молодые да зеленые, в головах туман, сами разобраться не можем, а старшие жизнь прожили. И вообще молодой человек в Корее сегодня слишком занят работой и учебой, на общение ему не хватает времени, а жениться все равно надо (да, надо — не больше и не меньше. Это одно из обязательств человека перед родом в Корее). Так вот, чтоб невзначай не выбрать кого попало, лучше уж родителям выбор доверить — они плохого не посоветуют.

Американцев такие ответы опять же ужасают, они начинают обвинять корейское общество в диктаторском подавлении личности молодых, тирании стариков и прочих грехах. На мой же взгляд, ни о какой диктатуре и тиранстве здесь речи не идет.

Все обстоит и проще, и сложнее.

Женясь или выйдя замуж, вы в Корее становитесь частью нового семейного клана. Новые семейные связи будут играть в вашей жизни решающую роль. Так что ж удивляться тому, что семейный клан должен сначала одобрить вашу кандидатуру, прежде чем принимать в свои ряды? Еще неизвестно, кто будет в Корее оказывать большее влияние на вашу жизнь — муж, который до глубокой ночи пропадает на работе, или свекровь, под руководством которой вам целый день предстоит крутиться на кухне.

От тесных родовых, клановых связей молодые корейцы в массе своей вовсе не стремятся отказаться. Ведь это сулит человеку немало выгод. Если вы попадете в больницу, останетесь без денег, то безусловно можете рассчитывать на помощь многочисленной родни. Если супруг загулял или запил, то жене вовсе не обязательно бороться с ним своими слабыми женскими силами — достаточно кликнуть на помощь многочисленный клан родственников, и блудного мужа тут же урезонит старший брат, свекр или кто-то столь же внушительный. Если жена пошла работать, то никаких проблем с няньками для малыша перед супругами не встает, ибо сидеть с младенцем с готовностью будут бабушки, тетки и прочие золовки. Если человек состарился, то его (за редчайшим исключением) не сдадут в дом престарелых — допокаивать его на старости лет будут внуки и правнуки. Короче говоря, тем людям, которым дороже всего ощущение безопасности и стабильности, корейская семейная система подходит больше всего.

Однако за все в жизни приходится платить, в том числе и за стабильность и безопасность. Платить приходится самым дорогим — личной свободой.

Одна знакомая русская жена корейца как-то сказала мне, что во всей ее семейной жизни самое тяжелое — это не разница менталитета с супругом, не разница языков — ко всему этому она со временем приспособилась. Хуже всего — коллективные семейные праздники (лунный новый год, праздник урожая чхусок), во время которых ей с семьей необходимо приезжать к родителям мужа в другой город. Там собираются толпы родственников, приходится по целым дням крутиться на кухне, бесконечно готовя для всей этой оравы, которая набивается в небольшой дом свекра. Дети от шума, грохота, табачного дыма не высыпаются, капризничают. Ей и детям эти поездки в тягость. Но отказаться от них невозможно — это немыслимое нарушение семейного этикета.

Чувства моей русской знакомой разделяют и многие молодые кореянки. Тему «праздничного рабства на кухне» в последнее время часто обсуждают в корейской прессе. Мне довелось как-то прочесть об одной смелой аджумме, которая решительно отказалась ехать к родне на праздники и вместо этого ввела в семье другую традицию — вместе с детьми и мужем они в

Новый год и на чхусок отправляются в горы или к морю. Стариков своих они не забросили — просто решили ездить к ним в другие дни, «на усобицу». Естественно, так просто это своеволие женщине с рук не сошло — ей пришлось перессориться со всей родней.

Однако изматывающие праздники, неизбежные посещения бесчисленных свадеб, родин и крестин, обязательное заквашивание капусты в доме троюродной тетки и прочие изнурительные, но одноразовые мероприятия все-таки ничто по сравнению с тем регулярным бременем, которое несет человек в большой корейской семье, живущей вместе. Отношения, которые связывают его с родственниками, являются по-конфуциански иерархичными. В первую очередь это касается классических и для России отношений свекровь—невестка.

По традиции, сохраняемой и ныне во многих корейских семьях, старший или просто единственный сын в семье должен, женившись, обязательно жить со своими родителями, в особенности на первых порах. Объясняется это тем, что молодая жена должна научиться «атмосфере» мужниного дома. В реальности это означает, что молодая женщина полностью попадает под власть новой родни. Недаром в Корее широко известна поговорка: «Три года глухая, три года немая» — так характеризуется молодая жена, которая, войдя в дом, обязана не рассуждая, с рабской покорностью следовать указаниям своей новой семьи. Эту же цель — полностью подчинить невестку диктату нового клана — преследовала старая традиция: первые три года после замужества женщина не должна общаться со своими родными.

Сейчас жизнь изменилась, отрезать женщину от мира полностью не получается. Однако до сих пор не приветствуется тесный контакт молодой жены со своей родней. В частности, она не должна вести со своими родителями по телефону долгие разговоры, слишком часто к ним ездить. Переночевать у матери считается верхом неприличия: считается, что новая «мать» и «отец» на этот период остаются без заботы и присмотра, а это — крайний моветон. Понятно, что здесь налицо пережиток старой морали: «отцу» и «матери» молодых никак не больше 60, а в наше время — это вполне сильный и здоровый возраст, при котором сиделка еще не нужна.

Как видим, к невестке в корейской семье предъявляются весьма жесткие требования. Конечно, все зависит от ситуации — может быть, ей повезет и попадутся нормальные люди. А если нет?

Тогда делать ничего не остается, как только плакать в подушку.

Своим родителям жаловаться на мужнину родню считается стыдно.

У мужа попросить защиты от его же мамы женщина не может — нормальный корейский сын ни при каких обстоятельствах не выступит против матери. Эта ситуация настолько распространена, что вошла даже в учебники корейского языка для иностранцев в университете Ёнсе. В предлагаемом в учебнике диалоге жена жалуется мужу на то, что ей приходится уже 10 лет всячески подлаживаться к его матери, что она даже не может купить ту кофточку, которая ей нравится, без ее согласия, что единственное, что ей хочется, — пожить своей семьей отдельно. Муж из учебника сурово гасит эти жалобы, предлагая жене молчать и терпеть.

Все эти сложности в Корее хорошо всем известны — настолько, что быть «старшим сыном в семье» для брачного кандидата сегодня невыгодно — это ныне оценивается как серьезный минус.

Разительное отличие от прошлых времен, когда быть старшей невесткой было, наоборот, престижно — все сыновья жили тогда вместе, а это означало, что дедовщина будет длиться только до того времени, как женится следующий сын, и старшая невестка начнет гонять нижеследующих.

Но так или иначе — кореянки к своим свекровям как-то приспосабливаются. А вот иностранным женам корейцев, незнакомым с корейской семейной системой, сделать это намного труднее. Со своими будущими мужьями они, как правило, встречаются в других странах, в совершенно другой обстановке. Корейцы очаровывают западных женщин мягкостью, сдержанностью, деликатностью. На стадии ухаживания корейские мужчины необычайно романтичны: гулянье при луне, совместное разглядывание звезд щека к щеке, букеты цветов и прелестные безделушки вам гарантированы. Женщины влюбляются и едут в Корею, ожидая от семейной жизни примерно того же ухаживания и милой заботливости, которыми их окружают будущие мужья. Едут по зову влюбленного сердца — как правило, ничего не зная ни о стране, ни о ее семейных обычаях. Каково же вдруг услышать американской феминистке, что теперь она должна снимать пальто с мужа, а не наоборот, — чтобы не расстраивать его родителей? Что ей при встрече с новой родней предстоит опускаться на колени и кланяться до земли? Что ей не позволяется поехать на Рождество проведать своих родных?

(«Ты теперь должна забыть свою семью», «ты должна сломить себя» — так говорили моей знакомой американке ее новые корейские родственники. Муж — такой милый и деликатный в Америке послушно поддакивал маме с папой.) Или россиянке — что все заработанные на фирме деньги она должна до копейки отдавать новой «маме», что без ее сопровождения не должна одна выходить на улицу? Каково узнать верующей католичке-испанке, что поставить на Рождество елку для сына она не может, не говоря уже о том, чтобы пойти в церковь: ее корейская «мама» — буддистка, и с ней теперь необходимо ходить в буддистский храм. Понятно, что даже самой бурной любви к мужу в таких ситуациях у иностранок хватает ненадолго, и многие браки, увы, распадаются.

Не случайно крайне редки браки женщин-корееведов с корейцами, в отличие от распространенных случаев женитьбы мужчин-корееведов на кореянках. К мужчинам женина родня в Корее относится гораздо более лояльно.

Если отношения свекровь—невестка традиционно считались в Корее самыми тяжелыми и даже вошли в пословицы: «Пляшет, как невестка на похоронах свекрови», «Если долго жить, можно и смерти свекрови дождаться» и проч., то совершенно противоположными им считаются другие семейные узы: теща—зять. В России, как известно, эти отношения являются популярной темой анекдотов, как пошлых, так и весьма кровожадных. А в Корее и в пословицах, и в бытовом сознании между тещей и зятем царит вечная весна и именины сердца: «Зять — дорогой гость на 100 лет», «Чашки риса, которую накладывают зятю, хватит, чтобы накормить целую деревню — и еще останется», «Теща, встречая зятя, от радости туфли задом наперед надевает». Считается, что корейская теща любит своего зятя крепче родного сына. Причину этой необычайной любви корейцы объясняют вовсе не какими-то фрейдистскими мотивами. Корейцы считают, что таким образом теща как бы подлизывается к человеку, от которого всецело зависит судьба ее дочери, надеясь, что в ответ на ее хорошее отношение тот будет хорошо относиться к жене.

Возможно, так действительно всегда было в старой Корее.

Сегодня же ситуация выглядит не столь однозначно. Мне лично известно несколько корейских семей, где между тещей и зятем шла непрестанная изнурительная война, приведшая в одном случае к разводу молодых. Возможно, это совпадение, но во всех знакомых мне случаях зятья объясняли придирчивость тещ тем, что «она хотела принца для своей дочери, а я не принц». По всей видимости, более критическое отношение к зятьям со стороны современных корейских тещ объясняется тем, что сегодня их дочери уже не так зависят от своих мужей: в современных браках можно сделать ход назад, это не та абсолютная безысходность, которая была характерна для старых семей.

Западному человеку корейская семейная система порой кажется окаменелой и застывшей, неподвластной никакому веянию времени. А вот корейские традиционалисты сегодня с тревогой пишут о том, что извечно тесные семейные связи в Корее находятся под угрозой, ибо сегодняшние корейцы расценивают их уже не столь однозначно положительно. Все больше молодых людей в Корее стремятся жить отдельно от родительской семьи — считается, что под влиянием западных идей индивидуализма.

Однако обвинять в этом только прозападную молодежь, думается, несправедливо. Процесс идет с двух сторон. Как ни странно покажется на первый взгляд, все больше корейцев старшего поколения тоже хотят отделить молодых от себя — и далеко не из одних альтруистических соображений.

Ведь тесные семейные связи являются порой бременем не только для молодых, но и для старших — то есть тех, кто по возрасту и статусу, казалось бы, должен пользоваться исключительно привилегиями семейной иерархии. За привилегии тоже приходится платить. Старший в корейской семейной системе должен всегда и безусловно поддерживать младшего — не только морально, но и материально. От него это ожидается — и с него за это спросится. Спросится теми самыми «бесправными» молодыми, которые, казалось бы, только и делают, что бесконечно кланяются и безропотно подчиняются.

Вспоминается мне один знакомый корейский студент. У него не было домашнего компьютера. (В Корее это немыслимая ситуация — компьютеры здесь фантастически доступны.) «А что делать? — говорил он. — У меня очень неудачные родственники». В том, что у него нет компьютера, он обвинял мать и старших братьев, которые, по его мнению, не выполняют своего долга, не обепечивают своего «младшенького» всем необходимым. Хотя компьютер самой новейшей модели сам мог бы запросто купить — заработать денег за пару месяцев летних каникул в каком-нибудь «Макдональдсе».

Моей подруге-аспирантке все время не везло с возлюбленными. Один был слишком беден, другой слишком груб, у третьего нос нехорош. «Надоели они мне все! —– говорила моя подруга после очередной неудачи. — Это мама виновата, до сих пор мне хорошего жениха не нашла».

Подобный инфантилизм, увы, нередко встречается среди корейской молодежи. Неудивительно — решая за человека каждый шаг с малолетства и до поздней зрелости, корейская семья порой полностью лишает его инициативы. Она подсовывает костыли здоровому человеку, отучая его, таким образом, от способности ходить — то есть самостоятельно мыслить и действовать. Мыслят, действуют вместо великовозрастных детей весьма часто родители. И они же берут на себя всю ответственность за содеянное.

Так что быть старшим в Корее нелегко. У старшего должна за всех болеть голова. Та же свекровь, злостно тиранящая бедняжку невестку, берет на себя основную ношу обязанностей по организации общесемейного быта. Она будет учить невестку готовить и экономить деньги. Она будет возиться с внуками — младенец-внук в корейском доме обычно даже спит рядом с бабушкой. Они с мужем будут покупать молодым дом и машину.

О своем личном отдыхе, о своих личных интересах эта еще не старая женщина и не думает. Корейская пожилая чета — это тебе не американская пара 60-летних, которая устраивает себе на пенсии «второй медовый месяц», уезжая в кругосветное путешествие и позванивая детям от силы раз в месяц из какой-нибудь Западной Африки. Корейские родители молодых так надолго оставить не могут. Не говоря уже о том, что деньги на дорогостоящие развлечения тратить не будут — это все детям, внукам пойдет.

Так что семейная система в Корее — это не господство одних и покорность других, как видят порой ситуацию западные гости страны. Скорей, это одна цепь, которая связывает всех. Чаще всего эта общая связка поддерживает корейцев и помогает им, как альпинистам, идущим по обледенелому склону. Но нередко она же представляет собой ярмо на шее, которое многие современные люди — и молодые, и старые — не прочь при случае скинуть.