Этот охотник из Лисьих Лапок

Глава 5

«Утром на городском стрельбище, Лю Гиафо!»

На «наши деньги» можно перевести «городское», как «общественное» или «муниципальное». Или даже «областное». Здесь должно тренироваться ополчение провинции в… ну, можно сказать, в «угрожаемый период». Войны между соседями практически никогда не бывают неожиданными, всегда достаточно времени, чтобы успеть приготовить «мясо». А для этого нужны подготовленные площадки.

А поскольку воинские искусства здесь распространены во всех слоях населения (и, кстати, целенаправленно насаждаются властями, как повышающие качество «мобилизационного ресурса»)… и поскольку лучная стрельба – один из основных разделов воинской подготовки, то неудивительно, что и в мирное, и в условно-мирное время стрельбище пустовать не будет. Воинское искусство на то и искусство, что требует постоянного оттачивания.

Общественное стрельбище в Мацане было только одно (на территории резиденций кланов, наверняка, были свои стрельбища, оснащенные куда круче, но посторонних на них, понятно, не пускали). Расположено хоть и в черте города, но на пустыре – этот район по какой-то причине интенсивно не застраивался. Место под стрельбище было выбрано с умом – окруженное тремя «рослыми» холмами, что не только отвечало элементарным понятиям о технике безопасности, но и предотвращало сильные порывы ветра, к которым всякий нормальный снайпер-лучник относится безо всякого восторга. Правда, по словам отца – такое расположение способствовало удушающей жаре и духоте в этом месте на протяжении почти всего лета.

Я, разумеется, настаивал на клановом полигоне. Очень уж хотелось хоть одним глазочком посмотреть на тренировки настоящих клановых специалистов – и гвардейцев, и людей «обычных» клановых «мирных», так сказать, профессий. И «матчасть» оценить. И очень не хотелось мозолить лишний раз глаза тем, кто в клане Ма не состоял, и кого принцесса клана могла не успеть… тормознуть, когда они что-то нехорошее задумают против этого Лю Гиафо.

Но выяснилось, что эта легкомысленная Ма Аи собирается участвовать в Турнире лучников, не ставя своих соклановцев в известность. А если на клановый полигон приведут какого-то охотника, то весь клан узнает о сюрпризе, что приготовила эта креативная Ма Аи.

А вот если принцесса припрется на общественное стрельбище, то никто в клане об этом не узнает!

Можно подумать, ребята живут в вакууме и совершенно не отслеживают слухи и сплетни, гуляющие по городу! Так вот, чтоб вы знали, клан слухи отслеживает! Еще как отслеживает! И даже управляет ими. Под это отдельный кабинет в структурах управления делами клана отведен!

Откуда знаю? Ответ очевиден – семейное образование рулит!

Но, увы, соотнося все то, что должен знать простой охотник из дальней деревушки охотников, я сообразил, что поймать Ма Аи на дезинформации (мягко говоря) и на этом основании возразить, дескать, какую-то туфту ты мне втираешь, принцесса – не могу! Простой охотник Лю Гиафо неуклюжее объяснение третьей принцессы клана Ма должен скушать за милую душу! Какой бы белизны нитки, которыми это объяснение шито, ни были.

Есть подозрение, что этого бедного Лю Гиафо сунули в какую-то хитрую внутриклановую интригу. В качестве винтика, который что-то там должен скрепить. Или соринки, которая в какие-то шестеренки должна закатиться и все порушить. Разумеется, ни винтику, ни соринке объяснять его роль никто не собирается.

И этому хитрому Лю Гиафо остается только напрячься и попытаться извлечь выгоду из происходящего. И не помереть в процессе. И, разумеется, разобраться в интриге своими мозгами без подсказок. Зря, что ли, родители столько сил на обучение этого неблагодарного Гиафо потратили?

Часы, как единицы измерения тут есть. Часов в сутках, как ни странно – двенадцать. Они, правда, не нумеруются, а именуются названиями животных – заяц, дракон, змея… и так далее. И они двойные. Итого – двадцать четыре. И даже деление каждого из двенадцати парных часов на части есть! На 8 кэ. А каждый кэ, в свою очередь, делится еще на 15 хуби. И вот таким вот хитрым вывертом получается, что самая мелкая единица измерения времени равна одной минуте! На секунды деления нет, но, по моим ощущениям, один хуби по длительности все-таки совпадает с одной минутой. Так что я пользуюсь привычным измерением времени из часов и минут. Молча, про себя, само собой.

Нет, конечно, если чей-то изысканный вкус тешат пассажи, вроде «в час Овцы, когда прошло 2 кэ и 11 хуби», то – пожалуйста, но только за дополнительную плату – вот, к примеру, в том же «Доме орхидей» извращения всегда оплачиваются по отдельному прейскуранту (это вам не «Веселушка», в которой, как намекали девочки, всегда можно сговориться с ними на «экзотику» частным порядком), так с чего ж мне отказываться от эффективных финансово-экономических методик?

Если есть часы, как единицы измерения времени, то логично предположить, что должны быть приборы, это время измеряющие.

И пожалуйста! В первую очередь – часы солнечные. Они в садах, на стенах высоких зданий и даже заборов. А довольно миниатюрные – на столах и подоконниках в кабинетах и комнатах. И пользоваться ими умеют даже обычные крестьяне. Потому что измерение времени – это чертовски удобно!

Есть водяные часы, есть песочные, есть специальные ароматические палочки и свечки с часовой «шкалой» – делениями-полосками. Есть даже механические часы, но они дорогие и редкие. Об их существовании мне известно только со слов и из рисунков глубокоуважаемой Лю Тинг… По виду – обычные напольные часы с маятником и грузиками (додумались ли местные до кукушки – сказать затрудняюсь).

Но есть и обиходное, менее точное указание конкретного момента: «после полудня», «в конце второй стражи», «когда начнет смеркаться» – вот обычные временные точки. Самыми точными в этом ряду моментами, разумеется, являются «на восходе», «на закате». Хотя, по началу стражи тоже можно определить время – поет горн или бьет барабан – зависит от порядков, принятых в гарнизоне.

Я настаивал на «первой кэ Дракона» (семь утра), но на меня посмотрели снисходительно и, в то же время с осуждением. Потом эротично слизнули с губ остатки мороженого (моего мороженого!), и напомнили, что кто деньги платит, тот Лю Гиафо и танцует. И время устанавливает. И не этому нетерпеливому Лю Гиафо назначать время. А то, что этот Лю Гиафо мучается бессонницей и не спит по ночам – исключительно его, Лю Гиафо, проблемы… ну, и его девушки, конечно же. И не надо перекладывать эти проблемы на посторонних – на тех, кто поспать по утрам, как раз, очень любит!

Я вспомнил про то, что рассказывала мать про распорядок дня клановых юношей и девушек, и почел за лучшее не настаивать. Последняя утренняя тренировка у них заканчивается, если память не изменяет, где-то в начале Второй Змеи, то есть в десять.

«Утром на городском стрельбище, Лю Гиафо!»

А «утро» – это ОЧЕНЬ растяжимый промежуток времени.

И есть небольшой, но очень важный нюанс. Третья дочь главы клана красавица Ма Аи задержаться может. А вот этот охотник из Лисьих Лапок, юный Лю Гиафо – опаздывать на встречу с ней права не имеет.

Сидеть просто так на длинной лавке, рассматривать мишени, ждать девицу и гадать, какого демона от меня потребовалось Ма, я, разумеется, не стал. «Пока ты спишь – враг качается!»

Так что, давай: размялся, натянул тетиву на лук, надел кольцо, проверил стрелы в колчане и встал перед мишенью! Вперед!

Я выбрал ту мишень, что поближе – всего-то тридцать два шага. И спокойно себе пуляю, наслаждаясь почти полным отсутствием людей в столь ранний час и мягким стуком, с которым стрелы входят в вязанку тростника с закрепленной на ней самодельной «мишенью» – маленьким лоскутком белой ткани.

Солома, к слову, один из лучших материалов для стрелоуловителя. Стрелы потом из нее вытаскивать – одно сплошное удовольствие. Одними лишь пальчиками. Разумеется, если наконечник пулевидный, как у всех целевых тренировочных, а не боевых или охотничьих, стрел. И, разумеется, если не лупить по этим мишеням из арбалетов или боевых мощных луков. И, конечно, если наконечник у стрелы – не какая-нибудь волшебная хрень, что взрывается при попадании или превращает мишень в глыбу льда.

У таких мишеней только один недостаток. Но большой. Декада-другая под открытым небом – и тростник начинает преть. Чтобы не прел, нужно совершить много различных телодвижений – сушить до, прятать в помещение в процессе, куда-то девать после. Здесь, на общественном стрельбище, с этим просто – вязанки ставят, потом, когда начинается процесс гниения, убирают и используют для каких-то хозяйственных нужд… понятия не имею, каких. Не вникал.

О! Еще! Вязанки ко всему прочему и увесистыми получаются, потому что мотают их плотно – тут ведь полно му… чудаков, которым приходит гениальная идея таки прийти тренироваться с боевыми луком. А хлипенькую вязанку такие луки прошьют до самого оперения. А то и насквозь, испортив оперение на дорогущей стреле.

– Почему охотник Лю стреляет не по нормальной бумажной мишени, как все приличные лучники, а по какому-то жалкому крохотному лоскутку белой ткани?

Ну, да. Снова из-за спины. Снова полное наплевательство на правила хорошего тона… или незнание этих правил. Если б не засек ИХ заранее, мог бы и пульнуть с перепугу-то! Нельзя пугать охотников (да и лучников), находящихся на рубеже, не отстрелявших серию, да еще и натягивающих в этот момент лук! Нельзя!

Я снял с тетивы так и не выпущенную стрелу, закинул ее в колчан, повернулся и поклонился:

– Бодрого утра, госпожа Ма Аи. Бодрого утра, прекрасные дамы!

Рука-ладонь делать не стал. То, что было вчера – было вчера. Кто знает, вдруг за ночь концепция поменялась – девушка протрезвела, поняла, что погорячилась и переборщила с демократией… и все такое?

– Без «госпожа». – Поморщилась она.

Концепция не поменялась. Печально. Жаль.

Ма Аи была не одна. Ее сопровождали три девушки. Те самые, что тогда были ее спутницами в «инспекции» в Лисьи Лапки. Получается, что это – именно ее эскорт, а не «эскортницы» Ма Шэнли. То ли телохранительницы, то ли служанки, то ли помощницы-секретарши-референтки… а может и просто подружки, которые пока не знают, к чему их готовят на самом деле. Впрочем, я тоже этого не знаю – мне только этих клановых заморочек не хватает… А вот девицы, очень даже может быть, и догадываются, и очень даже в курсе.

Все девушки одеты по-походному. На этот раз, хвала богам, без бронелифчиков. Со стороны если посмотреть – обычные горожанки, а то и крестьянки, собравшиеся в дорогу. Ткань и пошив богатые, но вот фасон и крой – практичный и не выделяющийся. Можно даже сказать, «стиль тактический с уклоном в милитари». Тут многие женщины так одеваются. И в глаза не бросается, если смотреть издалека… А вблизи – глаз не оторвешь от этих попок под мягкой тканью свободных брюк и натянутых на груди рубашек… так что на все остальное и внимания не обратишь.

Все четверо держали на плечах чехлы с чем-то округло-рогатым. Видимо, луки со снятой тетивой. И как бы не боевые, если судить по крутизне изгиба плеч луков – предметы в чехлах по своей форме были близки к кольцу. Ну и у всех четверых за спиной болтались колчаны со стрелами. Надеюсь, хоть стрелы эти фифы взяли тренировочные целевые, а не боевые… или того хуже – волшебные.

Присутствие дополнительных девушек можно было объяснить по-всякому.

Самое простое и логичное объяснение… Какой бы легкомысленной сумасбродкой Ма Аи ни была, а приличия соблюсти все-таки необходимо. Это уже не ее личная безалаберность, а репутация клана. Вчера в ресторане молодой человек был с другой девушкой, предположительно, со своей близкой подругой, а сам ресторан – полон гостей. Но сегодня этот молодой человек на огромном и пустынном полигоне один… савсэм адын. До ближайшего «свидетеля» метров семьдесят… шесть. И стоит сейчас этот «свидетель», счастливый, и в мишень на полторы сотни шагов лупит, не обращая внимания ни на что более…

– Так почему же ты не купил себе мишень? – Повторила Ма Аи. – Деньги у тебя есть. Я же дала тебе аванс! И я видела сторожа на входе – он точно продает мишени!

О, да. Аванс я получил. Два золотых. Я теперь, вообще, завидный жених с такими-то капиталами. К тому же, два золотых – это именно что аванс. По результатам обучения меня грозились осчастливить еще аж тремя! За мной тогда все незамужние горожанки гоняться станут! Наплевав на тот факт, что Лю Гиафо – безродный сирота. Не в том смысле безродный, что происхождение какое-то не такое, а в том, что за ним никакого рода нет – погибли все. И родители, и братья-сестры. «Без рода» – рода за ним нет. А здесь к этому вопросу подходят со всей серьезностью и строгостью. И невестка без рода, и зять без рода – никому не нужны.

Дело за малым – разменять хотя бы одну из этих монет… И тогда будет счастье: хорош собой и недурен (ну, по местным меркам, на самом деле – сильно средний… и не могу передать, как меня это радует), сравнительно богат, молод и перспективен, имею профессию… Не мужчина – мечта!

Сторож, кстати, которому я оставил три медяка за вход на стрельбище, но при этом отказался и от дорогих бумажных и от дешевых тканевых мишеней, сразу все понял: «А-а-а… охотник», – сонно пробормотал он и махнул рукой, поплотнее укутываясь в толстый халат и снова задремывая. Очень опытный и профессиональный человек.

– Чем меньше цель, тем меньше место, куда лягут стрелы при промахе. – Заученно повторил я. И слегка подколол. – С вашего позволения, будем считать это первой частью нашего урока.

Девицы фыркать не стали. Ма Аи мои слова тоже никак не прокомментировала. Пожала плечиками, скинула с плеч чехол, стала доставать лук. Это послужило сигналом – девицы последовали ее примеру. Получается, я всех четверых учить буду? Ну, за такие деньжищи можно и все местное ополчение тренировать… года два. А тут – всего-то четыре сексапильных клановых девахи.

Посмотрел я на их луки… м-да-а-а… Как я и боялся – луки боевые. Дорогущие. Явно личные, а не из арсенала клана – много индивидуальности и вычурности в украшении плеч орнаментами и рисунком. Семейные арсеналы своих родителей растрясли? Но девки – дуры. Только вот как бы им об этом намекнуть? Так чтоб скандалом не закончилось. Чтоб этот Лю Гиафо и денюжку за «частные уроки» получил, и не пришлось ему срочно бежать из города и провинции из-за оскорбления чести и достоинства высокопоставленных мокрощелок. А то ведь и уже имеющееся отберут!

– Позвольте заметить, уважаемая Ма Аи, что предполагается все-таки тренировка.

– Это ты к чему? – Застыла девушка, уже переступив через лук и натягивающая сейчас на него тетиву.

Лук сгибала и тетиву на него натягивала безо всякого заметного усилия. Как и ее подруги. Будто не боевой это лук, а детский, который совсем маленьким пострелять дают. Клановые супергерл, ля…

– Ваши луки… Это боевые луки.

– Это очевидно. И что?

– Боевые луки нужны для боя.

– Безусловно. И?

– Для тренировки нужны не боевые луки, а тренировочные.

Судя по прекрасным одухотворенным личикам, девушки ни рожна не поняли. И, кажется, я не удержался и переборщил с этим тоном, которым разговаривают с умственно-убогими или, как раз, с детьми.

– Ты что же… – Нехорошо прищурилась Ма Аи. – Считаешь, что нам не хватит сил натянуть боевой лук?!

Я покачал головой – как раз такого я и не утверждал:

– Боевой лук натянуть сможет даже этот немощный Лю Гиафо. И даже попасть. Разочек. Может быть два. Может быть даже три. После этого ни о какой тренировке не будет идти и речи.

Девушка ожидаемо «воспылала» и повелась на несложную провокацию:

– Ты? – Она нехорошо усмехнулась и протянула мне свой лук с уже натянутой тетивой. – Продемонстрируйте же свое умение этим нерадивым ученицам, «мастер» Лю! Согните этот лук!

Я со вздохом принял лук, осторожно тренькнул его тетивой и послушал звук. Тяжелый, зараза! И по весу тяжелый, и по силе – тяжелый. Плечи, как листовая рессора из-под грузовика!

– Стрелу. – Я требовательно протянул руку. И пояснил очевидное в ответ на недоумение во взглядах. – Мои стрелы предназначены для легкого охотничьего лука. Надеюсь, ВАШИ стрелы были подобраны под ВАШИ луки?

Девушки рассердились. Девушки возмутились. Не потому, что хозяйка рассердилась, а просто потому, что этот харизматичный Лю Гиафо не может оставить равнодушными даже таких красавиц!

Каждая протянула мне по стреле! И недоуменно переглянулись. Я сгреб все четыре, пока они, как всякие женщины, не стали выяснять, чья стрела самая красивая, или чьей не жалко.

– Этот учтивый Лю Гиафо не может обидеть никого из сих прекрасных дев. Благодарю за эти великолепные стрелы…

… Великолепные и, что самое главное, одинаковые! Ну, у местных есть некоторые понятия о стандартизации – этого не отнять. Или девочки, проявив внезапную сообразительность и неожиданное здравомыслие, взяли все стрелы из одного ящика. Я внимательно осмотрел стрелы… кажется все-таки обычные целевые. Без подвохов. Без этих их волшебных приколов, типа взрывающихся, замораживающих, воспламеняющих, и тому подобное, наконечников. Жесткие, со слегка конусовидным с расширением к наконечнику древком. Явно для тяжелых луков.

– Кажется, эта жалкая мишень стоит слишком близко. – Показал я рукой на мишень, в которую стрелял до прихода… «учениц». – Думаю, этот дерзкий Лю Гиафо скромно поразит во-о-он ту мишень. – Я показал рукой. – Под иероглифом «Хачань».

«Хачань» – сто пятьдесят шагов. Девяносто – сто метров. Из своего лука я бы на такую дистанцию даже замахиваться не стал бы. А вот из того монстра, что всучила мне Ма Аи – можно попытаться.

Вот теперь девушка не удержалась и фыркнула, слегка «потеряв лицо»:

– Для начала «мастеру» Лю надо суметь сделать хотя бы половинный вытяг на моем «Урагане»!

Эх! А ведь им тоже всякие сказочки и легенды рассказывают. В которых ни в коем случае нельзя хамить малознакомым сухоньким старичкам и внешне немощным людям… вдруг среди них окажется тот самый МАСТЕР, что размажет наглеца тем или иным способом. Или я идеализирую клановое воспитание?

– Прекрасная Ма Аи, безусловно, права. – Покивал я с важным видом. – Поставленная задача слишком проста и не может служить доказательством чьего-либо мастерства. Думаю, надо ее слегка усложнить!

Пока девушки озадаченно хлопали глазами, я быстро сунул лук обратно в руки Ма Аи, а пучок из четырех стрел – одной из девушек, и аккуратно выхватил лист с мишенью, свернутый в трубочку и сунутый в колчан этой самой красотульки. Осторожно оторвал от краешка квадратик со сторонами в палец.

– Да, думаю, такая цель будет в самый раз! – Я торжествующе потряс получившимся «стикером».

И направился к указанной мишени, оставив за спиной тут же зашушукавшихся девиц. Наколол обрывок бумаги на торчащую из пучка тростинку и, скромно улыбаясь, направился обратно.

Пока ходил туда-сюда, костерил себя последними словами и недоумевал, как умудрился во все это влипнуть… Причин много. И гормоны молодого тела виноваты, и красивые девки виноваты, и погода, и звезды, и гребанное попадание, и отпрыски-дегенераты клана Шу, и «золото», и матушка с батюшкой… Даже приложившая все силы, дабы помочь мне сбросить напряжение, Линь Шихонг виновата! Один я не при делах! Зато вот удивляюсь, что девушки догадались одинаковые стрелы взять. Уж кто б рассуждал о благоразумии и сообразительности, а!

О чем-то оживленно переговаривающиеся девушки при моем приближении умолкли, излучая в сторону этого наглеца неодобрение различных степеней и оттенков.

– Спасибо, что подержали лук, прекрасная госпожа… – Тут же легонько нахамил я.

И, сделав улыбку из скромной милой, вытащил из безвольных пальцев принцессы ее лук. М-да… попробовал бы я вытащить лук из загребущих девичьих лапок любой из жительниц Лисьих Лапок! Какие бы комплименты я при этом ни отвешивал, как бы ни улыбался, а максимум, на что можно было рассчитывать, это рогом лука – по тыковке. Или по заднице, если догонят. После такой-то наглости.

– Стрелы? – Столь же легко завладел пучком из четырех стрел, удерживаемых одной из компаньонок принцессы. – Спасибо.

Ну, это все были «понты на шарнирах», а вот теперь – самое сложное. Натянуть этот чертов «Ураган». И выстрелить. И попасть… хоть во что-нибудь.

Посадил стрелу на тетиву, стал тянуть. Бля-я-я, ща обделаюсь! Что ж ты, зараза, такой жесткий-то, а?!

Тяну, корячусь, ловлю «ощущение цели». А нету никакого ощущения! Пусто и глухо! А вот пупок, чувствую, начинает «развязываться». Ну, чудес не бывает… во всяком случае чудес с моим участием – с этого лука я не стрелял ни разу, так что и это самое «ощущение цели» моему подсознанию взять просто неоткуда.

Зато у нас есть традиции и обычаи, которые, если кто не в курсе, не с потолка взяты, а основаны на реальных практических процессах! И придуманы как раз для таких вот случаев, когда сухонькому старичку или невысокому пареньку надо утереть нос наглой клановой поросли.

– Первая стрела – небу! – Выдавил я и отпустил тетиву.

БАЦ!

И застыл, наблюдая за полетом стрелы. Мощно она пошла. Такое впечатление, что у нее даже жоп… хвостовик задымился! А вот лук в руке почти не брыкнулся, всю свою энергию передав стреле! Очень хороший боевой лук и очень хорошо подобранные к нему стрелы – пяток выстрелов и делаешь перекур.

Стрела ушла за мишень, перелетев ее. Но – в вертикальной плоскости, проходящей точно через мой «фиговый листочек». Это хорошо. Это нас радует.

Одна из девушек фыркнула, но подругами поддержана не была. Понятия не имею, почему – я не стал оборачиваться.

– Вторая стрела – земле!

Посадил на тетиву вторую стрелу. Тяну. Какой же ты, «Ураган»… тяжелый, а!

Ура! Есть «ощущение цели»! Силу великую чую я! Эни, я твой отец! Ура! Пусть ощущения размытые, но они есть!

БАЦ! Вторая стрела ушла к мишени и уткнулась между ножками, на которых был водружен сноп тростника. На этот раз из-за спины никто не фыркал – сейчас я вытягивал стрелу на боевом луке до полной ее длины, холодный металл наконечника перед самым выстрелом на миг коснулся костяшки большого пальца на рукояти лука.

– Остальные стрелы – богам и духам!

Теперь «ощущение цели» были яркие, сочные и точные. Ну, с такого-то лука и такими стрелами – не удивительно.

БАЦ! Третья стрела втыкается на ладонь правее лоскутка бумаги.

И, буквально через три секунды (стрела как бы сама прыгнула на тетиву, а рука вскинула лук) – БАЦ! – четвертая… протыкает бумагу. Самый краешек, но протыкает!

– Я пойду, соберу стрелы… – Потрясенно шепчет одна из девушек. – Госпожа?

Ма Аи, об эмоциях которой говорят только расширившиеся глаза, заторможено кивает. И девушка срывается с места раньше, чем я успеваю ее остановить.

И бежит она очень-очень быстро. Буквально стелется над землей. Кажется, даже касается ее кончиками пальцев. А вот что точно не кажется, так это трава и комья земли, вылетающие у нее из-под ног. Километров сорок в час она сейчас точно выдала!

А бегунья уже рядом с нами. Протягивает стрелы… мне (а я на полном автомате принимаю их и начинаю осматривать на предмет повреждений). И докладывает Ма Аи:

– Две первых мимо, госпожа. Одна стрела – примерно дракон. А одна стрела – обезьяна… почти петух, госпожа. – Шепотом закончила она.

Ну, другими словами, третья стрела воткнулась в «пятерку», а вот последняя угодила то ли в «девятку», то ли в «золото» – «десятку»!

Ну, что, съели?! Да-а-а, я крут! Как же сильны и прекрасны мои лапы! (Стоп… это вот сейчас откуда лезет на волне эйфории?)

– Двумя первыми он пристреливал незнакомый лук… – Потерянно выдавила из себя Ма Аи, продолжая бессмысленно смотреть перед собой. – Так у нас мог стрелять только наставник, мастер лука, покойный Ма Тэссё…

Она повернулась ко мне, соединила руки в приветствии и поклонилась… опустив взгляд:

– Мастер Лю! Прошу простить поведение этих высокомерных девиц! Впредь эти нерадивые ученицы обязуются выполнять ЛЮБЫЕ распоряжения мастера! – И в очередной раз добила этого самоуверенного Лю Гиафо ритуальной фразой, с которой родители отдают дитё в учение. – Мясо ваше, кости наши!

Девушки, впавшие в секундный ступор, склонились в обычных поклонах, сложив ручки перед собой. Тля! Ну, что? Довыпендривался, кретин?!

Я с трудом задавил рвущееся откуда-то из самых глубоких глубин своего подсознания сочное раскатистое «Хо-хо-хо!» (Вот опять! Откуда?! Откуда это?!)… а потом запинал ногами вылезшие уже из вполне понятного и определенного места абсолютно неуместные идеи насчет того, какими могут некоторые из распоряжений этого похотливого мастера к таким сексуальным ученицам…

«Мастер». Тут с этим серьезно. Очень. Без улыбок. Назвать кого-то мастером – либо безмерно того уважить и подлизаться, либо высказать насмешку, а то и оскорбление. Боги! Да тут со всем – серьезно! То ли дело в том мире – можно было пороть любую дичь и не отвечать за свои слова – и ни тебе, ни собеседнику ничего за это не будет!

– Я не мастер, уважаемая Ма Аи. – Сделал я попытку. – Как я и говорил, больше из боевого лука я выстрелить сегодня не смогу.

Попытка ожидаемо оказалась безуспешной:

– Мастер Лю такой… скро-о-омный! – Томно и громко прошептала одна из девушек на ухо своей подруге. А та быстро закивала.

Ма Аи и третья девушка тоже покивали. Да что б вас…!

Я чуть не застонал от досады. Спорить сил не было. Я ж не врал – я действительно уработался с этим гребанным «Ураганом»! Он из меня все силы высосал! А ведь эти девки не врали и не хвастали – они, в отличие от этого слабака Лю, вполне могут и сотню раз за тренировку выстрелить из боевого лука, подобного «Урагану»! С полным вытягом к уху, а то и к плечу! А потом на тренировку по рукопашке или фехтованию пойдут! Мутантки клановые, ля!

– Для тренировки нужны другие луки, госпожа Ма Аи. – Вздохнул я. – В три-четыре раза слабее, чем этот.

Ма Аи серьезно кивнула и мигнула одной из своих товарок. Та стала делать какие-то почти танцевальные движения телом и руками, а затем… сложила ладони лодочкой. И что-то в них зашептала. Минута ожидания…

– Скоро принесут. – Отрапортовала «радистка».

Я прикинул расстояние до клановой резиденции… И все это время они будут таращиться на меня своими восторженными глазенками… Да я ж не выдержу! И так держу себя в руках только потому, что ночью смог сбросить напряжение с Шихонг! И потому что меня уже отымели! Этот ее ипучий «Ураган» отжарил меня в особо извращенной форме во всех возможных позах! Наверно так себя чувствует импотент, когда перед ним танцуют классный стриптиз…

– Значит, пока стреляем моим луком. – Решил я со вздохом, отдавая четыре стрелы той, что… с томным голосом. – Можете использовать свои стрелы. Каждая – по одному своему колчану. Вот в эту мишень. – Я показал на ближний, в двадцати метрах, стрелоуловитель.

– Э-э-э… – Робко заметила одна из девушек. – А мишень повесить… можно?

– Этот щит и есть сейчас мишень. Вся поверхность. Ваша задача – не промазать. Все. Стреляйте!

– А в чем цель… мастер Лю?

Я замялся. А потом махнул рукой – в конце концов, эти девушки – клановые. Прошедшие должный уровень подготовки. В том числе и, какой-никакой, а должны были получить интеллектуальный тренинг. Если уж основы спокойно восприняли и усвоили мы, дети охотников, то уж они-то…

– Цель в том, чтобы зае… затра… задолб… утомить вас до такой степени, что вы перестанете хотеть попасть в центр мишени.

Прекрасные мордашки выразили всю глубину своего отношения к подобной концепции. Но Ма Аи решила сомнения одним-единственным замечанием:

– Матушка рассказывала, что наставник Тэссё говорил ей что-то подобное… К сожалению, глубина мысли наставника Тэссё выражалась в сколь многословных, столько же и витиеватых притчах. В отличие от кратких и понятных наставлений мастера Лю!

Она осторожно подняла с расстеленного на скамье чехла мой лук. Двумя руками. И почтительно приложила рукоять ко лбу:

– Я первая.

Пока девушки стреляли, я осторожно отошел назад и свалился на скамейку. Одну из многих, тянувшихся вдоль всего длинного стрелкового рубежа. В ушах стучало, перед глазами слегка плыло… Эту хрень надо было не «Ураганом» называть, а «Хапсиэлем», блин! Во всяком случае, у меня такое ощущение, будто надо мной только что надругались! Особенно сейчас, когда даже остатки кайфа от поражения цели схлынули…

Но, боги! Оно того стоит! Поражение недостижимой до этого цели того стоит. Это такая эйфория, такое блаженство, когда стрела пронзает трудную цель! И пусть ты мышцы потянул, кожу на пальце до крови содрал, тебя тошнит от перенапряжения… но ты лежишь и кайфуешь!

Ма Аи опустошила свой колчан – стандартные 24 стрелы. Расстреляла быстро. Ну, значит, поняла концепцию.

Бросила на меня обеспокоенный взгляд:

– Мастер Лю…

– Я не мастер! – Просипел я. – Госпожа Ма Аи, я буду благодарен, если мы вернемся к прежнему уровню общения!

– Как скажете, мастер Лю! – Покладисто согласилась эта… зараза – а то я не заметил веселья в ее глазах! – Я хотела попросить вас показать ваше кольцо, мас…

– На!

Я рывком сдернул кольцо с пальца и сунул в узкую ладошку. Грубо, понимаю. На грани с оскорблением, но сил перед ней пресмыкаться, как это тут принято, уже просто не было. Мне было очень херово! И одновременно – хорошо-о-о…

– О, спасибо, мастер Лю!

Я, не скрываясь, застонал.

Ма Аи крутила кольцо в пальцах, примеряла. Разумеется, ей оно было велико. Но с другой стороны, как всякая нормальная женщина, она отметила несоизмеримое с традиционным лучным кольцом-шайбой изящество и потенциал для «выгула» и хвастовства перед окружающими.

Если б не паршивое состояние, то я бы предвкушающе оскалился – этому Лю Гиафо еще было чем удивить этих взыскательных утонченных дам! И совсем не тем, что вы подумали! И таки совсем не за бесплатно-с!

– Почему улыбаешься? – Моя не до конца прирученная «куноичи» подозрительно прищурилась. – Случилось что-то хорошее?

Если временно из заоблачных высот мужской логики опуститься до уровня логики женской, то некоторые основания для подозрений у Шихонг, действительно, были.

Для начала, в крохотную квартиру юной чиновницы я ввалился гораздо позже хозяйки, уже затемно. И с порога взмолился о чашке бодрящего горячего хапьяна. Справедливости ради, требуемое я получил почти сразу.

Почему так поздно?

Хоть стрелковая тренировка с «ученицами» прекратилась, как ей и положено, с закатом солнца, когда стало темно, и стрелять без риска растерять все стрелы стало уже невозможно, но…

Надо ж было забрать вещи с постоялого двора. А еще жаба слегка придушила оставлять на постоялом дворе деньги, уплаченные за неделю вперед! Пришлось немного задержаться и поторговаться.

Да и не так уж и поздно я пришел! Сейчас, осенью, рабочий день чиновника тоже зависит от солнца. Солнце село – и дешевле распустить чиновничью братию (работающую в основном с бумажками), чем тратиться на свечи или, того хуже, на волшебные лампы для обслуживания трудового процесса. Так что чиновница Линь Шихонг вернулась домой несколько раньше, чем, допустим, пару недель назад.

Во-вторых, я не смог скрыть физического утомления после первого дня своего… «учительства». Вначале меня высосал «Ураган» Ма Аи, потом – осмелевшие «ученицы», принявшиеся обхаживать учителя исключительно женскими методами… с целью сбить цену на кольца. В итоге, четыре кольца ушли за один золотой. И за твердое обещание, что до окончания Турнира Лучников я больше никому продавать их не буду. А еще ж надо было продолжать столь феерично начавшийся урок! Напря-я-яжно!

Я пытался объяснить это Шихонг… Но, скажите, когда нормальная логика действовала на этих непостижимых женщин? «Ну, да-а-а-а, она же краси-и-ивая, а я…», «Да-да, она же – третья дочь добрейшей Ма У и справедливейшего Ма Хонга, а я…» И тому подобное – и бедра у нее не той системы, и кожа лица не такая гладкая, а грудь… и вообще – «ты меня не любишь!» и «все вы, мужики, такие!»

Пришлось действовать по заветам предков. Тем более, что слаженный натиск четырех красавиц незадолго до этого на стрельбище вызвал зверский «аппетит» в организме этого молодого Лю Гиафо, вырвав из чуткой дремы самые низменные, самые животные инстинкты.

Пискнувшая от неожиданности Шихонг (она даже рефлекторно попыталась провести какой-то прием… безрезультатно… что только позволило мне выиграть пару секунд из-за некоторого ее… удивления) оказалась опрокинута на циновки пола. И вдруг обнаружила, что одежда с ее тела волшебным образом начинает исчезать! Слабые возражения гасились железными контраргументами – моими пылкими поцелуями. Ну, а потом подключились руки этого шаловливого Лю Гиафо… и все остальное, по сравнению с чем этот ваш хваленный нефрит – аморфная масса из того самого материала.

Короче, мои объяснения были благосклонно приняты. На время, разумеется.

И сейчас до моего полного прощения недоставало сущих мелочей: небольшой прогулки, вкусного ужина (который не надо готовить и после которого не требуется убирать стол и мыть посуду), и еще одной небольшой прогулки перед сном… ну, и продолжения практического убеждения в том, что и бедра, и грудь, и все остальное у нее вполне конкурентоспособные.

– «У дядюшки Бо» у меня теперь скидка на одну треть заказа. – Сообщил я радостную новость. – И у тебя – такая же. А если мы с тобой придем вдвоем, то скидка будет две трети от заказа!

После выбивания десяти медяков (половина аванса) из хозяина постоялого двора, я прямо с вещами забежал к «Дядюшке Бо». Чисто поинтересоваться здоровьем уважаемого человека – он же так переволновался во время визита Ма Аи! Надо было успокоить почтенного мужа, пекущегося о благополучии своего замечательного заведения! Надо же сказать, что блюда очень понравились дамам… и все это надо было сделать ПРИЛЮДНО, при посетителях ресторана. Вусон Бо оценил. И намек понял.

Но сказать Шихонг об этом заранее я посчитал тактически неправильным. Верным решением представлялось – попридержать эту информацию вот до этого самого момента, когда женщина начинает доставать мужчину всяческими вариациями вопросов типа «О чем думаешь?», «Почему ты молчишь?», «Чему ты улыбаешься?», мучительные поиски ответа на которые доставляли, доставляют и будут доставлять головную боль многим и многим славным мужам в любом из миров!

– Хм… значит, идем к «Дядюшке Бо»! – Понятливо покивала Шихонг. – Я даже знаю способ, чтобы сделать наш заказ «У дядюшки Бо» полностью бесплатным!

Я искренне вздохнул:

– Догадываюсь о способе, придуманном этой хитроумной Линь Шихонг, но, во-первых, бесплатно мы тогда сможем завтракать, обедать и ужинать в любом заведении Мацана, а не только в «Дядюшке Бо». И, во-вторых… стоить нам это будет куда дороже… пусть и не в деньгах это будет измеряться.

Шихонг уже уверенней оперлась на мой локоть, совершив веером в свободной руке какое-то замысловатое резкое движение. Как кошка – хвостом.

– В «Дядюшку Бо»! – Сложенный веер полководца решительно указал направление атаки.

Кажется, до прощения оставалось совсем чуть-чуть.

– Далеко собрался, деревня убогая-босоногая?

Нам с Шихонг загородили дорогу. Трое сзади, двое спереди. Место выбрано грамотно… Да тут дебилом надо быть, чтобы не выбрать в достаточно бедном районе, где живет Шихонг, подходящего темного закутка, не освещенного ни светом из окон, ни, тем более, «волшебными фонарями»! Фонари в этих краях установлены только напротив сторожек – местных «отделений» стражи. И узеньких улочек без выходящих на них окон – тут полно.

Вот в такой нас, сытых и расслабленных после «Дядюшки Бо», и подловили!

Классика-с!

И – опять – такой «виртуальностью», такой «сюжетностью» и убогой авторской фантазией от этой «классики»… понесло.