Фаблио. Старофранцузские новеллы

Сироты жалкие, когда-то

На свете маялись два брата —

Одни, без близких, без родных.

Как верная подруга их,

Лишь бедность братьев навещала.

А зла творит она немало,

Терзает издавна людей, —

Нет хвори бедности лютей!

Вот так и жили эти братья,

О них задумал рассказать я.

Столь сильно с вечера однажды

Их мучил холод, голод, жажда —

Напасти, кои льнут всегда

К тому, с кем свяжется нужда, —

Что братья примялись гадать.

Как с бедностью нм совладать:

Терпеть ее не стало мочи,

Так донимала днем и ночью.

От них близехонько совсем

Жил богатей, известный всем.

Простак он, братья же — бедны.

Идти к нему они должны:

На огороде там капуста,

Да и в овчарне, знать, не пусто.

Голодному же — свет немил.

Что долго думать? Нацепил

Один из них мешок на шею,

Другой взял нож — и в путь скорее.

Вот, притаившись между гряд,

За дело взялся первый брат:

Кочни капусты он срезает.

А в это время проникает

Уже в овчарню брат второй;

Он щупает впотьмах рукой —

Все ищет пожирней барана.

Но в доме спать легли не рано

И услыхали скрип — то вор

В овчарню лез. — Ступай во двор! —

Хозяин посылает сына. —

Не забрела ли к нам скотина

Или чужак какой-нибудь?

Да пса покликать не забудь!

А пес у них звался Тытам.

Но, видно, повезло ворам —

В ту ночь исчез куда-то шалый.

Во двор бежит хозяйский малый

И, как велел отец, зовет:

— Тытам! Тытам! — А братец — тот,

Что был в овчарне, очень внятно

Кричит в ответ: — Я здесь, понятно!

Однако сквозь ночную тьму

Того, кто отвечал ему,

Парнишка не видал, конечно;

Он думал в простоте сердечной,

Что это пес с ним говорил.

Обратно в дом он поспешил.

От страха бледен и смущен,

К родителю явился он.

Тот молвил: — Что с тобой, сынок?

— Ах, батюшка, свидетель Бог,

Тытам наш говорил со мною!

— Как? Пес?! — клянусь вам головою!

А коли верить не хотите.

Бродягу-пса вы позовите,

И с вамп он заговорит!

Отец тотчас во двор бежит;

Он кличет пса: — Тытам! Тытам! —

И вдруг из мрака кто-то там

По-человечьи отвечает...

Дивясь, хозяин восклицает:

— Чудес на свете всяких много,

Но о таких, мой сын, ей-богу,

Не слыхивав я отродясь!

Вот что: беги к попу сейчас

И притащи его с собой.

Захватит пусть воды святой

Да свой стихарь! — И паренек

Помчался не жалея ног,

Чтоб выполнить приказ отцовский.

Стрелой влетел он в дом поповский

— Святой отец, пойдемте к нам!

С собакой нашей по ночам

Творятся чудеса; едва ли

Вы в жизни о таких слыхали.

Берите свой стихарь — и в путь!

— С ума ты спятил! Отдохнуть

И ночью даже мне нельзя?

Гляди, уже разулся я.

— Да бросьте ваши отговорки!

Я посажу вас на закорки! —

Настаивал он так упорно,

Что пои схватил стихарь, проворно

Вскочил на парня — и в дорогу

Отправились. Пройдя немного,

Парнишка вздумал срезать путь,

И тут случилось повернуть

Ему на тропку, по которой

С поживой возвращались воры.

Тот, что с капустой брел несмело.

Вдруг видит — что-то забелело.

Решив, что это брат идет,

Барана белого несет,

Спросил он радостно: — Несешь? —

И услыхал в ответ: — А что ж!

Несу! — То закричал юнец,

Подумав, что спросил отец.

— Скорей его на землю брось!

Вчера я в кузнице небось

Свой нож большой точил недаром —

Заколем враз, одним ударом! —

И поп струхнул: — Видать, меня

Здесь поджидает западня... —

Он с парня в страхе соскочил

И ну дралка что было сил.

Но в темноте стихарь за сук

Случайно зацепился вдруг;

Поп не посмел остановиться —

Пришлось со стихарем проститься!

Тот вор, что лазал в огород,

Был так напуган, в свой черед,

Что оторопь взяла его.

Не понимая ничего,

Отважился взглянуть он все же.

Что там белеет. Правый боже,

Попов стихарь он увидал!

А вор другой меж тем шагал.

Бараном жирным нагружен.

Вот брата окликает он,

Который, как я говорил,

Мешок капустою набил,

И молча, лишних слов не тратя.

Свою добычу тащат братья.

Пришли — недолог путь до дому.

Тут показал один другому

Стихарь — и вот была потеха,

Едва не лопнули от смеха!

Уж позабытое давно,

Веселье им возвращено.

Свершая все в короткий срок,

Пошлет за горем счастье Бог,

И засмеется тот с утра,

Кто слезы лил еще вчера