Эти непонятные корейцы

Глава шестая О корейских канонах красоты

На мой взгляд, внешне корейцы — очень привлекательные люди. Взгляд этот, не буду спорить, субъективный. Тут и профессия играет роль, и привычка в течение долгого времени видеть вокруг себя исключительно азиатские лица. Любопытная деталь, кстати говоря. От россиян мне приходилось слышать не раз, что азиаты якобы «все на одно лицо» — черноголовые, узкоглазые.

«И как ты их только различаешь?» — удивлялась моя подруга, ненадолго заехавшая в Корею. Вопрос мне показался странным — естественно, различаю, а как же иначе? Но когда после долгого перерыва я приехала в «белую страну», Австралию, то с удивлением заметила, что с трудом различаю людей вокруг, все казались на одно лицо — все белесые, большие, во всех не хватает красителя, что ли.

Наше восприятие внешности зависит от тысячи разных субъективных факторов. Так что не буду утверждать, что корейцы красивее тех же самых австралийцев. Но то, что в отличие от последних корейцы за своей внешностью тщательно и с удовольствием следят, — это бесспорный факт, признаваемый всеми гостями Кореи. Например, ни одна уважающая себя кореянка (ни городская, ни деревенская) не выйдет на улицу без грима на лице.

А корейский макияж — это отнюдь не легкое касание лица пуховкой. Всем студенткам, жившим в одной комнате общежития с кореянкой, знакома эта пытка: когда твоя соседка просыпается засветло, как домовой, и начинает возиться, шебуршать, чем-то шоркать по физиономии, чтобы часа через два предстать перед светом зари преображенной до неузнаваемости. Но оторвать два часа от сладкого утреннего сна во имя красоты — это еще цветочки. Как вам понравится, к примеру, идея носить по полдня, как вериги, тяжелые накладки для век — чтобы в ответственную минуту жизни глаза казались круглее, чем они есть на самом деле? Или привычка сбривать собственные брови, а поверх рисовать другие — более черные и изогнутые?

Все эти издевательства над собой массово проделываются в Корее для того, чтобы соответствовать принятым в обществе канонам красоты. Каноны красоты, конечно, были всегда и есть везде. Но если в западных странах и (в меньшей степени) в России от них мучаются в основном кинозвезды, а обычные люди легкомысленно игнорируют, утешая себя пословицами вроде «не по хорошу мил, а по милу хорош», то не такова Корея. Здесь это действительно каноны — строгие, многочисленные, весьма сложные и обязательные для всех. Интересно, что разница с западными представлениями о прекрасном порой весьма ощутимая.

Как-то смотрели мы с подругами телевизор. На экране появился кореец, который показался мне очень привлекательным: крепкого сложения, широкоплечий, мускулистый, со смуглым румянцем во всю щеку (у корейцев румяное лицо можно увидеть довольно редко), с белозубой улыбкой — в общем, воплощение зрелой мужественности и могучего здоровья. Я поделилась своими положительными эмоциями с кореянками, и те буквально покатились со смеху. Оказалось, что с их точки зрения — это чуть ли не урод, ибо у него широкое лицо и недостаточно выступающий нос, некрасивые уши, узкие глаза и слишком смуглая кожа.

Что же касается восхитившего меня румянца, то для них эта деталь была безусловным минусом, ибо румянец придавал нашему герою «излишне деревенский вид». Главный же порок, по мнению женщин, заключался в том, что он был недостаточно «лонг-тари», то есть не длинноногий (популярный термин, смесь английского «лонг» — длинный и корейского «гари» — ноги).

Придирчивость моих подружек напомнила мне нетленное гоголевское: «если бы губы Никанора Ивановича да приставить бы к носу Ивана Кузьмича». Я-то судила о внешности по общему впечатлению, не вдаваясь в подробный анатомический разбор. Кореянки же не обратили на это самое общее впечатление никакого внимания: они смотрели на детали. Подобный подход к внешности для корейцев очень характерен. Если нас с вами недостаточно совершенная форма ноздрей или пяток может мучить только в подростковом возрасте, потом мы об этом просто забываем, то корейцы не таковы. Для них идеальна должна быть каждая мелочь.

Для достижения совершенства кореянки сидят на жесточайших диетах (причем мамы и бабушки — главные враги стройности в России — их в этом полностью поддерживают), тратят уйму денег на косметику (это весьма серьезная статья расхода в бюджете корейской женщины). Но больше всего меня удивляет, с какой легкостью они ложатся под нож хирурга. Пластические операции здесь делаются в массовом порядке, причем почти всегда — с благословения или по прямому наущению мужа или любимого, которые жаждут идеала. Первое, что сделает корейская девушка после поступления в университет, — это большие удивленные глаза. В результате пластической операции «двойное веко». Это почти такой же узаконенный ритуал, как покупка учебников. Потом будут и другие — срезание жира со щечек и предплечий, увеличение носа, груди, создание красивых губ, выпрямление ног, но «двойное веко»{22 Операция «двойное веко» делается для придания азиатским глазам западной круглой формы.} на первом курсе — это как обряд инициации.

Самое любопытное, что корейские мужчины, причем самой ортодоксальной ориентации, страдают во имя красоты не намного меньше своих подруг: завивают и красят волосы, делают дорогостоящие пластические операции, навечно удаляют волосы на лице и теле.

Что же в Корее необходимо для идеальной внешности? Традиционный корейский идеал — маленькая и крепенькая девушка с круглым личиком и ямочками на розовых щеках, «девушка яблоко» — в сегодняшней Корее давно забыт. Правда, одна из его черт сохранилась — белая кожа, которую в старину сравнивали с яшмой. Она до сих пор считается красивой — смуглых девушек в Корее презрительно зовут «комбэни» — «чернавка». Практически на любом изделии корейской косметологии вы прочтете: «отбеливает кожу» (в Австралии, например, отбеливающих средств для кожи почти не продается). А вообще для женщины сегодня нужны тонкие руки и ноги (не стройные, а именно тонкие, форма имеет меньшее значение), маленькое лицо, желательно не круглое, большие глаза, нос и… уши. Да-да, не удивляйтесь. Уши у корейской красавицы должны быть большими и оттопыренными. Звезда корейского экрана Чхве Чин Силь, например, горделиво открывает эти свои достоинства при каждом удобном случае.

Что еще? Высокий рост. (Явное влияние Запада — в традиционной Корее высоких невест браковали свахи.) Длинные волосы.

(Правда, здесь на любителя. Короткая женская стрижка в корейском менталитете ассоциируется со школьницами-старшеклассницами, которых по уставу школы заставляют стричься коротко. Для создания именно таких ассоциаций в мужских головах взрослые девушки в Корее иногда специально стригутся коротко.) Ну и, конечно, безусловная, несомненная, всепобеждающая худоба.

Интересно, что в список не входят ни полная грудь, ни сексуальные бедра, эти столь необходимые на Западе достоинства. Дело в том, что грудь на Дальнем Востоке традиционно не считалась сексуальной частью тела и ассоциировалась исключительно с кормлением ребенка. Когда про женщину говорили «грудь как чашки», то это означало не ее сексапильность, а здоровье, возможность вскормить младенца. Традиционная же сексуальная эстетика подразумевала господство в женском теле прямых, а не закругленных линий. Однако появление на корейских экранах полногрудных и пышнобедрых блондинок с осиными талиями во многом предрешило судьбу «прямой линии». Современные кореянки все чаще хотят увеличить грудь, хотя, на мой взгляд, на их худеньких телах большая «искусственная» грудь смотрится несколько чужеродно. Изменения наблюдаются и в отношении к губам. Если раньше красивыми считались тонкие, небольшие губы, то сейчас, под влиянием западных фильмов, многие женщины здесь хотят себе сделать губы «как у Софи Лорен».

Для мужчин требования следующие. У них должны быть большими нос, глаза и уши. Глаза явно пришли с Запада — в традиционных романах большими глазами обладали в основном агрессивные военачальники, личности, считавшиеся не особенно глубокими и утонченными. Уши — свои, «как у Будды», у которого они были до плеч. Кроме того, традиционно в Корее считается, что большие уши — к большим деньгам.

По этому поводу мне вспоминаются две смешные истории.

Первую рассказала моя бразильская подруга, которая вышла замуж за корейца и родила ему сына. Она была потрясена, когда увидела однажды, что ее новорожденного немилосердно дерет за уши свекровь. Оказалось, что уши у младенца были маловаты, а это означало, что в будущем не видать ему денег. Вот бабушка и пыталась обмануть судьбу — оттянуть внучку мочки.

А вторую историю поведала знакомая кореянка, недавно вернувшаяся из Москвы. Попав как-то в одну московскую компанию, она познакомилась с молодым человеком, внешность которого показалась ей просто замечательной. Особенно выдающимися были уши. Человек эмоциональный и порывистый, она тут же стала прилюдно расхваливать своего нового знакомого: «Валера! Какие у вас прекрасные уши!». И была очень удивлена, когда вместо благодарности за комплимент Валера вскипел от злости, как самовар. Оказалось, что оттопыренные уши не давали ему жизни с детского сада («Чебурашка», «слоненок» и все такое прочее) и служили предметом привычных шуток в этой компании.

Итак, корейскому красавцу необходимы большие глаза, уши и нос, причем глаза, как видим, это западное влияние, а уши исконно свое. А нос? С носом ситуация сложнее. С одной стороны, ни в одном голливудском фильме не найдешь плосконосого героя, что само по себе является большим стимулом. А с другой стороны, есть у корейского народа свое стойкое поверье о некоей корреляции, или сопутствующем признаке длинного носа.

Народ считает здесь, что если нос длинный, значит длинный, и…

Вы меня, я надеюсь, поняли. Есть в Корее на этот счет пословица: «Теща у зятя смотрит прежде всего на нос». Поверье это многократно опровергалось в корейской прессе, и тем не менее оно весьма живуче. Кроме того, красавцу необходимо узкое и бледное лицо, небольшие губы и стройность. А самое главное — высокий рост и все те же пресловутые «лонг-тари». Последнее требование причиняет представителям сильного пола немалые моральные страдания: ведь от природы корейцы в массе своей невысоки, и этого не исправишь и самой дорогостоящей операцией. Чтобы утешить маленьких мужчин, в корейских журналах националистического толка часто публикуются якобы научные данные о необычайной половой потенции азиатских мужчин маленького роста и с маленькими пенисами, об их полном превосходстве в этой сфере над высокими блондинами. Однако, судя по всему, эти статьи оказывают слабое влияние на жесткие эстетические каноны корейского общества.

Известно, что в Корее сейчас растет процент ожиревших детей. Критики винят в этом проникновение на корейский рынок американской пищи, вытесняющей традиционную низкокалорийную корейскую кухню. Западное влияние в диете современных корейцев действительно присутствует, однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что проблема имеет и еще один аспект. Довольно часто корейские дети… хотят «вырасти красивыми», то есть по-западному высокими, не такими, как их родители. Именно поэтому они предпочитают западную пищу с обилием белка и жира и едят много и часто, невзирая на полноту.

Главное — вовремя вырасти. Похудеть-то можно и потом…

С чем же связано такое преклонение корейцев перед красотой или тем, что под ней понимается на данном историческом этапе? Причин здесь несколько. На мой взгляд, это прежде всего традиционное распространение на Дальнем Востоке учения о физиогномике, то есть зависимости характера и судьбы человека от черт его лица. Помимо забавных предрассудков, о которых я рассказала выше, это учение внесло в корейский менталитет и более фундаментальное представление о красоте как не столько эстетическом, сколько этическом понятии. «Красота», «красивый» в сознании корейца значит и «хороший», «добродетельный», «удачливый». Связь прямая и двусторонняя. Традиционная корейская литература и фольклор не ведали противоречий формы и содержания. Положительный герой был всегда писаным красавцем, а отрицательный — мерзким уродом. Никаких иванов-дураков, никаких аленьких цветочков и квазимод.

(Единственным исключением может служить, пожалуй, рассказ На До Хяна «Глухонемой Самнени», написанный в 1925 году, но он, как признают корейские критики, создан под явным влиянием «Собора Парижской богоматери».) И до сих пор в Корее красота воспринимается равноценно моральным качествам человека. Красота, по данным опросов, первое необходимое качество корейской невесты. Для жениха — второе, после материального благополучия.

Как-то попался мне в университете на глаза предвыборный листок — избирался председатель студенческого комитета. Что же, вы думаете, было написано о двух кандидатах? Деловые качества? Концепция будущей деятельности? Ничего подобного. Про одного: «Обладает совершенной внешностью». Про другого: «Располагающая улыбка».

Вердикт «красивый-некрасивый» в Корее выносится и детям.

Мне приходилось часто слышать комплименты дочке: «Ой, какая она у вас красивая!» Честно говоря, радости это у меня не вызывало. Хвалить детей за красоту, да еще в глаза, в России не принято. Нет во внешности ни заслуги, ни вины ребенка. Скорее мы назовем малыша милым, забавным, хорошеньким. А красота — могут ли быть некрасивыми дети?

Но постепенно я почувствовала, что характеристика «красивый» в Корее имеет многослойный смысл. «Красивый» означает и хорошо воспитанный, нарядный, приличный, аккуратный. Вот почему с этим словом существует много сопутствующих выражений, звучащих по-русски чуть странно: «Мать воспитала ее красиво», «надень кофточку красиво», «поправь скатерть красиво», «попроси красиво» и проч. В щедрых похвалах красоте западных детей корейцы, думаю, скорее выражают свое удивление необычной внешностью. «Какая красивая! Как кукла!» — часто слышала я про Машу. И действительно — куклы, которыми играют корейские девочки, в большинстве своем почему-то голубоглазые блондинки. Наверное, поэтому не раз и не два корейские дети в метро пытались потрогать мои европейские глаза пальчиками.

Однако только традициями ситуацию объяснить нельзя. Всеобщая озабоченность корейцев красотой имеет, на мой взгляд, и другие, более современные причины. Дело в том, что Корея — это довольно конкурентное, жесткое общество, где расслабон и фан немыслимы на любом уровне. Внешний вид в подобных обществах всегда является важным фактором. Даже если конкретный человек, домохозяйка, например, не участвует в общественной жизни, она не может перестать следить за собой, опуститься ниже какого-то уровня — а окружающее общество держит планку высоко. Это тебе не благодушно-сонная, дачно-социалистическая Австралия. В книге, написанной одной корейской домохозяйкой после развода, я прочла замечание: «Как хорошо, как свободно мне теперь! Можно ходить по дому в халате, без косметики!» Австралийки, которые разгуливают по центральным улицам Канберры в разношенных мужских сандалетах и выцветших футболках, ее облегчения, думаю, не поняли бы.

Да, строгие каноны красоты делают Корею страной красивых, нарядных людей, на которых приятно смотреть. Но как чувствуют себя эти люди внутри жестких стандартов? Как свидетельствуют признания этой домохозяйки, не особенно комфортно — постоянно ощущается необходимость подстегивать себя. Если бы для этого требовались одна косметика и нарядная одежда, ничего плохого в этом, наверное бы, не было. Но обязательные стандарты в Корее распространяются и на длину ног, форму носа и подбородка… Можно только догадываться, в каком психологическом аду живут в Корее те, кто не может соответствовать общепринятым нормам при всем желании: крупные от природы девушки, низкорослые мужчины. В мае 2000 года в Сеуле проводился телеконкурс «Антимисс Корея». Его участницами стали женщины, которые не подходят под стандарты журналов мод. Они пытались доказать, что нельзя вгонять людей, как в колодки, в одинаковые сантиметры и килограммы. (Одна полная девушка с горечью процитировала свою мать: «Если на тебя не налезает одежда, ты должна натянуть ее на себя».) Что у обаяния нет стандартов, и талант, чувство юмора, интеллект, уверенность в себе делают человека привлекательным. Как и следовало ожидать, никому и ничего они не доказали.