Это мучительное пламя

Глава 1

Невольно прислонившись лбом к стеклу, Эбигейл бросила взгляд на бескрайние воды Атлантики, еще почти не виднеющиеся вдали. Она до сих пор не верила, что из окна своей квартиры теперь может видеть океан. Настоящий. Живой. Огромный. Он простирался на многие-многие мили вдоль береговой линии, а затем уходил в закат, далеко-далеко отсюда. Она смотрела на него уже так много раз, изучив, наверное, каждый оттеночек каждой его капельки, но у неё всё так же сильно, словно в первый раз, перехватывало дыхание от его величественности и красоты.

«Солнечный штат» или «Штат солнечного сияния» – именно так за тепло и яркие краски прозвали Флориду. И теперь именно этот вечнозеленый и цветущий полуостров был их домом.

По крайней мере, она очень пыталась считать его таковым.

Эбигейл закрыла глаза, всеми силами пытаясь отогнать от себя непрошенные воспоминания, но тщетно. Она скучала по Нью-Йорку. Очень сильно скучала. И не его улицы, дома или деревья, любимые и знакомые ей с детства, становились тому причиной, а люди. Её семья, которую она оставила за много тысяч миль позади. Преданный и всегда готовый прийти на помощь Майк, её лучшая подруга Нелли, с которой раньше они говорили каждый день, забавный и милый Пол, который успел стать ей больше, чем просто знакомым или другом, добродушная Элейн, у которой была, наверное, самая чистая и светлая душа на свете… а ещё… ещё она оставила там того, кто каждый раз заставлял её пульс замедлять свой ритм. День ото дня, на протяжении всего этого времени она старалась выкинуть Его образ из своей головы и навсегда изгнать из сердца. Но не смогла. Ведь разве человек имеет силы вырвать из земли стволистое дерево, прочно пустившее в глубину свои могучие, ветвистые корни? Разве она имеет на это силы?

Сделав глубокий вдох, Эбби медленно приоткрыла свои уже слегка отяжелевшие веки, а затем стала наблюдать за тем, как небо постепенно разукрашивается своей привычной палитрой красок. Она неосознанно проделывала эту процедуру каждое утро. Просыпалась в 5.30, – потому что спать дольше просто не могла, – принимала душ, а затем укутывалась в шерстяной плед, несмотря на то, что во Флориде было вечное лето, – наверное, привычка, – и с ногами забиралась на подоконник, удобно устраиваясь на мягких подушках. Именно эти минуты были необходимы ей для того, чтобы просто пытаться жить дальше. Чтобы двигаться вперед, несмотря ни на что. Ведь что же ещё, если не мир вокруг, сможет дать эти самые силы? Что ещё?

Эбби просидела так до полного восхода солнца, стараясь освободить свои мысли после очередной нелегкой ночи. После очередной практически бессонной ночи. А затем, уже почти на автомате спустилась вниз и, отложив в сторону плед, вышла в коридор. Пройдя несколько шагов, она немного помедлила и только услышав легкое, едва различимое сопение, не спеша приоткрыла дверь. Тоненькая полосочка света проникла в темную комнату, разрастаясь и начиная без позволения забираться на кровать, но Эбигейл остановила её прежде, чем она тронула детское личико. Малышка сладко спала, слегка приоткрыв свой маленький ротик и раскинув руки на подушке, и её такой милый и невинный вид заставил губы невольно растянуться в улыбке.

Вот, что ещё. Помимо мира вокруг: рассвета, заката, смеха людей… основные силы, а главное – желание к жизни, ей давала её маленькая девочка. Её принцесса, в которой и был смысл всего того, что Эбигейл делала день ото дня. Именно в ней и ради неё. Благодаря ей она снова училась дышать.

Осторожно опустив колени на пол, Эбби коснулась ладонью её волос.

– Вставай, соня… уже пора.

– Ещё пять минуток… – тихо попросила Аделаида, не открывая глаз.

– Знаю я ваши пять минуток, юная леди, – уже громче ответила Эбигейл, выпрямляясь и с улыбкой направляясь к окну. – Тебе только волю дай и ты проспишь до самого обеда.

Она резко распахнула шторы, позволяя лучам солнечного света моментально заполнить всё пространство, а Адель – поморщиться и звонко взвизгнуть.

Эбби развернулась на звук и заметила, что её непоседа с головой забралась под одеяло, по всей видимости, собираясь валяться в постели и дальше. Она обреченно, но всё ещё улыбаясь, выдохнула, а затем скрестила руки на груди. Разбудить эту девчонку раньше десяти обычно стоило Эбигейл очень больших трудов, но зато вот в школу она потом неслась, как на самый настоящий праздник.

– Что ты делаешь?

– Хочу досмотреть сон, – послышалось еле слышное детское бормотание, заставившее Эбигейл весело прикусить губу и не спеша подойти к постели. Она тихонько присела на корточки, наклонилась и легко приподняв краешек ткани, заглянула под него.

– Интересный? – Адель слегка кивнула. – Очень-очень? – Снова кивок. Эбби задумалась. – И ты не вылезешь отсюда, пока не досмотришь его до конца?

– Угу, – прошептала девочка.

– И тебя абсолютно ничто не заставит изменить своего решения?

Короткое отрицательное качание головой.

– Ммм… хорошо, – Эбби кивнула, а затем неторопливо выпрямилась. – Ты спи, а я сообщу всем, что ты решила никуда не ехать, и Форт…

Адель взвизгнула и резко сдернула с себя одеяло:

– …Лодердейл! – Малышка в мгновение ока соскочила с кровати, а затем с растрепанными волосами и в розовой пижаме начала, словно вихрь, носиться по комнате. Она старательно, но, однако, со скоростью самой настоящей молнии застелила свою постель, – к слову сказать: обалдеть! – затем достала из ящика всю необходимую одежду, которую надела на себя так быстро, как не надевала ещё никогда, и, схватив с прикроватного столика расческу, побежала в сторону двери. Её батарейки слегка «выдохлись» лишь на мгновение, когда с горящим и требовательным взглядом, словно это именно она сейчас пыталась поднять Эбби с постели, повернулась в её сторону. – Давай же, Биби, идем! Они уже скоро приедут!

Эбигейл лишь весело покачала головой, а затем направилась следом за Адель. Поставив перед ней тарелку с молоком и пачку её любимых хлопьев, она взяла чашку с кофе и облокотилась о столешницу. Пока Адель ела хлопья и внимательно смотрела мультик, Эбби мысленно заполняла свой «блокнотик с делами», ранжируя пункты по важности, срочности и времени. На эти выходные ей вряд ли удастся заняться работой в открытую, но она очень надеялась, что несколько минут по несколько раз за сутки в дамской комнате и предстоящая ночь будет в её полном распоряжении. Нужно будет связаться с Кэтрин, закончить с планом и декорациями, окончательно просмотреть меню и подтвердить доставку цветов, уточнить про музыкальное сопровождение и ещё кучу и кучу всего, от чего голова практически в прямом смысле слова шла кругом! Но это было невероятно приятное головокружение, ведь она делала то, что ей нравилось. Получала от своей деятельности удовольствие. А большего и не смела желать.

Как только Эбби закончила с посудой и выключила краник, в ту же секунду, словно по часам, раздался звонок в дверь.

Еще только направляясь в коридор Эбигейл уже поймала себя на мысли, что не может заставить себя не улыбаться, – и так было раз за разом! – а когда она повернула ручку – осознала, что отреагировать иначе просто не имела абсолютно никаких шансов. Нет, ну разве это было возможно? Ведь перед тобой воплоти представал самый настоящий Чеширский кот, – с точно такой же улыбкой! – ещё и выглядящий так непривычно для её глаз! До сих пор Эбби не могла поверить, что странный и не внушающий ей совершенно никакого доверия парень, сейчас был таким родным и близким, а одевался, как самый настоящий Джеймс Бонд.

– Я не опоздал?

– Скорее наоборот, – её улыбка стала шире, а затем она пригласила его войти, – будешь кофе?

– Нет, мы только что из дома, поэтому…

– Урааа! Дядя Тай пришел! – Адель радостно взвизгнула и практически на бегу запрыгнула широко улыбающемуся парню на руки.

– Хей! Как дела у моей Розы?

– Хорошо, – она довольно обвила руками его шею, – я очень скучала по тебе.

– Я тоже, малышка.

– Эй, а меня здесь кто-нибудь ждал? Или только мой мужчина желанен в этом доме? – Эбигейл тут же обернулась, а когда Мэнди счастливо улыбнулась – не смогла сдержать эмоций и бросилась в её объятия. Она прикрыла глаза, прижимая к себе сестру со всей возможной силой, и та, помедлив лишь на пару мгновений, с такой же отдачей обняла её в ответ. – Эбби… – она шептала очень тихо, так, чтобы более никто, кроме них двоих не смог ничего расслышать, – …ты в порядке? Я имею в виду… я тоже скучала по тебе, но… мне кажется, далеко не это причина того, что ты вот-вот готова расплакаться…

Эбигейл сделала пару глубоких вдохов, а затем отстранилась от сестры и улыбнулась.

– Всё хорошо. Просто я правда очень скучала. – Мэнди посмотрела на неё со смесью беспокойства и недоверия, явно желая что-то сказать, но звонок мобильного нарушил её планы.

– Это с работы, – отозвалась она, смотря на входящий вызов, – встретимся в машине, ладно? – Её вопрос не нуждался в ответе, потому что в ту же секунду она нажала «ответить» и вышла за порог, – да, мистер О'Донохью.

Тайлер неожиданно недовольно фыркнул, и это не ускользнуло от внимания Эбби.

– Не нравится её руководство? – Шутливо спросила она, но уже всего через секунду вообще пожалела, что задала подобный вопрос, да ещё и вслух. Скулы Тайлера напряглись, глаза налились внезапной яростью, а на лице стала отчетливо видна каждая жилка – этой своей манерой злиться он напомнил ей Его. И напоминал слишком сильно. – Милая, иди выключи телевизор и возьми свои вещи. Мы скоро поедем.

Адель кивнула и, когда Тайлер поставил её на пол, вприпрыжку понеслась в сторону комнаты.

– Этот индюк звонит ей днем и ночью, – почти сквозь зубы прошипел Тай, изо всех сил пытаясь сдерживать свой гнев. – Не дает ей покоя. Даже в выходные названивает. А она и не против!

– С чего ты взял, что она не против?

– Но ведь она ничего ему не говорит, – усмехнулся он, и сделал это как-то нервно. – Один раз он позвонил ей, когда мы были в кино. Попросил приехать. Она сорвалась к нему тут же. В другой раз – когда мы ужинали в ресторане. Она и тогда оставила меня, как идиота, одного. А ещё вчера он звонил ей посреди ночи, потому что, видите ли, не способен справиться в возникшими проблемами! – Тайлер неосознанно повысил голос, но тут же сам себя и одернул. Он поднял взгляд на Эбби. – Угадай, что ответила ему наша Мэнди?

Она и так это знала. В этом все женщины семьи Дэвис были абсолютно одинаковыми.

– Ты зря беспокоишься, – вздохнула она, пытаясь успокоить уже еле сдерживающегося парня, – и ревнуешь тоже зря. Мэнди любит тебя. Да и между ней и мистером О'Донохью ничего не может быть, ведь он её начальник…

– Но ведь для тебя это не стало препятствием, – резко усмехнувшись, вдруг бросил Тайлер. Он понял свою ошибку мгновенно, но исправить её уже был не в силах. Эбби ощутила, как задрожала, поэтому незаметно нащупала пальцами стену за своей спиной, чтобы хотя бы прикоснуться к чему-то твердому. Она дышала… а может, и нет… – не понимала. В этот момент она навряд ли осознавала, в какой реальности находится: там, в своем болезненном прошлом, или здесь – в настоящем, в котором не сразу, но все же научилась жить по-другому. Жить за стеной собственных воспоминаний, которые теперь накатили на неё с новой, удвоенной силой, снося на своем пути все существующие преграды. Почти лишая её равновесия. – Прости, я не хотел…

Эбби лишь медленно завертела головой, пытаясь отогнать прочь нахлынувшую на неё волну, а затем выдавила из себя улыбку. Она ни за что не покажет своей слабости. Больше никогда.

– Тебе не за что извиняться передо мной. Моё прошлое – каким бы оно ни было – было и остается частью моей жизни. И да, ты прав, для меня служебное положение не стало препятствием, но лишь потому, что я сама этого хотела. – Эбби слегка оттолкнулась от стены, делая к парню шаг. – У Мэнди совсем другая жизнь. И у неё есть причина сделать другой выбор… – ты. – Когда Тайлер поднял свои глаза, Эбигейл крепко и ободряюще сжала его руку. – Не все истории кончаются хорошо. Не у каждой есть шанс на продолжение. Но то, что существует между вами – невозможно сломать. Ваша связь слишком сильна. Она уникальна. И никакой богатенький и самовлюбленный павлин с амбициями ростом с Тауэрскую башню не сможет этого изменить.

Уголки её губ невольно приподнялись, и Тайлер не смог не улыбнуться в ответ.

– Спасибо.

– Всегда, – тихо ответила она.

– Я готова! – На бегу весело крикнула Адель, чуть не врезавшись в своего друга. – Дядя Тай, а ты сможешь унести на себе и меня и мой рюкзак?

– Эй, ты еще и спрашиваешь? Кто тут супермен, а? Кто лучший дядя?

– Ты! – Радостно завизжала она и рассмеялась, когда Тайлер закинул её на спину. – Ты! Ты! Мой самый сильный и лучший дядя на свете!

– А ты – моя самая смелая девочка на планете, – улыбнулся он, ловя её горящие озорством глаза, – но знаешь, что? – Понизив голос до игривого шепота, он задорно подмигнул ей. – Тебе лучше ухватиться за меня покрепче.

– Почему? – Так же тихо спросила Адель, сильнее наклонив к нему голову.

– Потому что… я собираюсь сделать так!

– Аааа! – Малышка завизжала, когда Тайлер неожиданно закружил её по коридору, а затем начала звонко и заразительно хохотать. Она цеплялась за его шею и жмурилась изо всех сил, но не прекращала смеяться, подставляя своё счастливое личико создавшемуся вокруг них ветровому вихрю. Почувствовав ни с чем не сравнимое тепло, Эбби неожиданно улыбнулась – невольно, с некоторой долей облегчения и невидимыми слезами счастья, – ведь впервые с того дня, как они покинули Нью-Йорк, её девочка смеялась. Задорно. Искренне. Легко. Непринужденно. Всего несколько секунд этого бесценного смеха сумели заполнить давно зияющую пустоту в её груди. Пусть не полностью. Пусть на время. Но сейчас, в эту самую минуту, Эбигейл чувствовала, что на самом деле счастлива: ей есть, ради кого жить, кому дарить свою любовь, заботу и преданность, – а большего она желать и не смела.

Форт Лодердейл всегда напоминал Эбби Венецию – прекрасную, уютную и романтичную частичку Италии, – городок, о котором мечтала маленькая, верившая в чудеса девочка, а когда садилось солнце – просила Звезду исполнить заветное желание. Когда она закрывала глаза, представляя себе закатные краски города, мягко стелящиеся на воду, словно ложащиеся на холст художника, её сердце каждый раз начинало стучать как-то по-особенному: пульс замедлялся, а на губах появлялась невольная улыбка. Почти такие же ощущения спустя много лет ей дарил и этот форт – вот, почему она приезжала в него снова и снова. И пусть сейчас она не могла всё бросить и, поддавшись порыву, отправиться на северном побережье Адриатического моря, Италия всё равно навсегда останется с ней – в её мыслях, снах и красотах Лодердейла.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Взволнованный и слегка хрипловатый голос вынудил её мысли и воспоминания практически мгновенно рассеяться. Фантазии о Венеции чуть было не заставили её забыть об ещё одной очень важной причине, по которой почти каждые выходные и праздники они проводили на вилле – её хозяин, фактически не знающий слова «нет». Эбби перестала пытаться найти хоть какую-нибудь, даже самую весомую отговорку уже через день или два и просто покорилась его воле.

– Да, – уголки её губ слегка дрогнули, но глаза продолжали смотреть на уходящее в закат солнце, – разве в таком месте кто-то может чувствовать себя плохо?

Она попыталась ответить с прежним запалом и горящим от веселья взглядом, которые всегда были частью её натуры, но ничего из этого не получилось даже на толику.

– Ты очень бледная.

– Ты сегодня тоже прекрасно выглядишь, – Эбби криво усмехнулась, но на лице мужчины не промелькнуло и тени улыбки. Скорее наоборот – тон его стал ещё серьезнее.

– Когда ты ела в последний раз?

Её пальцы сильнее сжали стакан. Что она могла ответить ему? Точнее, как? Ведь прекрасно же понимала, что правда ему не понравится, а солгать всё равно не получится. К тому же, она ненавидела водить людей за нос. Но из двух зол лучше всегда выбирать меньшее, ведь так?

– Ммм… недавно, – уклончиво ответила Эбигейл, пытаясь не смотреть ему в глаза.

– Вчера днем, когда после часа уговоров я фактически кормил тебя из рук? – Шепотом уточнил он.

– Я… кажется, ела сегодня утром.

– Кажется? – Вопрос прозвучал с некоторой долей иронии.

Эбби еле слышно вздохнула, а затем завертела головой.

– Слушай, совсем не нужно носиться со мной, как с ребенком. Да, иногда я действительно забываю о еде, но лишь потому, что у меня совсем не остается на неё времени. Когда оно появляется – я ем, а порой, как ты, наверное, не мог не заметить, делаю это просто в невероятно огромных количествах. Я вообще люблю поесть. Много. Вкусно. Разнообразно и… так далее.

Вовремя замолчав, чтобы только не сболтнуть ничего лишнего и окончательно не выдать себя со всеми потрохами, Эбби пригубила стакан с соком и сделала спасительный глоток.

– Ты снова весь день ничего не ела, – вдруг произнес он, будто бы и без лишних слов видел её насквозь, – и отчего-то мне кажется, что нехватка времени здесь совершенно не причем.

– Я… не голодна, – уже тише ответила она, а после недолгого молчания вдруг задорно улыбнулась, постаравшись вложить в этот жест всю ещё теплящуюся внутри искренность. Она игриво развернулась и подняла свой взгляд. – Знаешь, десять стаканов сока оказались невероятно сытными! Это ведь всего лишь сок, верно? Или не просто так с каждой минутой я становлюсь всё веселее и веселее?

Глубокие зеленые глаза, наполненные тревогой и волнением, продолжали смотреть на неё с оправданным недоверием. На твердом лице вновь не дрогнул ни единый мускул. Грег ничего не ответил. Просто осторожно забрал стакан из её рук и, ласково взяв тоненькое запястье своими немного грубоватыми пальцами, повел за собой. Всю дорогу до дома Эбби послушно шла следом и, хотя с языка ни один раз были готовы сорваться самые различные слова и фразы, так и не проронила ни звука: вздыхать и сопротивляться было бы бесполезно, а пытаться оправдаться – просто глупо. Какие бы объяснения и доводы она не приводила, Грег Мартин всё равно оказался бы прав. Причем не только в своих, но и в её глазах. Феноменально! Хотя, если быть честной, к такой его способности «мягко повелевать» она уже даже привыкла.

За своими размышлениями Эбби поздно заметила, что они уже давно оставили виллу позади.

– Куда мы идем? – Немного растерянно спросила она, а затем едва заметно усмехнулась. – Если планируешь заставить меня что-нибудь съесть – лучше привяжи к стулу. В противном случае – у тебя ничего не получится.

– Хм. Вообще-то у меня была другая мысль, но и эта довольно-таки неплохая, – вдруг со всей серьезностью ответил Грег, – в следующий раз я, пожалуй, именно так и поступлю.

От неожиданности Эбби даже сразу не нашла, что ответить. Сначала она ошеломленно открыла рот, а затем, полностью осознав его слова, плотно поджала губы и предприняла слабую попытку выдернуть свою руку из его ладони – безуспешно. И неудивительно.

– Ты… ты получишь этим же стулом, только попробуй вытворить со мной подобное!

– Но ты же сама предложила мне привязать тебя, – насмешливо констатировал Грег, поворачиваясь к ней.

– Нет! – Возмущенно воскликнула Эбигейл.

– Нет? – Не без интереса переспросил он.

– То есть… да, но…

– Но? – В зеленых глазах плясали озорные огоньки, а губы понемногу начинали расходиться в улыбке. Его коронной, невероятно притягательной улыбке. Вот об этом она и говорила: Грег Мартин исключительно прав даже тогда, когда не прав вовсе. И она готова была поклясться, что он имел над ней какую-то ничем необъяснимую власть: мог успокоить и заставить изменить свое мнение в одно мгновение – стоило ему лишь вот так на неё посмотреть.

– Ты невыносим, – Эбби неожиданно рассмеялась и закачала головой, а Грег лишь шире улыбнулся и осторожно привлек её к себе.

– Этот маленький недостаток с лихвой перекрывают моя наружная привлекательность, врожденная харизма, утонченные манеры…

– …и невероятная скромность, – с улыбкой закончила она, уютно устроив голову у него на груди и заставляя его засмеяться сильнее.

– И почему ты до сих пор не сбежала от меня? – Вопрос не нуждался в ответе, – она знала это, – но когда его руки крепче прижали её слегка дрожащее тело к себе, не сумела сдержать еле слышного выдоха:

– Потому что нуждаюсь в тебе, – прикрыв внезапно отяжелевшие веки, Эбби ощутила, как по коже моментально разлилась знакомая волна тепла и спокойствия. Рядом с ним в убойной дозе она всегда чувствовала именно это – полный штиль. Рядом с ним её покидала боль. Страхи и тревоги сменялись легкостью и умиротворением. Его руки обладали поистине целебными свойствами, и в самом деле помогали её старым ранам затягиваться. Хотя бы на время. Хотя бы до тех пор, пока она чувствовала биение его сердца.

То, что она позволяла себе ощущать рядом с Грегом невозможно было объяснить, сложно понять, но очень просто осудить. Как бы её поступок назвали со стороны? Беспечность? Эгоизм? Предательство? Легкомыслие? Да. Пусть так. Она согласится со всеми определениями. Лишь бы только суметь жить дальше и не испытывать эту прожигающую душу муку, – потому что терпеть её ни у маленькой сироты, ни уже у взрослой женщины больше просто не было сил.

Сейчас, стоя на причале, вдыхая свежий вечерний воздух, ощущая запах океана и надежные мужские руки, Эбби чувствовала, что, возможно, впервые за долгое время, действительно счастлива. Да, это была иллюзия, но какая же прекрасная иллюзия. Вот бы она длилась как можно дольше.

– Как насчет небольшой дозы радости?

Эбби открыла глаза как раз в тот момент, когда Грег повертел у неё перед лицом бумажным пакетом, сомнительно напоминавшим ей пищевой, – откуда он его взял она спрашивать не стала – мысль о его магических способностях просто с каждым разом начинала нравится ей всё больше и больше.

– Хм… если в нём еда – я даже смотреть не стану.

– А если не еда?

Его вопрос прозвучал так невинно и легко, что, казалось бы, вовсе не должен был стать провокацией, но увы, к её врожденному любопытству это явно не относилось.

– Проверять не буду. – Кое-как справившись с собой, ответила она. – Я почти на сто процентов уверена, что ты собираешься меня накормить.

– А если у меня другие планы? – Явно улыбаясь, поинтересовался Грег. – Неужели тебе совсем не интересно, что находится внутри?

Эбби плотно поджала губы, чуть не застонав от осознания собственной слабости. Он даже и представить себе не мог, как интересно ей было! Хотя, нет, мог, именно поэтому сейчас улыбался шире и довольнее, чем сам Чешир – уж в этом она не сомневалась.

– Провокатор, – сузив глаза, прошептала она, быстро забирая пакет из его рук и заставляя Грега теперь уже засмеяться в голос. Она открыла «подарок» и в нос ей тут же ударил бесподобный запах свежей выпечки, от которого, – Господи, и это было невероятно, – у неё заурчало в животе! Разглядев незатейливый рисуночек из глазури, Эбби не смогла не улыбнуться. – Ты купил мои любимые маффины? С милыми мишками Тедди мимо которых я никогда не могу пройти?

– Нравится? Я очень старательно выбирал каждый кекс.

– Они чудесные, – честно ответила Эбигейл, – спасибо.

– Прости, что не приготовил сам. Ты же знаешь – я и кухня несовместимы.

– О, да! Я помню, как на день Благодарения ты весьма талантливо испепелил бедную утку, – она неожиданно тоже рассмеялась, вспоминая тот пренеприятнейший для Грега казус. – А ведь я оставила вас наедине всего на пять минут.

– Я не думал, что та кнопка увеличивает огонь в духовке, – теперь уже глаза сузил он.

Эбби неожиданно стало ещё веселее. Она непроизвольно засунула руку в пакет и вытащила один маффин.

– Вот почему я перестала пытаться научить тебя готовить, – она улыбнулась шире, а затем откусила кусочек от шоколадного десерта.

– Хочешь сказать, что я совершенно ни на что не гожусь?

– Ммм… дай подумать… – Эбби выдержала паузу, а затем не спеша развернулась так, чтобы находиться ровно напротив и заглянула ему в глаза. Увидев слегка посерьезневшее лицо Грега, она невольно улыбнулась. – Ты фантастический врач. Один из лучших в мире. И просто невероятный человек. Милый, добрый и заботливый. Всегда готовый протянуть руку помощи. Щедрый, ласковый и сильный. Ты не боишься говорить то, что думаешь и чувствуешь. Когда ты шутишь, даже самый опечаленный человек начинает смеяться, а когда улыбаешься – многое тут же обретает смысл. – Она сглотнула, а затем сильнее сжала пальцами ткань его рубашки, сознательно опустив голос до шепота: – Ты, наверное, и не знаешь, что излечиваешь не только тела, но и сердца. Исцеляешь израненные души и… возвращаешь желание жить. Я ведь тоже… моя душа… – Эбби запнулась, пытаясь сделать вдох, но легкие словно что-то внезапно перекрыло. Она не знала, почему, но глаза внезапно защипало, а в груди потяжелело так, словно кто-то намеренно хотел причинить ей невыносимую боль, накидывая гирю за гирей, ожидая, когда она не выдержит и падет на колени.

Грег едва заметно шевельнулся, и, не сводя с её лица взгляда, осторожно обхватил его своими ладонями. От его теплого и невероятно нежного прикосновения ей на самом деле стало легче дышать.

– Ты не должна говорить мне всё это, – прошептал он, большим пальцем слегка коснувшись щеки. – Не должна говорить только потому, что чувствуешь себя обязанной…

– Грег, я…

– …если ты совершенно ничего ко мне не чувствуешь, скажи. Скажи, как есть, но прошу, не давай мне ложную надежду.

Его тихая просьба совершенно лишила её возможности шевелиться. Она стояла, словно намертво пригвожденная к земле, и при этом была не в силах вымолвить ни единого слова. Произнести ни звука. Да и знала ли она, что ответить? Знала ли, как?

– Кхм, – внезапное покашливание заставило её резко отпрянуть. Слишком. Слишком резко. Мэнди сделала виноватое лицо. – Простите, что помешала, но… ммм… Эбс, ты нужна на вилле. Прямо сейчас.

– Что случилось? – Взволнованно спросила она, ощущая, как беспокойно заколотилось сердце. – Что-то с Адель? Она поранилась? Снова кричит?

– Нет-нет, успокойся. Ади в полном порядке. Ничего такого не произошло, просто… – Мэнди ненадолго замолчала, видимо пытаясь подобрать слова. – …кое-кто приехал и хочет с тобой поговорить, – с видимым облегчением проговорила она, а затем мельком взглянула на Грега. – Наедине. – Поняв, что Эбигейл собирается снова начать свои расспросы, её сестра сморгнула и выдохнула: – Пожалуйста, ни о чем меня не спрашивай, просто пошли. Ты сама всё увидишь.

Медленно подняв на Грега свой потерянный и немного взволнованный взгляд, Эбби ждала, что он, возможно скажет что-то, что запретит её мыслям бегать в таком хаотичном беспорядке, как теперь. Или хотя бы кивнет. Но ничего похожего не случилось. Он просто молча, словно застывшая статуя, смотрел ей в глаза, и она лишь слышала, как тяжело он дышал.

Отведя глаза, Эбби направилась к сестре. Наверное, только полная идиотка не поняла бы, какое смятение сейчас испытывает мужчина, вопрос которого так и остался без ответа. Он был огорчен? Раздосадован? Да, это можно было без труда прочесть по его лицу. Но вот она сама… её чувства были совершенно иными. Она ощущала… облегчение. И мысленно благодарила того, кто захотел видеть её именно сейчас. В эту самую минуту.

Около поворота Эбигейл на мгновение обернулась – Грег стоял на том же самом месте, обратив взор к океану и запустив руки в карманы джинсов. Она всё ещё до конца не понимала, что чувствовала к этому мужчине, лишь знала, что «дыма без огня не бывает». Когда он находился рядом – её сердце переставало болезненно ныть. Оно успокаивалось. И просто билось. Может быть, именно это ей и нужно? Спокойствие.

Эбби провела рукой по перилам пирса, а затем завернула за угол. Приближаясь к дому, она всё явнее ощущала внутреннюю тревогу. Кто хотел поговорить с ней? И о чем? Её семья была с ней. Знакомых, которые бы знали о том, что она в Лодердейле, у неё не было, кроме, разве что, её помощницы Кэтрин. Но она бы позвонила прежде, чем приехать. Может быть, Элли смогла отложить свои дела и вырваться к ним хотя бы на денек? Нет, тогда Мэнди вела бы себя иначе.

Подняв голову, Эбигейл сразу же заметила человеческий силуэт. Дерево сильно закрывало ей обзор, да и было уже достаточно темно, но в том, что перед ней стоял мужчина – сомнений не было никаких. У него была широкая спина и руки… руки он сунул в карманы. Она замедлила шаг, пытаясь понять, не обманывают ли её глаза: рубашка… она узнала бы эту вещь из тысячи самых похожих, самых идентичных. Узнала бы лишь потому, что своими собственными руками вышивала Его инициалы на ткани левого рукава. Инициалы, которые теперь смогла отчетливо разглядеть.

Инстинктивно вцепившись пальцами в кору ближайшего дерева, она выдохнула, вместе с воздухом выпустив наружу какой-то странный звук, отдаленно похожий на короткий мучительный стон.

Фигура тут же замерла, а затем начала медленно поворачиваться.