Это мучительное пламя

Глава 16

Эбби вышла из лифта и сильнее обняла себя руками. Ей хотелось плакать; хотелось выпустить наружу всю свою боль, но она лишь до крови кусала губы, пытаясь, насколько это было возможно, заменить душевные муки физическими. Она уговаривала себя, что те слова Дарен сказал не всерьез, и что всему виной были чертов алкоголь и страх, но сердце всё равно предательски ныло, заставляя его рассыпаться миллионами мельчайших осколочков.

Почувствовав внезапное головокружение, она вцепилась пальцами в стенку.

– Мисс Дэвис, – Гейл тут же оказался возле неё, – вы в порядке? Может быть, вызвать врача?

– Или позвать мистера Бейкера?

– Нет! – Эбби выпалила это так резко, что парни даже на мгновение замерли. – Я в порядке, – уже тише продолжила она и попыталась создать полную видимость своих слов. – Мне просто нужно отдохнуть.

– Уверены? – Переспросил Клиффорд, который был, по всей видимости, намного проницательнее своего напарника.

– Да, – отозвалась Эбби и даже выдавила из себя какую-никакую улыбку. – Спасибо.

Мужчины кивнули, но отпустили её лишь, когда она вошла в комнату.

Забравшись с ногами в мягкое кресло, Эбигейл откинулась на спинку и закрыла глаза. Сон не шел; а, будь это иначе, она бы, не раздумывая ни секунды, безжалостно гнала его прочь. Ей необходимо было знать, что Дарен в порядке; понимать, что, несмотря ни на что, он всё ещё с ней; и видеть, как он мирно спит здесь, в этой чертовой постели. Эбби была уверена – утром всё будет иначе. Ему всего лишь нужно было время. И она даст ему его столько, сколько потребуется. Только бы он не отталкивал её. Только бы не отдалялся.

Дарен вернулся примерно через час – она не смотрела на часы, но, казалось, невольно считала секунды. Врезавшись в темноте в стол, он тихо выругался, а затем чуть было не упал, запнувшись о стоящий у двери стул. Ей потребовалось всего пара секунд, чтобы понять – этот человек был до невменяемости пьян. Эбби подхватила Дарена как раз в тот самый момент, когда ноги его окончательно ослабли. Её мужчина что-то проворчал, но язык заплетался, а руки не слушались, поэтому даже если он и был против её помощи, то был вынужден с ней смириться. Она уложила его в постель, сняла одежду и, аккуратно повесив её на стул, накрыла одеялом. Запах алкоголя ударил в голову, и Эбби ощутила, как к горлу подступил неприятный ком. Она закрыла глаза, надеясь отдышаться, но спазм оказался сильнее. Почувствовав, что весь ужин вот-вот выйдет наружу, она кинулась в уборную, из последних сил преодолевая рвотный рефлекс. Слава Богу, до раковины добежала вовремя.

Включив воду, Эбби ополоснула лицо и, ухватившись пальцами за край стола, на секунду закрыла глаза. Голова снова закружилась, ноги стали ватными, и для того, чтобы оставаться в сознании, ей пришлось присесть на край керамической ванной. Вот постоянные недосыпы, наконец, и дали о себе знать. А ещё Эбби окончательно убедилась в том, что рыба была не первой свежести. Ей же сразу не понравился запах форели, и почему она её не выбросила?

– Ты в порядке? – Мэнди вошла в уборную и бесшумно прикрыла дверь. – Очень плохо?

Она мотнула головой.

– Уже лучше. Просто та рыба…

– Да, – сочувственно прошептала её сестра, – Элли тоже весь вечер чувствовала себя, мягко говоря, хреново. Я дала ей таблетки, и она мгновенно уснула. Возьми. – Мэнди протянула ей две небольшие капсулы, а затем набрала в стакан воды из фильтра. – Очень эффективное средство при тошноте и изжоге. Противопоказаний почти нет. В основном, здесь только травы.

– Спасибо, – Эбби благодарно кивнула и тут же выпила лекарство, надеясь, что подействует оно быстро. Ощущать себя вареной капустой ей совсем не нравилось.

– Дарен… вернулся немного навеселе, верно? – Спросила она, осторожно опускаясь на стул возле стены. Когда Эбигейл подняла глаза, её сестра тут же завертела головой. – Я и не думала осуждать его. Просто пытаюсь понять, что с ним происходит. Что происходит с вами.

– Если бы я знала, – прошептала Эбби, отставляя стакан в сторону.

– Всё настолько плохо?

– Нет, – она слабо улыбнулась, – конечно, нет. Дарен замечательный. Он заботится обо мне и малышке. Адель очень любит его. И я… я никогда ещё не чувствовала ничего подобного. Он мой единственный, Мэнди. Понимаешь? И, если у меня не выйдет с ним, то не выйдет ни с кем. Знаю, звучит глупо, но…

– Вовсе не глупо, – неожиданно прервала её сестра. – Я понимаю тебя. И уверена, что что бы ни происходило между вами, всё наладится. Потому что встретить своего человека – это очень большое счастье. И за это счастье нужно хвататься.

– А ты схватилась? – Спросила Эбби, заставляя Мэнди встать и присесть рядом на бортик ванной. На этот раз она не ушла от ответа и не промолчала.

– Я пытаюсь изо всех сил, – прошептала её сестра, – но иногда бывает нелегко. Порой мне кажется, что мы слишком разные. Что мы не понимаем и не слышим друг друга. И что наши мечты абсолютно противоположны. Для Тайлера самое главное и единственно важное – семья. А я хочу построить карьеру. Хочу стать кем-то более значимым, нежели просто верной подругой, женой или матерью. Мне хочется чего-то достигнуть в этой жизни. Чтобы, потом, в будущем, оглядываясь назад, я не жалела о прожитых годах.

– О настоящей любви никогда не жалеют, – тихо ответила Эбби, сжимая руку сестры, – и ради неё можно пойти на многое.

– Тайлер идет на многое ради меня. Я знаю, что с самого детства он мечтает о своем небольшом ресторанчике – детской пиццерии или кафетерии со своей игральной залой, поделенной на возрастные зоны. Он уже даже меню придумал. – Мэнди невольно улыбнулась, а затем продолжила. – Я знаю это, но вижу, как каждый день он жертвует своей мечтой, не тратя ни одного лишнего цента. Он всё повторяет и повторяет, как купит для нас дом в Нью-Хэмпшире, во дворике которого обязательно сделает самую лучшую в мире детскую площадку. Он грезит этим… и я понимаю, но… всегда задаюсь лишь одним вопросом: разве этот дом стоит его загубленной мечты?

– Если по сравнению с тем, что дает тебе любимый человек, эта мечта почти ничего не значат – то да. Определенно, стоит.

Мэнди придвинулась чуть ближе, а затем положила голову ей на плечо.

– Я не такая. Мы разные.

– Но вы любите друг друга.

– Если бы только этого всегда оказывалось достаточно, – прошептала она, и Эбби подумала, что её сестра, не подозревая, озвучила и её мысли: очень часто одной любви бывает слишком мало.

Утром Эбигейл чувствовала себя уже значительно лучше: голова не болела, тошнота исчезла, да и сама она ощущала себя заметно отдохнувшей. Дарена, который всю ночь спал беспокойно, в постели не оказалось. Вместо этого на подушке лежал сложенный вдвое небольшой зеленый листочек. Сердце ёкнуло от нехорошего предчувствия, а внутри всё мгновенно оцепенело. Слегка дрожащими от тревоги пальцами, Эбби потянулась к записке и развернула её, успев сделать два глубоких, успокаивающих вдоха. Когда глаза начали пробегаться по знакомому до боли почерку, дыхание перехватило.

На последних словах Эбби, наконец, выдохнула, и на глаза невольно навернулись слезы – от облегчения. А ещё от счастья и надежды на будущее; светлое будущее.

На часах ещё не было восьми. Они как раз успели встать, по очереди сходить в душ и одеться, когда пришел официант и принес им заказанный завтрак. Меньше, чем через сорок минут Эбби и Элейн отправились в больницу, взяв с собой Клифа; Элли, после теплых прощаний, поехала в аэропорт вместе с Гейлом; а Мэнди, Тайлер и Адель остались в отеле под присмотром ещё одного телохранителя не менее внушительного роста и телосложения.

До клиники они доехали быстро. Пробок не было, и Эбби мысленно поблагодарила за это Бога, потому что в противном случае её подруга окончательно бы извелась.

Дарен уже ждал их на этаже.

– Как он? – Спросила Элейн прежде, чем они приблизились. – Ты был у него?

Он кивнул.

– Пол в порядке. Хочет тебя видеть.

Она ничего не ответила. Улыбнувшись – очень по-особенному – толкнула дверь и скрылась в палате.

Они стояли всего в нескольких шагах друг от друга. В коридоре никого не было; тишина и давила и спасала одновременно. Казалось, Дарен просто не решается поднять голову и посмотреть ей в глаза. Его будто бы останавливало осознание собственной вины, и от этого сердце сжималось в тисках.

– Эбби, я…

Не сдержавшись, она бросилась ему на грудь и крепко обняла руками. Желание чувствовать родное мужское тепло было сильнее – важнее – всего прочего. Важнее их ссоры; обиды и недопонимания; хаотичных мыслей и дурных предчувствий. Всего прочего. Дарен тут прижал её к себе и поцеловал в макушку. Эбби улыбнулась, ощущая, как всё внутри заклокотало и замерло; затем вновь заклокотало и вновь замерло.

– Я виноват, – тихо начал он, запуская пальцы в её волосы, – прости. Знаю, что это не оправдание, но я так испугался… подумал о том, что могу тебя потерять, и мне словно крышу снесло. Я помню, как клялся, что больше никогда не сделаю тебе больно, а вчера не сумел…

Не позволив Дарену договорить, она приподнялась на носочки и, обхватив ладонями его лицо, прильнула к теплым губам. Он поцеловал её в ответ: сначала мягко и немного нерешительно, затем твердо и уверенно, жадно вбирая её вкус и запах, показывая, что она для него значит.

– Мне не нравится ссориться с тобой, – нахмурившись, прошептала Эбби, – совсем.

Его дыхание обожгло кожу, а затем она почувствовала, как он улыбнулся.

– Если ты всегда будешь целовать меня так, как сейчас, то обещаю, что мы больше не станем ссориться.

– Шантажируете меня, мистер Бейкер? – Спросила она, невольно приподнимая вверх одну бровь.

– А получилось? – Дарен притянул её ближе – хотя казалось, ближе уже было некуда – а затем сосредоточил на ней свой взгляд. – Я хочу кое о чем тебя попросить.

– О чем?

– Сначала пообещай, что не будешь возражать и спорить.

Его лицо стало серьезным – слишком серьезным.

– Когда ты так говоришь, не приходится ожидать ничего хорошего, – ответила она, вновь начиная ощущать внутреннее беспокойство.

Дарен не ответил. Лишь слегка отстранился, а затем, вытащив из кармана длинный конверт, протянул ей.

– Что в нем? – Спросила Эбби, не отводя взгляда от бумаги.

– Посмотри.

Она взяла его в руки: вновь дрожащими пальцами и вновь ощущая то же нехорошее предчувствие, что и сегодня утром, увидев на постели записку. Но ведь тогда чутье подвело её, не так ли? Может быть, подводит и на этот раз?

Перевернув конверт, Эбби вскрыла его и вытащила красную пластиковую карточку и буклет с разворотом, на котором было написано «Фиджи. Рай на земле».

– Кредитка и брошюра? – Она подняла на Дарена глаза; он кивнул.

– У Пола там дом. Его бабушка живет на острове уже много лет, она покажет все торговые и развлекательные места; расскажет интересные истории…

– У Пола есть бабушка?

Только озвучив свой вопрос, Эбби поняла, насколько глупым он вышел.

– Врач сказал, что ей необходим тропический воздух, поэтому он перевез её туда, – ответив, продолжил Дарен. – Она очень хорошая женщина, и к тому же, безмерно обожает Элейн. Ты тоже понравишься ей. Я уверен. Нора зовет нас уже много месяцев, но что-то постоянно не складывается. Мне бы хотелось, чтобы вы побыли некоторое время вдали от городской суеты и заодно проведали её.

– «Вы»? – Переспросила Эбби, теперь понимая, к чему он клонит. – Значит, ты не поедешь?

– У меня появились некоторые неотложные дела, но я обещаю, что приеду сразу, как только всё решу. Езжайте с Клиффордом и соберите необходимые вещи, затем он отвезет вас в аэропорт. Вылет через четыре часа.

– Сегодня? – Она ошеломленно выдохнула, не до конца осознавая, что вообще чувствует и думает по этому поводу.

– Я забронировал частный самолет. – Продолжал Дарен. – Вас доставят со всеми удобствами. Пилота я проверил – он очень опытный и ему можно доверять.

– Зачем ты делаешь это? – Вдруг спросила Эбби, заставляя его на мгновение замереть. Эта реакция дала ей половину необходимого ответа.

– Я всегда проверяю людей, которых нанимаю.

– Речь не о проверке, – ответила она, понимая, что её вновь окутывает странное бессилие, – а о том, что ты пытаешься заставить меня уехать.

– Не потому, что хочу этого, – уже тише сказал Дарен, заглядывая ей в глаза. – А потому, что это станет хорошим решением. – Он сделал шаг и взял её лицо в свои теплые ладони. – Ты не можешь отрицать, что последние события наложили определенный отпечаток на каждого из нас. У Мэнди и Тайлера сейчас не лучший период, Адель для своих семи лет вынесла и увидела уже слишком многое. И ещё я волнуюсь за здоровье Элейн. Полу пока противопоказаны перелеты, но уверен, что он овскоре оправится, и мы прилетим вместе.

Эбби молча смотрела на него, понимая, что он прав. Отчасти, прав. Но внутри что-то кричало – нет, вопило – о том, что ей не стоит уезжать.

– Я не хочу ехать без тебя, – прошептала она, ощущая, как он нежно провел пальцем по её щеке.

– Я обещаю, что приеду сразу же, как только решу рабочие дела. В компании проблемы, Холли не справляется, поэтому мне нужно на некоторое время вернуться в Нью-Йорк.

– И другой причины нет?

Слова слетели с языка ещё до того, как она успела осознать их смысл – что-то внутри всё ещё мешало ей поверить ему до конца. Он хотел ответить, но внезапный голос за спиной, вынудил его помедлить.

– Мистер Бейкер, – Эбби повернула голову, чувствуя странный холод от места, на котором ещё совсем недавно были руки Дарена. – Детектив Смит, – представился мужчина, – мы говорили по телефону.

– Конечно, я помню, – он кивнул, а затем направился к нему, – вы что-нибудь выяснили? – Мужчина был высокого роста и среднего телосложения – немного худее Дарена, но, кажется, приблизительно одного с ним возраста. На нем было стандартное – наверное – облачение детектива: белая рубашка, галстук, черный костюм. Из-под пиджака выглядывала часть кобуры, значка видно не было, но это вряд ли было столь важно. Он немного помедлил с ответом и посмотрел прямо на неё. Наверное, сейчас Дарен попросит её отойти и оставить их одних. Она, в самом деле, готовилась именно к этому и никак не ждала, что он лишь сильнее притянет её к себе за талию. – Всё нормально. Это касается нас обоих, поэтому вы можете смело говорить.

От неожиданности брови Эбби даже непроизвольно взлетели вверх. Она подняла голову, чтобы проверить, не шутит ли он, и по лицу поняла, что говорил её мужчина абсолютно серьезно.

– Нам удалось найти стрелявших, – между тем, начал Смит, – очень редко, когда это получается столь быстро, но нам повезло, что эти люли оставили после себя достаточно веских улик. Любители, которых абсолютно не заботила непродуманность операции.

– Любители? Хотите сказать, это были не профессиональные снайперы? – Сказать по правде, в последние дни Эбби думала, что стреляли именно специально обученные для этого люди. Она не знала, почему была так уверена в этом; просто чувствовала.

– Профессионалы бы не промахнулись, – мягко пояснил Дарен, – из стольких пуль в цель попала лишь одна. Это несвойственно опытному убийце.

– Верно, – подтвердил детектив, – именно поэтому пойти по следу оказалось легко. Все нападавшие были арестованы сегодня утром. Им будут предъявлены обвинения сразу по нескольким статьям, и за всё совершенное каждому грозит немалый срок. Я просто хотел сказать, что вы можете спать спокойно.

– Но зачем? – Не понимала Эбби. – Зачем убивать нас? Это лишено всякого смысла.

– Вы правы, – честно ответил Смит, – но поверьте мне, многие убивают просто потому, что хотят, а не потому, что видят в этом какой-то смысл. Эти парни ловят кайф от смерти и страданий. И им всё равно, кто и почему станет их следующей жертвой.

На последних словах детектива Дарен обнял её крепче.

– Моё содействие ещё будет необходимо?

– В опознании резона нет, так как вы не видели их лиц. Остались лишь некоторые формальности, в основном, бумажные. Я свяжусь с вами, когда нужно будет подъехать.

– Значит, это всё? – Спросила Эбби, прерывая их разговор

– Всё, милая, – подтвердил Дарен, целуя её в макушку, а затем вновь посмотрел на Смита. – Спасибо. Огромное.

Тот кивнул, и мужчины пожали друг другу руки.

– Это моя работа.

Эбби смотрела, как детектив удаляется к выходу, но не осознавала, что это конец. Она успела прокрутить в голове столько самых различных причин, объясняющих нападение, рассмотрела даже вариант кровавой мести за причиненную когда-то обиду. Глупо? Наверное. Но именно так она связывала между собой перестрелку и странное поведение Дарена. Связывала. До этого момента.

– Так что насчет поездки? – Голос любимого выдернул её из размышлений. Детектив сказал, что всё закончилось, значит, всё действительно закончилось. Ведь так?

– Хорошо, – ответила Эбби, принимая решение совершенно спонтанно, – думаю, что так, в самом деле, будет лучше.

– Ты правильно думаешь, – Дарен снова поцеловал её, а затем достал свой мобильный. – Позвоню Мэнди и Тайлеру. Скажу, чтобы они начали собирать вещи.

Пока Дарен говорил по телефону, Эбби пыталась не нырнуть слишком глубоко в свои въедливые мысли. Она не слышала разговора – отдаленно представляя себе смысл лишь некоторых фраз, и то скорее на бессознательном уровне – и думала о правильности своего решения. Ей следовало успокоиться и расслабиться, верно? Ведь детектив сообщил, что стрелявших поймали. Но если это так, почему ей до сих пор не удавалось унять своего бешено колотящегося сердца? Оно словно чувствовало, что что-то не так; словно давало ей подсказку. Но объяснить этого; а уж тем более понять, Эбби не могла.

– Ты зайдешь к Полу перед тем, как поедем?

Дарен уже закончил разговор, и теперь внимательно разглядывал её лицо.

– Да, – она кивнула, пытаясь спрятать своё волнение, а затем легко улыбнулась, – я хотела бы увидеться с ним.

– Хорошо. Тогда пойдем, – он немного отстранился, пропуская её вперед, – а затем я отвезу тебя на квартиру.

– Ты заставил меня солгать ей, – недовольно произнес мужчина, – а я не люблю лгать.

– Так было нужно, – ответил Дарен, подходя к своему столу. – И ты отлично справился.

– Да. Но я не полицейский.

– Но ты знаешь, как работает система.

Мужчина беззаботно фыркнул, а затем опустился в кресло напротив. Лайонел Смит был одним из лучших частных детективов, о которых Дарен только знал или слышал. Они были знакомы уже много лет – учились вместе в школе, затем в университете и даже проходили стажировку в одной компании – правда Лайонел, в конечном итоге, избрал немного иной путь. Их отцы были основателями «Diamond Constraction», деловыми партнерами и друзьями: исключительно схожими по характеру и убеждению в том, что только безжалостность и категоричность помогут добиться поставленных целей. Они дружили больше двадцати лет, пока власть не вынудила одного из них делать выбор: и этим человеком был его отец. Томас Бейкер оказался намного проворнее своего партнера – поспособствовав почти полному разорению Найджела, он выкупил его долю компании и получил над ней полное управление. Лайонел никогда не хотел идти по стопам отца, его не интересовал строительный бизнес, и до вражды между этими двумя людьми ему не было совершенно никакого дела: по крайней мере, он всегда так говорил.

И Дарен верил ему. В глазах Лайонела горела совсем иная страсть.

– Если твоя женщина начнет копать…

– Вот, почему она летит на Фиджи, – прервал его Дарен, доставая папку из ящика, – там узнать что-либо она не сможет.

– Ты и сестру отослал? – Поинтересовался Смит.

– Да. Кейден уже везет её в аэропорт.

– Я удивлен, что Элейн ни о чем не догадалась.

– Она оставалась в неведении последних событий, – сообщил Дарен, и бровь Лайонела приподнялась.

– Как тебе удалось скрыть от неё взрыв на вертолете и разбитую машину? Мне казалось, об этом должны были трубить по всем новостным каналам.

– Первые пару минут. А затем я пригрозил купить их и уволить каждого, кто к этому причастен, если через секунду это не исчезнет из вещания.

– И они послушали?

– У них не было выбора.

Лайонел усмехнулся и откинулся в кресле.

– Ну, зная тебя, уверен, что именно так всё и было.

– Что-нибудь ещё удалось узнать о Ньюмане и его причастности к нападению на компанию? – Перевел Дарен тему. Лицо детектива тут же стало серьезным.

– Со вчерашнего дня новостей больше нет. Но я уже давно обдумываю одну мысль, о которой ещё не говорил Полу.

– Какую мысль?

– А что, если всё это просто ширма? Что, если никакая преступная группировка не имеет к этому отношения?

– Думаешь, кто-то пытается отвести от себя подозрения?

– Это было бы логичное заключение, учитывая, что найти что-то, связывающее Ньюмана и счет в Швейцарии с тобой, я не могу. А я всё могу.

И последняя фраза была сказана на полном серьезе. Лайонал был лучшим в своем деле. Этому человеку удавалось раскрывать такие дела, до сути которых порой не могла докопаться даже полиция. Он всегда выискивал даже малейшую ниточку, имея самые ничтожные зацепки, но, если связь найти не удавалось, значит, её попросту не было.

– Есть идеи, как быть?

Смит коротко кивнул.

– Если Оливер и его люди выступали лишь, как отвлекающий маневр, значит, нужно начинать копать в другую сторону. Заказчик, кем бы он ни был, так или иначе имел с Ньюманом контакт: личная встреча, переписка, звонки, посредник. Что угодно. Нужно найти кого-то, кто соединит вас вместе. Но отчего-то мне кажется, что всё будет не так просто.

– Главное, чтобы был результат.

– Он будет, – ответил Лайонел, поднимаясь с кресла, – или профессию частного детектива можно считать загубленной наравне с хваленой репутацией.

Уголок губ Дарена невольно приподнялся.

– Ты этого не допустишь.

– О, ты прав. Именно поэтому прямо сейчас приступаю к работе. Будут новости – сообщу.

Дарен проводил взглядом Смита, а затем, взяв папку, вышел из кабинета. Он составил список возможных подозреваемых, как и просил его Кейден, но не думал, что это поможет. Тем более, что проверять его он будет очень долго.

Когда Дарен спустился вниз, его друг как раз шел по коридору.

– Сколько здесь, мать его, листов? – Опешил Кейден, замечая толщину файла. – Это ведь список?

– Ты отвез Элейн? – Дарен отдал ему папку, завуалировано отвечая и на его вопрос.

– Да. Влад полетит, как второй пилот, а Гейл ставит им компанию в салоне. Затем они вернутся обратно. Уверен, что на острове твои близкие будут в безопасности?

Дарен немного помолчал, а затем выдохнул.

– Я надеюсь.

Он сидел и рассматривал снимки, которые сделал несколько дней назад. На приеме. Вот она стоит у стойки и что-то записывает в свой блокнот; вот весело говорит с подругами и улыбается одной из них; а вот уже танцует со Злодеем, а через некоторое время покидает вместе с Ним зал. Злодей. Он ненавидел этого человека, и это слишком мягкое прозвище для того, кто разрушил чужую жизнь. И ни одну.

Злодей чувствовал его близость. Он знал. И это с каждым днем лишь сильнее подогревало его интерес. Ему хотелось поиграть с Ним, а точнее продолжить уже начатую игру. Некоторые ходы были сделаны давно: взрыв вертолета; разбитая вдребезги машина; нападение на компанию; пропажа денег со счета; мелкие и незначительные вещи, о которых Злодей, возможно, ещё даже и не подозревал. Некоторые были сделаны сейчас: снайперы, немного развлекшиеся в квартире и ранение лучшего друга Злодея; а также посланная Ему в подсказку фотография. Но всё это было пустое. Почти ничего не значащее. Самое интересное было впереди. Самый главный ход он оставил напоследок.

Подготавливая своё очередное послание, он думал о том, как победит, и о том, сколь мучительна и беспощадна будет его расплата. Шах и мат, – вертелось в голове у психически здорового, но одержимого жаждой мести человека, – очень скоро Тебе будет шах и мат.