Фаблио. Старофранцузские новеллы

На свете жил виллан богатый,

Прижимистый и скуповатый.

Ходил он в поле день-деньской

И плуг водил своей рукой,

Покрикивая на кобылу.

У мужика довольно было

Добра, но со своим добром

Он жил один, холостяком, —

К большой досаде и друзей,

И, почитай, округи всей.

— Ну что ж! Женюсь, — сказал он раз, —

Невеста 6 годная нашлась! —

С тех пор невесту для виллана

Друзья искали неустанно.

Жил старый рыцарь в том краю.

Жену он схоронил свою,

Но дочкой мог он похвалиться —

Пригожей, умною девицей.

Богатств за ними не водилось,

И рыцаря не находилось,

Чтоб стал руки ее просить,

Отцу ж хотелось дочку сбыть —

Лет было ей уже немало

И выйти замуж подобало.

Дружки виллана к ним приходят

И речь обиняком заводят

Про богатея-мужика:

Мол, у него наверняка

Одежи, хлеба, денег — горы!

Недолги были разговоры —

Старик согласье дал на брак.

А дочь была послушна так,

Что прекословить не решалась:

Ведь матушка давно скончалась,

И был суров ее отец.

Пошла девица под венец

И, хоть с нелегкою душой.

Виллана сделалась женой,

Вступила с ним в союз неравный.

Сыграли свадебку исправно,

Но только с самых первых дней

Виллан стал видеть все ясней,

Что он, бедняга, сплоховал —

Себе неровню в жены взял:

«Навряд ли мужику годится

На дочке рыцарской жениться, —

Он размышлял. — Возьмусь за плуг,

А под окошком рыцарь вдруг:

Гуляке — что ни день, то праздник!

Не он, так капеллан-проказник,

Пока жена сидит одна,

Ходить к ней станет — и она

Уступит поздно или рано.

Нет. не полюбит ввек виллана,

Не стоит муж такой гроша!

Ох я, пропащая душа!

Чем тут помочь, кто даст совет?

Теперь казниться — проку нет!»

Мужик башку себе ломает,

Как уберечь жену, не знает...

«Вот что: пред тем как уходить,

Ее с утра я буду бить;

Пока работаю я в поле,

Наплачется уж верно вволю!

Коль будет хныкать и стонать,

Кто вздумает к ней приставать?

А вечером, придя домой,

Я повинюсь перед женой;

К ночи развеселю ее,

С утра же — снова за свое:

Того-сего поем немного,

Побью жену, а сам — в дорогу».

Вот утром он садится есть.

Жена спешит еду нринесть;

Не семгу подала она,

А яйца, хлеб, стакан вина

Да сыра сочного кусок

Из заготовленного впрок.

Когда ж обед пришел к концу,

Жену ударить по лицу

Виллан так крепко постарался,

Что след от пятерни остался.

Потом за волосы схватил

И изо всех мужицких сил

Стал колошматить он жену,

Как будто знал за ней вину.

Побил — и в поле он идет,

Она ж — сидит и слезы льет.

— Увы! — вздыхает. — Как мне быть

И чем тут горю пособить?

Как мукам положить конец?

Ох, погубил меня отец,

Виллану в жены отдавая!

Уж лучше б дома век жила я...

Как неразумна я была,

Что замуж за него пошла.

Зачем родимой нет на свете! —

И, слыша сетованья эти,

Случайный постоит прохожий

И чуть не прослезится тоже.

Так, охая, она сидела

До той поры, как солнце село

И воротился муж с полей.

Едва вошел — бух в ноги к ней.

Жену он молит о прошенье:

— То злого духа наущенье

Меня толкнуло на побои.

Но впредь, клянусь вам головою.

Не трону вас и пальцем я!

Берет раскаянье меня —

Ведь поступил я как подлец! —

Так говорил ей муж-хитрец,

И все жена ему простила.

Вот ужинать она накрыла

И подала еду на стол:

Поели сытно, и пошел

Виллан с женою мирно спать.

Но поутру мужик опять

Ее с размаху ударяет.

До полусмерти избивает,

А сам пахать уходит в поле.

Грустит она о тяжкой доле

И плачется: — Ну как же быть?

Что здесь придумать, что решить?..

Мне горе выпало большое,

А муж — знавал ли он побои?

Бывал ли битым он хоть раз?

Уж верно нет. Не то сейчас

Не избивал бы так меня! —

Сидит она, судьбу кляня,

И видит вдруг, что перед нeй.

Сойдя с породистых кoнeй,

Два всадника остановились

И к нeй с поклоном обратились:

Не угостит ли тем, что есть, —

В пути, мол, захотелось есть.

Вот, накормив гостей своих.

Хозяйка спрашивает их:

— Откуда вы? Куда спешите?

Чего вы ищете, скажите!

— Гонцами нас, — сказал один, —

Послал король, наш господин,

И путь нам в Англию держать:

Должны мы лекаря сыскать.

— Зачем же? — Помощь нам нужна.

Дочь королевская больна:

Уже с неделю, как страдает,

Еды-питья не принимает:

Она намедни рыбу ела.

И в горле кость у ней засела.

Король горюет день и ночь.

Воится потерять он дочь.

— Нет нужды ехать в дальним путь.

Поможем здесь вам как-нибудь!

Ведь муж мой — лекарь; всем известно,

Что лечит он людей чудесно.

Он знает больше трав целебных,

Для врачевания потребных,

Чем знал когда-то Гиппократ!

— Вы шутите! — гонцы кричат.

— Нет в этом шутки никакой,

Но только нрав его такой:

Не станет делать ничего,

Коль не побьют сперва его. —

Гонцы смеются: — Что ж, сдается,

Недолго ждать ему придется!

А где же нам его найти?

— Вам в поле надобно идти:

Когда наш двор пересечете,

Вы прямо вдоль ручья пойдете;

Как раз за тем широким лугом,

От края первый же, за плугом

Мой муж идет. — Так говорит,

А мысли хитрые таит

Она, судьбу вручая Богу.

Гонцы пускаются в дорогу,

Виллана вскорости находят,

К нему с приветствием подходят

И говорят без дальних слов:

— Будь к королю идти готов!

— Что нужно вам? — виллан в ответ.

— Нам нужен мудрый твой совет:

Ведь лекарь ты — и нет другого

Нигде искусника такого. —

Узнав, что в лекари попал,

Виллан всем телом задрожал, —

Твердит, что он-де неучен,

Что он не может быть врачом.

Гонец кричит гонцу: — Скорей,

Как следует его огрей,

И будет он послушен нам! —

Один ударил по зубам,

Другой виллана, как скотину,

Колотит по спине дубиной...

Потом отправились домой,

Виллана прихватив с собой.

Кой-как, силком, но наконец

Его втащили во дворец.

Король навстречу вышел сам.

— Нашли? — он закричал гонцам.

— Да, государь! — гонцы в ответ.

Немил виллану белый свет,

И уж бедняга еле дышит,

Когда слова гонцов он слышит,

Что, дескать, лекарь из коварства

Не даст целебного лекарства,

Не станет делать ничего,

Коль не побьют сперва его.

— Нашли вы лекаря чудного,

Не слыхивал я про такого, —

Сказал король. — Что ж, бить так бить!

Слуга в ответ: — Готов служить!

Примусь за дело лихо я,

Небось запляшет у меня!

Король виллана подзывает:

— Почтенный лекарь! — восклицает. —

Сейчас за дочерью пошлю,

Вам исцелить ее велю. —

Виллан взмолился о пощаде:

— О, не губите, Бога ради!

Всю правду говорю в глаза:

В науках я ведь ни аза,

И врачевать я не мастак. —

Король промолвил: — Ах, ты так?

Побить его! — И повеленье

Исполнено в одно мгновенье.

С ударом крепким но спине

Виллан завыл: — Ох, больно мне!..

Пощады, государь, пощады!

Лечить берусь я, бить не надо!

Девица в залу введена.

Она слаба, лицом бледна.

Виллан же в думу погружен:

Лечить ее берется он,

Но как?! Ведь знает наперед —

Не вылечит, так сам умрет.

Какое средство бы найти,

Чтоб дочку короля спасти?

Придумал: надо постараться

Еe заставить рассмеяться —

И выскочит тогда, быть может,

Кость, что нутро ее тревожит.

И он сказал — В сторонке здесь

Велите-ка огонь развесть,

Зачем — увидите вы вскоре;

Бог даст, спасу ее от хвори. —

Король промолвил только слово —

И слуги мчатся. Все готово:

Там, где король им указал,

Огонь огромный запылал.

И вот, от страшных мук стеная.

Садится в креслице больная.

Виллан вдруг обнажился весь:

Штаны, рубаху — все как есть

Он сбросил, у огня ложится

И пятернею, как скребницей,

Дерет себя по грубой коже.

На целом свете нет, похоже.

Такого мастера чесаться.

Чтоб мог с вилланом состязаться!

Больная смотрит и дивится...

И ну вдруг хохотать, давиться,

И кончена вся маета:

Кость у девицы изо рта

Летит и наземь упадает.

Виллан поспешно надевает

Свои лохмотья, кость берет

И с нею к королю идет;

Кричит, ликуя, во всю мочь:

— Спас, государь, я вашу дочь!

Вот кость! Теперь уйти я волен? —

Король, и счастлив и доволен,

Виллану говорит: — Поверь,

Ты мне дороже всех теперь!

Парчовый дам тебе кафтан.

— На что он мне? — в ответ виллан. —

Не век же с вами оставаться,

Пора домой мне отправляться! —

Король ему: — Не отпущу!

Ты врач и друг мой, так хочу.

— Бог да простит вам все грехи!

Нет дома хлеба ни крохи:

Хотел я ехать со двора

На мельницу еще вчера. —

Король зовет двух молодцов:

— Побить его! — Без дальних слов

Те на виллана нападают,

Его нещадно избивают,

По ляжкам лупят, по хребту...

Терпеть ему невмоготу,

И начинает он вопить:

— Останусь я! Довольно бить!

Его в хоромах поселили,

Остригли, бороду обрили,

Одели в пурпур и парчу.

Однажды — врать я не хочу! —

С полсотни хворых и больных,

Калек, горбатых и слепых

Созвал король — попировать,

Про жизнь поведать-рассказать.

А сам виллана подзывает:

— Почтенный лекарь, — восклицает

Вверяю вам я сих людей,

Чтоб исцелили их скорей!

— Благодарю, — виллан ему, —

Где ж исцелить такую тьму?

Помилуй боже! Коль начнешь,

К концу вовеки не придешь! —

Тогда двух молодцов зовут,

С дубинкой оба тут как тут:

Приказывать не надо дважды —

Зачем зовут, смекает каждый.

Едва виллан их увидал,

Он весь как лист затрепетал

И стал кричать: — Прошу прощенья

Всех вылечу без нромедленья! —

Сказал он, чтоб дрова несли,

Огонь пожарче развели.

Когда ж огонь был разведен,

Встал около, как повар, он,

Больным приблизиться веля.

Потом он просит короля:

— Те, государь, что не больны,

Покинуть этот зал должны. —

Король согласен — прочь из залы

Уходит он и все вассалы.

Виллан болящим говорит:

— Всевышний вас да сохранит!

Трудненько мне лечить: возьмешься,

А до конца не доберешься...

Кто всех слабей? Начну с того,

Что брошу здесь в огонь его!

Когда же он сгорит совсем,

Большая польза будет всем:

Золы глотнете — и тотчас

Покинут все недуги вас. —

Один косится на другого,

И нет в Нормандии больного,

Чтобы по совести признался,

Что он хоть малость расхворался.

Виллан ближайшего спросил:

— Я вижу, ты совсем без сил?

Ты самый здесь больной. —

Да что вы?! Коль я больной, так кто ж здоровый?

Ей-ей, поклясться вам готов —

Вовек я не был так здоров.

Хоть раньше и недомогал.

Поверьте, вам я не солгал!

— Ну так зачем ты здесь теперь?

Ступай! — И тот скорей за дверь.

— Ты исцелен? — король спросил.

— Да, милостив Создатель был,

Я свеж, как яблочко, сейчас.

Какой искусный врач у вас!

Пусть рай небесный им сулят.

Но не желал ни стар ни млад.

Чтобы его на месте том

В огонь отправили живьем.

И по домам все поспешили,

Как будто вылечены были.

Король, узрев толпу такую,

От радости себя не чуя,

Виллану молвит: — Лекарь милый!

Какой же вы чудесной силой

Столь быстро исцелили их?

— Известен мне особый стих.

Одно такое волшебство —

Нет трав целебнее его! —

Король сказал: — Теперь идите

К себе домой, коли хотите.

Вас щедро награжу деньгами

И быстроногими конями,

А коль за вами вновь пришлю.

Исполните, что повелю.

Теперь вы — друг мне дорогой

И будете любимы мной

Всех больше в целом государстве!

Я думать брошу о коварстве:

Впредь не позволю обижать,

Побоями вас оскорблять! —

Виллан в ответ: — Все в вашей воле

Я обещаю, жив доколе,

Служить и ночью вам и днем

И, верно, не раскаюсь в том.

Он королю поклон отвесил

И прочь пошел, душою весел;

Виллан к себе вернулся в дом

Ну прямо-таки богачом!

Уж не ходил за плугом в поле,

Жену свою не бил уж боле,

Ее он холил и берег.

Рассказ кончать подходит срок.

Вот так смекалистый мужик

Науку врачевать постиг.