Это не любовь

75

Присоединилась она к нему спустя несколько минут, уже полностью одетая. Но возникшей на мгновение лёгкости теперь как не бывало.

Юлька буквально чувствовала кожей, как сильно он напряжён. Видела это по его чересчур сосредоточенным движениям, по неестественно прямой спине, по ускользающему взгляду.

– Помочь? – спросила она.

Он, не глядя, качнул головой:

– Я уже почти всё.

На плите шкварчала сковорода с яичницей.

Анварес пытался намазать на ломтики батона масло, но замороженное в камень оно лишь ломалось, а хлеб крошился. Анварес недовольно хмурился.

– Надо ошпарить стакан кипятком и накрыть кусок масла. Всего на минуту, и оно станет мягким.

Он бросил на неё быстрый взгляд, в котором промелькнуло лёгкое удивление.

– Мама так делала, – зачем-то пояснила Юлька.

Он отступил на шаг от стола, жестом указав, мол, действуй, раз такой знаток.

Юлька с готовностью взяла широкую кружку, плеснула в неё из чайника кипяток. Когда стенки нагрелись – вылила воду в раковину и накрыла масло кружкой.

Спустя минуту подняла с таким выражением лица, с каким иллюзионист демонстрирует невообразимо сложный фокус. Хотя масло и впрямь размякло и легко заскользило по батону.

Анварес ей улыбнулся. Второй раз за час – это достижение!

Довольная, Юлька вернулась на место, наблюдая за его дальнейшими манипуляциями. Вдруг подумалось – сидеть бы вот так, рядом с ним, и сидеть. И больше ничего не надо. Как бы счастлива она была!

Однако от еды – хотя и съела-то всего ничего – неожиданно стало дурно. Накатила слабость, к горлу подступила тошнота. Её даже покачнуло, так, что пришлось привалиться к стене, чтобы не соскользнуть со стула на пол.

Анварес сразу обеспокоился, посмотрел внимательно и тревожно. Стал допытываться, где плохо, как плохо. Затем велел ей пойти прилечь.

Юлька для вида поупиралась, но в конце концов послушно прошлёпала в спальню, ликуя в душе. Не хотелось ей уходить от него, и всё тут.